Уиллоус посторонился. Паркер медленно мимо него прошла в спальню.
– Мы вызвали их или они нас? – спросил Уиллоус.
– Горничная нашла все это под матрасом, когда меняла простыни. Она вызвала коридорного, тот охрану. Охрана известила управляющего, остальное ты можешь себе представить.
– Кнопка сигнала тревоги подключается прямо на полицейских.
– Может, тебе лучше выпить кофе, прежде чем мы займемся всем этим?
– Я думал, ты не предложишь.
– Если хочешь, можно заказать завтрак.
Уиллоус уставился на нее.
– Ты всерьез?
Паркер кивнула.
– Как всегда.
– Да, правда, – улыбаясь сказал Уиллоус.
Он позвонил, заказал завтрак и начал расхаживать по роскошным апартаментам. Нашелся панамский паспорт Мендеса с его фотографией. В графе «род занятий» значилось – полиция. Паркер нашла еще небольшую дозу кокаина, спрятанную в запасном рулоне туалетной бумаги в ванной.
– Это что-то новенькое, – сказала она. – И кстати, весьма умно. Даже если весь рулон будет в отпечатках пальцев, никакой возможности передать дело в суд.
– Эта возможность не появилась бы, найди мы даже в кармане его брюк пару килограммов перуанской соломки, – сказал Уиллоус. – Ведь он мертв, забыла?
– Зачем он держал мачете под матрасом?
– Шинковать кокаин?
– А может, он заочно обучался на парикмахера?
Завтрак Уиллоусу принес мужчина лет пятидесяти с небольшим, в сером шелковом костюме-тройке, бледно-голубой рубашке и цветастом галстуке. Он поставил поднос на прикроватный столик и протянул Уиллоусу руку.
– Эдвард Малхолленд, управляющий отелем. Мне сообщили из охраны отеля, что у господина Мендеса были веские основания своевременно не оплатить проживание.
Уиллоус представился сам и представил Паркер.
– Скажите, пожалуйста, мистер Малхолленд, Мендес прежде останавливался в отеле?
– Он был постоянным клиентом. В последние три года он звонил из Панамы и каждые три месяца резервировал номер. Всегда этот, на одну-две ночи, самое большее на три.
– Что вы могли бы нам рассказать о нем?
– Не так уж много. В нашем деле не стоит быть слишком любопытным. – Малхолленд смотрел то на Уиллоуса, то на Паркер. – Мне кажется, мистер Мендес упоминал, что занимается покупкой сельскохозяйственного инвентаря. Что еще? Он хорошо одевался, хорошо говорил по-английски, он всегда приезжал на лимузине.
Уиллоус выпил стакан свежевыжатого апельсинового сока, налил себе чашку кофе, поперчил яичницу.
– Все в порядке? – Управляющего, казалось, это очень волновало.
– Мистер Мендес встречался с кем-нибудь здесь в отеле? – спросила Паркер.
– Что вы имеете в виду?
– Она имеет в виду, встречался ли Мендес с кем-нибудь в отеле? – уточнил Уиллоус.
– Нет, не встречался.
– Его кто-нибудь сюда сопровождал?
– Это очень крупный отель, детектив Уиллоус, люди поминутно входят и выходят. Мы просто не можем уследить за гостями, даже если бы и захотели.
Уиллоус и Паркер переглянулись.
– Но одна молодая женщина обычно всегда останавливалась с ним.
– Как ее зовут?
– Боюсь, что мне это не известно.
– А как она выглядит? – спросила Паркер.
– Так, дайте подумать. Молодая, чуть больше двадцати. Блондинка, очень привлекательная…
Паркер все записала, и к тому моменту, когда Малхолленд иссяк, у Паркер было довольно точное описание Саманты Росс, хотя она об этом и не догадывалась.
– Вы не знаете ее имени, не слышали, чтобы Мендес разговаривал с ней?
