https://wodolei.ru/
– обратился майор к заключенному.
– Куда? – тихо и испуганно поинтересовался Лернор, зная, что и собирать-то ему в этой промерзлой камере особо нечего.
– Куда же еще? На расстрел, – залился громогласным хохотом майор, хлопая Михалыча по спине.
Усач, еле удерживая равновесие, лишь слабо хихикнул.
Лернор не знал плакать ему или смеяться. Ему вдруг стало гораздо холоднее, чем было до этого. Мелкой дрожью с покалыванием в спине по телу застучал озноб. Просто так умирать парень не хотел.
– За…за..за что? – еле выдавил из себя Лернор, умоляюще смотря на гостя.
– Да просто так. Чтобы потом неповадно было без предварительного разрешения город покидать. По окрестностям шариться, да на патрули нарываться. Одним словом парень – повезло тебе. Пробили по базе твое ДНК – есть такой. Поэтому, по всем правилам, придется отпустить. Но в следующий раз нарушать комендантский час не советую, а то даже наша договоренность с мэром тебе не поможет. Замочим на месте как шпиона или просто так, чтобы время на формальности не тратить.
Даже при таких мрачных тонах донесенного до него сообщения, Лернор чуть было не подпрыгнул от радости. Сердце забилось ровнее, разгоняя застывшую в жилах кровь.
Михалыч, проковыляв к нему на своей «деревянной» ноге, скрипнул ключом в замке и открыл решетку. Изобразив на лице подобие улыбки, он приглашающим жестом предложил заключенному выйти.
– Вали давай отсюда! Пока я добрый…
– Ладно. Ухожу, ухожу, – засуетился Лернор, быстро покидая камеру и приближаясь к майору. – Куда мне теперь?
– Прямо по коридору до конца, затем направо и до проходной. Там поставишь автограф и свободен.
– Спасибо… – собрался выскочить за дверь парень, но неожиданно майор взял его за плечо и серьезно, с угрозой посмотрел в глаза.
– Я тебя предупредил, сопляк. Первый и последний раз.
Лернор, сглотнул слюну и промолчал. Все его мысли уже были лишь о свободе и о том, как побыстрее выбраться из этого затхлого помещения.
В коридоре было действительно холоднее. Легкий пар струился из носа при каждом нелегком выдохе. Парень обнял себя руками и, растирая продрогшие бока, быстрым шагом двинулся к проходной.
В запотевшем изнутри «аквариуме» беззаботно «обитало» трое солдат корпорации. Они полукругом сидели вокруг поставленной посреди помещения деревянной табуретки и праздно играли в карты. Экспозицию дополняла большая бутылка местного самогона, на граны которого, видимо, и велась игра.
По пьяному выражению дежурных, было ясно, что если бы он прошел мимо, то на него вообще никто внимания не обратил. Но Лернор пожелал соблюсти все формальности и через минуту уже жалел об этом.
– Эй, где тут автограф можно поставить? – наклонился к окошку Лернор.
– А ты кем будешь? – икнув, спросил ближний к нему солдат. Его полушубок цвета летнего хаки, был облит в трех местах и бросался в глаза мокрыми пятнами.
– Отпускают меня. – коротко ответил он, не зная как еще объясниться.
Говоривший дежурный, нехотя поставил на стол стакан с «сугревной» жидкостью и протянул через окошко открытый журнал с поставленной в графе для росписи галочкой.
– Ручку, дайте. Расписаться нечем, – попросил Лернор.
– А у тебя, что своих рук нет? – буркнул дежурный, протягивая изрядно погрызенный карандаш.
– Есть, но не те…
– Может не оттуда? – рассмеялся дежурный.
Больше ничего не ответив, освобождаемый быстро расписался и направился к выходу.
– Эй, салага, а ну стой! – послышалось за спиной.
– Что случилось?
– Повестку забыл! – прокричал в окошко дежурный, маша перед собой бумажкой.
– Не моя это… – медленно возвращаясь, запротестовал Лернор, но тут же был беспардонно заткнут.
