изд. т.5. с.268). Правда, оказывается выход из указанного противоречия согласно полилогии все-таки существует и заключается он в следующем: «Если позволить себе здесь чуть пофантазировать, то выходит, что и мировым, и основным религиям предстоит ввести собственные ограничения для консолидации, для иноверо - и «безверотерпимости», и атеизму стать веротерпимым, и «развивающимся» предстоит собственную гордость обрести, но и с осознанием сохранения еще далеко не идеальных зависимостей, и цветущему капитализму придется попотеть, чтоб для выживания (ежели благодаря солидному кризису преодолеть самое себя желание не вспыхнет) пыл свой несколько умерить, и всем вообще придется найти сочетание «несочетаемого» - постэгокультурного, интеркультурного «космополитизма» с рациональным сохранением всего мгогоцветья различий культур и национальных интересов, ну а постсоциализму (гуманизму) и с известной дозой жестко подконтрольного «капитализма» предстоит свыкнуться и из планового болота, а теперь уже глубокой «рыночной ямы» в качестве образца («мессии») надо будет вылезать, хотя и едва ли за «500 дней»; и все это при огромном революционном напряжении практики, духа и - везении» (Цит. изд. т.5. с.268). Итак, ключ к сказочному ларчику найден - все дело в революционном напряжении!
Вместе с тем справедливость должна в любом случае торжествовать и следует в связи с этим отметить, что А.С.Шушарин решился на самокритику в начале 30-ой главы. Он сделал это подобающим автору полилогии образом: «...еще раз просмотрев эту главу, испытал не вполне приятное чувство. Ведь практически любой аналитик современности не может избежать своего рассмотрения произошедшего и происходящего. Но почему такие материалы, как подавляющее правило, относительно просты, понятны, легко читаются? А у меня все получается сложно, труднопонятно, весьма запутанно, отчасти и эклектично. Авторский стиль или недостаточность знаний множества специальных отраслей социологии, не говоря о неохватности и противоречивости океанической фактографии смутного времени, - беда, хотя и в разной степени, универсальная. Значит, в основном дело совсем в другом, в мировидении (предваряющем исследование «видении», по Й.Шумпетеру), в научно-социальной позиции (согласно марксизму), в относительно завершенном виде - в теории. Ведь если это мировидение, например, либерально, патриархально, ортодоксально, православно, «планово-рыночно» и пр., то и при любой детализации и всех коллизиях происходящего картина неизбежно будет относительно проста и понятна. Но если мировидение выходит за рамки всех известных, но и не пренебрегает их реалиями, то и картина будет, надо полагать, посложнее. Потому напомню, что теперь кажущиеся нам «простыми» христианство, протестантизм, марксизм в свое время отторгались, не воспринимались, считались господствующей мыслью путаницей, ересью, алогичностью и пр.
В точности как и Бог (независимо от Его настроений), так и любая теория (независимо от степени ее удачи) пытается возвыситься над всем, в том числе и над всеми другими теориями и воззрениями, всегда по-своему интерпретируя их же и всегда в своей системе номинации» (Цит. изд. т.5. с.262-263).
Читатели, наверняка, обратили внимание на то, что А.С.Шушарин сложность, труднопонятность, запутанность, частичную эклектичность своего стиля объяснил не недостаточностью своих знаний, а тем, что его полилогия стремилась к тому, чтобы возвыситься над всеми другими теориями, в том числе и марксизмом. Вот что значит божественный талант быть скромным в науке!
Рассмотрев метатенденции на мировом уровне, А.С.Шушарин решил вернуться снова в СССР. На его примере он решил более глубоко исследовать общие вопросы анализа деконструкции. Свое решение он объяснил следующим образом: «В рассмотрении произошедшего и происходящего мы ограничиваемся здесь ходом процессов на просторах бывшего СССР, хотя и в постоянном контексте ранее рассмотренных глобальных и внешних тенденций. Это оправдывает и нынешнее сгущение обстоятельств, и при всех параллелях слишком уж большие отличия от процессов, например, в странах ЦВЕ или в Китае. Не говоря обо всех прочих. Да и на просторах бывшего СССР дивергенций и различий сполна хватает» (Цит. изд. т.5. с.262).