– Нет, боюсь, что нет, мистер Мендес не из тех, кто слоняется по холлу или болтает с прислугой.
– У вас ведь регистрируются все телефонные звонки из отеля?
– Он никогда не пользовался телефоном здесь, в номере. Возможно, он звонил из платных кабинок в холле, но я этого ни разу не видел.
– А сколько раз мистер Мендес останавливался у вас в гостинице? – спросила Паркер.
– Одиннадцать.
– И ваши записи показывают, что он никогда не пользовался телефоном?
– Да.
– А входящие звонки?
– К сожалению, мы не регистрируем звонки в отель, за исключением тех случаев, когда звонивший просит что-то передать.
– У тебя еще будут вопросы, Джек?
Уиллоус покачал головой, достал из бумажника визитную карточку и передал ее Малхолленду.
– Если вам вспомнится любой малозначительный факт, пожалуйста, позвоните прямо нам, хорошо? – попросила Паркер.
– Конечно, непременно.
Паркер взяла печенье-треугольничек с подноса Уиллоуса.
– Если не возражаешь, мы еще немного посмотрим и пойдем.
– Да, конечно.
– Ну, что ты об этом думаешь? – спросила она, как только Малхолленд вышел из номера.
– Безусловно, это лучший джем из черники, который я пробовал в своей жизни. Без консервантов. Угощайся, пока не кончился.
– Я имею в виду Малхолленда.
– К концу беседы он смотрел на тебя глазами коккер-снаниеля.
– Я имею в виду, что ты думаешь о нем как об источнике информации?
– Как источник информации он сама сдержанность. Хотя он и настоящий коридорный.
Паркер подошла к кровати. Она считала кроватью королевских размеров ту, что стояла у них в спальне, но эта раза в полтора больше. Холодильник забит литровыми бутылками шампанского. В гардеробе дюжина новеньких белоснежных льняных костюмов. Огромная сумка набита нераспечатанными подарками для женщин – коробками с нижним бельем. Квитанция к ним более чем на тысячу долларов.
Паркер заглянула в спальню и увидела, что мент углубился в один из бесплатных журналов, которые обычно лежат в гостиничных номерах, – «Ярмарка тщеславия». Она сбросила туфли и вытянулась на кровати, потом развела руки, пытаясь достать до краев – не смогла.
Уиллоус вытер рот льняной салфеткой.
– Ну как? – Она дерзко улыбнулась Уиллоусу и, прежде чем он успел ответить, добавила: – Я о Мендесе.
– Отмывал наркоденьги через Мартина Росса.
Уиллоус свернул салфетку и бросил ее на поднос.
– Мендес прилетает в город, избавляется от наличных. Вместе со своей девушкой они проводят здесь пару дней, празднуют – пьют шампанское, делают покупки. – Она положила небольшую подушечку себе под голову.
– Интересно, а где его обратный билет?
– Где-нибудь да есть, – ответила Паркер. – Могу сказать только, что здесь его нет.
Паркер закрыла глаза. Не успеешь сделать шаг, как ситуация уже другая. Если Мендес намеревался снять со счета полмиллиона долларов, Росс должен был об этом знать, если он в этом замешан. Возможно, Росс не хотел, чтобы Мендес снял деньги со всех счетов – а может быть, Росс злоупотреблял служебным положением и истратил деньги. И он устроил так, чтобы Мендеса убили. Нет, вряд ли. Скорее все-таки стечение обстоятельств.
Но пора снова поговорить с Россом. На сей раз, возможно, на Мэйн-стрит.
Кровать была очень удобной, а матрас ни слишком мягким, ни слишком жестким. Паркер открыла глаза. Уиллоус быстро отвел взгляд в сторону.
Глава 11
Мартин Росс нажал кнопку – и чугунные въездные ворота со скрипом распахнулись. Шумело радио, издавала настойчивые звуки система контроля температуры воздуха, которая при необходимости могла превратить автомобиль в рефрижератор, но не спасала от жары: носовой платок хоть выжимай.
