Я рассчитываю на тебя, Роберт. Если я позову тебя сам, приходи без опасения. Но если к тебе обратятся другие, даже от моего имени, будь осторожен: это значит, что я попал в беду, тогда постарайся выручить меня.— Но отчего так мрачно, профессор?— Имя одного из руководителей фирмы уже снискало себе сомнительную репутацию в весьма скандальном деле, Роберт.Так они расстались, чтобы встретиться вот здесь, в этой палате-лаборатории.Не помешала ли профессору болезнь лично обратиться к нему, Гроверу? Или он попал в беду?Здравый смысл подсказывал Гроверу, что благодушие — одна из форм тупости. Правда, излишняя осторожность неприятна. Но основания для раздумий уже есть, а когда думаешь, то видишь вещи с разных сторон. 2 Роберт подвинул стул ближе к кровати и взглянул на больного. Перед ним лежал разбитый параличом старик, похожий на труп. Роберт долго не мог оторвать взгляда от лица Кобрена.Нет, слава богу, он еще жив. Правда, в полуоткрытых глазах нет и намека на мысль.— Давно это случилось?— Более трех недель, — вежливо наклонясь, ответил Стоутмен.Роберт прикоснулся к безжизненной кисти профессора, как бы нащупывая пульс, и посмотрел на циферблат своих часов. Тонкая, как паутина, секундная стрелка, до того колебавшаяся возле цифры "З", метнулась и замерла неподвижно у цифры "7".Гровер с трудом удержался от возгласа. В его ручные часы был вмонтирован крохотный индикатор биотоков, изобретенный им и профессором. Опытным путем они установили, что длительное облучение такой силы, какая отклоняет стрелку за цифру «10» на циферблате часов, опасно для человека.Теперь не оставалось сомнения, что профессор подвергался облучению и его паралич искусственный.Овладев собой, Роберт медленно встал, внимательно посмотрел в бегающие глаза Стоутмена и как можно более естествен но произнес:— Да, старику не повезло. Что поделаешь. Будем откровенны?— Не понимаю вас, мистер Гровер, — удивился Стоутмен.— Зачем вы облучаете его?Стоутмен издал нечто нечленораздельное.— Я обязан знать, — настаивал Роберт.— Видите ли… Я не медик, и мне трудно разъяснить вам. Наши врачи применяют новый метод лечения.— Гм… Как вам угодно. — Роберт тщательно подбирал слова, стараясь сыграть роль нагловатого беспринципного бизнесмена. — Но всякая новизна оплачивается в повышенном размере. Как бы вам не пришлось увеличить мне гонорар. Что вы скажете, дорогой мистер Стоутмен?— Я уверен, мы станем друзьями, мистер Гровер! — расхохотался Стоутмен и хлопнул по плечу молодого ученого. — Вы бестия!— Но не белокурая, — серьезно ответил Роберт.— Идемте. Я люблю решать деловые вопросы в деловой обстановке.Роберт выходил первым и выглядел почти веселым: атака удалась, и он уже знал, что его может ожидать здесь, кто будет окружать. 3 Бергоффу исполнилось сорок два — возраст не всегда гарантирующий от мальчишеских поступков, но располагающий расчетливо строить свою дальнейшую жизнь. Основное — расчетливо. Ведь Бергофф был миллионером, деловым человеком, чьи эмоции зависели от состояния счета в банке и масштаба финансовых операций.На рыбном рынке Бергофф все еще слыл королем, но конкуренты уже чувствовали его слабость и теснили со всех сторон, одна из которых, как опасался Бергофф, оставалась незащищенной навсегда: имелся в виду его отход от руководства компанией. А как известно, не только рыба гниет с головы, но и рыбное дело вообще…И все же Бергофф оставался крепким, жизнерадостным дельцом, уверенным в завтрашнем дне, выстоявшим в недавних испытаниях, вызванных скандалом на Пито-Као.«Умный человек приобретает даже теряя», — сказал он себе и взялся за новое дело засучив рукава, хотя этика и прочая чепуха потребовали бы в данном случае надеть перчатки.Мало кто знал, что создание фирмы «Дискавери» — почти целиком его личная заслуга. На этот раз фортуна вновь улыбнулась Бергоффу: он организовал грандиозное дело, не вложив в него буквально ни цента.«Удача в бизнесе — великая вещь, и никогда не угадаешь, на чем можно заработать», — размышлял Бергофф, не удивляясь, что вместо рыбы ему теперь пришлось иметь дело с виднейшими учеными, талантливыми и многообещающими умами своей страны. Он покупал молодых и старых ученых и инженеров, так же бойко прикидывая на взгляд их стоимость, как умел это делать, стоя у трюма с живым, трепещущим серебром.Его правой рукой стал тот самый генерал в отставке, богач Стоутмен, что когда-то приезжал на Пито-Као с Джексоном и за спиной Бергоффа заигрывал с Дортом.Теперь они легко нашли общий язык, а связи Стоутмена с военным министерством весьма пригодились фирме «Дискавери». Но, кроме этих связей, Стоутмен обладал живым практическим умом и деловой смелостью.