– А ну не спорь! Или я тебя за секунду в уклонисты запишу. Может и не твоя… была. Но раз ты нас навестил, переходит тебе по наследству от того, кому повезло ее не получить. К тому же подпись ты уже поставил. Хе-хе…
– Как поставил?
– Вот так, – дежурный прижал со своей стороны стекла «аквариума» небольшой листок с поставленной через кальку подписью Лернора. Копия уже была старательно обведена черными чернилами и вылядел как настоящая.
«А ведь ему он гад карандаш подсунул!»
– Эй! Это противозаконно!
– Парень, ты забыл? Мы тут закон. Так что бери и вали отсюда, – дежурный бросил в окошко копию повестки и вернулся к смеющимся во все горло товарищам.
Лернору, действительно больше ничего не оставалось, как смириться с поражением и принять неожиданный и нежеланный подарок.
Едва избавившись от одной неприятности, он тут же вляпался в другую, как магнит притягивая негатив к самому себе с момента злосчастного вечера выпускников.
«Вот она взрослая жизнь! Началась! Ныл, ныл – получил…»
Спустившись по парадной лестнице, парень с грустью посмотрел сквозь покрытое ледяными узорами стекло двери. Ветер, надрывно завывая, обдал его холодом через все лишенные теплоизоляционной прокладки щели. На темную улицу, где со страшной силой мела пурга, идти совсем не хотелось. Да и не было в чем. Тонкая рубашка и не плотные брюки не спасли бы его от холода, и он точно знал, что долго не протянет в них на таком то морозе.
Природа приготовила очередной неприятный сюрприз – жуткую пургу в феврале. Когда как в этом регионе кроме плюсовой температуры и дождей в третий месяц зимы никогда не наблюдалось. Так продолжалось уже не один десяток лет, видимо, до этого дня…
Что ж, по части погоды, как в принципе и всех остальных сферах жизни, везло всегда только жителям защищенных городов. Там каждый вечер, путем платного электронного голосования решалось какой тип погоды, и температура будет весь следующий день.
Пока Лернор думал о прелестях цивилизации, ветер продолжал бесноваться и ни на минуту не прекращал своих серенад. Перспектива окоченеть посреди улицы, либо утонуть в сугробе была вполне реальной и даже ощутимой.
Задумавшись, Лернор поежился. В любом случае надо было что-то делать. Не стоять же тут, пока им не заинтересуется еще кто-нибудь.
Попытавшись вспомнить, в какой же части города он находится, парень решил сориентироваться относительно старой квартиры родителей. Единственным местом в Силлаярве, где он мог почувствовать себя в безопасности.
Сами родители расстались с домом, только после того как добровольно решились стать колонистами и отправились покорять Венеру. В отличии от сына, это был их единственный шанс покинуть город и хоть как-то изменить свою жизнь, навсегда распрощавшись с причудами Земной погоды.
Лернор прекрасно помнил, как лично встраивал злосчастный сервер, на который и должна была быть переброшена вся украденная информация в стены родового гнезда. И хоть он и был единственной причиной, почему он оказался здесь, Лернор сильно сомневался стоит ли ему продолжать начатый путь.
С другой стороны, войска корпорации, плотным кольцом расположенные по периметру города и создавшие даже для него самого столько проблем, негласно гарантировали то, что агенты тайной полиции Вильриллина не смогут здесь до него дотянуться.
Лернор грустно взглянул на насильно всунутую ему пьяным дежурным повестку и, недолго думая, спрятал ее в карман брюк. Находясь в городе, избавиться от нее он в любом случае не мог.
Набор новобранцев в занятых городах, был обычной практикой добывающих корпораций. Они постоянно нуждались в солдатах. Количество уклонистов зависело от престижа и размеров той или иной корпорации. Стабильная зарплата, защита и рабочее место недалеко от дома являлось воплощением мечты любого человеческого индивидуума, поэтому многие из безработной молодежи незащищенных городов порой даже добровольно стремились попасть в ряды солидных компаний. Хоть их и волновали риски и опасность профессии солдата, парни были уверены, что сильной корпорации не страшна угроза поражения. Только попав в ряды наемников, они в последствии понимали, как сильно ошибались. Но порой было поздно предупреждать остальных и парни гибли, уступая место свежему пушечному мясу новобранцев.
