Однажды вечером над телепатоном торшера появилось изображение светловолосою подростка. Его грустное лицо показалось мне знакомым. «Может быть, из-за глаз, таких же голубых и умных, как у Глебова?»-подумал я.— Здравствуйте, ани, -сказал мальчик. -Вы помните меня?— Кто ты? -спросил я.— Меня зовут Оу, ани. Когда вы первый раз были у долгожителя Гана, я включился в его Телепатон… Вы обещали прилететь к нам…— Вспомнил, -кивнул Шелест. -Спасибо за приглашение. Это я заверил тебя, и мне неловко…— Я понимаю, ани, -быстро заговорил Оу. -У вас столько дела. Но сейчас у меня есть кое-что, возможно, интересное для вас. Учитель говорит: мысль новая. Генеральный Проблематор подтвердил его слова. Я хотел бы кое-что показать и поделиться предположениями.— Как быть? — обратился ко мне Шелест по-русски. — Я и Хоутон будем заняты два дня, ты же знаешь…— Не возражаю, -ответил я. -Слетаю…— Хорошо, Оу, -повернулся к Телепатону Шелест и кивнул в мою сторону. — Вот он прилетит к тебе.— Спасибо. Я жду тебя, долгожитель! Доставить меня на юг Урела взялся все тот же Рат, почти ежедневно бывавший у нас в гостях и узнавший о просьбе Оу.— Я помогу тебе, ани, -предложил он. -Я тебя высажу в интернате и отправлюсь по своим делам. А на обратном пути-прихвачу… Заодно покажу тебе новинку! Пока о ней знают лишь авиаторы.— Какую, Рат?— Самолет, ани, — скромно ответил конструктор. — Небольшой, двухместный.— Этим не удивишь!— Потом скажешь… Утром я жду тебя на аэродроме Тиунэлы, в ангаре экспериментальных машин. 2 Утром, как условились, я был на месте. В узком отсеке ангара стоял… круглый фюзеляж, длиной метров десять, с классическим самолетным хвостом и крепкими, утолщенными стойками ног шасси, без колес. Не было и крыльев.— Впервые вижу такой самолет, -смущенно улыбнулся я. — Или он еще не собран?— Нет, ани, он готов к полету хоть вокруг Гаяны.— И именно на нем мы сейчас отправимся?— Да, ани.— Со скоростью ракеты?— Нет, ани: это же самолет. Садись…Лезу в пилотскую кабину и располагаюсь правее Рата. Подлокотники кресла изогнулись под прямым углом внутрь и как бы законтрили меня без привязных ремней.Рат включил двигатель. В моторном отсеке послышалось приятное жужжание. Самолет (все-таки этот недомерок впоследствии оказался превосходным са-молетом!) чуть приподнялся.Открываю форточку и выглядываю: у ног шасси выросли прозрачные голубовато-зеленые поплавки! Рат слегка увеличил мощность, и фюзеляж вырулил из ангара-поплавки переползли порожек так, будто его и не было.— Объясни, Рат, не томи…— Хорошо? -осклабился инженер. -Это Z-поле, сформованное специальной антенной. Смотрите дальше, ани! Есть уже и крылья…Из фюзеляжа выползли телескопические лонжероны с ажурным набором тонких нервьюр: теперь я сам догадался, что это тоже антенны Z-поля, наподобие огромного зонта у «Юрия Гагарина», на котором мы прилетели с Земли.Мгновение — и стали видны прозрачные фиолетово-зеленые крылья с обычным аэродинамическим профилем. Рат вырулил на старт и пошел на взлет. В момент отрыва от земли у меня екнуло сердце: фюзеляж зрительно держался на тонких трубах и чуть ли не на проволочном каркасе-антенне крыльев.Но все было нормально, и самолет ринулся в набор. Слегка прижало к сиденью, и мне вспомнилась далекая не только во времени, но и в пространстве… моя земная юность.