— Посмотрим, что удастся выяснить.
Эйлле сверкнул глазами. Глаза у него были черные, словно обсидиан, и в их глубине не было и намека на опасную зелень.
— Это касается людей, и я хочу сам во всем разобраться, — он зашагал было вперед, но вдруг остановился и обернулся. — Как думаешь, они в самом деле настолько дурны, как полагает Каул кринну ава Дэно? Я немного изучил их, и у меня сложилось иное впечатление.
Яут поднял ладонь козырьком, чтобы защитить глаза от солнца.
— Мой опыт показывает, что анализ отчетов — это одно дело, а полевые эксперименты — совсем другое, — проворчал он и, после неуверенной паузы, добавил: — Я слышал, что люди похожи на капризных детенышей, которые недавно появились на свет. Только никогда не взрослеют.
Эйлле зашагал дальше. Старому фрагте ничего не оставалось, кроме как следовать за своим подопечным. Они шли по улице, между унылыми домами-коробками, выкрашенными в один и тот же бледно-зеленый цвет. Мостовая под ногами излучала приятное тепло, воздух наполняли запахи моря. Эйлле наугад свернул сначала в один проулок, затем в другой, касался пальцами стен, ощупывая материал, из которых были сделаны здания, осматривал двери, окна, отделку и даже то, что казалось просто камнями, отрытыми неподалеку.
— Они собирают здания по частям, а не отливают, — объявил он наконец. — Видишь эти стыки и соединения? Ужасно непрактично. Уже заметно, что материал начинает разрушаться.
— Вдобавок, они занимают много места, — пробормотал Яут.
— Несомненно. Но, с другой стороны, в густонаселенном мире нужна именно такая архитектура. Люди громоздят эти коробки одну на другую — если верить отчетам, до ста комнат, установленных друг на друга. Ни одна из наших архитектурных конструкций не использует вертикальное пространство столь даективно, — Эйлле на миг задумался. — Это урок, Яут. Воз-ясно нам не следует спешить с выводами. Не все поступки туземцев продиктованы лишь прихотями и капризами.
Яут решил, что ответ не требуется, поэтому просто подождал пока его подопечный снова продолжит движение, и зашагал следом. Время текло медленно, словно вода в извилистом ручье. В данный момент оба были свободны от служебных обязанностей, и можно было никуда не торопиться.
Они в очередной раз свернули за угол, когда порыв ветра донес возбужденные голоса людей. Уши Эйлле дрогнули, голова повернулась в ту сторону, откуда раздавался звук.
— Ну , давай, счастливая восьмерка! — воскликнул один из туземцев. — Иди к папочке!
Эйлле повернул вниз по улице и протиснулся между двумя уродливыми зданиями. Яут последовал за ним, бормоча что-то неразборчивое.
Трое людей мужского пола, все разного роста, одетые в темно-синюю форму джинау, сидели полукругом на маленькой площадке, ограниченной тремя небольшими строениями, подобрав под себя ноги, и пристально разглядывали пару крошечных белых кубиков, лежащих на мостовой. Возможно это какое-то обучающее устройство, подумал Яут, подходя ближе.
— Это вы — «папочка»? — обратился Эйлле к ближайшему мужчине — по-английски, так как не хотел упускать случая потренироваться.
Человек поднял голову, отшатнулся и приземлился на копчик. Его челюсть отвисла, темно-карие глаза расширились.
— Какого…
Но вовремя остановился. Секунду спустя он вскочил, вытянулся так, словно хотел стать выше, и его правая ладонь застыла в дюйме от лба. Эйлле разглядывал его с нескрываемым любопытством.
— Если «папочка» не вы, то кто из вас? И зачем вам восьмерка? Почему она счастливая?
— Среди нас нет… «папочки», сэр, — его сосед встал и в точности повторил ту странную последовательность движений. — Это просто такое выражение, сэр.
Этот джинау был ниже остальных, а ворс на голове, который туземцы называли «волосами», отливал медью. Его очень бледное, мягкое, невыразительное лицо покрывали капельки влаги.
— Понимаю, — Эйлле сложил руки за спиной. — Вы занимаетесь с каким-то тренажером?
Последний из троицы нагнулся, поднял кубики и длинные прямоугольные куски зеленой бумаги. Бумажки он немедленно сунул в карман. Его золотисто-коричневая кожа становилась более светлой у корней желтоватых волос, очень густых и довольно длинных.
Все трое держались скованно, и Яут мгновенно понял, в чем дело.
— Я полагаю, Субкомендант Эйлле, что эти люди практикуют один из запрещенных видов деятельности, о которых говорил главнокомандующий Каул, — он выжидающе посмотрел на солдат. — Я прав?
Рыжеволосый отвел глаза, затем передернул плечами.
— Так точно, сэр.
Эйлле шагнул вперед, его уши встали торчком.
— Это какое-то… искусство!
