Просто они очень напугались. Она говорит, что он скоро совершенно поправится.
– И как при этом ведет себя Паулина?
– Пример отличного поведения. Все так думают. Класс, ты знаешь. Я всегда ненавидела слово «класс», но это именно так. К тому же этот отвратительный Сирил Рэтбоун пишет ужасные вещи в своей колонке о рыжеволосой женщине, которую я встречала у тебя в номере. Конечно, я и словом никому не обмолвилась, что встречала ее, да и колонку Сирила Рэтбоуна никогда не читаю, но слышала от других. В основном от Роуз Кливеден.
– Но почему Паулина устраивает прием в такое время?
– Ради князя Фридриха Гессе-Дармштатского. Филипп засмеялся.
– А кто, черт возьми, этот князь Фридрих Гессе-Дармштатский?
– Возглавляет отдел драгоценностей аукциона «Бутбис» в Лондоне.
Филипп снова засмеялся.
– Ну, конечно.
– Что в этом смешного?
– Просто смешно, Камилла.
– Иногда я не понимаю тебя, Филипп.
– Иногда я не понимаю тебя, Камилла.
* * *
В пятницу утром, в тот день, когда Жюль Мендельсон должен был пройти кардиосканирование в отделении «Крыло Мендельсонов» при Медицинском центре Седар-Синай, и когда Паулина Мендельсон устраивала небольшой прием для князя Фридриха Гессе-Дармштатского, Фло встала рано, чтобы приготовить все для ленча с Жюлем и его адвокатом Симсом Лордом, с которым она никогда не встречалась. В семь утра – обычное время для ее посещений собраний анонимных алкоголиков в бревенчатом доме на бульваре Робертсон, где она не появлялась уже несколько недель, – Фло отправилась делать прическу у Пуки и маникюр у Бланшетт. Потом Пуки поделился с Бланшетт наблюдением, что никогда не видел Фло в таком нервном возбуждении и такой безразличной к сплетням о знаменитых клиентах его салона, которые она обычно выслушивала с таким удовольствием. Пуки очень нравилась Фло, поэтому он не спросил ее, не она ли та рыжеволосая, о которой столько болтают и намекают в колонке Сирила Рэтбоуна.
Фло так и не научилась прилично готовить, даже не могла сделать суфле из сыра, которое она планировала подать к ленчу, но зато знала, как сервировать – даже изысканно сервировать – стол. Несколько месяцев назад она вырезала из журнала фотографию убранства стола, приготовленного Паулиной Мендельсон для приема в «Облаках» в честь приехавшего посла. Взяв свои новые бокалы, новый китайский сервиз, столовое серебро от «Тиффани», новые скатерть и салфетки от «Портолте», она точно скопировала сервировку Паулины. Петра фон Кант, модная в то время в городе цветочница, приехала утром к Фло, чтобы сделать цветочную аранжировку в центре стола. Не по сезону ранние тюльпаны, заказанные ею в Голландии, оказались недостаточно распустившимися, чтобы удовлетворить Фло. «Они какие-то неживые, слишком закрытые, – причитала она. – Я хочу, чтобы они выглядели так, словно я сорвала их в своем саду. Ты обещала, что они будут распустившиеся». Петра, привыкшая к придиркам и раздражению светских клиентов, взяла фен для сушки волос и направила струю горячего воздуха на тюльпаны, пока они полностью не раскрылись. Позже Петра рассказала Нелли Поттс, декоратору Фло, что она никогда не имела дело с хозяйкой, более озабоченной высотой цветов в центре стола. Откуда Петре было знать, что в статье в том же журнале, из которого Фло вырезала фотографию, говорилось, что Паулина Мендельсон придерживается правила: высота цветов в центре стола должна быть такова, чтобы они не мешали разговору. И Фло Марч, впервые выступая в роли Хозяйки богатого дома, искренне придерживалась философии жены своего любовника. «Я хочу, чтобы цветы не мешали разговаривать за столом», – сказала она, словно собиралась принимать сорок, а не четырех гостей. Ей очень хотелось воспользоваться и карточками мест для стола, написанными каллиграфическим почерком, но, поймав взгляд Петры, без слов поняла, что расставлять карточки для четырех гостей совсем не в манере Паулины.
