Качество супер, аккуратно доставили
И замок необходимо передать тому, кто будет испытывать те же самые чувства.
Она высказала вслух то, что чувствовал Ройс. Проклятие! Он сглотнул комок в горле. Эта земля, люди, живущие на ней, значат для него гораздо больше, чем следовало бы. Он сам стал неотъемлемой частью Нортумберленда. Как это произошло?
Бетани не попросила его вернуть ей свободу. Она не беспокоится по поводу того, как сложится ее будущее, возьмет ли он ее с собой. Ройс посмотрел на нее и вдруг понял, что видит ее по-настоящему в первый раз. Бескорыстную, преданную, добрую и неописуемо красивую. Да, Бетани прекрасна, но не только внешне – внутренняя ее красота сияет подобно солнцу. Благословен тот мужчина, что назовет ее своей женой.
Их взгляды встретились, но Ройс не мог позволить себе отдаться чувствам. Он не может подпасть под очарование Бетани – и не подпадет под него. Она – его рабыня, и только… чего бы там ни замыслил Вильгельм. Ройсу еще никогда не приходила в голову мысль таскать за собой в походе женщину. Но тогда он еще не был знаком с Бетани… Внезапно Ройс поймал себя на том, что больше не представляет без нее своей жизни.
Так не пойдет. Поспешно отвернувшись, он пришпорил коня и въехал во внутренний двор замка.
– Ройс, можно тебя на два слова? – окликнул брата Ги, когда тот спешился.
– В чем дело, Ги? – спросил Ройс, раздраженный тем, что ему не дают ни минуты покоя.
– Случились кое-какие неприятности.
Мгновенно все внимание Раиса переключилось на брата.
– Снова набег грабителей?
– Non, это дело личного характера, – ответил Ги, глядя поверх его плеча на Бетани.
– Хорошо, – кивнул Ройс, поворачиваясь к ней. – Жди меня в спальне.
Спешившись с помощью конюха, Бетани удалилась, оставив мужчин одних.
После того, как лошадей увели, Ги оглянулся по сторонам, убеждаясь, что разговор никто не услышит.
– Ты что-нибудь разузнал?
– Oui, но тебе это придется не по душе.
– В чем дело?
– Проводив Дамиану в ее спальню, я занялся делами. Но буквально только что Майда попросила меня взглянуть в спальню Дамианы, и я узнал кое-что любопытное.
– Милорд, – прервал их конюх, – будут еще какие – нибудь приказания?
Лицо Ги молниеносно превратилось в бесстрастную маску.
– Non. Ступай отдохни.
Ройс снова повернулся к брату:
– Как я говорил, Ройс…
– Милорд! – воскликнул появившийся Вашель. – Как хорошо, что вы вернулись! У меня до вас безотлагательное дело.
– Не сейчас, Вашель.
Ги потянул брата за руку, и они вышли из конюшни во двор. Оглядевшись вокруг, Ги удостоверился, что здесь им никто не помешает.
Ройс больше не мог сдерживать свое нетерпение. Схватив брата за плечо, он привлек его к себе.
– Как ты полагаешь, в этом столетии тебе удастся завершить свой рассказ? – гневно шепнул он.
Ги одарил брата многострадальным взглядом:
– Из спальни Дамианы доносились звуки, неопровержимо свидетельствующие о любовном свидании.
– Что?
– Она была не одна. Похоже, в твое отсутствие Дамиана наслаждается жизнью.
– Кто этот негодяй, что посмел нагло занять мое место?
Ги улыбнулся.
– Этот негодяй до сих пор у нее.
– Идем же скорее. Я хочу перехватить его, когда он выйдет от Дамианы.
Ги как-то странно взглянул на него:
– Похоже, ты нисколько не расстроен.
– Из-за того, что у нее есть любовник? Мне до этого нет никакого дела. Но я не позволю, чтобы надо мной издевались в открытую.
– Тебе не приходило в голову, что твоя реакции была бы другой, окажись на ее месте Бетани?
– Ты считаешь, я ставлю рабыню выше всех остальных? – воскликнул Ройс, сознавая, что не сможет дать ответ на этот вопрос.
– Обыкновенно ты все же бываешь менее туп, – поднял бровь Ги.
Ройсу было хорошо знакомо это выражение. Ги всегда чувствовал, когда берет верх над старшим братом.
– Да, я действительно проникся нежным чувством к этой мадемуазель, но она не встанет на пути к моей цели.
– Ройс, обеих ты не получишь.
Ройс оглядел брата:
– Это еще почему?