Первый из них, довольно широкоплечий для человека и с гораздо более темным окрасом кожи, издал странный звук. Точно с ним случился приступ удушья. Тот, кто подобрал зеленые бумажки, бросил на него короткий взгляд, выражающий осуждение — по крайней мере, так показалось Яуту.
— Не сочтите за неуважение, сэр, — пробормотал человек. — Но это называется «азартные игры».
Эйлле протянул руку, и человек отдал ему кубики.
— — В самом деле? — Субкомендант повернул их так, что Яут мог разглядеть загадочные черные кружочки, выдавленные на поверхности. — Но мне сообщили, что в армии это запрещено. Следовательно, вас ожидает наказание, не так ли?
Все трое опустили головы. Яут узнал эту позу по учебным пленкам — простейшую, воспринимаемую всеми людьми позу «огорчение-и-покорность».
Эйлле повертел кубики в ладони, и они щелкнули друг о друга.
— Любопытно. И, несмотря на это, вы все равно нарушаете распоряжения. Поскольку это контрабанда… по-моему, это так называется… я конфискую их для дальнейшего изучения А сейчас… — он величаво посмотрел на провинившихся —доложите о совершенном вами нарушении. Фрагта Яут зафиксирует ваши имена и звания, а я побеседую с вами позже, когда буду лучше информирован.
Яут достал свою ком-панель, перевел ее в режим ввода и вопросительно посмотрел на людей.
Прежде чем ответить, рыжий издал странный горловой звук.
— Рядовой первого класса Кертис Рэй Бэрри , сэр.
— Ефрейтор Аллен Роджерс, — сказал черноглазый человек с темной кожей.
Третий был среднего роста, но более осанистым, чем двое других, худощавый, но на вид очень крепкий. Он встретил взгляд Яута не дрогнув, словно сам был джао. Да и в его позе чувствовалась свирепость настоящего джао, и впечатление усиливал ярко-зеленый цвет глаз.
— Рядовой первого класса Гейб Талли. Яут отключил панель.
— Готово.
Больше здесь делать было нечего. Эйлле повернулся и зашагал прочь, Яут покачал головой и последовал за ним. Едва завернув за угол, они снова услышали голоса нарушителей:
— Черт побери! Кто это был?
— Понятия не имею. Но ты видел его физиономию? В жизни не встречал «пушистиков» с такой раскраской. Прямо разбойник с большой дороги в черной маске.
— Придурки! — Эйлле и его фрагта шагали прочь, и звуки становились все тише. — Вы что, не слышали, как второй его назвал? Субкомендант. Мы только что имели честь разговаривать с нашим новым командиром, который явился на смену старушке Пинб. Вот угораздило. Он не…
После этого Яут мог уловить лишь неразборчивое бормотание. Эйлле вновь погрузился в размышления. Они возвращались тем же путем, каким пришли. Ноздри щекотал запах соли, глаза слепило солнце. Глядя в спину своего подопечного, Яут подумал, что на этой планете ему так и придется ходить сзади.
Сегодня они уже ели, поэтому Эйлле отказался от пищи, которую вечером доставили ему в комнату. Он предпочел посидеть на скамейке, глядя на звезды и пытаясь отыскать известные звездные скопления с непривычной точки обзора. Земля находилась гораздо ближе к территории, захваченной Экхат, чем его родная система Нир, и между ними не было ни одного аванпоста джао.
«Если Экхат и в самом деле сюда доберется, — подумал Эйлле, — Земля будет не в состоянии оказать сколько-нибудь значительное сопротивление.» Завоевание было завершено, флот джао отправился куда-то в другое место. Здесь же осталась лишь небольшая флотилия и наземные подразделения — достаточно для поддержания порядка в системе.
С наветренной стороны во мраке мерцали огни порта. Работы по его переоборудованию продолжались даже ночью, и среди конструкций то и дело фонтанами рассыпались искры. С другой стороны базы по подъездным дорогам, громко гудя, сновали машины. Неподалеку проходили учения рот джинау с использованием приборов ночного видения. База выглядела гораздо более оживленной, чем в разгаре дня, и Эйлле испытывал искушение посмотреть на все это поближе.
Силовое поле, закрывающее дверь, было отключено, и он видел Яута, который сидел перед терминалом информационного центра и изучал архивы базы.
Эйлле отпустил поток времени, пока фрагта не вышел наружу и не встал позади, тактично сохраняя молчание.
— Ну как? — осведомился Субкомендант.
— Я обнаружил упоминания об азартных играх, а также об играх на деньги и на интерес, — Яут запрокинул голову и повернул свое покрытое шрамами лицо к звездам. — Они часто становились причиной беспорядков. Первоначально они попали в список видов деятельности, приводящих к непродуктивному проведению времени, но оказалось, что именно эти занятия очень дороги людям. Принуждение не дало результатов, поэтому запрет было решено снять. Единственным местом, где он остался в силе, стала армия — откровенно говоря, мне это кажется нелогичным. Впрочем, чего ожидать от Дэно, — он фыркнул. — Они всегда стараются выглядеть могущественнее самих Нарво.
