– Сколько? – Яровой ткнул сигарету в расплющенную банку из-под «Колы», служившую пепельницей.– Не сколько, а что. – Человек положил на стол блокнот. – Вот телефон, вот бумага. Я звоню отцу Салмана и даю отбой. Вы пишете коды банка в системе связи Центробанка.Отдельным столбиком коды связисфилиалами. * * * – С ума сошли! Я их просто не знаю.– Знаете, Яровой. Начальник службы безопасности просто не может их не знать.– Их знает только председатель.– И вы. – Человек улыбнулся. – Сами себя выдали. Сначала дрогнули, а потом сыграли возмущение. А дрогнули потому, что доступ к интересующему меня товару у вас есть. И взять его легко, но страшно. О сыне подумайте, Арсений Степанович.Салманов папаша у меня на крючке еще больше, чем вы.– Он не может так просто дать отбой. Авторитет потеряет...– А я ему денег пришлю. Пусть похвалится перед дружками. Потом незаметно переведет назад. И будут волки сыты и бараны целы. Баран в данном случае ваш Сергей. Звонить?– Да. – «Пора кончать. Пусть возьмется за трубку». – Яровой сделал вид что полез за сигаретами. Как только почувствовал, что из подмышки выползла рукоятка пистолета его левая рука нырнула за пазуху.Удар обрушился неожиданно. В затылке словно взорвалась яркая вспышка.Второй удар, как раскаленный прут вошел выше левой лопатки. Рука сразу же онемела И пистолет так и остался в кобуре... Искусство ближнего боя Максимов успел подхватить безвольно завалившееся на бок тело Ярового.– Не убий – Журавлев трясущимися пальцами пытался поднести зажигалку к кончику сигареты.– Жить будет, – спокойно ответил Максимов. – Рукой дня два шевелить не сможет, но это ерунда.– Как ты только успел? – выдохнул вместе с дымом Журавле?– Я его с самого вокзала пасу. Успел заметить, что он левша, – А настрой очень легко по походке вычислить. Ой сюда входил, как на ринг. – Максимов положил на стол пистолет Ярового. Быстро пробежал руками по телу от воротника до ботинок. Сзади, за поясом у Ярового в специальном кожаном чехольчике был диктофон. Проводки через рукав шли к ремешку часов. – Фирма «Лансье», – определил Максимов и положил диктофон рядом с пистолетом. – Кассетки хватает на пять часов записи. Вместо ленты – тонкая проволока. Редкая штука.Кучеряво они в банке живут!– Про «глучлку», значит, не поверил. – Журавлев повертел в руках маленький плоский диктофон.– А кто поверит коробке с лампочкой? Он же не собака Павлова – Это точно. Так... Раз запись на пять часов, иаверняка разговор с другом Мишей записал. Правильно думаю?– Зачем думать? Можно кнопку нажать и проверить. Он еще минуты две не очухается.Пока перематывалась пленка, Журавлев курил, искоса поглядывая на спокойно сидящего на стуле Максимова. Сам Журавлев лишь едва успел заметить, что Яровой сделал лишнее движение левой рукой. И все. Но как Максимов среагировал на это движение, находясь за дверью, он никак не мог понять, а спросить не решался.Он работал без обратной связи с Орденом. Находясь под плотным контролем, нельзя выйти на контакт со связником, нельзя использовать «почтовый ящик». Был лишь вариант экстренной связи. Посланник снабдил его тремя передатчиками-"малютками", закамуфлированными под пистолетные патроны. Сжав такую капсулу, ты включал передатчик, и он выстреливал в эфир длинный сигнал, достаточный, чтобы дежурный радист взял пеленг. Потом передатчик замолкал, экономя батарею, и отзывался только на сигнал радиста-поисковика, находящегося в радиусе пятидесяти метров. Можно было быть уверенным, что тебя или оставленную тобой «посылку» найдут люди Ордена.Капсул было ровно три. Он использовал одну, вернувшись из Питера.Ровно через сорок четыре минуты после получения сигнала от Олафа бомж, одиноко шатающийся вдоль ларьков на площади у Ленинградского вокзала, с облегчением вздохнул, вытащил черные пуговки наушников и щелкнул клавишей плейера. «Посылка» лежала у его стоптанных ботинок – примятая с одного бока зеленая банка «Баварии». На дне, под датой годности, был нацарапан значок, похожий на наклонную английскую букву "ф". Это была руна «Анзус» – знак Посланника. Записка, лежащая в банке, должна была быть доставлена адресату в кратчайшие сроки и любой ценой. Когти Орла Экстренная связь Посланнику Цель операции – МИКБ. Нами проведена принудительная вербовка начальника службы безопасности банка Ярового Арсения Степановича. От него получены коды банка в системе информации Центробанка и пароли доступа в компьютерную сеть банка. Запросите данные на следующих лиц: Журавлев Кирилл Алексеевич, проходил службу в Московском управлении КГБ, старший офицер запаса. Осуществляет оперативные мероприятия в рамках операции. Кротов Савелий Игнатович, род занятий в прошлом неизвестен, был связан с «теневой экономикой». Используется Гавриловым для легендирования операции. До настоящего времени активных действий не предпринимал. Водопьянова Инга Петровна, около 30-ти лет, вероятно, среднее медицинское образование, род занятий в прошлом неизвестен. По заданию Гаврилова осуществляет наблюдение за проживающими на «объекте». Фирма-прикрытие: «Многопрофильная фирма „Рус-Ин“». На владельца данными не располагаю. Работаю под плотным контролем. Олаф
