Он схватился за меч.– Стой! – бросился к нему первый, но не успел. Остатки энергии Кайлей разрядил в чужую руку, прикоснувшуюся к нему, и бандит с воплем отлетел в кусты.– Ты что, придурок, не знаешь, что к вампирьему мечу нельзя прикасаться при живом хозяине?!– Откуда я знаю! – заорал второй бандит, выбираясь из кустов. – Хозяин велел нам привезти меч, вот я и…– Он велел забрать его после смерти вампира, – наставительно произнес первый бандит. – Скажи спасибо, что живой остался.– Ну, этот гад сейчас за все заплатит! – Злобно ощерившись, пострадавший направился ко мне, занося кол.Я закрыл глаза. Вот и все. Недолгим оказался мой век. И где погибнуть: не в благородном поединке, не в битве, а на пыльной дороге от руки какого-то разбойника…Вдруг я услышал уверенные шаги по тропе, и к нашей компании присоединилось четвертое лицо.– Не торопитесь, милейшие! – произнес смутно знакомый голос.Открыв глаза, я увидел спускающегося по тропе кобольда. Это был один из братьев, которые провожали нас через пещеры. Ну вот, еще один по мою душу явился! У меня не было никаких сомнений в его намерениях. После того как наш народ покинул пещеры, старейшины числили подземный народ в первых врагах.– Что тебе надо? – шагнул навстречу бородачу один из бандитов. – Это наша добыча! Иди себе своей дорогой и не задерживайся. Мы с вашим народом не воюем.Второй бандит оставил кол и тоже двинулся к кобольду.– Вы имеете шанс остаться в живых, если сейчас же сядете на коней и уедете.В подтверждение своих слов кобольд выдернул из-за спины секиру. Бандиты переглянулись. Драться с незнакомым противником им не очень хотелось.– Может, действительно оставим нелюдя этому недомерку? – спросил один у второго. Тот, поколебавшись, молча пожал плечами.– Ладно, мы согласны, – повернулся к кобольду бандит. – Только меч ты отдашь нам.– Но теперь я не согласен, – зловеще улыбнулся кобольд. – Сейчас мы проверим, чего стоит один недомерок против двух оглобель.Бросившись вперед, он отбил удар сабли первого из бандитов и, нырнув вправо от другого клинка, подсек ноги второму, менее проворному разбойнику. Мгновенно развернувшись, кобольд, не обращая больше внимания на корчащегося в пыли и крови бандита, принял боевую стойку, ловя каждое движение оставшегося невредимым первого разбойника. Тот был опытным бойцом и, выхватив из-за голенища кинжал, начал сдвигаться влево по кругу от кобольда. Его клинок, поднятый на уровень груди, напоминал готовую к мгновенному броску змею. Взблескивающее на солнце лезвие ткало смертельные узоры, выбирая брешь в защите кобольда. То один из них, то другой делали осторожные выпады, проверяя защиту противника. Но бойцы попались примерно равные по классу, и поединок грозил затянуться. Несколько раз они сходились в ближнем бою, и кобольду, хотя он и был, кажется, сильнее, приходилось разрывать дистанцию, уходя от кинжала противника. На дальней дистанции кобольд со своей секирой чувствовал себя более свободно. Внезапно бандит метнул кинжал в противника и бросился к лежащему без движения своему напарнику. Кобольд увернулся от кинжала и ринулся вслед. В это время бандит подобрал второй клинок. Тут уже тяжело пришлось кобольду. Секира – это все-таки штурмовой инструмент, предназначенный для атаки в толпе и напролом. Для одиночных поединков владелец этого оружия должен обладать недюжинной силой и ловкостью. Сила у кобольда была, но вот в мастерстве он немного уступал своему противнику. Тот действовал двумя клинками с такой непринужденностью и легкостью, что, казалось, родился с оружием в руках. Бандит не шел на обострение, на обмен ударами, когда зачастую все решает грубая сила, а ужом вился вокруг кобольда, пытаясь достать его острием то одного, то другого клинка, метя в незащищенную шею и лицо противника. Солнце заметно продвинулось по небосводу. У Дарка – я его наконец узнал – появились кровавые отметины на руках, не защищенных кольчугой, но кобольд пока не испытывал усталости и дышал по-прежнему легко и размеренно. Разбойник же, напротив, выдыхал воздух тяжело, с хрипом. Он, видимо, не привык так долго вести бои. Да и у такого мастера клинка вряд ли было много соперников. Вот он и расслабился. Сказывалось отсутствие тренировок. По нему было видно, что он и сам это понял. Неожиданно он проскочил мимо кобольда и кинулся по тропе к стоящим неподалеку лошадям. Бегал бандит тоже на удивление быстро. У кряжистого кобольда не было ни одного шанса догнать соперника. Он решил эту задачу по-другому, метнув вслед бегущему свою секиру. Тяжелое лезвие вошло в спину разбойнику, когда тот уже взлетел на коня, и буквально смело его на землю. Кобольд вытер пот со лба и повернулся ко мне. Алекс Пришлось мне все-таки признать существование экстрасенсорных способностей у моего друга. В том же, что мы опоздали, не его вина.