Но были и те, кто чувствовал опасность. Так называемое, интеллигентное думающее головой, а не желудком меньшинство. Они в любое время и при любой корпорации составляли основную массу уклонистов. Стремясь всеми правдами и неправдами выбраться из незащищенного города, они шли на все, чтобы не попасть на службу корпорации и пропасть под куполами ближайших мегаполисов.
В числе таких «пацифистов» был и Лернор. Он успешно бегал от призывов раньше, но в этот раз фортуна в очередной раз повернулась к нему задом, решая основательно добить своими капризами.
Хотя, с другой стороны по закону мегаполиса, он являлся преступником и поэтому должен был быть рад тому, что его призвали на службу корпорации. «Служба гарантирует неприкосновенность» – рекламный слоган любой активно продвигаемой компании по призыву, проводимых корпорациями на территориях мегаполисов. Таким способом корпорации не только впитывали в свои ряды все криминальные элементы защищенных городов, но и очищали мегаполисы от откровенных боевиков, террористов и простых граждан, имевших неосторожность перейти дорогу на красный свет.
Внезапно Лернор вспомнил одно из последних сообщений на его мобильный телефон, что-то говорившем о проблемах с законом…
– Эх, надо было прочесть до конца… – с досадой сказал он вслух, прикусывая нижнюю губу. – Правда, кто же тогда знал, что возникнут ТАКИЕ проблемы?
Может, в рекламном сообщении и предлагалось менее экстремальное решение всех проблем, нежели вступление в корпорацию, но теперь он о нем уже никогда не узнает.
Лернор вздохнул так, будто на него навалили непосильную ношу. Для него в жизни было сложнее всего из двух зол выбрать меньшее. И сейчас он прекрасно понимал – чтобы он не выбрал, его ждет опасность умереть молодым.
Сконфузившись, Лернор все же прекрасно осознал самое главное – не смотря, на зверствующую метель, ему срочно нужно домой. Только там он сможет полностью привести себя в порядок и с помощью похищенной информации попытаться разобраться в причинах того, что же с ним происходит в последнее время. А то парню уже начинало казаться, что в его жизни ничего не изменилось с момента, когда он покидал Силлаярве. Будто с таким трудом сделав по жизни шаг вперед, под давлением обстоятельств он ретировался на два назад.
– Ну что, Лерн, пора вновь делать хоть какие-то шаги вперед, а там разберемся… – для бодрости сказал он сам себе и, распахнув дверь настежь, шагнул в ночной холод.
Тут же объятый со всех сторон обжигающе холодным ветром, парень почувствовал, как ео худая фигурка, медленно не верно превращается в сосульку.
Лернор участил шаг. Утопая по колено в глубоких сугробах, скользя и падая, он достиг таки угла здания. Здесь, сквозь пелену летящего хлопьями снега он рассмотрел ржавую, скрипящую на ветру табличку с потертым названием знакомой улицы. Тут же сориентировавшись, он определил дальнейшее направление своего движения. Как бы не было сейчас страшно, если он не хочет околеть, то самый короткий путь до дома лежал сквозь заснеженный и темный парк. Лернор прекрасно понимал, что его туфли не предназначены для забегов по глубокому и мокрому снегу, но в обход идти было гораздо дольше и самоубийственнее.
Собравшись с духом, он бросился в ближайший сугроб. Стараясь передвигать ноги так быстро, чтобы ступни не успевала полностью утонуть в снегу, Лернор двинулся через парк, поднимая за собой клубы снежной пыли. Первое время марафон по заснеженным полянам разогрел его так, что покрывавшая кожу ледяная корка потекла ручьем, смешиваясь с узорами тающих хлопьев снега, но вскоре Лернор выбился из сил и стал терять скорость. Быстрый бег плавно перешел в тяжелую поступь. Он стал проваливаться в снег по пояс. Хватаясь посиневшими руками за ближайшие ветви кустов, и еле выползая на пузе из очередного сугроба, он хотел лечь и отдохнуть. Но, понимая, что ледяное дыхание ветра, было ничем иным как дыханием самой смерти, Лернор упрямо двигался вперед. Воздух сковывал легкие. Одолевающая одышка сопровождала каждое периодическое падение парня. Порой он даже не помнил, как вновь становился на ноги и продолжал идти сквозь снег. Цепкий и противный он, казалось, стал его второй кожей, превращая бедолагу, в живого снеговика.