Как ты сейчас поживаешь, мой родной Аэрофлот? На каких крыльях летают твои пассажиры? Какие космические рейсы прибавились в расписании? Скоро мы начнем долгий путь к тебе. Кого увижу? Нет уже, наверное, знакомых бетонных полос: на их месте пластмассовые аэродромы; новые пассажиры теснятся на перронах, незнакомые летчики в кабинах ростовских самолетов Сколько же тебе лет сейчас, Аэрофлот? На какой, по счету, твой день рождения я попаду?..Выйдя за облака, Рат перевел машину в горизонтальный полет и стал разгонять скорость. Крылья-антенны отогнулись назад, профиль стал тоньше и изменил форму на более выгодную при сверхзвуковой скорости.Взяв курс на юг, Рат включил автопилот и повернулся ко мне:— Ну как, ани?— Отлично!— И представь себе, ани, — сказал Рат, — что это лишь первая часть новой программы нашего конструкторского бюро.— Что же тогда будет… в последней?!..— Надо научиться формировать из Z-поля не только крылья, но и многоцелевые роботы… Не из вещества, понимаешь, а из поля! Такие роботы проникнут в самую глубь планеты без буровых скважин, будут ремонтировать шахты, подводные туннели-что угодно, без демонтажа… Сразу не предусмотришь, где они найдут применение. Пусть пять, десять лет-задача под силу нашей науке. 3 Меня встретил Гар-руководитель интерната, не-высокий (не в пример большинству Гаянцев!), моложавый.В центре площади было несколько нарядных учебных корпусов, похожих на оранжереи, вокруг-одноэтажные домики ярких расцветок: жилье преподавателей и учеников.— У нас каникулы, ани, -сказал Гар, -тебе не удастся побеседовать со всеми: я отвезу тебя прямо к Оу. Он никуда не уехал, во всяком случае, пока…Познакомив меня с Оу, Гар покинул нас, а мы прошли к озеру.За высоким сетчатым забором, на крутом берегу— вольер. В клетках без дверок, в домиках, в норах живут сотни зверьков, птиц, змей, даже насекомых. В прозрачной воде «на участке Оу» скользят рыбы с щупальцами, лениво посапывают у поверхности крупные морские животные, напоминающие дельфинов, ползают по камням прозрачные, как медузы, крабы. И вся эта живность узнавала Оу, несомненно, слушалась его, по-своему выражала радость при его появлении.Мы присели на гладкий, точно отполированный, черный ствол старого дерева, и я по-настоящему узнал маленького гаянского Дурова.— Ты дрессировщик, Оу?— Не совсем, долгожитель, — ответил мальчик, хотя и понимавший, что с точки зрения Гаянцев я молод, но из-за моей предательской седины настойчиво обращавшийся ко мне так уважительно. — Как и все остальные юннаты, я использую аппаратуру… Ее лучи могут вызывать у животных ярость или испуг, возбуждать либо угнетать, могут усиливать инстинкты. Очень важно точно и вовремя дозировать облучение и знать повадки своих животных. Каждое по-разному реагирует на облучение. Я разыскиваю подходящих чуть не на всей Гаяне.— Устраиваешь экспедиции?— Да, долгожитель. Иногда-всей нашей командой, а когда и сам… Как-то на Уэле, возле космодрома, я отобрал несколько ваалов… Показать?— Пожалуй…Оу расстегнул курточку, и я увидел на нем широкий пояс, толщиной в палец, с миниатюрным пультом управления. Он нажал одну из кнопок и стал подкручивать верньер.Я вдруг похолодел от испуга: на прочной паутиновой нити на уровне моих глаз повис мохнатый паук с черными рачьими глазами навыкате, ярко раскрашенной спиной. Шустро перебирая длинными многосуставчатыми лапами, ваал (я уже понял, кто это!), опускался с дерева к ногам мальчика.