* * * Томас подтянулся обратно вверх по склону и вытер рот. На этот раз заряд плазмы влепил как раз сбоку от него, и дубовая чурка треснула его прямо по губам. Придется плеваться зубами несколько недель.Однако как только он приложился к винтовке, под мостом бухнула граната. В краткой вспышке взрыва он смог увидеть три контура прямо на линии прицеливания. Он выстрелил, затем нырнул вниз в ожидании ответного огня, но, похоже, у послинов была другая цель. Снова взобравшись наверх, он уперся и принялся охотиться за следующими целями. * * * Джо подождал, пока утихнет предсказуемый поток огня, затем высунулся из-за бетонного пилона и выпустил все пять гранат из своего УОПа так быстро, насколько успевал нажимать на спуск. Послины ответили огнем даже раньше, чем он обратно спрятался, но сквозь треск рэйлганов — похоже, все стрелки плазменных пушек накрылись — он слышал, как «Барретт» сажал пулю за пулей. Сняв с портупеи еще одну гранату, он швырнул ее в примерном направлении траншеи, пока перезаряжался. Еще одна такая очередь завершит дело.Он дослал первую гранату в казенник и только выглянул из-за бетонного укрытия, как по нему ударила ГСР. * * * Томас зажмурил глаза, но слишком поздно; он снова перестал видеть. Моргая сквозь слезы, он все же смог разглядеть, что послинов больше не осталось. Он не мог с уверенностью сказать, что там взорвалось под мостом, но северный пролет тоже рухнул и сейчас лежал, наклонившись к западу, так что стрелять ему стало некуда. Что бы это ни было, оно взорвало западный, центральный, пилон. Просто перешибло его напополам. Внизу, может, и оставались послины, но это уже серьезной роли не играло, дорога была блокирована так, что для ее освобождения потребуется оснащенная тяжелой техникой инженерная часть.Ни этого последнего солдата, ни огня послинов видно не было. Поэтому он решил, что пора тащить свой хромой зад туда вниз. Он поднялся на ноги, но колено тут же подогнулось.— Вот что бывает, когда становишься старым, толстым и слабым, — пробормотал он.Он уселся на дерево и помотал головой. Пусть кто-нибудь другой берет проход. Он просто посидит тут, пока нога снова не захочет двигаться.
ЭПИЛОГ
Кэлли уложила в рюкзак последний пакет и собралась покинуть пещеру. Схрон Четыре был оборудован для обеспечения всеми необходимыми материалами именно такого отхода, и, выплакав все глаза, а затем поспав, она тщательно подготовилась к долгому путешествию. Судя по всему, маршрут пройдет по округе Ковита, затем через хайвэй Шестьдесят четыре, конечно, если он свободен, затем на запад к линии обороны вокруг Чаттануги.И вот пришло время уходить, но она заколебалась. Несмотря на находку тела Папы О’Нила, ей все еще не верилось, что его больше нет. Или что эта часть ее жизни закончилась. Ей просто хотелось еще одного довода не уходить, остаться еще на одно утро. И как только она покинет пещеру, это будет означать признание того, что фермы больше нет и что больше нет Папы О’Нила.Наконец она положила рюкзак и достала книгу. Еды и воды здесь хватит ей на год, пещера была и укромной, и безопасной.Она подумает об уходе завтра.Наблюдавший за ней с потолка пещеры химмит мысленно пожал плечами перед загадкой. Она уже совсем собралась уходить, а теперь вот остановилась. Это было непостижимо для химмита. Но именно это и делало людей так бесконечно притягательными; они часто совершали поступки без видимых причин.Он приготовился к долгому ожиданию. Но в этом химмитам не было равных. И когда-нибудь из этого выйдет хорошая история. * * * Мосович остановился, когда Мюллер поднял сжатый кулак и опустился на корточки. Затем мастер-сержант вопросительно склонил голову набок, и Джейк также расслышал звуки. Прямо впереди находилась река, частично входившая в состав Гидрологической лаборатории Ковита, и плеск воды заглушал большинство прочих звуков. Но, пусть и с трудом, он смог расслышать что-то, похожее на женский смех. * * * Уэнди села, отплевываясь, и опустила МП-5, который ей удалось не окунуть в поток.— Очень смешно, Шари, — буркнула она, вся дрожа. — Вода здесь охренительно холодная.— Охотно верю, — еще раз засмеялась старшая женщина. — Кто угодно поверит.Уэнди поглядела вниз и, не удержавшись, хихикнула. Ее одежда перенесла хорошую трепку в ходе бегства из подгорода, а потом от горной растительности. Так что прорехи, вода и тонкая ткань рубашки доказали более чем очевидно, что вода холодная.— Я похожа на хренову деваху «вся-при-всем», — сказала Уэнди, качая головой.— Эт-то уж точно, — проговорил Мюллер, соскальзывая вниз из-под кустов. — Жаль, что нет фотоаппарата!— Господи боже! — взвизгнула Шари, крутанувшись на месте. — Только попробуй!