В ней находилась единственная кровать с уже разобранной постелью,
освежитель, небольшой, но со всеми необходимыми устройствами и
неограниченной подачей воды. Я пообещал себе горячую ванну, но попозже,
попозже! Полка-консоль в спальне-гостиной, похоже, предназначалась для
терминала связи, но теперь пустовала. Рядом с ней в скальную стену была
встроена латунная пластинка с выгравированной надписью:
"В этой комнате во вторник 14 мая 2075 года Адам Селен, Бернарда де
ла Паз, Мануэль Дэвис и Вайоминг Нотт разработали план, легший в основу
свободы Луны. Здесь они объявили Революцию!"
На меня эта надпись особого впечатления не произвела. Да, эти четверо
были героями Революции, но в год, когда я похоронил Колина Кэмпбелла и
создал Ричарда Эймса, мне довелось побывать в дюжине с лишним гостиничных
номеров Луна-Сити. В большинстве из них висели такие же таблички. Да что
там говорить, и в моей родной стране повсюду натыканы надписи "Вашингтон
ночевал в этой гостинице" или вроде того! Всего лишь наживка для туристов,
путающих "счастливый случай" с истиной!
Меня, в конце концов, эта тема вовсе не занимала. Отстегнув протез, я
лег на постель и попытался ни о чем не думать.

Гвен! О черт, черт, черт!
Что же я такой упрямый, несгибаемый болван! Но к черту, всему есть
предел! Не стану же я потакать Гвен во всем! Разумеется, в ряде случаев ей
позволялось принимать решение за нас обоих, и это оказывалось оправданным.
Но она не должна разрешать этому иждивенцу оказывать мне сопротивление, не
так ли? И я с этим мириться не должен. Жить дальше так было нельзя...
Но ведь и без нее я жить не смогу!
Неправда, неправда! До этой недели, да нет же, до этих трех с
небольшим дней, я ведь жил без нее? Ну обойдусь и дальше!
Живу же я без одной ноги! Правда, это не значит, что мне нравится не
стоять на двух здоровых ногах и что я не ощущаю потери... Да, без Гвен ты
обойтись сможешь и вряд ли умрешь от одиночества, но пойми наконец,
кретин, - за последние тридцать лет ты был счастлив только в этот короткий
промежуток, начавшийся с того момента, как Гвен пришла к тебе и вы
поженились! Это были часы, полные опасности и вульгарной несправедливости,
часы борьбы и преодоления, но все это ничего не значило по сравнению с тем
искристым счастьем, причиной которому было ее присутствие и то, что она -
на твоей стороне! И ты сам прогнал ее!
Ну-ка, раскинь своими глупыми мозгами, запусти-ка свои шарики-ролики,
ибо теперь вряд ли сможешь обходиться без них!
Но я же все-таки прав!
Да неужели? А что означает "быть правыми" и при этом состоять в
браке?

Я, наверное, все же заснул, так как смертельно устал, но мне стали
мерещиться кошмары вроде того, что Гвен изнасилована и убита в Донной
Алее... Но ведь в Луна-Сити изнасилования крайне редки, в
противоположность Сан-Франциско, где они - явление обыденное! Восемь лет
прошло со времени последнего случая, виновником которого оказался
землянин. Он даже не успел оправдаться: местный житель, заслышав вопли
женщины, разорвал обидчика на куски.
Потом выяснилось: она орала из-за того, что ей не доплатили. Но какая
разница? Для луниан отношение к любой женщине столь же благоговейно, как к
Деве Марии. Я хоть и приблудный лунни, но в глубине души приветствую
такое. Единственное достойное наказание за изнасилование - смерть,
немедленная и беспощадная!
На Земле, бывало, применялись смягчающие формулировки, типа
"неполноценный субъект" или "невиновен ввиду психической ненормальности".
Такие аргументы приводят в недоумение. В Луна-Сити каждый помышляющий об
изнасиловании уже считается психически неполноценным и его выселение -
строжайшее условие сохранения психического здоровья общества. И никому не
придет в голову сострадать насильнику, даже если тот ненормален! Лунни не
проводят над насильниками психоаналитических исследований, их попросту
уничтожают. Тут же. Быстро. Беспощадно.
Сан-Франциско должен бы поучиться у Луны. То же относится к любому
городу, где женщине небезопасно ходить в одиночку. Леди на Луне мужчин не
боятся, будь это родственники, друзья или чужаки. И мужчина на Луне не
смеет причинить вред женщине - иначе он умрет!