Ворога захлопнулись за ним, дверь гаража открылась. Чтобы поставить свой большой автомобиль, он проехал мимо маленького «самураи» Саманты, ее мотоцикла – слава Богу, эта эпоха позади, ее сноубоарда – велосипеда для езды в горах за тысячу долларов, на котором в день покупки она проехала полтора квартала и никогда больше к нему не прикасалась. Все это скорее походило на отдел спортивных товаров универмага, чем на гараж.
Музыка, долетавшая изнутри дома, действовала на нервы, но, когда она внезапно смолкла, тишина оказалась не лучше. «Должно быть, она видела, как он подъезжал», – предположил Росс. Теперь он слышал тикающий звук из-под капота, какой бывает в последние несколько секунд перед взрывом бомбы. Он знал, что это просто остывает двигатель, и все равно ему понадобилось несколько минут, чтобы взять себя в руки.
Он включил сигнализацию, проверил, заперта ли дверь.
Саманта его встретила, помогла снять пиджак, ослабила галстук, спросила, как он себя чувствует. После ограбления прошло чуть больше суток, и она видела, что он напряжен и подавлен.
Он ободряюще улыбнулся ей, и она заботливо приложила ладонь к его лбу: нет ли у него температуры? Он сказал, что чувствует себя великолепно, она пригласила его ужинать, посоветовав предварительно принять душ.
Снова она была во всем черном: облегающая безрукавка, джинсы в обтяжку, широкий кожаный пояс, кроссовки. Он ненавидел, когда она одевалась в черное.
– Ты считаешь, мне необходим душ?
– Разумеется. Пустить тебе воду?
– Нет, дорогая, не нужно.
Идя за отцом на второй этаж, Саманта попыталась выяснить у него, кому же, собственно, верить: по радио сказали, что в банке был убит невиновный, случайно оказавшийся на месте преступления, а по телевизору, что между грабителем и жертвой была перестрелка. Но отец не пожелал об этом говорить, заявив, что он сам ничего не знает.
К ужину Саманта открыла бутылку красного вина. Она наполнила его бокал до краев, а себе налила совсем немного.
Росс ел молча.
– Тебе нравится? – спросила Саманта.
– Великолепно.
– Это говядина по-бургундски.
– Я заметил.
– Я приготовила это сама в микроволновой печи.
– Потрясающе.
– Подожди, еще будет десерт.
– Подожду.
Саманта забавлялась, приготовляя еду, сама же почти ни к чему не прикасалась. Вот и сейчас – только цедила вино, облизывая губы.
– Сегодня после обеда у пас был посетитель.
Росс уставился на нее.
– Это кто-то, кого я знаю?
– Возможно. Ты опять вспотел, ты действительно хорошо себя чувствуешь?
– Я же сказал, со мной все хорошо.
– Принести градусник?
Росс отодвинул блюдо.
– Кто это был? Саманта!
– Ты наконец расскажешь мне об ограблении? – вместо ответа спросила она.
Саманта уже спала, когда после ограбления он поздно ночью вернулся домой. И она еще спала, когда он утром уехал на работу.
Услышав по радио сообщение, она позвонила ему в офис, но он сказал, что занят, и положил трубку. И теперь он ответил уклончиво:
– К сожалению, я и сам толком ничего не знаю. Когда я понял, что что-то происходит, все уже кончилось.
– Так ты ничего не видел? Но самого грабителя ты видел?
– Полиция считает, что он был в какой-то маске или в театральном гриме.
Следующий вопрос дочери удивил Росса.
– А ты знаешь какого-нибудь полицейского детектива?
– Да, конечно, особенно вчера в них не было недостатка, – улыбнулся Росс.