Норду Агент «Бруно» привлечен Гавриловым к участию , в операции на объекте «Нора». Прошу разрешения на расшифровку Олафа перед Бруно для подстраховки первого в случае чрезвычайной ситуации. Печора
Печоре Расшифровку категорически запрещаю. Исключить использование Олафом канала связи, выделенного для Бруно. Глава девятаяНЕДОСТАЮЩИЙ ЭЛЕМЕНТ Неприкасаемые Веранду заливал теплый полуденный свет. Солнце было уже по-осеннему блеклым, едва пробивалось сквозь матовую дымку. Приятно пахло разогретым за день деревом, сквозь приоткрытое окно с улицы тянуло резким запахом горящей листвы.Кротов, прищурясь, смотрел в окно, там за высоким забором гомонили галки, пытаясь прогнать ворону с разлапистой сосны.– Все-таки понятия мое и чужое лежат в первооснове нашего миропонимания.Вон, даже галки безмозглые знают эту истину.– И что тут странного? – поднял глаза от книги Максимов.– Хм. Странно, что не все люди это понимают. Или не хотят понять, – вздохнул Кротов.– Пессимизм. – Максимов улыбнулся. – Патологическое состояние русской интеллигенции.– Это патология возраста, молодой человек. Больше понимаешь, но все меньше можешь... Русская интеллигенция стара душой, примите это как факт, не требующий доказательств. Я не говорю обо всех, но глубинная интеллигентность у русских идет не от университетских дипломов. Вечное богоискательство и вечное иконоборчество, вот откуда все идет. А душа от странствий в горних высях и мгле ада стареет быстро. А впрочем... – Он повернулся к дверям, ведущим в дом. – Инга Петровна, будьте любезны кофейку! Или вам чай, Максим?– Кофе.– Уже готов. – Женщина вошла в полосу света. Темно-каштановые волосы вспыхнули огнем. Она улыбнулась, посмотрев на вставшего из плетеного кресла Кротова. – Сидите, Савелий Игнатович, я все сама сделаю.– Нет, нет! Я помогу. – Он взял у нее поднос с кофейником и чашечками, на золотых ободках которых весело играли солнечные зайчики.Максимов отметил, каким беспомощным на секунду стало лицо Кротова, когда он коснулся рук Инги. Знал – на даче утаить что-либо сложно, – что с первого же дня они спят вместе. Не хотелось думать, что произошло это по заданию Гаврилова. Но где гарантии?Максимов скользнул взглядом по туго обтянутым платьем широким бедрам, задержался на точеных щиколотках и вздохнул. Инга была красива ставшей теперь редкой спокойной женской красотой. За Кротова можно было порадоваться. Старик ему был симпатичен. И даже перехватив пару раз заинтересованный взгляд Инги, Максимов не решился нарушить – пусть и заданную – идиллию. Он отлично понимал, что люди живут иллюзиями, и великий грех разрушать их без надобности.– Инга Петровна, вы само совершенство! Позвольте поблагодарить ручки, что приготовили нам вкуснейший обед и настоящий, уже чувствую по запаху, кофе. – Кротов чуть коснулся губами ее руки.– Ох, Савелий Игнатович, бросьте вы. – Она улыбнулась своей спокойной улыбкой и вышла. Максимов отметил, что старомодные манеры Кротова ей нравятся и волнуют своей необычностью, хотя она и пытается это скрыть.– Максим. – Кротов налил кофе в чашки. – Ох, какой запах! Открою вам тайну, – он посмотрел на дверь, за которой скрылась Инга. – Прежде чем установить, хм, тесные отношения с женщиной, попробуйте кофе, что она сама приготовила. Макияж, туалеты, украшения – это все для себя. Боевая раскраска индейца. А вот кофе – это, дорогой мой, для вас. Напиток тонкий. Требует интуитивного определения пропорций и чувства времени. Алхимический напиток, одним словом. Сделаете, глоток – и сразу все ясно. Если женщине не дана магия любви, выйдет перекипяченная бурда. Мой вам совет, ставьте чашку и бегите, не оглядываясь!– Учту. – Максимов сделал глоток. Кофе действительно был хорош. Живой, тягучий. За сладким вкусом таилась легкая горчинка. Он закрыл глаза и отчетливо представил руки Инги. – Да, вы правы.Кротов с довольным видом уселся в кресло, пристроив чашечку на колене.– Ярового вы сломали надежно? – спросил он без всякого перехода.– Думаю, да, – кивнул Максимов. – Он сразу же сделал ошибку. Причем осознал это еще в поезде, но почему-то не решился исправить. Ничего не стоило телеграммой вызвать подкрепление. А он почувствовал себя обреченным и безвольно сунул голову в петлю. Последнюю попытку помахать перед Журавлевым стволом я в расчет не беру. Она вполне укладывается в модель.