В бистро «Сад», где она иногда завтракала с Нелли Поттс, разглядывая дам из общества, которые, как она знала, были дружны с Жюлем и Паулиной, ей приготовили сырное суфле и проинструктировали, сколько минут его надо держать в духовке. «Тридцать или тридцать пять минут», – предупредил Курт, когда Фло забирала суфле. Она повторила, а затем записала эту инструкцию. Курт рассказал ей также, что приправу из уксуса к салату из листьев эндивии и латука надо приготовить «за несколько минут до подачи на стол». Он дал совет, как долго надо подогревать рогалики. Она записала все, что он сказал, словно на курсах по кулинарии. Она охладила белое вино с аукциона «Брешани» и съездила в булочную на Фермерском рынке, чтобы выбрать кофейный торт, который Жюль очень любил, намереваясь подать его на десерт.
За час до Предполагаемого приезда Жюля она трижды переодевалась. Больше всего ей хотелось, чтобы Жюль мог гордиться ею в присутствии Симса Лорда. По его глазам она всегда понимала: хорошо она одета или нет. Она отвергла серьги с желтыми бриллиантами, которые могли показаться слишком нарядными для дневного времени. Она решила не надевать костюм от «Шанель», чтобы не выглядеть чересчур разодетой для ленча дома. Отказавшись от всего черного, посчитав, что будет выглядеть слишком мрачно для такого радостного, как она надеялась, события для Жюля, и переодевшись в третий раз, она нашла, что сделала правильный выбор: надела бежевые брюки и бежевый шерстяной свитер с поясом в виде золотой цепи. Из украшений выбрала только кольцо с сапфиром и бриллиантами, которое она обещала Жюлю никогда не снимать.
Услышав звук приближающегося к дому «бентли», она бросилась к двери и широко ее распахнула. Олаф, одетый в белую майку и белые брюки, сидел за рулем. Симс Лорд, стройный, аристократического вида, сидел на заднем сиденье и пристально смотрел на нее. На мгновение ее охватил озноб. Если бы она знала слово «надменный», то непременно воспользовалась бы им для описания внешнего вида Симса Лорда. Жюль, неуклюже завалившись, сидел рядом с Лордом, его голова была едва видна. Фло увидела, как он поднял руку и слабо помахал ей.
Олаф поздоровался с Фло и, обойдя машину, открыл заднюю дверцу. Просунув одну руку под ноги Жюля, другой обхватив его за спину, он вынул его из машины и осторожно внес в дом. Фло, мгновенно поняв, что Жюлю неловко перед ней зато, что его несут, повернулась и прошла в глубину дома. Она не была готова к такому виду своего любовника. Ворот его рубашки был, казалось, на несколько размеров больше и болтался на шее. Его лицо осунулось и было землистого цвета, с темными кругами вокруг глаз. Ей показалось, что он похудел на тридцать или сорок фунтов с тех пор, как она в последний раз видела его в больнице. В данной ситуации было не до комплиментов в отношении такой потери веса.
– Вы приготовили для него кресло поудобнее? – спросил Олаф, продолжая держать Жюля на руках.
Фло не думала, что ему надо особое кресло, но она повела себя так, словно это была ее главная забота.
– Да, я думала посадить его здесь, на диване. Лучше в углу, чтобы он мог опереться на подлокотник или лечь, если захочет. Позвольте, я подложу подушку ему под спину. Вот так. Тебе удобно, Жюль?
