Вода достигала в глубину всего нескольких футов; и, будь она спокойной, они могли бы перебраться вброд. Но прилив создал такое сильное течение, которое вполне могло сбить с ног.
Они видели это, но пока еще никакого страха не испытали. Считали всего лишь неприятной помехой.
– Придется идти в другом направлении, – сказала Джули, поворачиваясь назад к пещере и направляясь мимо нее.
Но и здесь догога была преграждена, как и с той стороны.
Та же глубокая вода, та же опасность быть унесенными течением!
Они стояли и смотрели на воду, которая с каждым мгновением становилась все глубже и опасней!
Назад к тому месту, которое оставили.
Здесь глубина тоже увеличилась. С того времени как они отсюда ушли, уровень воды поднялся на фут. Свежий ветер со стороны моря усиливался.
Теперь кажется невозможным пройти вброд с обеих сторон; а никто из трех женщин не умеет плавать.
Кузины одновременно закричали. Они впервые открыто признали страх, который втайне обе испытывали.
Снова на ту сторону – потом опять назад. Теперь их охватила паника.
Обе уже не сомневались в том, что ситуация стала очень опасной. Тропа по обе стороны от пещеры закрыта. Путь отступления отрезан!
Они повернулись в отчаянии.
Остается единственная надежда. Прилив может не закрыть их с головой; разве нельзя подождать, пока начнется отлив?
Они бросали быстрые вопросительные взгляды на волны, на грот, на нависшие над ним скалы. Не привыкшие к морю, они не знали, чего ожидать. Знали только, что прилив приходит и уходит; но как далеко? Ничего не могло им подсказать, ничего не подтверждало страхи или не говорило, что они в безопасности!
Такое состояние неопределенности выдержать труднее, чем сознание опасности.
Под давлением этого состояния девушки схватились за руки и закричали:
– Помогите! Помогите!

Глава IV
«Помогите! Помогите!»

Крик о помощи достиг вершины утеса.
Он был услышан; услышан тем самым человеком, который до того слышал смеющиеся голоса девушек.
Это был тот же самый спортсмен с ружьем.
Поднявшись по расселине, он повернулся на север, в сторону Истонского пляжа: это был кратчайший путь к отелю.
Джентльмен думал о случае, который заставил его предпринять такой трудный обход; впрочем, скорее думал не об этом, а вспоминал лицо одной из наяд, игравших в пруду.
Это была черноволосая девушка.
Он вспоминал и ее фигуру. Беглый взгляд, который он бросил на верхнюю часть ее тела и полуприкрытую прозрачной водой нижнюю, показал ему то, что забыть было трудно. Он отчетливо припоминал прекрасные очертания и почти сожалел о приступе деликатности, заставившем его отступить за камень.
Это сожаление имело некоторое отношение к направлению, избранному спортсменом.
Он надеялся встретить купальщиц, поднявшихся на вершину утеса.
Впрочем, прошло слишком много времени. Он видел, что пляж уже опустел: несколько темных фигур явно принадлежали холостякам, которые стали гостями Нептуна только за вторым столом.
Конечно, две наяды сменили купальные костюмы на более привычные уличные платья и давно уже вернулись в отель. Таково было его заключение.
И тут послышался противоречащий ему крик, а за ним еще и еще!
Спортсмен подбежал к краю утеса и заглянул вниз. Никаких знакомых ориентиров он не увидел. Прилив, теперь уже поднявшийся высоко, все внизу изменил. Карнизы погрузились в воду, о них свидетельствовали только прибойные волны.
Снова послышался крик!
Опустившись на колени, джентльмен подобрался к самому краю крутого утеса. По-прежнему внизу ничего не видно! Ни женщины, ни вообще человека. И ни одного места, на которое можно ступить ногой. Только темные гневные волны, ревущие, как рассерженные львы; они обнимают выступ скалы так, словно пытаются утащить его с собой в океанские глубины.
И посреди этого волнения и рева снова крик! Опять и опять, пока он не стал непрерывным!
Ошибиться в его значении невозможно. Купальщицы все еще внизу. И вне всякого сомнения, им грозит опасность.
Как он может им помочь?
Джентльмен встал. Огляделся по сторонам – осмотрел тропу вдоль края утеса, поля, уходящие от берега.
Ни одного дома поблизости – никакого шанса раздобыть веревку.
Он повернулся в сторону Истонского пляжа. Может, там есть лодка. Но сумеет ли он привести ее сюда вовремя?
Сомнительно. Крики продолжались, свидетельствуя о близкой опасности. Кричащие, возможно, уже сражаются с волнами прилива.
И тут он вспомнил расселину. Она недалеко. Та самая, по которой спустились и молодые леди. Он отличный пловец и знает это. Если подплывет к пещере, успеет добраться вовремя.
Крикнув, чтобы заверить девушек, что их просьба о помощи услышана, он побежал назад по утесу.