– И почему же он пошел в капкан?– Есть такие. Сумма накопленных грехов рано или поздно переваливает критический рубеж, и подобные типы склонны воспринимать крупную неприятность, как кару. Смиряются и покорно лезут на эшафот. Своеобразная форма самоубийства, распространенная среди слабаков.– Близко к истине. – Кротов внимательно посмотрел на Максимова. – А вы намного старше, чем выглядите. Душа у вас старая. Поверьте, я это хорошо чувствую.– Может быть. – Максимов сделал глоток и поставил чашку на стол. – Дальше что будет?– О! С этими кодами, надеюсь, у Ярового не хватит духу их поменять, мы вскроем банк, как консервную банку.– Я в этих делах ничего не понимаю.– Думаете, я понимаю? – улыбнулся Кротов. – Я лишь знаю некоторые неизменные принципы, этого достаточно. Знаете, что в первооснове операции лежит банальный плагиат? Только не говорите. Гаврилову, не поймет.– Обещаю.– Видите ли... – Кротов налил себе еще кофе. Сделал глоток, как Максимов, закрыв глаза. – М-да. В конце семидесятых было такое шумное дело. Группа молодых людей криминальных наклонностей решила подзаработать. Как всегда бывает в провинции, половина из них (было в деле человек шесть, если не изменяет память) уже отсидела по первому разу, другие только вернулись из армии. Один служил связистом. Кроме передачи военных секретов он регулярно трепался по телефону с телефонистками со всего Союза. Кто-то из этих барышень разболтал ему коды подтверждения почтовых переводов. Дальше было просто. Компания села на машину и принялась объезжать провинциальные городки, регулярно получая переводы. Собрали изрядную по тем временам сумму. Им бы, дуракам, свернуть дело и отправиться в Сочи, но они решили снять последнюю тысячу. На чем и погорели. Их связист остался в родном городке. Сидел у самодельного аппарата в гараже и ждал запроса из очередного по графику города. Но он, сердечный, от нервного перенапряжения ушел в непредвиденный запой – и на последний сеанс связи не вышел. А девочка на почте оказалась умницей. Не получив подтверждения от узла связи отправителя, она предложила молодцам прийти утром, дескать, нет таких денег. Естественно, утром их повязали. А Кулибина взяли в гараже без единого выстрела. Он неделю не просыхал. В себя пришел только в камере. Дурак, еще долго требовал выпустить из этого вытрезвителя.– Неплохо! И много взяли?– Не помню. Но пришили им «особо крупные размеры». Больше всех дали Кулибину. Вот так! – Кротов встал, прошелся вдоль распахнутых окон. – У них я взял идею. Она проста. Любая система имеет пороки, как ни странно, сконцентрированные в системе защиты. Ребятки допустили две ошибки. Первое, оставили ключевое звено – Кулибина – без присмотра. Второе, потеряли чувство меры. Надеюсь, нам удастся этого избежать. Кто сказал, что на ошибках учатся: на своих – дураки, на чужих – умные?– Бисмарк.– Молодец! – Кротов повернулся лицом к Максимову. – А хотите, угадаю вашу любимую фразу Бисмарка?– Попробуйте.– "История пишется не пером и чернилами, но мечом и кровью", да?– Хм, угадали.– Нет, знал. – Кротов оглядел поджарую фигуру Максимова. Отметил, что тот, как всегда, сидит полностью расслабившись. Как большая кошка, готовая в любую секунду к прыжку. – Есть признаки, которые не удается спрятать, как ни пытайся.За воротами загудел клаксон автомобиля. Сразу же залаял пес-кавказец, вынырнувший из зарослей малины. Кротов проводил взглядом Стаса, побежавшего к воротам.– Вот и недостающий элемент... Если мне не изменяет интуиция, Гаврилов привез нашего Кулибина. Вы, кстати, в технике разбираетесь, Максим?– Только в той, что стреляет и взрывается, – не моргнув глазом соврал Максимов. Искусство ближнего боя Из двери пикапа сначала высунулся баул и плюхнулся на траву под ноги Максимову. Потом в кабине кто-то завозился, показалась нога в разбитой кроссовке. Через секунду вся груда коробок, заполнившая салон до самого верха, пришла в движение. Максимов успел подхватить вылетевшую коробку с надписью «Паккард Белл», иначе одним монитором у Кулибина, похороненного под завалом, стало бы меньше. Нога в кроссовке дрогнула, и сдавленный голос произнес:– Не бойтесь, я в порядке.– Японский бог! – Гаврилов смачно сплюнул себе под ноги. – Короче, сил моих больше нет. Макс, доставай этого уникума, знакомься. Костик его зовут. А я в дом иду. Он у меня уже вот где! – Гаврилов провел ребром ладони по горлу и сделал такое лицо, будто действительно решил покончить жизнь самоубийством.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86