– Возможно, это ускользнуло от тебя, но, видишь ли, данная леди не стерпит подобного унижения и покинет замок.
– Дамиана никуда отсюда не уедет, – презрительно бросил Ройс.
– А я говорил не о Дамиане, – многозначительно улыбнулся Ги.
– Бетани некуда идти, никто ее не приютит.
– Ошибаешься. У нее есть родственники. Бетани остается здесь из-за своих людей. Как только Дамиана получит над ними власть и ее дело будет проиграно, она уйдет.
Ройс не мог отрицать справедливость его слов:
– Ладно, пойдем заглянем к одной даме, а потом я займусь другой. Насчет Бетани можешь больше не волноваться.
Хотя он и предложил брату выбросить из головы Бетани, последовать его примеру самому было очень трудно. Однако нельзя допустить, чтобы она приобрела такую власть над его жизнью; и Ройс дал себе клятву задвинуть мысли о ней на самые задворки своего сознания. Впредь он больше никогда не позволит себе предаваться грезам о прекрасном лице Бетани и волшебных прелестях, которыми способно одарить ее тело. Ну вот и все, с этим покончено. «Лжец!» – воскликнул его рассудок. Он весь изнывает от желания быть рядом с Бетани.
К двери спальни Дамианы Ройс подошел в отвратительном расположении духа. Ги отпустил стоявшего на страже воина. В комнате была полная тишина.
– Ну? – спросил Ги, насмешливым поклоном приглашая брата идти первым.
Ударом ноги Ройс распахнул дверь. От грохота в постели вскочили двое. Дрожащее пламя свечей и очага осветило обнаженные тела.
Ройс сжал губы, узнав избранника Дамианы – Филиппа Гастона.
– Ну что ж, вот моя тайна и раскрыта, – небрежно заявила Дамиана, и само ее спокойствие уже было оскорбительно.
– Тайной это никогда не было. Всем в замке известно, что в этой комнате живет не благородная дама, а шлюха, – с отвращением произнес Ройс.
– Давай заключим договор, Ройс, – ответила Дамиана, не слишком поспешно прикрывая грудь. – Если ты откажешься от своей стервы, я отошлю Филиппа во Францию.
– Ты не в том положении, чтобы выдвигать условия.
– Не заблуждайся, – сказала она, лаская своего любовника. – Филипп привез мне известия от отца – тот сообщает, что нашел мне другого жениха. Тебе нужно мое имя, но ты не получишь его до тех пор, пока не дашь обещание вышвырнуть Бетани вон. Я не потерплю унижений в собственном доме!
Дамиана одержала над ним верх, и при этой мысли Ройса захлестнула волна ненависти. Да, ему нужно ее имя, и ради этого он пойдет на все. Мысль о расставании с Бетани пронзила болью его сердце, но так по крайней мере он сможет освободиться от ее чар. Он же только что дал самому себе клятву, что эта женщина для него ничего не будет значить. Вот хорошая возможность убедиться, как он держит слово.
– Отдай рабыню Ги, – презрительно бросила Дамиана. – Похоже, она его очаровала.
Ги повернулся к брату, ожидая его ответа. В его взгляде не было и тени насмешки. Слава богу, он понимал, что это не шутка.
Но Ройс не мог отдать Бетани никому, даже своему брату. Хотя подобное было вполне обычным делом, он понимал, что не сможет заснуть, зная, что она находится в объятиях другого.
– Я прикажу ей переселиться в комнату сестры.
– Non! – взвизгнула Дамиана. – Рабыня мне не ровня, чтобы ей выделять комнату в господском крыле. Брось ее в темницу!
– Non! Она не преступница, – заявил Ройс. Глубоко вздохнув, он медленно выпустил воздух. – Я отошлю ее в башню.
– Башня – это замечательно, – промурлыкала Дамиана. – Мне наплевать, Ройс, с кем ты водишь шашни. Но никто не смеет покушаться на мою власть в этом замке!
– Итак, по рукам, миледи, но если вам снова вздумается обмануть меня, расплачиваться за это вам придется своей жизнью. Помните об этом.
Еще никогда прежде Ройс не испытывал такой ненависти по отношению к женщине.
Глава 17
– В башню? – повторила пораженная Бетани. Она перевела взгляд с Ройса на его брата, чувствуя, что весь мир рушится. – Почему? – спросила девушка, недоумевая, какое преступление совершила, раз заслужила такое строгое наказание.