На последнем спуске, выводящим прямо на знакомую улицу, околевший, облепленный снегом, посиневший и ничего не соображающий Лернор сорвался. Разбрасывая снег, он кубарем полетел вниз. Оледеневшая рубашка зацепилась за сучья кустарника и раскололась на несколько кусков. Остатки повисли на Лерноре зубчатыми лохмотьями, царапающими кожу в кровь… Ну и пусть… Он больше не чувствовал ни боли ни холода. Уши заложило, волосы замерзли в одной большой ледяной шапке. Казалось, что у сердца уже не хватает сил толкать жизнь по застывшим сосудам.
Не помня как, он выполз на дорогу и пересек ее, скользя по занесенному снегом льду. Еле волоча за собой отказавшие ноги, Лернор впервые почувствовал, что больше не в состоянии что-либо сделать. Натянутая струна жизни, готова была вот-вот лопнуть. Воля еще сжималась, и резко разжимаясь, толкала вперед почти мертвое тело словно пружина. Но и она с каждым новым толчком слабела.
Обдирая локти, парень все еще полз… Еще бросок… И он ввалился в освещенный подъезд чужого дома. Здесь было тепло, и Лернор нашел в себе силы заставить организм заползти по лестнице на второй этаж. Там он, словно раненое животное, бессильно забился под горячую батарею.
Сознание провалилось…
Когда он очнулся вновь, то обнаружил под собой приличную лужу из подтаявшего снега и льда. Никто из жильцов дома не обратил на него внимания. Хотя он не знал ни времени сколько провалялся под батареей, ни того, жил ли вообще здесь кто-нибудь.
Попытавшись встать, Лернор с радостью отметил, что руки и ноги вновь стали частью одного целого. Только отмороженные пальцы, еще плохо слушались своего обладателя. Пора было собрался с силами и выдвигаться в путь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
– Куда? – тихо и испуганно поинтересовался Лернор, зная, что и собирать-то ему в этой промерзлой камере особо нечего.
– Куда же еще? На расстрел, – залился громогласным хохотом майор, хлопая Михалыча по спине.
Усач, еле удерживая равновесие, лишь слабо хихикнул.
Лернор не знал плакать ему или смеяться. Ему вдруг стало гораздо холоднее, чем было до этого. Мелкой дрожью с покалыванием в спине по телу застучал озноб. Просто так умирать парень не хотел.
– За…за..за что? – еле выдавил из себя Лернор, умоляюще смотря на гостя.
– Да просто так. Чтобы потом неповадно было без предварительного разрешения город покидать. По окрестностям шариться, да на патрули нарываться. Одним словом парень – повезло тебе. Пробили по базе твое ДНК – есть такой. Поэтому, по всем правилам, придется отпустить. Но в следующий раз нарушать комендантский час не советую, а то даже наша договоренность с мэром тебе не поможет. Замочим на месте как шпиона или просто так, чтобы время на формальности не тратить.
Даже при таких мрачных тонах донесенного до него сообщения, Лернор чуть было не подпрыгнул от радости. Сердце забилось ровнее, разгоняя застывшую в жилах кровь.
Михалыч, проковыляв к нему на своей «деревянной» ноге, скрипнул ключом в замке и открыл решетку. Изобразив на лице подобие улыбки, он приглашающим жестом предложил заключенному выйти.
– Вали давай отсюда! Пока я добрый…
– Ладно. Ухожу, ухожу, – засуетился Лернор, быстро покидая камеру и приближаясь к майору. – Куда мне теперь?
– Прямо по коридору до конца, затем направо и до проходной. Там поставишь автограф и свободен.
– Спасибо… – собрался выскочить за дверь парень, но неожиданно майор взял его за плечо и серьезно, с угрозой посмотрел в глаза.
– Я тебя предупредил, сопляк. Первый и последний раз.