Стоутмен «откопал» и профессора Кобрена, а когда последний заартачился, то привлек к делу его талантливого ученика. Правда, Гровер сумел в два счета повысить себе цену, хорошо, что он оказался человеком, понимающим толк в деньгах. Пожалуй, еще немного — и Гровера можно будет посвятить в истинные намерения фирмы.Сегодня у Бергоффа день рождения, и он не хочет больше думать о делах: самая неприхотливая машина и та периодически становится на профилактику. Хватит, сегодня у него выходной день. «Делу — время, потехе — час», — вспомнил он русскую пословицу и улыбнулся. Вот уже более года, как он углубился в изучение русского быта, русской психологии, русского характера: этого требовали интересы его бизнеса, а там, где слышен хруст новеньких долларов, он готов взяться за изучение хоть лунных затмений!Довольный шуткой, Бергофф еще раз просмотрел список гостей, выслушал подробный доклад шеф-повара. Секретарь негромко доложил:— К вам мистер Гровер, сэр…— Так рано?— Очень просит принять его…— Хорошо, — пожал плечами Бергофф.— Слушаюсь, сэр.— А-а, мистер Гровер! Здравствуйте. Признаться, я ожидал вас вечером.— Простите, патрон, но…— Не оправдывайтесь, не оправдывайтесь! Мне всегда приятна встреча с вами, вы же знаете, — сказал Бергофф и подумал: «Черти тебя уговорили приехать сейчас!»— Благодарю, патрон. Разрешите поздравить вас с торжественным днем и пожелать вам прожить столько лет, сколько у вас долларов в банке!— Ого! Милый Роберт, я боюсь, что исполнись ваше доброе пожелание, мне придется оканчивать свои дни на обледеневшем берегу Африки под угасающим солнцем и быть свидетелем конца мира, — горделиво заулыбался Бергофф.— О, мистер Бергофф, ваше неиссякаемое остроумие и навело меня на мысль преподнести вам самый оригинальный подарок из всех, какие только бывали когда-нибудь. Если вы позволите.— Не терзайте меня, Роберт. Я так любопытен. Что у вас там припрятано?— Увы, сэр, мой подарок — в центре города, и вам надо бы увидеть его там.— Черт возьми, я готов отправиться хоть на край света,— Едемте, мистер Бергофф?— Ровно через минуту, Роберт. Я наброшу пиджак. 4 По характеру Бергофф был «демократичен» и допускал, подобно акуле, присутствие рядом прилипал, порой прощая им даже некоторую навязчивость.Разбогатев на торговле рыбой, Бергофф втянулся в деловую жизнь, приобрел уйму связей и обнаружил в себе недюжинные наклонности авантюриста. Служение его сиятельству Доллару стало у него самоцелью. Сегодня ему хотелось развлечься. Но каким подарком можно удивить миллионера?— Куда мы едем?— В ваш фирменный магазин «Дары моря», мистер Бергофф.Бергофф поморщился. Правда, этот рыбный магазин — его гордость и слава, но последнее время дела шли скверно и клиентура резко сократилась.Десять минут езды — и их взорам открылся огромный восьмиэтажный аквариум. Точнее, аквариумом был только фасад магазина: двухметровое пространство между идеально прозрачными плексигласовыми стенами было заполнено водой, где сновали тысячи рыб, осьминогов, морских змей, крабов и прочая живность.Но когда журналисты единодушно назвали шедевром «самую живую рекламу», они имели в виду не рыб и не редких морских животных, а другое: в извилистых пластмассовых коридорах аквариума, изолированные от змей и осьминогов, плавали… девушки. С миниатюрными масками на лице, они плавно кружили в зеленоватой воде, принимая позы одна привлекательнее другой. Вся аппаратура аквалангов была спрятана у каждой в изящном и гибком… рыбьем хвосте, довершающем их сходство с русалками.Дюжина прорезей в нижней части фасада служила входами в магазин. Многоцветное искусственное освещение, включенное даже днем, придавало всему сооружению сказочный вид. Художники и скульпторы украсили дно и стенки аквариума скульптурами, макетами и водорослями.Но все реже и реже заходили люди в магазин, и реклама нередко начисто съедала скудеющие доходы от торговли.— Прикажите остановиться неподалеку от магазина, патрон, — попросил Гровер.Метрах в двухстах от «Даров моря» машина остановилась. Бергофф оторопело посмотрел вперед и протер глаза. Сотни, нет, тысячи озабоченных людей устремлялись в магазин и выбегали на улицу со счастливыми лицами, отягощенные покупками, оживленно переговариваясь. Было такое впечатление, будто весь город перешел на рыбную пищу и дружно сговорился покупать рыбу только в магазине «Бергофф и К°».— Если хотите, можем проехать еще метров двадцать, — предложил Роберт, для чего-то надевая шляпу, хотя в машине, да и на улице, стояла жара.Шофер повиновался и выбрал стоянку почти рядом с магазином.Минуту спустя секретарь Бергоффа, сидевший рядом с Гровером на заднем сиденье, почувствовал беспокойство, глаза его лихорадочно заблестели, и он, почтительно бормоча извинения, стал вылезать из машины.