А пока Кенди спросила у Джейни, есть ли у нее дети.Та, разумеется, понятия не имела обо всех этих тонкостях, хотя предчувствовала наклевывающиеся перспективы. Со вздохом сожаления она ответила:— Мне бы очень хотелось. Я собиралась, но мой муж…— Ах да! — Кенди сочувственно покачала головой, вспомнив, что Джейни замужем за Селденом Роузом. Шейла Роуз, бывшая жена Селдена, была одной из лучших ее подруг. Оказалось, что они связаны с Джейни Уилкокс и с этой стороны. Проект становился еще соблазнительнее.— Вы должны пообедать у меня дома в воскресенье, — заявила Кенди таким тоном, словно Джейни была обязана принять приглашение. — Мы собираем гостей каждый уик-энд. Завтра моя помощница сообщит вам адрес.— Я с радостью! — Джейни щурилась от блаженства. Она про вела в Лос-Анджелесе меньше суток, а уже получила приглашение на ленч от главы киностудии, прямо к ней домой, что было сразу на несколько ступенек выше, чем приглашение в ресторан.Но времени на ликование не было: как только Кенди отвернулась (чтобы поздороваться с Робертом Редфордом), к Джейни бросился Руперт Джексон. Он наблюдал за ней и поджидал этого момента; он слишком хорошо разбирался в голливудской политике, чтобы знать: перебить Кенди Клеменс — неверный шаг, который потом будет стоить ему роли в хорошем фильме.Но за Джейни следил не один Руперт Джексон. В другом углу зала помещался Комсток Диббл, утиравший пот с лица и делавший вид, что с интересом слушает рассказ Рассела Кроу о съемках в Австралии. Краем глаза он наблюдал за беседой Джейни и Кенди Клеменс и злился. Если Кенди воображает, что сумеет легко заарканить его новую звезду, то она сильно ошибается. Именно он открыл Джейни Уилкокс, поэтому о том, чтобы от нее отказаться, не могло быть и речи. Он еще не решил, как с ней поступить (на каком-то этапе он все равно исключит ее из проекта); пока же займет ее бессмысленными встречами и совещаниями, чтобы она воображала себя значительной персоной, возможно, даже заплатит за ее проживание в отеле. Уже это принесет ему удовлетворение, особенно если на это будут тратиться денежки Джорджа Пакстона…В нескольких футах от Комстока стоял высокий худой мужчина, смахивающий на сухой стручок ванили. Взяв с подноса, поданного официантом, бокал шампанского, он поднес его к бескровным губам, не спуская глаз с Джейни, пересекавшей зал вместе с Рупертом Джексоном. Он не мог отказать ей в красоте, но на фоне стройного женского силуэта перед ним маячило нечто куда более приятное — знак доллара. В свои сорок два года Мегвич Барон был самым могущественным агентом Голливуда, известным как любовными приключениями, так и умением запугивать хозяев студий и заставлять их платить его клиентам-актерам еще больше. С его точки зрения, Джейни Уилкокс была безупречным объектом. Она уже звезда, и если он не сможет сделать на ней деньги, то ему не место в Американской гильдии агентов. Он уже видел, как ее имя стало раскрученным брэндом… В его воображении уже появилась ее собственная линия женского нижнего белья. Но пока ему хотелось вторгнуться в ее проект с Комстоком Дибблом.Спустя два часа несколько длинных черных лимузинов ехали по Сансет-плаза-драйв к особняку Таннера Коула. На заднем сиденье одного из лимузинов помещалась противоестественная троица: Джейни Уилкокс, Дженни Кадин и Мегвич Барон.Мегвич откупорил бутылку шампанского, взял стаканчик из полированного подстаканника и предложил Дженни Кадин:— Шампанского, дорогая?— Ты же знаешь, я не пью! — отрезала Дженни, словно не веря, что Мегвич не знаком со столь ценной информацией. Она сидела рядом с Джейни и продолжала негодовать. С той минуты, когда Комсток Диббл представил их друг другу на приеме «Вэнити фэр», она не могла смириться с тем, что эта Уилкокс, даже не актриса, выглядит лучше ее. Кадин подвело воображение: до знакомства она почему-то представляла Джейни маленькой брюнеткой, феминисткой, не бреющей ноги и подмышки…— Ясное дело! — отозвался Мегвич с саркастической усмеш кой, все-таки передавая ей стакан. — Еще ты никогда не курила, кроме того… — тут он воздел глаза к потолку, словно искал там подсказки, — тебе только двадцать четыре года. Или ты приняла решение стать двадцатидевятилетней, чтобы покончить с подо зрениями?— Мегвич! — взмолилась Дженни, принимая стакан. — Видите, что нам приходится сносить в Голливуде? — фамильярно обратилась она к Джейни.— Вижу, — ответила та с осторожной улыбкой. — Искренне вам сочувствую.