Лернор, сглотнул слюну и промолчал. Все его мысли уже были лишь о свободе и о том, как побыстрее выбраться из этого затхлого помещения.
В коридоре было действительно холоднее. Легкий пар струился из носа при каждом нелегком выдохе. Парень обнял себя руками и, растирая продрогшие бока, быстрым шагом двинулся к проходной.
В запотевшем изнутри «аквариуме» беззаботно «обитало» трое солдат корпорации. Они полукругом сидели вокруг поставленной посреди помещения деревянной табуретки и праздно играли в карты. Экспозицию дополняла большая бутылка местного самогона, на граны которого, видимо, и велась игра.
По пьяному выражению дежурных, было ясно, что если бы он прошел мимо, то на него вообще никто внимания не обратил. Но Лернор пожелал соблюсти все формальности и через минуту уже жалел об этом.
– Эй, где тут автограф можно поставить? – наклонился к окошку Лернор.
– А ты кем будешь? – икнув, спросил ближний к нему солдат. Его полушубок цвета летнего хаки, был облит в трех местах и бросался в глаза мокрыми пятнами.
– Отпускают меня. – коротко ответил он, не зная как еще объясниться.
Говоривший дежурный, нехотя поставил на стол стакан с «сугревной» жидкостью и протянул через окошко открытый журнал с поставленной в графе для росписи галочкой.
– Ручку, дайте. Расписаться нечем, – попросил Лернор.
– А у тебя, что своих рук нет? – буркнул дежурный, протягивая изрядно погрызенный карандаш.
– Есть, но не те…
– Может не оттуда? – рассмеялся дежурный.
Больше ничего не ответив, освобождаемый быстро расписался и направился к выходу.
– Эй, салага, а ну стой! – послышалось за спиной.
– Что случилось?
– Повестку забыл! – прокричал в окошко дежурный, маша перед собой бумажкой.
– Не моя это… – медленно возвращаясь, запротестовал Лернор, но тут же был беспардонно заткнут.
– А ну не спорь! Или я тебя за секунду в уклонисты запишу. Может и не твоя… была. Но раз ты нас навестил, переходит тебе по наследству от того, кому повезло ее не получить. К тому же подпись ты уже поставил. Хе-хе…
– Как поставил?
– Вот так, – дежурный прижал со своей стороны стекла «аквариума» небольшой листок с поставленной через кальку подписью Лернора. Копия уже была старательно обведена черными чернилами и вылядел как настоящая.
«А ведь ему он гад карандаш подсунул!»
– Эй! Это противозаконно!
– Парень, ты забыл? Мы тут закон. Так что бери и вали отсюда, – дежурный бросил в окошко копию повестки и вернулся к смеющимся во все горло товарищам.
Лернору, действительно больше ничего не оставалось, как смириться с поражением и принять неожиданный и нежеланный подарок.
Едва избавившись от одной неприятности, он тут же вляпался в другую, как магнит притягивая негатив к самому себе с момента злосчастного вечера выпускников.
«Вот она взрослая жизнь! Началась! Ныл, ныл – получил…»
Спустившись по парадной лестнице, парень с грустью посмотрел сквозь покрытое ледяными узорами стекло двери. Ветер, надрывно завывая, обдал его холодом через все лишенные теплоизоляционной прокладки щели. На темную улицу, где со страшной силой мела пурга, идти совсем не хотелось. Да и не было в чем. Тонкая рубашка и не плотные брюки не спасли бы его от холода, и он точно знал, что долго не протянет в них на таком то морозе.
Природа приготовила очередной неприятный сюрприз – жуткую пургу в феврале. Когда как в этом регионе кроме плюсовой температуры и дождей в третий месяц зимы никогда не наблюдалось. Так продолжалось уже не один десяток лет, видимо, до этого дня…
Что ж, по части погоды, как в принципе и всех остальных сферах жизни, везло всегда только жителям защищенных городов. Там каждый вечер, путем платного электронного голосования решалось какой тип погоды, и температура будет весь следующий день.
Пока Лернор думал о прелестях цивилизации, ветер продолжал бесноваться и ни на минуту не прекращал своих серенад. Перспектива окоченеть посреди улицы, либо утонуть в сугробе была вполне реальной и даже ощутимой.