Мюллер поднял руки при виде трех направленных на него стволов.— Эй, свои.— Господи, Мюллер, никогда бы не подумала, что скажу такое, — сказала Уэнди, вставая и опуская ствол автомата. — Но твой вид вызывает жалость.— Я думаю, взаимно, — ответил мастер-сержант. Он посмотрел на Шари и потряс головой. — А кто это с тобой… Шари?— Это длинная история, — сказала Элгарс, поднимая руку. — Мы идем к схронам О’Нила. А вы?— Нам предполагается разведать обстановку в районе Ущелья, — сказал Мосович, появившись выше по течению. — Но мы передвигаемся довольно быстро и налегке.— Передвигались, — сказала Элгарс. — Мы идем довольно быстро, но нам не помешает помощь. И вас только что наняли.— Капитан, — строго произнес сержант-майор. — Мы получили задание от командующего Континентальной Армией.— О’кей, — сказала она и указал на его ПИР. — Позвоните ему. Скажите, что вас поймала кучка дееевушек со своими детииишками, и что вам это не нрааавится.— Мне полагается вести разведку, — сказал Мосович. — Я не могу делать это, волоча на себе кучу беженцев.— Да ну? — сказала Уэнди. — А давай поспорим. * * * Сержант Патрик Делф поводил УОПом из стороны в сторону, пользуясь установленным на нем ночным прицелом. Территорию вокруг путепровода Блу-Ридж усеивала масса тепловых следов, но ни один не двигался. Большинство были неузнаваемы. Он осторожно шагнул вперед, нащупывая ногой надежное место на усыпанной битым камнем дороге и осматриваясь в поисках цели или угрозы. Но не видел ни того, ни другого. Оба пролета, вопреки полученной информации, лежали на земле, и основательно; при расчистке дороги придется попотеть.Он подошел ближе, махнув остальному отделению растянуться в обе стороны. Разведгруппа вышла на открытое место, разведчики оглядывались, ища послинов, но ничего не обнаружили.В тени моста они наткнулись на траншею, полную мертвых послинов. Большинство слишком сильно обгорели, чтобы разобрать, что их убило, но в некоторых виднелись дыры, проделанные крупнокалиберным оружием, вероятно, снайпером.Центральный пилон был перебит у основания. Похоже, он подвергся сильному обстрелу, вероятно, плазмой или ГСР, из траншеи послинов. Что было совершенно непонятно, если только кто-то из них не спятил полностью. У основания находилось остывающее пятно, но он не мог точно сказать, что оно означало, пока не опустился на одно колено, коснулся его и понюхал пальцы. Запах человеческой крови ощущался четко на фоне послинской.— Сэр, говорит сержант Делф, — произнес командир группы, коснувшись коммуникатора. — Проход чист. Какой-то бедолага добрался сюда, затем поймал ГСР. Но ГСР обрушила мост, и плазма рикошетом ударила по послинам; все подохли.— Живые есть? — спросил командир бригады.— Пока нет, сэр, — ответил сержант. — Выглядит все плохо. Мы пока еще не прошли за мост, но видим машины; они полный хлам, сэр. Я вижу три «Абрамса» и два «Брэда», и они выгорели полностью. Проход блокирован упавшим мостом, он рухнул на всем протяжении. И машины стоят на дороге. Но никаких послинов. Уцелевшие люди их смешали с дерьмом.— Понятно, — тихо произнес полковник. — Авиацию использовать можно?— Гарантий дать не могу, сэр. Я не знаю, что там дальше в долине.— Согласно Восточному Командованию, лишь одна очень злая «ШеДо». Я посылаю «вертушку» на случай, если кого найдете. По завершении осмотра возвращайтесь обратно ко мне. Но будьте осторожны, путь до ущелья Рабун не близкий. * * * Чолоста’ан помотал головой, когда зрачки снова начали расширяться. Несмотря на вторые веки и сократившиеся зрачки, он был уверен, что повредил глаза. Это лучше, чем то, что могло произойти, если бы оолт’ондай решил выдвинуться вперед.— Я пожру их потомство, — сердито проворчал Оростан. Но младший кессентай уловил в его тоне пораженческую нотку.— У нас не осталось элитных оолтов, — указал Чолоста’ан. — И обученных пилотов. У нас не осталось тенаралов. Оолт’ондар Бесонора истреблен, и люди скоро возьмут Бальзам-Гэп обратно. Проклятые инженеры разрушили другие дороги, выходящие из этой долины. И Торасон говорит, что ему не дают идти вверх по долине Теннесси. Мы должны отступить, пока у нас вообще остались еще оолты.— Нет, мы должны пробиваться вперед! — прорычал Оростан. — Мы захватим этот проход. И земли за ним. У нас еще есть силы для этого. Отправляйся со своим оолтом вперед, собери всех разбежавшихся оолт’ос, кого найдешь. И в атаку на проход! Я соберу всех оставшихся в этой местности и последую за тобой.— Как пожелаете, оолт’ондай, — сказал кессентай. — Я иду.Он махнул своим оолт’ос, чтобы привлечь их внимание, и двинулся вперед. Как только он пересек шаткий мост и вошел в разрушенный Диллсборо, он повернул направо и пошел параллельно Такэсиджи.