Добежав до расселины, бросился в нее и скоро достиг уровня моря.
Не останавливаясь, повернул вдоль берега, через песок и булыжники, через острые выступы, по скользким от водорослей камням.
Вскоре джентльмен добрался до выступа, за которым стоял раньше. Отсюда снова слышны были крики отчаяния, смешанные с ревом наступающего моря.
Обойти этот выступ вброд невозможно. Вода ему по горло и непрерывно кипит и волнуется.
Сбросив сапоги, положив ружье, шляпу и сюртук на камень, спорстмен бросился в бушующие волны.
Это едва не стоило ему жизни. Дважды волны с силой ударяли его о камень; каждый раз он едва приходил в себя от удара.
Но ему удалось обогнуть выступ и добраться до пещеры, где волны на пологом склоне стали меньше.
Теперь плыть было легко; вскоре он оказался рядом с купальщицами, которые, увидев его, перестали кричать, считая, что опасность миновала.
Они все были в гроте, отступив как можно дальше. Тем не менее вода достигала им до лодыжек.
Увидев его, они пошли навстречу, погрузившись в воду по колено.
– О, сэр! – воскликнула старшая из двух молодых леди. – Вы видите, в каком мы положении. Сможете помочь нам?
Пловец встал. Посмотрел направо и налево, прежде чем ответить.
– Плавать умеете? – спросил он наконец.
– Нет, никто.
– Плохо, – подумал он про себя. – Все равно сомнительно, чтобы я смог пронести их по воде. Я едва смог проплыть сам. Нас почти несомненно разобьет о скалы. Что же, во имя неба, делать с ними?
Это были мысли, а не слова, и девушки их не слышали. Но они видели выражение лица незнакомца и стояли, дрожа и в ожидании глядя на него.
Он неожиданно повернулся и посмотрел на утес. Вспомнил расселину, не заметную сверху. Теперь она ему видна с основания до верха.
На лице его появилась надежда. Тут можно подняться!
– Вы, конечно, сможете здесь подняться? – подбадривающим тоном спросил он.
– Нет, нет! Я уверена, что не сможем. Я не смогу.
– Я тоже.
– Можно держаться за кусты. Это не так трудно, как кажется. Эти пучки травы удержат вас; и я вижу места, куда можно поставить ноги. Я сам легко мог бы здесь подняться; но, к несчастью, я не смогу вам помочь. Для двоих нет места.
– Я уверена, что упаду, не добравшись и до половины высоты!
Это сказала Корнелия. Джули повторила то же самое. Негритянка молчала. Губы ее посерели, от ужаса она словно лишилась дара речи.
– В таком случае нет иного выхода, как попробовать плыть, – сказал незнакомец, снова повернувшись лицом к морю и разглядывая прибой. – Нет! – добавил он, очевидно, пересмотрев свое мнение. – В одиночку я, может быть, и добрался бы, хотя это сомнительно. С тех пор как я сюда пришел, прилив еще увеличился. На море ветер. Я хороший пловец, но боюсь, взять с собой одну из вас – выше моих сил.
– Но, сэр! – умоляюще сказала темноволосая девушка. – Разве мы не можем переждать здесь, пока прилив не спадет?
– Это невозможно! Посмотрите сюда! – ответил он, показывая на утес.
Невозможно было не понять, что он имеет в виду. Вдоль всего вертикального утеса проходила линия, тут и там к ней прилипли высохшие водоросли. Это верхний предел прилива. И он высоко над головой!
Девушки, глядя на эту линию, одновременно вскрикнули. По правде говоря, они впервые полностью осознали опасность. До сих пор они надеялись, что прилив не покроет их с головой. Но до этой линии они не могли бы даже дотянуться рукой!
– Смелей! – воскликнул незнакомец; в голосе его снова зазвучали подбадривающие нотки, словно в голову ему пришла новая мысль. – У вас обеих есть шали. Дайте их мне.
Ни о чем не спрашивая, девушки сняли с плеч кашмировые шали и протянули ему.
– Мне пришел в голову план, – сказал он, доставая нож и разрезая шали на полосы. – Раньше я об этом не подумал. С их помощью я помогу вам подняться.
Вскоре шали превратились в несколько лент. Незнакомец связал их вместе, превратив в длинную прочную веревку.
Девушки помогали ему в этой операции.
– А теперь, – сказал он, как только веревка была готова, – я смогу вас поднять одну за другой. Кто пойдет первой?
– Иди, кузина, – сказала темноглазая, – ты легче. Ему будет легче тебя поднять.
Поскольку времени на споры и церемонии не было, Корнелия согласилась с этим предложением. У незнакомца не было выбора.
Он обвязал веревкой талию девушка, потом так же старательно обвязался сам. Связанные таким образом, они начали подъем.
