– Хорошо. Вам помочь?– Нет. С приборами мне поможет Марко.Мак-Аран собрался было запротестовать, но передумал, пожал плечами и забрался обратно в мешок. Не от него одного все зависит. Она знает свое дело и не нуждается в его неусыпном наблюдении. Это она дала понять совершенно недвусмысленно.Но какое-то смутное предчувствие не давало ему заснуть; он беспокойно ворочался в полудреме, а вокруг просыпался лес. Порхая с дерева на дерево, перекликались птицы – то хрипло и пронзительно, то проникновенно и щебечуще. Кто-то кряхтел и шуршал в кустарнике, а издали доносился звук, напоминающий собачий лай.И вдруг тишину разорвал ужасный вопль – однозначно человеческий, исполненный чудовищной муки хриплый крик, повторившийся дважды и оборвавшийся жутким клокочущим стоном.Полуодетый, Мак-Аран выскользнул из спального мешка и выскочил из палатки; на полшага от него отставал Юэн, за Юэном наружу высыпали остальные – кто в чем был, сонные, перепуганные, ничего не понимающие. Мак-Аран устремился на звук, к вершине холма; оттуда громко звала на помощь Камилла.Она установила спектрограф на полянке у самой вершины, но теперь прибор валялся на земле, а рядом, бессвязно стеная, бился в конвульсиях Забал. К лицу его прихлынула кровь, оно жутко распухло; Камилла же лихорадочно отряхивалась, то и дело подтягивая перчатки.– В двух словах – что случилось? – бросил Камилле Юэн, упав на колени рядом с извивающимся на земле ксеноботаником.– Какие-то твари… как насекомые, – выдавила она и протянула дрожащие руки. На затянутой в перчатку ладони лежало раздавленное насекомое, ярко-оранжевое с зеленым, меньше двух дюймов в длину, с загнутым скорпионьим хвостом и жутковатого вида жалом там, где, по идее, была морда. – Он ступил вон на тот бугорок, я услышала крик, и он упал…Юэн поставил аптечку на землю и энергичными круговыми движениями принялся массировать Забалу левую сторону груди. Подбежавшей Хедер он скомандовал срезать с ксеноботаника одежду; от прилива крови лицо Марко становилось все темнее и темнее, а укушенная рука страшно распухла. Забал уже потерял сознание и только бессвязно, горячечно стонал.«Мощный нервный яд, – подумал Юэн, – сердце отказывает, дыхание затруднено». Единственное, что он мог сделать – это вколоть стимулятор помощнее и ждать наготове, если вдруг понадобится делать искусственное дыхание. Он не осмеливался дать укушенному даже болеутоляющего, так как все наркотики одновременно являлись респираторными депрессантами. Затаив дыхание, он ждал, приставив к груди Забала стетоскоп; но вот, вроде бы, сбивчиво стучащее сердце забилось ровней. Юэн поднял голову, покосился на бугорок, о котором говорила Камилла, поинтересовался, кусали ее или нет, – не кусали, но два этих жутких насекомых заползли к ней на рукав, – и потребовал, чтобы все встали как можно дальше от бугорка, муравейника или как его там. «Чистое везенье, что в темноте мы не поставили прямо на него палатку! А Мак-Аран и Камилла вечером вполне могли прямо туда вляпаться – или под снегом эти твари впадают в спячку?»Время тащилось ползком. Забал стал дышать более ровно, изредка постанывая, но в сознание не приходил. Огромное красное солнце, источая туман, медленно, поднялось из-за окружающих холмов.Юэн послал Хедер в палатку за большой аптечкой; Джуди и Мак-Леод принялись готовить завтрак. Камилла стоически обрабатывала результаты нескольких измерений, которые успела проделать до нападения скорпиономуравьев – так их временно окрестил Мак-Леод, изучив раздавленный экземпляр.– Жить будет? – спросил у Юэна Мак-Аран, присев рядом с лежащим без сознания Забалом.– Не знаю. Возможно. Подобное мне приходилось видеть один-единственный раз в жизни – когда ко мне обращались с укусом гремучей змеи. Но одно могу сказать точно: сегодня ему нельзя двигаться никуда; и завтра, вероятно, тоже.– Может, перенести его в палатку? – спросил Мак-Аран. – Вдруг тут еще где-то ползают эти твари…– Лучше пока не трогать. Может быть, через пару часов.Мак-Аран поднялся, в замешательстве глядя на лежащего без сознания Забала. Им нельзя задерживаться – но в экспедиции не было ни одного лишнего человека, и послать к кораблю за помощью некого.– Мы должны двигаться дальше, – наконец произнес Мак-Аран. – Давай договоримся так: через несколько часов мы перенесем Марко под купол, там безопасней, и ты останешься за ним ухаживать. Остальные, в общем-то, могут заниматься своими исследованиями прямо здесь – собирать образцы почвы, флоры, фауны… Но нам с лейтенантом Дель-Рей обязательно надо забраться как можно выше – мне прикинуть массу планеты, ей для астрономических наблюдений. Так что мы уйдем вперед настолько далеко, насколько удастся. Если пик окажется недоступным, мы не станем и пытаться лезть – померяем, что сможем, и тут же вернемся.