Он кивнул головой. Когда Олаф опустил его на диван и помог устроиться поудобнее, Жюль взглянул на Фло и улыбнулся. В этот момент он, казалось, выглядел как и прежде, поскольку утомленное выражение лица скрылось за улыбкой. Симс Лорд и Олаф заметили это и посмотрели на Фло. Жюль обвел комнату глазами, и его взгляд приковал приготовленный Фло стол. Он снова улыбнулся и кивнул, оценив проделанную ею работу, которую, как он понял, она сделала только для него.
– О, Жюль, как приятно снова видеть тебя, – сказала Фло. Она подошла к дивану и опустилась перед ним на колени. – Я так по тебе скучала. Ты даже не представляешь, как. До сих пор я не понимала, как привыкла к тебе.
– Я тоже скучал по тебе, – сказал Жюль, и его голос задрожал. Казалось, он сейчас заплачет, но сдержался.
– Иногда я выходила из себя, потому что ты звонил столько раз за день. Двадцать, а может быть, больше раз, а теперь мне так не хватает твоих звонков.
Он снова улыбнулся.
– Ты знаешь Олафа?
– Да, я знаю Олафа. Он был так добр, когда приезжал сюда. Но я не знаю мистера Лорда. Привет, мистер Лорд. – Она поднялась с колен и протянула ему руку. Хотя он был красив и казался дружелюбно настроенным, от него веяло холодом. Она заметила его светлые, как лед, глаза и преждевременно поседевшие волосы. Она отметила про себя идеальный покрой его костюма и вышитые на кармашке голубой сорочки инициалы.
– Пожалуйста, зовите меня Симс, Фло, – сказал Симс Лорд, пожимая ей руку. Он представлял себе Фло Марч совсем другой. Он думал, что перед ним предстанет хорошенькая, но совсем заурядная женщина. И не ожидал, что она окажется красавицей, да еще со вкусом одетой. Он также не представлял, что все в ее доме выглядит столь элегантно. Но главное, он был не готов к тому, насколько отношения Жюля и Фло нежные.
– Честно говоря, я не знала, относитесь вы ко мне по-дружески или нет.
– Дружески, – подтвердил Жюль, отвечая за Симса. Не вызывало сомнений, что они обговорили все заранее. Когда Жюль говорил, его голос звучал почти как шепот, но чувствовалось, что он все еще повелевает.
– Рада этому, – сказала Фло и улыбнулась Симсу. – У меня в холодильнике замечательное белое вино. С аукциона «Брешани».
Жюль и Симс засмеялись.
– Жюль, выпьешь немного?
Жюль посмотрел на Олафа, как бы спрашивая разрешения, и согласно кивнул.
– А вы, Симс?
– С удовольствием.
– У меня есть и другие напитки, если вы хотите что-то другое.
– Нет, белое вино – это прекрасно. Особенно это белое вино.
– Олаф?
– Не могу, Фло, но спасибо.
Она подошла к бару, открыла бутылку вина и налила три бокала.
Жюль удивленно посмотрел на Фло.
– Ты собираешься пить вино? – спросил он. – Я думал, что ты ничего не пьешь, кроме «Дайет коки».
– О, сегодня можно. В конце концов, сегодня у меня настоящий праздник. Добро пожаловать домой, Жюль. – Она подняла бокал в честь этого тоста, Жюль и Симс последовали за ней. – Я только поставлю суфле в духовке, а потом мы поговорим.
– Она просто очаровательна, Жюль, – сказал Симс, когда Фло вышла из комнаты, но в его комплименте слышалась снисходительность, и Жюль заметил это.
Он недовольно кивнул. Жестом руки он попросил Симса открыть его портфель. Симс понял и вынул из портфеля бумаги, которые Жюль нетерпеливо взял.
Вернувшись в комнату, Фло увидела разложенные на стеклянной крышке кофейного столика бумаги и ручку.
– Завтрак будет готов через несколько минут, – сказала она.
– Пахнет чертовски аппетитно, Фло, – заметил Олаф.
– Мое сырное суфле. Что это за бумаги?