Откинувшись на сиденье, она украдкой разглядывала Дженни Кадин и Мегвича Барона. Ей не верилось, что она едет в лимузине на прием после церемонии вручения наград и что ее попутчики — ведущий голливудский агент и блестящая кинозвезда. Впрочем, весь вечер оказался полон нереальных событий, поэтому она уже устала удивляться. Это был редчайший вечер, когда произойти могло все, что угодно. Джейни уже решила покориться судьбе и только гадала, как далеко ее занесет. Подобно многим людям, встретившимся ей сегодня, Мегвич и Дженни отличались от Нью-Йоркцев так резко, словно либо те, либо они сами были инопланетянами. Но Джейни уже приходилось сталкиваться с людьми другого круга, и она быстро перенимала их замашки.— Скажите-ка, Джейни Уилкокс, — обратился к ней Мегвич, потягивая шампанское, — что бы вы выбрали, если бы джинн из бутылки предложил вам любую работу в Голливуде? Не стесняйтесь. Пришло время мечтать и осуществлять мечты…Джейни едва не расхохоталась. Она уже заметила привычку Мегвича изъясняться строками, как будто заимствованными из дурацкого кинофильма. Несмотря на сходство с жалящим насекомым, он держался так, словно походил сразу на Кэри Гранта и Уолтера Мэтью. Когда Комсток на приеме знакомил ее с Дженни Кадин (одно это компенсировало стоимость авиабилета: надо было видеть удивление Дженни, узнавшей в Джейни Уилкокс женщину из «Динго»!), рядом с ней появился Мегвич Барон. Удивленно посмотрев на Комстока Диббла, как на мальчишку, склонного к неприличным проделкам, он повернулся к Джейни и с коротким поклоном произнес:— Мегвич Барон, к вашим услугам. — Не дав ей ответить, он взял ее под руку и увлек в сторону. — Кстати, я ваш новый агент.— Неужели? — ахнула Джейни. Разумеется, она была наслышана о легендарном Мегвиче Бароне. Несколько лет назад ходи ли слухи, будто он на целый день запер в стенном шкафу знаменитую модель, выпуская ее только для секса и справления малой нужды. Годится ли такой ей в агенты? Но она уже поняла, что в Голливуде женщине нужны союзники, поэтому не стала возражать, особенно когда он сказал:— Этот Комсток Диббл хитер, как койот, и живуч, как таракан. Не смейте ничего предпринимать, пока я не изучу ваш кон тракт.Она ответила, что в техническом смысле контракта не существует, и он сделал стойку, как ротвейлер, почуявший каторжника. После этого не приходилось удивляться, что он повез ее на прием к Таннеру Коулу и что с ними оказалась Дженни Кадин.— Мегвич! — воскликнула Дженни Кадин раздраженно. — У Джейни уже есть работа: она феминистка.Джейни улыбнулась Мегвичу, тот в ответ заговорщически подмигнул. Джейни не знала, откуда Дженни взяла, что она феминистка: своим кавалерам она неоднократно представлялась феминисткой, но ей казалось, что в Голливуде это воспринимается как оскорбление. Хватало с нее и того, что почти весь Голливуд, несмотря на улыбки, по-прежнему принимает ее за проститутку; прослыть с легкой руки Дженни Кадин феминисткой — нет, это уж слишком! Достав из сумочки пудреницу и смотрясь в зеркальце, она сложила губы соблазнительным сердечком.— Хотите знать мою заветную мечту? — Добившись от Мегвича поощрительного кивка, Джейни захлопнула пудреницу и смело на него взглянула. — Я хочу быть как Кенди Клеменс. Я не буду счастлива, пока не возглавлю собственную киностудию.Мегвич присвистнул. Сначала он выглядел ошеломленным, но Джейни было все равно. Глядя на него сквозь опущенные ресницы, она улыбнулась:— Если хотите быть моим агентом, то постарайтесь понять, что мне нужно на самом деле. — Ей было не важно, верит ли он ей. Ведь в Нью-Йорке она всем повторяла, что желает стать продюсером. Ее обдавали презрением — но взгляните, как высоко она забралась теперь!Машина тем временем въехала в деревянные ворота на вершине крутого холма. На обрыве с видом на Лос-Анджелес стоял большой дом в испанском стиле с желтыми оштукатуренными стенами и красной черепичной крышей. Машина остановилась у входа. Трое пассажиров вышли. Мегвич взял Джейни подРуку.
— Запомните одно, Джейни, — сказал он. — Я агент. Мне нравятся честолюбивые люди. — Он со значением посмотрел на нее. — Но пока, милая, держите свои амбиции при себе. Вы пой мете, что в этом городе есть только два способа добиться много го: прослыть глупой или страшной. Мой план таков: сначала пред ставим вас глупой, а потом всех поубиваем.Джейни открыла было рот, чтобы возразить, но смолчала. Она была здесь новенькой и не хотела оконфузиться. Прежде чем нарушать правила, надо их понять.— Конечно, дорогой, — пропела она. Мегвич в знак признательности стиснул ей руку.— Сейчас мне требуется от вас одно, — сказал он ей на ухо. — Ведите себя как звезда.Это ей под силу, подумала она, входя в дом. Ведь именно звездой она себя считала всю жизнь.