– Не лучше ли немного подождать – может, еще получится выйти всем вместе? Мы же понятия не имеем, на что еще можно наткнуться в этом лесу.– У нас нет времени, – нервно произнесла Камилла. – Чем скорее мы выясним, где находимся, тем скорее появится возможность… – Она умолкла.– Не имеем, причем, ни малейшего, – кивнул Мак-Аран. – Может быть, как раз все наоборот: чем меньше отряд, тем в лесу безопасней, а одному – так просто безопасней некуда. Вероятность совершенно одинакова. По-моему, нам следует все-таки разделиться.На том и порешили; через два часа Забал так и не пришел в себя. Мак-Аран, Юэн и Мак-Леод соорудили из подручных материалов носилки и перенесли его под тент. Не все были согласны с тем, что следует разделиться, но всерьез спорить никто не стал, и Мак-Арану пришло в голову, что его действительно стали считать начальником экспедиции, чье слово – закон. Когда красное солнце поднялось в зенит, Мак-Аран с Камиллой уже перепаковали рюкзаки и были готовы отправиться, взяв с собой только легкую спасательную палатку, еды на несколько дней и астрономические приборы.Время от времени Забал шевелился и стонал, но в сознание не приходил. Мак-Арана неотступно мучило в связи с ним какое-то смутное предчувствие, но делать было нечего, приходилось оставить укушенного на попечение Юэна. В конце концов, главная задача экспедиции – оценить размеры и массу планеты; и чтобы Камилла подсчитала, на какой край Галактики их занесло!Какая-то мысль не давала ему покоя. Неужели он что-то забыл? Неожиданно Хедер Стюарт сняла форменную куртку и стянула через голову теплый вязаный свитер.– Камилла, он теплее, чем твой, – негромко произнесла она. – Надень, пожалуйста. Здесь такие снегопады! А у вас не будет ничего, кроме маленькой палатки…– Здесь тоже будет холодно, – рассмеявшись, помотала головой Камилла.– Но… – Личико Хедер дрогнуло в нервной гримаске. Она прикусила губу. – Пожалуйста, Камилла, – взмолилась она. – Назови меня дурехой, если хочешь; меня мучает какое-то идиотское предчувствие… только, пожалуйста, возьми свитер!– У вас тоже предчувствие? – сухо поинтересовался Мак-Леод. – Тогда лучше возьмите свитер, лейтенант. Мне-то казалось, у меня одного прорезалась болезненная интуиция. Я никогда серьезно не относился к экстрасенсорике, но кто его знает… может, на незнакомой планете это свойство необходимое для выживания. Да и, в любом случае, что вы теряете, если возьмете несколько лишних теплых одежек?Мак-Аран осознал, что неуловимая мысль, не дававшая ему покоя, была как-то связана с погодой.– Лучше возьми свитер, Камилла, – посоветовал он. – А я возьму горную пуховку Забала, она тяжелее и теплее, чем моя, и свою оставлю ему. И если у вас найдется несколько лишних свитеров… Нет, себя обделять тоже не стоит; но, когда пойдет снег, ваше укрытие будет повнушительней, чем наше, а на высоте бывает такой холод… – Он с любопытством покосился на Хедер и Мак-Леода; обычно он не больно-то верил всяким байкам насчет экстрасенсов, но если странное предчувствие появляется у двоих человек независимо, да и сам он ощущает нечто схожее… Может быть, конечно, просто все дело в разных мелочах, откладывающихся в подсознании, а потом суммирующихся. Да и не больно-то нужна экстрасенсорика, чтобы предсказать плохую погоду в горах на незнакомой планете, да еще и с таким мерзким климатом! – Положите любую лишнюю одежку, какая найдется, – скомандовал он, – и обязательно по запасному одеялу; остальное мы уже захватили. И отправляемся.Пока Хедер и Джудит укладывали рюкзаки, он переговорил наедине с Юэном.– Ждите здесь по меньшей мере восемь дней, – вполголоса проинструктировал он. – Мы будем подавать сигналы каждый вечер на закате – при возможности. Если к тому времени от нас ничего не будет слышно или видно – снимайте лагерь и возвращайтесь к кораблю. Если мы вернемся, то нет смысла заставлять людей зря волноваться – а не вернемся, ты останешься за главного.– А что делать, если Забал умрет? – нерешительно поинтересовался Юэн; ему явно не хотелось, чтобы Мак-Аран уходил…– Похоронить его, – хрипло выдохнул Мак-Аран, – что же еще. – Он отвернулся и кивнул Камилле. – Отправляемся, лейтенант.Не оглядываясь, они направились прочь от поляны. Для начала Мак-Аран задал средний темп ходьбы, не слишком высокий, но и не слишком низкий.По мере того как они поднимались выше, ландшафт менялся; деревьев становилось меньше, трава редела, все чаще попадались голые камни. Склоны в этих предгорьях были не слишком крутыми, но когда Камилла и Мак-Аран взобрались на вершину холма, нависающего над лощиной, где накануне они встали лагерем, Рафаэль объявил привал с перекусом. Если напрячь зрение, сквозь переплетение древесных стволов можно было разглядеть крошечный оранжевый квадратик оставшейся внизу палатки.