Ройс страшился взглянуть Бетани в глаза. Она заметила суровые морщинки вокруг глаз, стиснутые зубы, напряженные мышцы на скулах. Ей стало не по себе.
Бетани повернулась к Ги:
– Я ничего не понимаю.
– Я провожу тебя в твою комнату.
Подойдя к ней, он учтиво взял ее под руку.
– Подожди, – вырвавшись, Бетани шагнула к Ройсу. – Я чем-то провинилась?
– Non, – отрезал тот.
Заметив у него в глазах виноватый блеск, Бетани высказала свои подозрения:
– Это из-за нее, из-за твоей невесты. Ты прогоняешь меня от себя по ее требованию.
Ройс молчал, и она поняла, что ее догадка верна. Ее охватила смесь стыда и обиды за предательство. Прежде чем Бетани успела осознать, что делает, ее рука, взметнувшись вверх, обрушилась на щеку Ройса.
Тот не шелохнулся, а у Бетани от удара заныла ладонь. Но боль эта помогла ей совладать с обуявшим ее гневом.
– И что дальше, милорд? Вы отдаете меня Ги – или кому-то еще?
– Как ты смеешь! – взревел Ройс.
– Смею, – ответила Бетани, не испугавшись его гнева.
Ройс схватил ее за плечи, привлекая к себе. Их лица едва не соприкоснулись.
– Ты никогда не будешь принадлежать никому, кроме меня.
– Я не твоя собственность – особенно если ты хочешь отставить меня в сторону, точно недоеденный ужин.
– Забери ее, – проскрежетал Ройс.
По его лицу промелькнула тень сожаления. Он толкнул Бетани к своему брату.
Ги вежливо вывел Бетани из комнаты. Они стали подниматься бок о бок по лестнице. Вдруг Бетани почувствовала на плече руку Ги.
– У него не было выбора, Бетани.
Она стряхнула его руку.
– Выбор есть всегда. И Ройс сделал свой выбор, – сказала она, не желая выслушивать его объяснения. – Я пленница?
– Non, просто тебе предоставляется отдельная комната, чтобы Дамиана могла спать спокойно.
– Понимаю, – ответила Бетани, чувствуя, как у нее от этой новой картины – Дамиана в постели с Ройсом – сжимается в груди.
– Non, думаю, что нет. Когда дело доходит до честолюбия, Ройс становится слеп. Несмотря на то что он убедился, какая Дамиана ведьма, Ройс по-прежнему собирается взять ее в жены. Пойми, Бетани: он старший сын, и его жизнь сильно отличается от той, что веду я. Ройс не простил тех, кто обращался с ним словно с грязью под ногами.
– Мне нужно сочувствовать ему и расплачиваться за чью-то жестокость? – спросила Бетани и тут же быстро продолжила, не давая Ги возможности сказать ни слова. – Кажется, невзгоды нисколько не повлияли на тебя.
– Я и Ройс – в точности так же, как и ты с Мери, – смотрим на жизнь с разных сторон. В отличие от Ройса, мне нет никакого дела до того, что думают окружающие. Наверное, он христианин в большей степени, чем я.
– Очень жаль, что Ройс не может взглянуть на жизнь твоими глазами.
Ги пожал плечами:
– Да, возможно, ему жилось бы легче. Но Ройс с детства был слишком серьезен. Мама говорила, ей нужно было больше смеяться, когда она его носила.
При упоминании о матери любопытство Бетани вспыхнуло с новой силой.
– Что думает ваша мать по поводу борьбы Ройса за признание общества?
– Она очень любит своих сыновей. Ройс лишь однажды навлек на себя ее гнев, но к настоящему времени, уверен, мама уже простила его за то, что он вызволил меня из духовной семинарии.
– Похоже, даже святые взирают на твоего брата с улыбкой.
Рука Бетани скользнула вниз по животу, оберегая развивающуюся там новую жизнь. Сегодня утром она наконец была вынуждена признать, что приступы тошноты и головокружений, донимающие ее в последнее время, не являются следствием какой-либо болезни, и она собиралась поделиться этим радостным открытием с Ройсом. Бетани с трудом сглотнула комок, стиснувший ей горло. Раз Ройсу нет никакого дела до нее самой, его не тронет известие о ребенке, которого она носит.
– Я этого ему никогда не прощу.
Расшитый пояс, зажатый в ее пальцах, напомнил о чудовищности совершенного ею безумного поступка. Ради этого мужчины она предала не только себя саму, но и своих людей.
– Бетани, христианам надлежит прощать своих врагов.
Бетани подняла взгляд на Ги:
– Да, конечно. Но, боюсь, ты спутал меня с моей сестрой Мери.