Приведу довольно длинную выдержку, в которой отображено видение А.С.Шушариным объекта (СССР) в целях более углубленного исследования процессов деконструкции: «До деконструкции это была «застывшая» на НТР многомернейшая агломерация с эндогенно доминирующей группоиерархической собственностью на технологии («технологический феод»), со снятыми в виде деформаций экономическими, территориальными, демографическими, культурно-родовыми производственными отношениями, с соответствующей технологической структурой («адресно специфицированной»), утяжеленной (заметно «добывающей»), а также укрупненной, перецентрализованной, неэффективной (в «постиндустриальном» смысле), высоко«военизированной» (в этой, как производственной, сфере, да и в отдельных других, с массой высоких технологий и с ростками «постиндустриализма»), хотя и в сочетании с глубоко отстающими секторами и регионами и т.д., но уже пострыночной (хотя и с «пережатым» рынком) по типу целостного производства, с географически (геологически, климатически, «геометрически», «размерно» и «геополитически») особым, «большим и холодным пространством» («комплекс» А.П.Паршева), с уникальной ресурсной самодостаточностью, с весьма высокой и многомерной (по отраслям, регионам, предприятиям и т.д.) производственной неоднородностью («многоукладностью», большой технологической дисперсией) в постасимметричной (культурно-патернальной, «помогающей») форме, с интернационально («союзно») резко высокой многонациональностью (и многоконфессиональностью) в собственном экзогенном строении и сложным социогенофондом, а также соответственно и тоже весьма многомерно и «полупрозрачно» отгороженной (связи и отделения) от «мировой капиталистической системы», неоколониализма и т.д. во всех плоскостях фазового пространства социума. Наконец, все это обеспечивалось соответствующими институтами, политической системой, идеологией.
Кажется, любому понятно - непростая социальная конструкция была.
Как все это, здесь безмерно кратко (топологически) охарактеризованное, многомерное «сооружение» вступило после коротких, быстро угасших проблесков прорыва к обобществлению технологий в полилогической же (некой «одной логики» здесь и быть не может) практической, «мыслительной» и политической форме деморыночного движения в материальный самораспад и в саморазрушительный процесс, с некоторым непостижимым как консервативным, так и пока совсем неприметным синергийным (реконструктивным, революционным) глухим сопротивлением, и составляет объект текущего изучения нынешнего главного содержания вселенской деконструкции, в данном случае на постсоюзных пространствах и, конечно, не без участия вполне активной «внешней среды» (Цит. изд. т.5. с.264-265).
В вышеприведенной выдержке понятийный аппарат полилогии представлен во всем блеске, так же как и своеобразие стиля А.С.Шушарина, изобилующего не только иностранными словами, но и смысловыми парадоксами.
Нет смысла повторяться, поэтому остановимся только на некоторых основных вопросах, вызывающих недоумение. На основании какой информации А.С.Шушарин пришел к выводу о том, что СССР «застыл» на НТР? Недоумение вызывает также его утверждение о том, что в СССР имели место деформации экономических, территориальных, демографических, культурно-родовых производственных отношений. Что означает выражение «пережатый рынок» в пострыночной экономике? Что оначает прорыв к обобществлению технологий в социалистической стране? Где он обнаружил в распадавшимся СССР революционное сопротивление? Полагаю, что А.С.Шушарин руководствовался, делая свои выводы, интуицией, а говоря по-русски, - просто высасывал свои суждения из пальца.
Опустим публицистический экскурс А.С.Шушарина в годы перестройки и развала СССР, написанный эмоционально, с протестным пафосом, клеймящим капиталистическую деструкцию великой державы, а обратимся к фундаментальным открытиям полилогии. Так, на стр. 299 он уже в который раз приравнял марксизм к числу мировых религий - язычеству, буддизму, христианству, исламу. А.С.Шушарин также торжественно объявил о несостоятельности всей экономической науки: «...пока экономическая наука будет что-то объяснять и предлагать и, главное, ей будут внимать, т.е. пока она сохраняет идеолого-научно-политическое доминирование, все будет продолжать валиться» (Цит. изд. т.5. с.302). Он утверждал также, что нефальсифицированной статистики никогда не было, нет и не будет. Вслед за А.Яковлевым, он повторил ложный вывод о том, что «плановая система напрочь отжила» (Цит. изд. т.5. с.316). Трудно сказать о чем больше свидетельствуют эти «открытия», то ли об уровне эрудиции А.С.Шушарина, то ли об его самоуверенности, однако можно безошибочно утверждать, что в мировую сокровищницу научных достижений они никогда не попадут.