Дверь открыл лакей в ливрее. Миновав зеленый холл с оленьими рогами на стенах, они вошли в просторную гостиную. Французские окна выходили на большой балкон, на противоположной стороне был сложенный из камней камин. Джейни не обратила внимания на мягкие кожаные диванчики и кресла: ее очень заинтересовал хозяин, Таннер Коул.Он стоял у камина, положив руку на каминную полку. Вместо смокинга на нем были теперь брюки в крепированную полоску, которые на любом другом смотрелись бы по-дурацки. Один Таннер Коул мог выглядеть в них настоящим американцем — человеком, добивающимся всего не благодаря собственным усилиям, а по праву рождения. Никто из мужчин в гостиной не выдерживал сравнения с ним. Он как магнит притягивал к себе все взоры; на протяжении приема «Вэнити фэр» Джейни боролась с желанием смотреть только на него. Он тоже несколько раз на нее поглядывал. Встречаясь с ним глазами, она пришла к выводу, что он не может быть геем.Сейчас, узнав ее, он вожделенно расширил глаза, но не сделал даже шага в ее сторону, поэтому она удостоила его лишь легкой улыбки. Было заметно, что он предпочитает все делать по-своему; что ж, в таком случае она будет ждать. Пусть сам к ней подойдет — Джейни была совершенно уверена, что так и будет.[Она отвернулась — и чуть не налетела на Крейга Эджерса. Он сидел на краю коричневого диванчика, вытянув перед собой ноги, и мрачно заглядывал в свой стакан. Он провел в Лос-Анджелесе три дня, но уже успел понять, что знаменитый писатель в Нью-Йорке и в Лос-Анджелесе — совершенно разные вещи. В Нью-Йорке он был известен: недавно его узнала молоденькая банковская служащая, запомнившая его фотографию на суперобложке, что было удивительно, поскольку на этой фотографии он был на десять лет моложе. А в Лос-Анджелесе его никто не замечал. Год назад он бы не обиделся, но шесть месяцев успеха приучили его ждать поклонения. В Лос-Анджелесе он был его лишен. Конечно, люди «слышали» про его книгу, «слышали», что она хороша. Но читавших ее пока что не нашлось, а этим утром молодой сотрудник студии «Фокс» даже имел наглость предложить заменить ее главного героя мужчину женщиной двадцати четырех лет…Его старый приятель Таннер Коул настоял, чтобы он не ложился спать и дождался гостей. Крейг понимал, что молодость позади: после полуночи он начинал дремать. Но, отправившись к себе, он огорчил бы Таннера, который наутро смотрел бы на него с упреком, отчего Крейг почувствовал бы себя неудачником, — нет, только не это! Крейг считал, что Таннер не похож на других: ему была свойственна невероятная, казавшаяся напускной чуткость, которую Крейг после двадцати лет знакомства считал подлинной. Коулу достаточно было одного взгляда, чтобы изменить атмосферу: если у него было хорошее настроение, то и остальным было хорошо, а если ему становилось тоскливо, то и другим казалось, что они очутились в аду…Крейг поднял голову, чтобы найти глазами Таннера, но вдруг уперся взглядом в Джейни Уилкокс. Удивление его было так велико, что он едва не выронил стакан. Это походило на встречу с пришелицей из страны мертвых. Судя по выражению ее лица, она тоже сильно удивилась.— Крейг! — пролепетала она. Ей было непонятно, что он делает на приеме у Таннера Коула. В памяти сразу всплыло обвинение Селдена: она загубила Крейгу жизнь. Будет ли он с ней разговаривать? Не давая ему шанса ее проигнорировать, она уселась с ним рядом.Крейг был очень зол на Джейни Уилкокс. Он убеждал себя, что причина его злости — ее вмешательство в историю со сценарием по его книге, но в действительности не мог ей простить, что она внезапно пропала из его жизни. У нее, конечно, имелось оправдание, но он считал, что она могла бы ему позвонить, даже должна была позвонить и сама объяснить ситуацию. За последние недели он успел ее возненавидеть, решив, что она попыталась его использовать (толком не понимая, как бы она это сделала), и чувствовал себя отвергнутым возлюбленным, не знающим, почему им пренебрегли. В январе и в начале февраля, когда Джейни приходила к нему домой якобы для обсуждения сценария, он баловал себя догадкой, что она в него влюбилась. Невероятность этого предположения не приходила ему в голову: недаром же она твердила ему, что он гений! Он уже стал думать о себе и о ней как об Артуре Миллере и Мэрилин Монро… Крейг не умел скрывать свои чувства. Втайне он радовался, что Джейни к нему подсела (если бы она его демонстративно не замечала, его ненависть вспыхнула бы с еще большей силой), но он не мог утаить, что разочарован ее отношением.— Здравствуй, Джейни, — сказал он мрачно, цедя коктейль и сурово глядя в пространство.— Крейг… — мягко произнесла она и подвинулась ближе. — Я так рада тебя видеть! — Она поймала себя на том, что действительно рада встрече с ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66