— Куда вы? — поразился Бергофф.— О, сэр, — взмолился секретарь, — позвольте мне отлучиться совсем ненадолго… Я… мне необходимо приобрести килограмма три осетрины…— Вам?! Но ведь у нас все есть!— Ну и что же? — визгливо вскрикнул секретарь, приходя в ужас от собственной дерзости. — А я хочу… сам… купить рыбы здесь…Гровер со смехом наблюдал, как тщедушная фигурка секретаря исчезла в людском водовороте.— Что с ним стряслось, Джон? — недоумевающе повернулся к шоферу Бергофф. — Куда девалась его британская невозмутимость?— Разве человек, желающий купить рыбу, достоин удивления, сэр? — вопросом на вопрос ответил Джон и трясущимися от волнения руками спрятал в карман ключ от зажигания. — С вашего позволения… Я на одну секунду…— Куда вы, Джон?! Постойте!Но шофер не слышал окрика шефа и ринулся в толпу.— Удивительные люди, Роберт. А впрочем… Вы побудьте здесь, а я, пожалуй… Неплохо бы к сегодняшнему столу подать с полсотни миног. А? Какова идея? — Бергофф расхохотался и, открыв дверцу, почти катапультировался из машины.Гровер серьезно посмотрел ему вслед и закурил. Наклонившись, чтобы закрыть дверцу автомобиля, Роберт увидел Хоутона. Грустная физиономия Боба слегка оживилась: он был рад встрече со старым другом и направился к нему.— Боб! — взволнованно вскрикнул Роберт и, выпрыгнув на тротуар, увлек приятеля в сторону. — Ты мне очень нужен, — быстро заговорил он, понизив голос. — Я не могу быть многословным. Слушай и запомни: ты можешь и должен помочь мне раскрыть тайну фирмы «Дискавери». Плюнь на все и сделай так, чтобы втереться в доверие к Бергоффу. Надо тебе снова сблизиться с ним. Не перебивай! Дай мне свой телефон. Пиши здесь, на манжете. На моем, а не у себя… Скорее! И старайся не проходить сейчас мимо рыбного магазина. Все! Иди!Ошеломленный, Боб повернул обратно, а Гровер торопливо сел в машину, захлопнул дверцу и осмотрелся. Все в порядке: ни Бергоффа, ни его шофера, ни секретаря еще не было. Все трое выбрались из магазина минут через сорок, нагруженные ворохами покупок, изрядно помятые, но довольные.— Подумать только, — не мог успокоиться Бергофф, — такого скопища покупателей не было даже в день открытия моего фирменного магазина, хотя я тогда на одну рекламу израсходовал около миллиона долларов. А ведь совсем недавно я подумывал: не отказаться ли от него?..По мере того как машина удалялась от «Даров моря», спокойствие вновь возвращалось к ним, и все трое почувствовали себя неловко. Первым жалобно заговорил секретарь:— Извините меня, сэр… Я так и не пойму, что приключилось со мной? При моем гастрите мне не съесть и ста граммов рыбы. А я прихватил ее более шести килограммов!— Моя жена — убежденная вегетарианка, — сердито произнес Джон. — Хорош же я буду, когда привезу ей четверть осьминога, сотню раков и пару ставрид!— Мне помнится, Джон, — вежливо вставил секретарь, — что вам еще удалось заполучить коробку устриц и голову сома…— У вас отвратительная память, — огрызнулся Джон. Они проезжали вдоль самого края набережной узкого канала. Бергофф весело хлопнул шофера по могучему плечу и выбросил за окно полсотни миног.— Черт с ними! — воскликнул он. — Теперь моя совесть чиста: мои собственные доллары честно вошли в игру.Когда машина остановилась у дома и Бергофф с Гровером остались одни, миллионер крепко пожал ему руку.— Спасибо, Роберт. Вы нисколько не преувеличили: ваш подарок не только необычен, но и по-царски щедр. Раскройте же секрет и объясните, почему вы не ринулись за нами?— Все дело в шляпе, мистер Бергофф, — улыбаясь, ответил Роберт и показал миллионеру внутреннюю сторону тульи.Бергофф с любопытством заглянул в шляпу и увидел в ней металлическую сетку и маленькую коричневую коробку.— Вы хотите сказать…— Вот именно, — подхватил Гровер. — Вдоль фасада вашего магазина я укрепил вчера замаскированные генераторы. Настроенные особым образом аппараты внушают прохожим желание немедленно купить рыбу. В моей же шляпе вмонтирована защитная сетка. Вот вам мой подарок!— Спасибо, Роберт, сто раз спасибо. Мы разработаем эту систему невидимой рекламы до конца. Вы получите свою долю.— Но ведь это подарок, мистер Бергофф.— Вы благородны, Роберт! Итак, до вечера: будьте моим самым дорогим гостем.Проводив Гровера, Бергофф задумался. «Этот парень слишком умен. Стоутмен прав: рановато вводить его полностью в курс дела „Дискавери“, — решил он. — При таких знаниях и изобретательности он может стать опасным для всех нас… Ученый — каким бы выдающимся он ни был — должен только служить и повиноваться».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64