Я проснулся от собственных горьких рыданий: Гвен умерла, Гвен
изнасилована и убита - и все по моей вине!
Даже полностью вернувшись к реальности, я все еще всхлипывал,
понимая, что это всего лишь сон, отвратительный, кошмарный... Но ощущение
вины не уменьшилось. Я же в самом деле лишил свою дорогую защиты,
предложив ей "уйти и не оглядываться". Ох, идиот, идиот!
Так что же мне теперь делать?
Да разыскать ее! Может быть, она меня простит? У женщин ведь
безграничные запасы терпения. (Поскольку в прощении нуждаются, как
правило, мужчины, то в этом свойстве женщин, возможно, заключается залог
выживания рода человеческого?)
Но прежде должно найти ее.
Я почувствовал вдруг острую необходимость в том, чтобы тут же начать
поиски. "Оседлать коня и помчаться сразу же во всех направлениях"! Но ведь
это типичная задача, приводимая во всех математических учебниках. Пример
неправильного решения при поисках пропажи. Пока что я не имею понятия, где
искать Гвен, между тем как она знает, что я скорее всего в "Раффлзе" (на
случай, если ей вдруг захочется меня найти!). Поэтому надо торчать здесь,
а не бросаться куда-то наобум!
Впрочем, условие задачи можно усовершенствовать. Скажем, позвонить в
"Дейли лунатик", поместить объявление, а может и не одно. Развесить
призывы к Гвен в витринах с объявлениями или, что даже лучше, заплатить за
коммерческую информацию по всем каналам терминалов одновременно с
публикацией в бюллетене "Новостей" из "Лунатика"!
А если и это не сработает, что же тогда?
Ох, да заткнись ты и давай пиши объявления!

"Гвен, позвони мне в "Раффлз"! Ричард".
"Гвен, пожалуйста, позвони мне! Я в "Раффлзе". Люблю, Ричард".
"Дорогая моя Гвен! Во имя того, что у нас было, пожалуйста, позвони
мне. Я в "Раффлзе". Вечно любящий Ричард".
"Гвен, я был не прав. Дай мне шанс! Я в "Раффлзе". Со всей любовью.
Ричард".

Я лихорадочно просмотрел сочиненные варианты, придя к выводу, что
"номер два" - лучший, потом передумал: нет, в четвертом больше звучания.
Нет, краткость второго все же лучше. Или даже первого. Да ну тебя, дурак,
ты просто помести объявление, и все! Попроси ее позвонить. Если есть хоть
какая-нибудь надежда ее вернуть, она не станет придираться к словам.
Позвонить прямо из отеля? Нет, оставить у портье записку для Гвен,
указав, куда и зачем, а также примерное время возвращения. Попросить ее
(пожалуйста!) подождать... а затем поспешить в редакцию газеты и через них
передать текст в терминалы. Для следующего же выпуска "Новостей". И
поторопиться назад...
Итак, я нацепил свою искусственную ногу, написал записку, чтобы
оставить ее у портье, схватил трость - но в этот самый момент, как бы
отделившийся от времени, у меня в уме промелькнула масса случаев из
собственной жизни... что заставило меня вдруг понять: этот безумный мир
все же задуман по какому-то плану, он не есть хаос! И я ощутил это, как
никто другой на свете...
Стук в дверь...
Я бросился открывать. Передо мной стояла Гвен. Слава тебе. Всевышний!
Она показалась мне еще миниатюрнее, чем я представлял. С огромными
круглыми вопрошающими глазами. Она держала в руках маленькое деревце в
горшке, похожее на вестника любви, а может, и было им!
- Ричард, можно войти? Пожалуйста!
Все произошло так внезапно: я взял деревце, поставил его на пол,
поднял ее на руки, прикрыл дверь ногой, отнес ее к постели, и мы оба
зарыдали, заговорили наперебой, мешая слезы со словами!
Но когда мы немного успокоились, я умолк и услышал ее слова:
- Прости меня, Ричард, за то, что не поддержала тебя. Но я была
обижена и зла и не сумела побороть гордыню, чтобы сразу вернуться и
сказать тебе... А когда ты ушел, я уже не знала, как быть. О Господи,
дорогой мой, никогда не позволяй мне снова уйти от тебя, заставь меня
остаться! Ты же мудрее меня, и, если я когда-нибудь разозлюсь и надумаю
уйти, ты просто схвати меня за шиворот и верни! Не позволяй мне уйти от
тебя!
- Никогда больше не позволю, никогда! Я был не прав, родная! Нечего
было раздувать ту историю, не дело так утверждаться в любви! Я сдаюсь,
слезаю с коня! Можешь баловать Билла как угодно: не услышишь ни слова.
Давай потакай ему, разлагай, сколько хочешь!
- Да нет же, Ричард, нет! Я сама виновата во всем. Биллу нужен
суровый урок. И надо было, чтобы ты проучил его. Однако...
Гвен дотянулась до своей сумки, открыла ее. Я предупредил:
- Не забудь об аллигаторе. Осторожнее!
Она впервые улыбнулась.
- А ведь бедняжка Адель попалась на удочку! Заглотнула мою наживку!
- Ты уверена, что там нет аллигатора?
- Господи, миленький, неужто ты думаешь, что я эксцентрична до такой
степени?
- О, само Небо этого не знает!
- Там просто лежала мышеловка, да еще сработало ее собственное
воображение. Вот... - Гвен выложила на постель кучку монет и несколько
купюр. - Я заставила Билла вернуть деньги. Это все, что у него, наверное,
осталось, поскольку я дала ему втрое больше. Боюсь, что Билл транжира и
сразу же кинулся тратить деньги! Я еще не придумала, как сделать, чтобы
такое не повторялось впредь. А пока что он никаких денег не получит, если
не заработает сам...
- Но пока он заработает деньги, ему обеспечен бесплатный воздух в
течение девяноста дней, да и все остальное... - заметил я. - Гвен,
голубушка, я в самом деле озабочен Биллом. Не тобой и не нашими расходами,
а им самим. Его идеи насчет бесплатного воздуха... Впрочем, прости, я
снова соскальзываю на неприятную тему.
- Но ты же абсолютно прав, дорогой! Высказывания Билла относительно
воздуха отражают его общие представления о жизни. Я наконец их постигла.
Мы сидели в Старом Храме и о многом поговорили. Ричард, он отравлен
социалистическими идеями в их наихудшем виде! Полагая, что мир обязан его
содержать, он искренне поведал мне, что каждый несомненно имеет право на
наилучшую медицинскую помощь - разумеется бесплатную. И вообще за все
должно платить государство. Все надо делить поровну. И он даже не
утруждает себя простыми подсчетами, во что это должно обойтись. Ничуть не
задумываясь над нереальностью своих притязаний, он считает, что бесплатным
должно быть все, чего он пожелает. - Гвен передернуло. - И главное, его
уверенность ничто не может поколебать!
- "Дорожная песня бандар-логов"...
- Что ты сказал?
- Это написал один поэт, живший пару столетий назад, Редьярд Киплинг.
"Бандар-логи" - это обезьянье племя, считавшее, что стоит только пожелать,
и все будет им доступно!
- Вот-вот, Билл точно такой же. Он со всей серьезностью объяснил мне,
каким должен быть мир... и что дело правительства это обеспечить. Затем он
стал рассуждать о законах. Ричард, правительство для него - какой-то идол.
Или... о, я даже не могу понять, как устроены его мозги. До него не дошло
ни слова из того, что я говорила. Он свято верит в свои бредни! Ричард, мы
совершили ошибку, вернее, я ее совершила. Нам не нужно было его спасать...
- Чушь, милая девочка!
- Нет, родной. Мне казалось, что я сумею его перевоспитать. Но увы...
- Нет, я говорю не о твоем заблуждении, а о... Вспомни-ка крыс!
- О-о!
- И не гляди так понуро. Мы взяли Билла с собой, так как побоялись,
что его убьют или даже заживо скормят крысам. Гвен, мы оба помним о том
брошенном котенке и понимаем, что уж коли его подняли, то несем за него
ответственность. Знаменитое китайское правило "о долге". И мы именно так и
поступили, правда ведь? - Я взял ее за подбородок и поцеловал. - Даже зная
о последствиях, мы все равно поступили бы так же, и даже в эту самую
минуту.
- Ричард, я люблю тебя!
- И я тебя люблю, самым сладостным и даже... вульгарным образом!
- Ты... прямо сейчас?
- Мне нужен душ.
- Но мы можем принять его вместе!