– Этот был довольно высокий, с темными вьющимися волосами. Он сказал, что его зовут Эрикстад. Он показал бляху, но я ее не рассмотрела. Не знаю, что в нем такого было, но он был… – Саманта заколебалась, но потом выпалила: – Ненастоящий. И еще…
Росс отодвинул тарелку, наклонился вперед:
– Что ты имеешь в виду?
– …Когда он ушел, я позвонила в полицию и спросила, можно ли поговорить с ним, а они ответили, что у них нет работника с такой фамилией.
Росс налил себе еще вина.
– По телевизору сказали, что личность жертвы до сих пор не установлена, – сказала Саманта.
Росс почти допил вино, руки его дрожали, несколько капель пролились на стол.
– Но мы-то знаем, кто он, правда, отец?
Росс почувствовал себя так, словно он угодил в чертово колесо. Колесо вертелось все быстрее и примчало его к первой встрече с Гарсия Лоркой Мендесом, к той жуткой поездке с ним в лимузине через весь город к какому-то люку на восточной стороне виадука. Там панамец схватил какого-то бродягу, обитавшего в лачуге из картонных ящиков, волоком вытащил его вдоль откоса виадука, хотя тот кричал и вопил, и, прижав руку бродяги к бетонной опоре, взмахнул мачете…
Раздался жуткий крик…
– Muy bonita, – сказал Мендес. – Один удар, а? И ее нет.
Он осмотрел лезвие мачете, пальцами пощупал полированную сталь. Высоко над ними слышался шум автомобилей, мчащихся по виадуку. Мендес посмотрел на бродягу, тот лежал на бетонном откосе то ли в обмороке, то ли мертвый, и не иначе.
– Вот такая ситуация. Понятно? – Мендес похлопал банкира по щеке плоской стороной лезвия. Росс ощутил запах крови. – Посмотрите на него!
Росс быстро взглянул, отвернулся, и его стошнило. Глаза Мендеса сверкали, блестели зубы.
– Хотите его поздравить, пожать ему руку? – издевался он. – Не хотите. Что ж, может, вам захочется это сделать потом?
Скаля зубы, Мендес затолкал отрубленную руку банкиру в нагрудный карман пиджака.
Чертово колесо разбилось, отпустило его, и он остановился. Тогда они были вдвоем, он и Мендес. Потом Саманта узнала, что происходит, и захотела помочь…
Росс так резко поднялся на ноги, что уронил стул.
Прижав салфетку к лицу, он побежал в ванную в дальнем конце холла.
Глава 12
Темно-синий «понтиак» Грега последней модели с четырьмя дверцами, V-образным восьмицилиндровым двигателем, особо устойчивыми шинами и небольшими колпаками на колесах был зарегистрирован на имя покойника. «Понтиак» отдаленно напоминал немаркированные полицейские автомобили и в потоке машин вызывал к себе уважение, что было немаловажно.
В управление автомобилем Грег вкладывал такую же долю осторожности и серьезности, как в ограбление банков и покорение сердец. В остальном же он был довольно непредсказуем. Мать как-то сказала ему, что он – как изображение под микроскопом, то в фокусе, то не в фокусе. Он вел себя весьма эксцентрично уже в старших классах колледжа, а став взрослым, ощутил почти неограниченные возможности своевольничать. Однажды, например, он увидел в журнале снимок боксера-неудачника, который всю жизнь служил боксерской грушей. И тотчас же он почувствовал вдохновение.
Сыграв эту роль, он побывал в шкуре удалого рокера и даже почтальона. Как-то целый день он провел под маской известного писателя Нормана Мейлера, но знаменитость никто не опознал, и талант остался невостребованным. Он пробовал себя в роли однорукого, слепого, попрошайки и в роли человека, сплошь покрытого бородавками.
Не испытал он только одного: ни разу в жизни не испробовал личины мента. И он ощутил прилив счастья, когда ему удалось и это, стоило только помахать бляшкой да улыбнуться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27