Мимо, ритмично топая, прошел взвод джинау.
— А что из себя представляют эти азартные игры? — спросил Эйлле.
— Для меня это до сих пор остается загадкой. Возможно, них есть некая религиозная составляющая, хотя я ничего подобного не заметил. Если это так, то запрет Дэно выглядит еще более абсурдным. Вмешательство в обычаи и суеверия подданных никогда не окупается, если они и так готовы подчиняться, — старый воин был не на шутку озадачен. — По всей видимости, это какой-то ритуал, связанный с отказом от различного количества материальных ценностей, но я даже представить себе не могу, что именно они получают взамен. Больше всего похоже на то, что они таким образом демонстрируют силу случайности.
— Однако это доставляет им удовольствие. Иначе они не стали бы рисковать… — Эйлле устремил взгляд на черную равнину моря, которая простиралась до самого горизонта, осененная светом звезд. Порывы ночного бриза наполняли воздух соленой водяной пылью, которая оседала на лицо. — Все это странно.
— Люди — вообще странные существа, — откликнулся Яут. — Мы можем никогда не понять их до конца. Не исключено, что практичнее будет научить их понимать нас.
— Нет, не годится, — Эйлле помолчал, вслушиваясь в ночные шорохи. — Это метод Нарво. Согласен, очень эффективный. Но здесь его применяют вот уже двадцать лет, — и как мне сообщили перед отлетом эксперты коченаты, безрезультатно. Земля не похожа ни на один из миров, которые мы завоевали. Немыслимо высокая численность населения, впечатляющий уровень развития промышленности и технологий… Такой богатой истории нет ни у одной расы из тех, что нам покорились: большинство из них — просто дикари, которые едва успели освоить выплавку металлов. Культура людей — это комплексное образование, которое формировалось веками. Во многом она даже сложнее нашей.
Он запнулся, пытаясь как можно точнее выразить мысли, которые давно не давали ему покоя. Экспертам коченаты легко удалось выявить недостатки подхода Нарво, но сами они были далеки от того, чтобы предложить собственный путь решения проблемы, и, признавали это. В конечном итоге было решено прибегнуть к проверенному временем методу великих коченов джао: выбрать наиболее многообещающего отпрыска, направить его — или ее — на Землю и поручить самостоятельно разобраться с ситуацией.
— До сих пор ни на одной планете завоевание не требовало столько сил, — продолжал Эйлле, — и столько времени. Согласно всем рапортам, туземцы сражались как звери, загнанные в угол. Порой они проявляли достойное мужество и боевую ярость. Чтобы управлять ими эффективно, мне придется использовать их умение и силу. Устанавливая взаимодействие, Плутрак всегда действовал иными методами, чем Нарво. Но для этого нам нужно больше знать. Я должен понимать людей, понимать по-настоящему.
Покрытое шрамами лицо Яута оставалось бесстрастным.
— Я посмотрю, что можно предпринять.
— Что ты имеешь в виду?
— С твоего позволения, пока не скажу. Но хороший фраг-та всегда должен быть на высоте. Я что-нибудь придумаю.
Хотя Яут недавно стал фрагтой Эйлле, молодой офицер уже хорошо знал его привычки. Наседать на него не стоило. Отпрыски кочена Джитра были известны тем, что не открывали рта понапрасну — а порой от них было просто слова не дождаться. И Яут не произнесет ни слова, пока не решит, что для этого настало время. Но так и должно быть. В отношениях между фрагтой и его подопечным не всегда соблюдается субординация, иначе фрагта не был бы фрагтой.
Эйлле поднялся и потянулся, хрустнув суставами.
— Что у нас планируется на завтра?
— Согласно расписанию, нам надлежит посетить завод по реконструкции, — сказал Яут. — Там ты начнешь знакомство с оборонным потенциалом планеты. Губернатор Оппак хочет, чтобы ты составил четкое представление об этой сфере, прежде чем примешь командование.
— Отлично.
— И еще кое-что, — неуверенно произнес фрагта.
— Да?
— Согласно последним сообщениям, сегодня на базе, вскоре после нашего прибытия, произошли беспорядки. Какая-то стычка между воинами джао и джинау. Двое людей были убиты на месте, один джао тяжело ранен. Позже главноко-Путь Империи дующий Каул приказал усмирить пятерых джинау, которые были в этом замешаны.
— В рапорте указана причина стычки?
— Оскорбление. Какого рода — не уточнялось.
Бессмыслица, озабоченно подумал Эйлле. Строгость наказания несоизмерима с тяжестью проступка. Офицеры-джао могли бы сообразить. И зачем «усмирять» сразу пятерых?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79