Я занес остальные вещи, оставленные Гвен за дверью номера и, по
счастью, никем не похищенные. Она подняла маленькое деревце, поставила его
на полку-столик кухонного лифта и что-то вытащила из глубины горшка.
- Для тебя есть подарок, Ричард!
- О-о! Девочки? Напитки?
- Ни то ни другое. Впрочем, понимаю, тебе они пришлись бы по вкусу.
Тот портье даже хотел сократить мне плату, когда я брала ключ для Билла...
- А что, Билл тоже здесь?
- На ночь, в самом дешевом номере. Ричард, я не знаю, как быть с
Биллом дальше. Мне даже захотелось после разговора с ним предложить ему
заночевать в Донной Аллее, но тут я вспомнила слова рабби Эзры насчет
крыс... Да ну его, здесь не может быть никаких крыс! Иначе Луна-Сити стал
бы сплошной трущобой.
- Боюсь, что ты не так уж далека от истины.
- Я его покормила тоже, тут неподалеку, в "Слоппи Джо". А ты заметил,
что он ест за четверых?
- А как же!
- Но не могла же я оставить его без еды и надежного ночлега. А вот
завтра - другое дело. Я поговорю с ним всерьез - еще до завтрака.
- Гм-м. Он тебе наврет все что угодно ради яичницы с беконом. Он же
просто босяк, Гвен! Самый что ни на есть босяк!
- Да нет, не думаю, что он способен на убедительную ложь. Во всяком
случае сегодня я дала ему шанс подумать. Он знает, что я презираю его
взгляды и сердита на него. И что "дармовым ленчам" приходит конец.
Надеюсь, он проведет бессонную ночь. - Гвен снова покопалась в горшочке и
что-то вытащила из-под деревца. - Для Ричарда. Но отмой их почище!
И она протянула мне шесть патронов марки "шкода", калибром шесть с
половиной миллиметров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60