Хотя подниматься было трудно, им удалось успешно завершить дело; вскоре молодая леди невредимая стояла на вершине.
Она никак не проявила свою радость. Ее кузина по-прежнему внизу – в опасности!
Незнакомец снова направился к расселине, по которой спустился. Снова обогнул скалу, борясь с прибоем, и опять оказался в пещере.
Сверху ему бросили веревку из шали, и он подхватил ее; и вторично пустил ее в дело.
Вскоре Джули точно так же была спасена от опасности утонуть.
Но усилия спасителя на этом не кончились. Его галантность не была связана с цветом кожи.
В третий раз подверг он опасности жизнь, и вскоре негритянка тоже стояла на вершине утеса – и присоединилась к молодым леди в выражениях благодарности.
– Мы никогда не сможем вас достойно отблагодарить, – говорила кареглазая.
– О, никогда! – подхватила ее голубоглазая спутница.
– Еще одно одолжение, сэр, – сказала первая говорившая. – Мне стыдно об этом просить. Но над нами будут смеяться, если об этом станет известно. Не слишком ли много будет попросить вас никому не рассказывать об этом неприятном приключении?
– Я ничего не скажу, – ответил спаситель. – Можете быть в этом уверены, леди.
– Спасибо! Тысяча благодарностей! Мы у вас в большом долгу, сэр. До свидания, сэр!
С поклоном темноглазая отвернулась и пошла по тропе, ведущей к Оушн Хаус. В голубых глазах было видно какое-то более глубокое чувство; хотя девушка ушла, не выразив его.
Наверно, их можно извинить тем, что они боялись слишком опоздать.
Но негритянке никакие причины не были нужны.
– Благослови вас Бог, храбрый масса! Да благословит вас Бог! – были ее прощальные слова – единственные слова благодарности, произнесенные искренне.

Глава V
Выстрел в охотничью собаку

С изумлением, окрашенным легким чувством раздражения, спортсмен смотрел вслед трем женщинам, которых спас от неминуемой гибели.
– Тысяча благодарностей! Мы у вас в большом долгу.
Он повторял эти слова, подражая тону, каким они были произнесены.
– Клянусь небом! – продолжал он, подчеркивая каждое слово. – Немного холодноватая благодарность! Чего я старался ради этих дам? У меня на родине такую благодарность я получил бы, если бы подобрал перчатку или помог перебраться по ступенькам через ограду. «До свидания, сэр!» Не спросила об имени и свое не назвала! Ни намека на новую встречу!
– Ну, вероятно, у меня будет еще возможность увидеться с ними. Они направились прямо к Оушн Хаус. Несомненно, пара птичек из этого дорогого птичника. Райские птички, если судить по перышкам! Ах, эта темноглазая! Походка как у гоночной лошади, глаза как у орлицы!
– Странно, как делает свой выбор сердце! Странно, что я больше думаю о той, что проявила меньше благодарности! Она говорила почти надменно. Интересно, взаимна ли привязанность?
– Я мог бы полюбить эту девушку – я в этом уверен. Была бы это искренняя честная страсть? В этом я не так уверен. Она не из тех женщин, которых я хотел бы назвать своей женой. Я уверен, что она скорее носила бы…
– Кстати, я вспомнил о своих сапогах, сюртуке и шляпе. Что если их смыло приливом? Как я буду выглядеть, возвращаясь в отель босиком и в одной рубашке? И без шляпы! Возможно, именно это меня ожидает. Мой Бог!
Это восклицание было произнесено совсем иным тоном. До сих пор человек говорил с улыбкой на губах. Но с восклицанием «Мой Бог!» на лицо его набежало облачко.
Перемена была вскоре объяснена новыми словами.
– Мой бумажник! В нем тысяча долларов! Все мои деньги! Если он потерялся, я буду выглядеть еще более жалко, возвращаясь в отель. Меня ждет длинный счет. И мои документы! Некоторые для меня очень важны – паспорт и другие! Боже помоги мне, если они исчезли!
Снова вдоль утеса, снова спуск по склону с такой торопливостью, словно внизу еще одна девушка с глазами орлицы ждет помощи.
Джентльмен достиг уровня моря и пошел вдоль берега, когда увидел на воде темный предмет – примерно на расстоянии кабельтова от берега. Это была небольшая гребная лодка, и в ней два человека.
Она направлялась к Истонскому пляжу; но гребцы прекратили работать и сидели, подняв весла. Они находились примерно напротив пещеры, из которой он так недавно выбрался.
– Какая жалость! – подумал спортсмен. – Если бы они показались на двадцать минут раньше, они уберегли бы мои ушибленные кости, а леди сохранили шали, которые стоили им, наверно, целое состояние – долларов пятьсот каждая. Лодка, должно быть, все это время шла вдоль берега. Как глупо, что я ее не увидел!
– Но почему они остановились? А, мое пальто и шляпа!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45