– Прочти их, – сказал Жюль.
Фло взяла Один из листов. Он был похож на официальный документ, в верхней части отпечатанное типографским способом имя Жюля и адрес его офиса. Ниже, в правом углу она прочла: мисс Фло Марч, 844, Азалиа Уэй, Беверли-Хиллз, Калифорния 90210. Фло посмотрела на Жюля, затем на Симса Лорда. Мужчины смотрели на нее.
– Прочти, – повторил Жюль.
– «Дорогая Фло, – читала вслух Фло. – Я дал согласие выплачивать тебе двадцать тысяч долларов в месяц в течение пяти лет, с момента подписания документа. Эти деньги будут выплачиваться тринадцатого числа каждого месяца из доходов, получаемых мной от торговых центров «Сантуччи» в Санта-Ана, Сан-Хосе и Санта-Крузе. Симс Лорд, мой адвокат и душеприказчик, уполномочен выполнять данные выплаты. С уважением, Жюль Мендельсон. Свидетели – Олаф Педерсон, Маргарет Мейпл.»
Фло оторвала взгляд от письма и, посмотрев на Жюля, разразилась рыданиями.
– Это чуть больше миллиона баксов, – проговорил Жюль, улыбаясь. – Ты – наследница.
– О, Жюль, – сказала она, снова опустившись перед ним на колени. – Я знала, я всегда знала, что ты позаботишься обо мне.
Жюль положил руку на ее голову.
– Это не все, – прошептал он. Снова махнул рукой Симсу Лорду, и Лорд передал ему другую бумагу. – Этот дом – твой.
– Почти ваш, – поправил Симс. – Владелец этого дома, актер, находится на съемках фильма в Югославии, и бумаги, посланные ему, еще не вернулись, но все предварительно согласовано.
– О, Жюль, не знаю, что сказать. – Она обняла его за шею и поцеловала в щеку. Он нежно смотрел на нее.
– Кажется, ваше суфле подгорело, Фло, – сказал Олаф.
– О, Боже! – вскрикнула Фло, вскочила на ноги и побежала в кухню. – Черт! – послышался ее вопль из кухни.
Вернувшись через несколько минут, она держала в руке сгоревшее суфле.
– Хочу вам показать, что с ним стало.
Жюль засмеялся, восхищенный ее непосредственностью. Симс тоже засмеялся.
– Но у меня есть еще салат и горячие рогалики, и твой любимый кофейный торт из булочной на Фермерском рынке.
– Мне подходит, – сказал Жюль. Олаф поднял его и перенес к столу.
– Жюль, садись рядом со мной. – Фло похлопала по сиденью стула, стоявшего справа от нее, с таким видом, словно она всю жизнь устраивала званые завтраки. – Карточек мест нет, поэтому вы, Олаф, садитесь рядом с Жюлем, а вы Симс, слева от меня. Мне приятно, что мы наконец встретились, Симс. Жюль говорил о вас постоянно.
Симс подал ей стул, она села, довольная собой, зная, что все сделала хорошо.
– Стол выглядит красиво, Фло, – заметил Жюль. Он знал, как много значит для нее принимать гостей в собственном доме. Он протянул руку и коснулся стоявших в центре стола тюльпанов. – Паулина всегда говорила, что ни одни цветы так красиво не умирают, как тюльпаны. – Это странное замечание было выслушано в молчании. Затем Жюль сказал: – Не понимаю, что заставило меня вспомнить сейчас столь непонятное высказывание.
Вначале разговор за столом не клеился. Слабость Жюля не позволяла ему доминировать, как он к тому привык на различных приемах, где бывал и где все гости с интересом слушали его, отдавая должное его великолепному знанию международных проблем, закулисных дел в мире бизнеса и искусства. Олаф, не привыкший к светской жизни, остро ощущал, что он всего лишь простой санитар, которого пригласили за стол ввиду необычных обстоятельств, а потому считал неудобным вмешиваться в разговор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65