— Не бойся, долгожитель, — поспешно успокоил меня Оу. — Они добрые…Они?!. Я быстро огляделся и увидел, что меня окружили эти существа. Впрочем, буду справедливым: стоило немного привыкнуть, и я уже начал находить в них даже что-то симпатичное (да-да!), мне показалось, что я уже могу отличить один экземпляр от другого, и отважился подставить ладони самому крупному, пестрому, как павлиний хвост, ваалу…Оу начал бегать пальцами по пульту, и паучок послушно замирал, переворачивался на спину или вальсировал, будто желал показать себя со всех сторон.— Жду продолжения рассказа, Оу, -напоминаю я.— Долгожитель, -волнуясь, проговорил мальчик, — точно в то время, когда звездолет Глебовых «Ри» трижды пробивал стену струйного течения, почти все мои ваалы были до крайности возбуждены и вели себя очень странно…Я внимательно всмотрелся в юного первооткрывателя.«Неужели у всех необыкновенных такие же глаза, как у него и нашего Звездолюба? -почему-то подумалось мне. -Пусть мальчик ошибается, но такая смелость мысли делает ему честь».— Как доказать, что это совпадает во времени?— Я запросил Генеральный Проблематор: он произвел расчеты.— И что же?— Сигналы дошли до моих ваалов со скоростями, равными полету «Ри» в космических струйных течениях!А это уже, по словам Боба, кое-что.— Но…— Извини, долгожитель: возможно, космические струйные течения иногда могут излучать Материю Величайших Пространств, но очень слабо, и никто на Гаяне не обнаружил ее, кроме ваалов.— Ты сказал, Оу, почти все твои ваалы?..— Да, долгожитель. Я имел в виду, что бурно реагировали только ваалы с острова Уэл, пойманные возле вашего звездолета «Юрий Гагарин». Остальные почему-то нет…Дальше моя голова, что называется, загудела от мыслей, как печка, в которую подбросили дров. Я тут же связался с Шелестом и Хоутоном. Пока мы советовались, Оу молчал и сиял от счастья.С того дня машина закрутилась…Целый отряд ученых взялся проверять открытие юнната Оу. Собственно, проверить его можно было только в нашем полете на Землю. Зато удалось определенно установить, что микроорганизмы, паразитирующие в теле ваалов с острова Уэл, несколько отличались…Получив в чистом виде обе культуры, микробиологи начинили ими капсулы — приборы для обнаружения и, возможно, измерения поля космического струйного течения. Капсулы мы назвали оутронами. Кроме них, мы возьмем несколько ваалов.— Как это ты смекнул? — спросил меня Шелест.— После того как Оу сказал, что реагировали ваалы, пойманные им на космодроме, неподалеку от нашего звездолета, мне ничего не оставалось, как предположить, что это — влияние его корпуса, «пропитанного» космическим струйным течением.— А это уже кое-что! — весело резюмировал Хоутон. 4 Незадолго до расставания нас проведали Эла и Ган. Пообедали вместе и еще раз обсудили предстоящий вылет. Звездолет оборудовали новейшей аппаратурой; Ган очень рассчитывал на оутроны.Наблюдений предстоит выполнить много, но даже если их предполагаемый объем увеличится втрое— микрозаписи уместятся в монокристалле, размером со" спичечный коробок. Таких кристаллов будет несколько копий: мы возьмем их по одной.В анабиозе мы будем находиться лишь при старте, разгонах скоростей и торможении, остальное время— бодрствовать: изучать среду, вести счисление пути— кибернетика не сумеет без нас освоиться полностью с полетом в космическом струйном течении.— Ани, — сказала Эла, — многие советуют установить возле вашего дома художественную скульптуру… Нет ли у вас предложения?Мы переглянулись, и Шелест ответил:— Решайте сами.— Тем лучше, — быстро согласилась Эла. — Признаюсь вам, ани, скульптура готова: по моему проекту… 5 Утро третьего дня… до старта. Поднимаемся рано: сегодня улетим на Уэл. У нас гостят Эла, Ган, Рат и, конечно, Ле.