– Как далеко мы отошли, Мак-Аран? – спросила Камилла, откинув капюшон куртки.– Понятия не имею. Наверно, миль на пять-шесть; и поднялись на две тысячи футов. Голова болит?– Совсем чуть-чуть, – уклончиво ответила девушка.– Это потому, что меняется давление воздуха, – пояснил он. – Скоро привыкнете. Слава Богу, тут еще не очень крутой подъем.– Даже не верится, что вчера мы ночевали там… внизу, – с дрожью в голосе произнесла Камилла.– Ничего, сейчас перевалим через гребень, и лагеря больше не будет видно. Кстати, если вы передумали лезть на пик, еще не поздно вернуться.– Не искушайте, – пожала она плечами.– Боитесь?– Разумеется. Не такая уж я дура, чтобы не бояться. Но обещаю без истерик, если вы об этом.– Тогда двинулись, – произнес Мак-Аран, поднимаясь и отряхивая с колен крошки. – И смотрите, куда идете – дальше будут скалы.Но, к его удивлению, она вполне уверенно зашагала по каменистой осыпи у самого гребня, и ему не пришлось помогать ей или искать путь полегче. С гребня открывалась дальняя панорама – на долину, где они накануне вставали лагерем, на длинную, травянистую равнину и на следующую долину, где упал корабль; хотя даже в мощный бинокль Мак-Аран сумел разглядеть только крошечную темную черточку, которая, конечно, могла быть кораблем, но могла и не быть. Гораздо лучше просматривалась неровная вырубка, где они в первую после аварии ночь валили деревья.– Первый след человека, – произнес Мак-Аран, передавая бинокль Камилле.– Надеюсь, и последний, – отозвалась та.Мак-Арану захотелось в лоб поинтересоваться у нее, возможно ли вообще починить корабль, но сейчас для таких вопросов был не самый подходящий момент.– Наверняка тут должны быть горные ручьи, – вместо этого произнес он, – а Джуди давным-давно проверила местную воду. Так что не стоит ограничивать себя в питье – еще найдется, где наполнить фляги.– У меня страшно пересохло в горле. Это из-за вин соты?– Возможно. На Земле мы не смогли бы забраться намного выше, чем сейчас, без кислородных баллонов, но здесь в атмосфере кислорода больше. – Мак-Аран бросил последний взгляд на оранжевую палатку, сунул бинокль в футляр и повесил на плечо. – Ладно, следующий гребень будет гораздо выше. Пошли. – Камилла тем временем разглядывала крошечные оранжевые цветочки, растущие в щелях среди камней. – Лучше не трогайте их. Может, это опять какая-то зараза.– Уже поздно, – усмехнулась она и развернулась к Мак-Арану. В ладонях у нее был оранжевый цветок. – Если мне грозит смерть на месте только из-за того, что я сорву цветок – пусть это лучше выяснится сразу. Не уверена, что мне захочется жить дальше – если на этой планете нельзя трогать вообще ничего… Рэйф, – добавила она, посерьезнев, – это же неизвестная планета – и совсем исключить риск у нас не получится при всем желании, всегда может найтись что-нибудь смертельно опасное, чего мы никак не могли предусмотреть. По-моему, нам следует ограничиться какими-то естественными мерами предосторожности и надеяться, что повезет.Впервые после аварии она обратилась к нему по имени, и Мак-Аран невольно смягчился.– В общем-то, вы, конечно, правы, – произнес он. – Если мы не хотим ходить тут в скафандрах, то об абсолютной защите и думать не приходится, так что впадать в паранойю не стоит. Будь мы Передовым Отрядом, мы бы знали, где стоит рисковать, а где нет; а так действительно остается только надеяться на везение. – Становилось жарко, и он стянул ветровку. – Что-то непохоже, чтобы оправдывалось предчувствие Хедер насчет плохой погоды.Они перевалили через гребень и направились вниз. Два-три часа поискав тропинку, они наткнулись на кристально чистый родник, бьющий из трещины в скале, и наполнили фляги; Мак-Аран предложил отправиться вниз по руслу ручейка – наверняка это должен был быть кратчайший путь.Стало смеркаться; клонящееся к горизонту солнце то и дело скрывалось за тяжелыми тучами. Из глубокой долины, куда они спустились, следуя ручью, не было ни малейшей возможности послать сигнал ни на корабль, ни в базовый лагерь. Пока они устанавливали свою крошечную палатку, и Мак-Аран разводил огонь, начало моросить; бранясь сквозь зубы, Мак-Аран попытался передвинуть костер под край тента, чтобы хоть чуть-чуть укрыться от дождя. Ему удалось нагреть воду, но не вскипятить – в конце-концов неожиданный порыв мокрого снега задул огонь, и Мак-Аран, сдавшись, высыпал концентраты в едва теплую водичку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27