— Пусть Оростан сам умирает во «спасение расы», — прошептал кессентай. Если мир его чему-то и научил, так тому, что выжить вполне достаточно. Предоставим храбрецам умирать «ради процветания расы». Чолоста’ана удовлетворит просто остаться в живых. * * * Туло’стеналоор покачал головой на сообщение из Диллсборо. Он подумал было на секунду, сказать Оростану прекратить атаку. Ему потребуются часы, чтобы снова собрать свои силы, какие там у него остались. Но потом он отказался от этой мысли. Прежде всего старый идиот скорее всего пропустит его слова мимо ушей и все равно продолжит атаку. Во-вторых, сдерживание наступления идущих к Гэпу сил было стоящей целью само по себе. Когда наконец прибудут металлические трешкрины, он и так собирался отдать проход людям, временно. Но дать ему немного времени, и он сможет взять его обратно. У них будет мало и боеприпасов, и энергии, и со временем он их выдавит.— Я прошу только лишь времени. * * * Майк прошел сквозь дыру в бывшей задней стене своего офиса, не оглядываясь; он был вполне уверен, что никогда больше его не увидит.Батальон выстроился вдоль проведенных мелом линий перед своими шаттлами. Все двадцать два шаттла сели на плац-параде и были загружены оружием и снаряжением, включая критически важные энергобатареи и «Лансы» с антиматерией. Оставалось лишь погрузить людей и, может быть, произнести небольшую речь.Проблема состояла в том, что даже новички знали: задание самоубийственное. Важное самоубийственное задание, важнее его ничего не было. Но будет просто чудом, если хоть кто-то из них уцелеет.Имел также значение факт, что даже новички провоевали в практически непрерывных боях от двух до пяти лет. Эти солдаты не раз, и не два, и не три ходили в огонь с открытыми глазами. И большинство из них уже слышали все его речи.Но это была традиция.Майк снял шлем, дал ПИРу команду пустить голос через усилитель и повернулся к построившемуся батальону.— Двадцать пятого октября тысяча четыреста пятнадцатого года, возле Кале, Франция, небольшой отряд англичан под предводительством английского короля Генриха Пятого встретился лицом к лицу с целой французской армией. Эту битву прозвали Битвой при Азенкуре, и случилась она в день Святого Криспиана.Хотя французы и имели численное преимущество свыше пяти к одному, англичане нанесли огромные потери имевшим лучшее оружие и доспехи французам и выиграли битву.Сделанное мимоходом замечание короля Генриха Уильям Шекспир позже развил в знаменитую «Речь Дня святого Криспиана».
Сегодня день святого Криспиана,Кто невредим домой вернется, тотВоспрянет духом, станет выше ростомПри имени святого Криспиана.Кто, битву пережив, увидит старость,Тот каждый год в канун, собрав друзейИм скажет. «Завтра праздник Криспиана»,Рукав засучит и покажет шрамы«Я получил их в Криспианов день».Хоть старики забывчивы, но этотНе позабудет подвиги своиВ тот день, и будут наши именаНа языке его средь слов привычных:Король наш Гарри, Бедфорд, Эксетер,Граф Уорик, Толбот, Солсбери и ГлостерПод звон стаканов будут поминаться.Старик о них расскажет повесть сыну,И Криспианов день забыт не будетОтныне до скончания веков,С ним сохранится память и о нас —О нас, о горсточке счастливцев, братьев.Тот, кто сегодня кровь со мной прольет,Мне станет братом, как бы ни был низок,Его облагородит этот день,И проклянут свою судьбу дворяне,Что в этот день не с нами, а в кровати.Язык прикусят, лишь заговоритСоратник наш в бою в Криспинов день. Перевод Е. Бируковой

— В ходе всей истории человечества небольшие отряды встречались с подавляющими силами врага, и песни об их подвиге до сих пор остаются в памяти людей. Небольшое войско греков разгромило при Марафоне персидскую армию, имевшую перевес сто к одному. Команда родезийских САС случайно наткнулась на полк партизан и перебила их всех. Герои Фермопил. Аламо. Седьмой кавалерийский.Он сделал паузу и оглядел молчаливые скафандры с гладкими забралами шлемов. По опыту он знал, что больше половины из них сочиняют письма, или слушают музыку, или ищут свежую порнуху. Да и черт с ним.— С учетом ситуации, думаю, больше всего подходят три последних примера, — продолжал он, доставая жевательный табак и отламывая щепотку. Сплюнув, он посмотрел на небо. — Сегодня мы летим захватить и удержать проход. И будем держать, пока у нас будут оставаться люди, энергия или боеприпасы. Я не знаю, что закончится первым. С учетом всех обстоятельств, вероятно, люди.Нас мало, совсем мало, и мы все братья. В грядущие годы люди, что лежат сейчас дома в своих постелях, будут думать про этот день, и знаете, что они скажут?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77