Артем невесело пошутил:– У самоходной локаторной станции еще не тот радиус действия.Оставалось надеяться нагнать караванщика по дороге в город. Хотя, потеряв столько людей за один поход, он должен быть настороже. Лошадей у него много, каждый всадник имеет еще и запасную. Пересаживаясь с лошади на лошадь и уделяя отдыху минимально необходимое время, банда могла нас опережать намного. Несмотря на это, я решил преследовать похитителей по суше. У нас остались две лошади погибших бандитов, которых мы на этот раз, в отличие от лошадей Ахмеда, не упустили. И спутник у меня быстро определился – Дарк. Кобольд почему-то наотрез отказался продолжить путешествие на галере. Поэтому было решено, что Артем и Фил попытаются как можно быстрее достигнуть Миноса, чтобы опередить караванщика, а мы с Дарком будем двигаться сушей. Позже к нам обещал присоединиться Морис. Ему надо было прийти в себя после такого тяжелого боя. Хоть он и обладал потрясающей способностью к регенерации своего организма, но даже для вампира получить за один раз столько ран оказалось чрезмерным. Пока же его перенесли на галеру.* * *– Почему ты решил следовать вместе с нами? – спросил я Дарка.– Пришла моя пора совершить путешествие зрелости.Дарк споро и ловко развел костер, и над ним побулькивало в котелке аппетитно пахнущее варево. Блики огня высвечивали медно-красные, рубленые черты поглощенного приготовлением ужина кобольда. Невдалеке пофыркивали стреноженные кони, да временами вскрикивала какая-то ночная птица. Идиллия в стиле Дикого Запада, куда я так хотел попасть в детстве, начитавшись Майн Рида и Фенимора Купера. Идиллия, если, конечно, забыть, что моя жена находится в руках бандитов-работорговцев.Дарк и я скакали без отдыха весь оставшийся день и часть ночи. Мы надеялись, что караванщик будет ждать своих подчиненных, но эта хитрая лиса обладала поистине феноменальным чутьем на опасность. Все, что мы обнаружили, – это следы кратковременного отдыха. Я порывался двигаться дальше, но Дарк меня убедил сделать остановку. Иначе утром пришлось бы догонять караванщика пешком. Поглядев на понуро стоявших лошадей, я с неохотой признал, что кобольд прав. Теперь, пользуясь вынужденной передышкой, я решил поподробнее узнать, что побудило Дарка присоединиться к нашей компании.– Но ты же мог направиться в любую сторону? – продолжил я расспросы.– Нет, не мог.– Почему?– Я подарил твоей женщине амулет, – поглядел на меня через костер кобольд. – Это один из камней моего рода. Получивший его становится нашим соплеменником и вправе рассчитывать на помощь.– Но как ты узнал, что Дара в беде?– Я почувствовал это.– Как ты мог почувствовать что-то, находясь на таком расстоянии, да еще под землей?– Неужели ты не способен чувствовать боль или радость близкого человека? – задал встречный вопрос кобольд.– В принципе, способен, но не всегда, – вынужден был признать его правоту я.– Когда Дара лишилась амулета, я сразу понял, что она попала в беду. Старейшины разрешили оказать помощь породнившейся с нами и считать это моим путешествием зрелости.– Что же они не расщедрились на больший отряд для спасения соплеменницы? – вырвалось у меня.– Ты, наверное, забыл, что нас не так много и почти все воины отправились очищать северные пещеры от орков? – Дарк нахмурил кустистые брови. – Или ты считаешь меня недостойным попутчиком?– Боже упаси! Я рад, что ты с нами, но, согласись, десяток воинов твоего рода легко мог бы справиться с любой шайкой побережья.– Шайка караванщика не такое серьезное препятствие, чтобы набирать целый отряд отборных бойцов, – надменно выпятил бороду кобольд. – Успей мы в ущелье к началу событий, мое путешествие закончилось бы не начавшись, а шкура караванщика сушилась бы на ветерке.– Ты не преувеличиваешь наши возможности?– Воин в походе во имя справедливости стоит десяти обычных бойцов. Вы втроем захватили целую галеру. Экипаж ее, насколько я знаю, не состоял из сосунков.– Ну ладно, ты меня убедил. Давай ужинать.Речь кобольда была несколько напыщенной, но смысл в ней был. Хотя, в какой ситуации человек не останавливается ни перед чем, вопрос, конечно, спорный. Насколько мне довелось наблюдать, люди способны на чудеса героизма лишь при спасении собственной шкуры и гораздо реже во имя такого для многих отвлеченного понятия, как справедливость. По крайней мере среди своих сверстников, выросших в условиях двойной морали. Каждый старался, ориентируясь на партийных бонз, построить по мере своих сил собственное светлое настоящее и будущее. На самом деле, несмотря на декларации, основной чертой наших властей предержащих являлся цинизм. Павок Корчагиных к концу двадцатого века на горизонте не наблюдалось.