После убийственной критики либералов и ортодоксов (марксистов-ленинцев) А.С.Шушарин уже в который раз формулирует свое видение будущего мироустройства. Оно следующее: «...с обыденной точки зрения самое тяжело воспринимаемое, в отличие от обеих позиций экономизма, как и положено новой научной точке зрения (т.е. также, конечно, в отличие от массовых и политических представлений), в нашей постпарадигмальной позиции образ будущего принципиально отсутствует (разумеется, теоретически, а не в политических «манифестах», кои уже из других областей деятельности). Для либералов будущее - некий «благой рынок», для ортодоксов - некий «модифицированный коммунизм». У нас ничего этого нет. В случае избежания катастрофы и реализации восходящей, революционной траектории будущий более высокий порядок самообразуется, а не конструируется. Как в свое время из «Капитала» следовал единственный «вывод», из трех слов, - «обобществление средств производства», так и у нас (конечно, здесь только в эндогенном срезе) следует единственный «вывод», из двух слов, - «обобществление технологий». Можно лишь почти тавтологично добавить в ходовых терминах, что это будет интернациональная (в некоторых реализуемых пределах) «постиндустриализация», но не капиталистическая и не плановая, а постплановая, т.е. не с ликвидированным, а уже со снятым (неведомой, более высокой доминирующей формой производства) «планом», но и с несколько более развитым рынком в его рациональных внутренних и внешних нишах. Но как может реализоваться уже экзогенный аспект развития (где, в каких ареалах произойдет прорыв), зависит не только от внутреннего хода событий. Скажем, «крахи на внешних рынках» (о возможности коих упоминает даже Дж.Сорос) шевельнут и внутренние процессы» (Цит. изд. т.5. с.334-335).
До сих пор, к сожалению, А.С.Шушарин нигде еще не расшифровал, что означает «обобществление технологий» и в чем заключается отличие его варианта обобществления от марксистского. Возможно, необходимые пояснения будут даны им позже. Нам ничего не остается, как надеяться. Пока же приходится на десятках страниц читать критику взглядов социологов, политологов, философов, экономистов, статистиков, политиков, журналистов и прочей публики, которые, по мнению А.С.Шушарина, пишут и говорят несусветную чушь. Что же касается позиции самого А.С.Шушарина, то приходится ограничиваться следующими пассажами: «Соответственно в своей позиции мы основываемся на всем предыдущем материале как попытке постмарксистской критической и полилогической теории современного мира. Сообразно этой теории и социальным реалиям мы и исходим из революционной топологии происходящего как продолжения саморазложения всей метакультуры и<...>непостижимого глухого сопротивления.
Таким образом, основное содержание или общая топология деконструкции (эксплананс) - это опускание (распад, дезинтеграция, разложение и т.д.) и хаотизация, но<...>(и в этом «но» вся суть) вполне конкретно-исторической метакультуры (социалистической, советской, экссоюзной - как угодно), как сложнейшей, но вполне определенной агломерации производства, с многомернейшим и вполне определенным составом производства, да и в постоянном материальном и вполне определенном глобальном контексте тенденций передела мира и эгокультурной варваризации народов. В этом процессе все увязано от глобального до семейного, но так же связно и разваливается.
Можно еще добавить, что метафорой основной «формулы» деконструкции на нашей ниве является партикуляризация, или эгоизация в самом теле метакультуры от республик, местностей, профессий, учреждений, коллективов до семей и индивидов, или своего рода «разборка» всех объектов и обстоятельств производства столь же разнородными субъектами (как следствие - во властях), но при все том же, слабеющем и, пожалуй, самом загадочном, сопротивлении со стороны сложившихся (и пока в значительно меньшей степени восходящих, потенциальных) связей и структур. Образно говоря, партикуляризация - это как бы всем структурам и субъектам дать волю (так сказать, «полную свободу»), но только во вполне определенной агломерации, с определенным составом производства и в определенной внешней «среде». Чья возьмет?» (Цит. изд. т.5. с.339-340).
Итак, партикуляризация, нарастание вселенского эгоизма всех субъектов, загадочным образом ограничиваемого сложившимися связями и структурами. Скажем прямо, небогато, да и малопонятно, что скрывается за выражением «загадочное сопротивление» и что за структуры ограничивают эгоизм? И вновь возникает вопрос, - каким же образом при нарастающей эгоизации в теле метакультуры начнется самообразование восходящей, революционной траектории будущего более высокого порядка. Например, как этот процесс произойдет в России, которая, по квалифицированному мнению философа А.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71