После завтрака, едва успели выйти на крыльцо, — Эла, улыбаясь, говорит:— Скульптура установлена, ани. Можно взглянуть.Шелест махнул нам рукой и побежал к берегу…Метрах в пятидесяти от дома синеватая вода озера незаметно переходила в крутую пластмассовую волну с белой застывшей пеной на верхушке, окутанной туманом живых брызг. Едва касаясь волны маленькой ножкой в золотой туфельке, застыло серебристо-прозрачное изваяние очаровательной девушки. Она откинула руки назад в беге, устремив взгляд к небу. Кружевное платье оттенка слоновой кости развевается на ветру.При взгляде на нее мне вспоминаются с юности знакомые слова: «Правильное, почти круглое лицо с красивой, нежной улыбкой… в ее… глазах стояла неподвижная точка… В ее черных волосах блестел жемчуг гребней…»А вслед за тем, мне почудилось, будто я слышу далекий голос с моря:«Добрый вечер, друзья! Не скучно ли на темной дороге? Я тороплюсь, я бегу…»— Фрези Грант?!. — воскликнул я.— Да, — подтвердила Эла. — «Бегущая по волнам…»Я знал, что первой русской книгой, которую перевела Эла с моей помощью, — был однотомник Александра Грина.Знал, что книга имела успех. Рассказы Грина, его «Алые паруса», «Бегущая по волнам» — почти в каждом доме. Сердца Гаянцев покорили Пушкин, «все Толстые», Чехов, Маяковский, Шолохов и многие-многие другие, раскрывая шире мир Земли и доставляя эстетическое наслаждение. Но Грину особенно повезло: его первого прочитали на Гаяне.— Эла, — сказал Шелест, не отрывая взгляда от скульптуры, — ты доставила нам радость. Но почему именно «Бегущая»?— У нас есть легенда, ани, чем-то родственная той, что придумал Александр Грин.— Расскажи, пожалуйста, Эла.— В галактическом полете звездолет «Ар» отсутствовал двести лет. Вернулся домой один маленький Ло… В звездолете нашли дневник экспедиции. Штурман Нэт уверял в своих записях, что видел своими глазами светящееся объемное изображение человекоподобного существа, летевшее некоторое время за бортом звездолета… Оно почти прозрачно, но его можно было рассмотреть и увидеть даже взмах руки, якобы указавшей направление на ядро Галактики…— Дальше, Эла, дальше!— Загадочное свечение свободно проникло сквозь обшивку корабля, а потом исчезло. «Зовущий к Ядру»-так назвал это явление Нэт.— А кто-нибудь еще?.. -заинтересованно спросил Шелест.— Нет, ани. Кроме Нэта, никто не встречал в космосе «Зовущего к Ядру». Пусть лучше продолжит Ган.— Твердого мнения у меня нет, — засмеялся Ган. — Но меня увлекло это явление. А Эла даже написала фантастический рассказ. Сюжет таков: на планете, вблизи галактического ядра, по какой-то причине погибло все население… Осталась техника. Она и посылала в космос «Зовущих к Ядру»-сгусток неизвестной нам энергии — в поисках разумных существ. Планету нужно было вновь заселить живыми людьми, без них техника, так сказать, потеряла цель, смысл… Рассказ читался год-два, а потом о нем забыли: вероятно, картина вымершей планеты оказалась мрачноватой…— А рассказ Нэта, — закончила Эла, — превратился в легенду о «Зовущем к Ядру».— Галлюцинация? — предположил Шелест, повернувшись к Ле.— Возникновение зрительных образов в условиях галактического полета возможно, — уклончиво ответил Ле. 6 Далеко внизу показался знакомый Уэл. С высоты остров похож на след человека, оставленный в океане. Там, где находится «пятка», -город и Космический Центр. А за холмистым валом, на всем остальном просторе — стартовые площадки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64