* * *Второй день прошел также в безрезультатной скачке. Караванщик и его банда как будто чувствовали, что за ними погоня, и торопились изо всех сил. Вдобавок ко всему ближе к вечеру стала портиться погода. Иссиня-черные, громыхающие тучи вываливались из-за отрогов Красных гор и деловито устремлялись к морю. Нас пока, налитые по самую макушку электричеством и водой, они миновали стороной. Дарк обеспокоенно оглядывался по сторонам, принюхивался к налетающим порывам ветра и все больше мрачнел. В конце концов мое терпение лопнуло, и я потребовал объяснений.Из слов кобольда выходило, что мы оказались во власти очередной магии. Здешние жители считают стихии одушевленными существами. Сильный волшебник может подчинить себе стихии огня, земли и воды. В настоящий момент получалось, что какой-то маг натравил воздушных демонов на морских, чему мы стали свидетелями. В море действительно творилось что-то невообразимое. Волны с грохотом бились о скалистый берег. Воздушные смерчи крутили тучи в различных направлениях. Временами на горизонте вставал настоящий частокол из молний. Дарк клялся, что это не простая гроза. Мне тоже начало казаться не совсем обычным действо, которое разыгрывалось на море. Создавалось впечатление, что какой-то гигант целенаправленно перемешивает тучи и воду большой ложкой. Я не часто бывал на море и не мог дать объективную оценку разворачивающейся перед нашими взорами вакханалии, но на обычное природное явление эта картина была непохожа. О том, что должны были испытывать наши товарищи, попавшие на утлом судне в самый центр разгула стихии, лучше было не думать.* * *Пережидать напор этой стихии нам пришлось почти сутки. Хорошо хоть по дороге попалась расселина в скалах, где мы укрыли лошадей и спрятались сами от хлынувшей стены дождя. Двигаться дальше в этот ливень было бы чистым самоубийством. Дарк оказался идеальным попутчиком – спокойным и немногословным. Он больше предпочитал молчать во время нашей вынужденной остановки и возиться со своей секирой, доводя ее лезвие до зеркального блеска.На следующий день к вечеру ливень стал стихать, перейдя в легкий дождичек, и мы двинулись дальше. Через несколько часов скачки по равнине мы приблизились уже в сумерках к предместьям Миноса. Дорога вилась почти вплотную к морскому побережью. В одной из бухточек мы увидели, к своему огромному облегчению, изрядно потрепанную, но целую и невредимую галеру. Фил. Таверна «Морской конек» Что значит страх людей перед потусторонними силами! Один вид Мориса заставил команду галеры работать слаженно и четко, повинуясь малейшему жесту со стороны вампира. С его появлением на борту исчезла наша головная боль, связанная с постоянными усилиями по поддержанию дисциплины.Наша галера, крадясь вдоль берега, подбиралась к невзрачному двухэтажному строению. Дом выглядел древним и обветшалым. Не верилось, что в нем обитает один из богатейших людей побережья. По словам Шарона, здесь когда-то находилась заурядная таверна с гостиным двором и стоянкой для кораблей, не успевших до наступления ночи попасть в город. Власти Миноса, опасаясь пиратов, закрывали вход в акваторию порта с наступлением вечера. Опоздавшие корабли оставались на внешнем рейде до рассвета. Само собой, быстро нашлись купцы, готовые рискнуть и на побережье: за пределами городских стен появились различные харчевни, таверны, кабачки. Несмотря на разницу в названиях, эти заведения объединяла одна особенность – в них быстро и без проблем облегчали карманы жаждущим расслабиться посетителям. Истосковавшиеся по суше моряки охотно навещали забегаловки, спуская в пьяном угаре заработанные деньги. Такой же поначалу была и таверна «Морской конек», расположившаяся в маленькой, неприметной бухточке. Пока у нее не появился новый хозяин – Медил. Поговаривали, что старый хозяин проиграл ему таверну в кости. Но ходили слухи и о безвременной кончине бывшего владельца. Медил не любил разговоров о правомерности владения им харчевней. Наиболее настойчивые или болтливые посетители, пытавшиеся завести разговор на эту тему или сплетничавшие о делах нового владельца «Морского конька», быстро убеждались, что слухи о темном прошлом Медила имеют под собой реальную почву. Не умеющих держать язык за зубами могли встретить вечером таинственные личности, и болтуны надолго забывали дорогу в любое питейное заведение, тратя последние деньги на визиты лекаря.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48