Задумавшись, Лернор поежился. В любом случае надо было что-то делать. Не стоять же тут, пока им не заинтересуется еще кто-нибудь.
Попытавшись вспомнить, в какой же части города он находится, парень решил сориентироваться относительно старой квартиры родителей. Единственным местом в Силлаярве, где он мог почувствовать себя в безопасности.
Сами родители расстались с домом, только после того как добровольно решились стать колонистами и отправились покорять Венеру. В отличии от сына, это был их единственный шанс покинуть город и хоть как-то изменить свою жизнь, навсегда распрощавшись с причудами Земной погоды.
Лернор прекрасно помнил, как лично встраивал злосчастный сервер, на который и должна была быть переброшена вся украденная информация в стены родового гнезда. И хоть он и был единственной причиной, почему он оказался здесь, Лернор сильно сомневался стоит ли ему продолжать начатый путь.
С другой стороны, войска корпорации, плотным кольцом расположенные по периметру города и создавшие даже для него самого столько проблем, негласно гарантировали то, что агенты тайной полиции Вильриллина не смогут здесь до него дотянуться.
Лернор грустно взглянул на насильно всунутую ему пьяным дежурным повестку и, недолго думая, спрятал ее в карман брюк. Находясь в городе, избавиться от нее он в любом случае не мог.
Набор новобранцев в занятых городах, был обычной практикой добывающих корпораций. Они постоянно нуждались в солдатах. Количество уклонистов зависело от престижа и размеров той или иной корпорации. Стабильная зарплата, защита и рабочее место недалеко от дома являлось воплощением мечты любого человеческого индивидуума, поэтому многие из безработной молодежи незащищенных городов порой даже добровольно стремились попасть в ряды солидных компаний. Хоть их и волновали риски и опасность профессии солдата, парни были уверены, что сильной корпорации не страшна угроза поражения. Только попав в ряды наемников, они в последствии понимали, как сильно ошибались. Но порой было поздно предупреждать остальных и парни гибли, уступая место свежему пушечному мясу новобранцев.
Но были и те, кто чувствовал опасность. Так называемое, интеллигентное думающее головой, а не желудком меньшинство. Они в любое время и при любой корпорации составляли основную массу уклонистов. Стремясь всеми правдами и неправдами выбраться из незащищенного города, они шли на все, чтобы не попасть на службу корпорации и пропасть под куполами ближайших мегаполисов.
В числе таких «пацифистов» был и Лернор. Он успешно бегал от призывов раньше, но в этот раз фортуна в очередной раз повернулась к нему задом, решая основательно добить своими капризами.
Хотя, с другой стороны по закону мегаполиса, он являлся преступником и поэтому должен был быть рад тому, что его призвали на службу корпорации. «Служба гарантирует неприкосновенность» – рекламный слоган любой активно продвигаемой компании по призыву, проводимых корпорациями на территориях мегаполисов. Таким способом корпорации не только впитывали в свои ряды все криминальные элементы защищенных городов, но и очищали мегаполисы от откровенных боевиков, террористов и простых граждан, имевших неосторожность перейти дорогу на красный свет.
Внезапно Лернор вспомнил одно из последних сообщений на его мобильный телефон, что-то говорившем о проблемах с законом…
– Эх, надо было прочесть до конца… – с досадой сказал он вслух, прикусывая нижнюю губу. – Правда, кто же тогда знал, что возникнут ТАКИЕ проблемы?
Может, в рекламном сообщении и предлагалось менее экстремальное решение всех проблем, нежели вступление в корпорацию, но теперь он о нем уже никогда не узнает.
Лернор вздохнул так, будто на него навалили непосильную ношу. Для него в жизни было сложнее всего из двух зол выбрать меньшее. И сейчас он прекрасно понимал – чтобы он не выбрал, его ждет опасность умереть молодым.
Сконфузившись, Лернор все же прекрасно осознал самое главное – не смотря, на зверствующую метель, ему срочно нужно домой. Только там он сможет полностью привести себя в порядок и с помощью похищенной информации попытаться разобраться в причинах того, что же с ним происходит в последнее время. А то парню уже начинало казаться, что в его жизни ничего не изменилось с момента, когда он покидал Силлаярве. Будто с таким трудом сделав по жизни шаг вперед, под давлением обстоятельств он ретировался на два назад.
– Ну что, Лерн, пора вновь делать хоть какие-то шаги вперед, а там разберемся… – для бодрости сказал он сам себе и, распахнув дверь настежь, шагнул в ночной холод.
Тут же объятый со всех сторон обжигающе холодным ветром, парень почувствовал, как ео худая фигурка, медленно не верно превращается в сосульку.
Лернор участил шаг. Утопая по колено в глубоких сугробах, скользя и падая, он достиг таки угла здания. Здесь, сквозь пелену летящего хлопьями снега он рассмотрел ржавую, скрипящую на ветру табличку с потертым названием знакомой улицы. Тут же сориентировавшись, он определил дальнейшее направление своего движения. Как бы не было сейчас страшно, если он не хочет околеть, то самый короткий путь до дома лежал сквозь заснеженный и темный парк. Лернор прекрасно понимал, что его туфли не предназначены для забегов по глубокому и мокрому снегу, но в обход идти было гораздо дольше и самоубийственнее.
Собравшись с духом, он бросился в ближайший сугроб. Стараясь передвигать ноги так быстро, чтобы ступни не успевала полностью утонуть в снегу, Лернор двинулся через парк, поднимая за собой клубы снежной пыли. Первое время марафон по заснеженным полянам разогрел его так, что покрывавшая кожу ледяная корка потекла ручьем, смешиваясь с узорами тающих хлопьев снега, но вскоре Лернор выбился из сил и стал терять скорость. Быстрый бег плавно перешел в тяжелую поступь. Он стал проваливаться в снег по пояс. Хватаясь посиневшими руками за ближайшие ветви кустов, и еле выползая на пузе из очередного сугроба, он хотел лечь и отдохнуть. Но, понимая, что ледяное дыхание ветра, было ничем иным как дыханием самой смерти, Лернор упрямо двигался вперед. Воздух сковывал легкие. Одолевающая одышка сопровождала каждое периодическое падение парня. Порой он даже не помнил, как вновь становился на ноги и продолжал идти сквозь снег. Цепкий и противный он, казалось, стал его второй кожей, превращая бедолагу, в живого снеговика.
На последнем спуске, выводящим прямо на знакомую улицу, околевший, облепленный снегом, посиневший и ничего не соображающий Лернор сорвался. Разбрасывая снег, он кубарем полетел вниз. Оледеневшая рубашка зацепилась за сучья кустарника и раскололась на несколько кусков. Остатки повисли на Лерноре зубчатыми лохмотьями, царапающими кожу в кровь… Ну и пусть… Он больше не чувствовал ни боли ни холода. Уши заложило, волосы замерзли в одной большой ледяной шапке. Казалось, что у сердца уже не хватает сил толкать жизнь по застывшим сосудам.
Не помня как, он выполз на дорогу и пересек ее, скользя по занесенному снегом льду. Еле волоча за собой отказавшие ноги, Лернор впервые почувствовал, что больше не в состоянии что-либо сделать. Натянутая струна жизни, готова была вот-вот лопнуть. Воля еще сжималась, и резко разжимаясь, толкала вперед почти мертвое тело словно пружина. Но и она с каждым новым толчком слабела.
Обдирая локти, парень все еще полз… Еще бросок… И он ввалился в освещенный подъезд чужого дома. Здесь было тепло, и Лернор нашел в себе силы заставить организм заползти по лестнице на второй этаж. Там он, словно раненое животное, бессильно забился под горячую батарею.
Сознание провалилось…
Когда он очнулся вновь, то обнаружил под собой приличную лужу из подтаявшего снега и льда. Никто из жильцов дома не обратил на него внимания. Хотя он не знал ни времени сколько провалялся под батареей, ни того, жил ли вообще здесь кто-нибудь.
Попытавшись встать, Лернор с радостью отметил, что руки и ноги вновь стали частью одного целого. Только отмороженные пальцы, еще плохо слушались своего обладателя. Пора было собрался с силами и выдвигаться в путь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55