Ги отворил дверь, и на них пахнуло промозглым воздухом. Бетани шагнула в темную комнату. Сырость, словно злой дух, проникла под ее одежду, леденящим холодом прикоснувшись к коже. Вздрогнув, она съежилась, чувствуя, что покрывается гусиной кожей.
Ги вошел в комнату следом за ней.
– Merde, я сейчас же распоряжусь развести в очаге огонь.
Растирая озябшие руки, Бетани заходила по тесной комнате, вдыхая холодный затхлый воздух. Ройс снова бросил ее в эту темницу – как и в первый день. Не надо строить никаких иллюзий по поводу того, какое место занимает она в его жизни.
До слуха Бетани доносился голос Ги, но она не разбирала слов. Весь ее мир рассыпался на мелкие части, и она больше никогда не сможет сложить их вместе. Любовь оказалась выдумкой. Она поверила мужчине, надеясь, что судьба каким-нибудь образом позволит им быть вместе. Но какая награда ждала ее за то, что она полюбила врага? Ее заточили в эту сырую темную комнату, но, что еще хуже, она сама возвела себе тюрьму, более надежную, чем каменные стены. Можно бежать из башни, но куда деться от собственного сердца, попавшего в рабство? Можно ли забыть про такую любовь? Пройдет ли со временем невыносимая боль? Вдруг на Бетани сошло озарение, ослепившее ее, словно луч солнца. Она застонала, постигая ужасную правду. Ройс ее не любит. Вероятно, и не любил никогда. О боже! Какой же она была дурой!
Внезапно Бетани почувствовала тепло обвивших ее сильных мужских рук. Разрыдавшись, она уткнулась в широкую грудь Ги, провожая слезами мечты о будущем, о вечной любви, – теперь все кончено.
– Ну же, Бетани, не надо так.
Бетани слышала голос Ги, но остановиться не могла. Она попыталась высвободиться, но он лишь крепче прижал ее к себе.
– Успокойся, не принимай это так близко к сердцу.
– Ги, я…
Нет, она не может открыться ему. Каким бы заботливым и отзывчивым он ни был, гордость не позволяет поделиться с ним даже самой незначительной болью, не говоря уж об этой смертельной тоске.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
Она высказала вслух то, что чувствовал Ройс. Проклятие! Он сглотнул комок в горле. Эта земля, люди, живущие на ней, значат для него гораздо больше, чем следовало бы. Он сам стал неотъемлемой частью Нортумберленда. Как это произошло?
Бетани не попросила его вернуть ей свободу. Она не беспокоится по поводу того, как сложится ее будущее, возьмет ли он ее с собой. Ройс посмотрел на нее и вдруг понял, что видит ее по-настоящему в первый раз. Бескорыстную, преданную, добрую и неописуемо красивую. Да, Бетани прекрасна, но не только внешне – внутренняя ее красота сияет подобно солнцу. Благословен тот мужчина, что назовет ее своей женой.
Их взгляды встретились, но Ройс не мог позволить себе отдаться чувствам. Он не может подпасть под очарование Бетани – и не подпадет под него. Она – его рабыня, и только… чего бы там ни замыслил Вильгельм. Ройсу еще никогда не приходила в голову мысль таскать за собой в походе женщину. Но тогда он еще не был знаком с Бетани… Внезапно Ройс поймал себя на том, что больше не представляет без нее своей жизни.
Так не пойдет. Поспешно отвернувшись, он пришпорил коня и въехал во внутренний двор замка.
– Ройс, можно тебя на два слова? – окликнул брата Ги, когда тот спешился.
– В чем дело, Ги? – спросил Ройс, раздраженный тем, что ему не дают ни минуты покоя.
– Случились кое-какие неприятности.
Мгновенно все внимание Раиса переключилось на брата.
– Снова набег грабителей?
– Non, это дело личного характера, – ответил Ги, глядя поверх его плеча на Бетани.
– Хорошо, – кивнул Ройс, поворачиваясь к ней. – Жди меня в спальне.
Спешившись с помощью конюха, Бетани удалилась, оставив мужчин одних.
После того, как лошадей увели, Ги оглянулся по сторонам, убеждаясь, что разговор никто не услышит.
– Ты что-нибудь разузнал?
– Oui, но тебе это придется не по душе.
– В чем дело?
– Проводив Дамиану в ее спальню, я занялся делами. Но буквально только что Майда попросила меня взглянуть в спальню Дамианы, и я узнал кое-что любопытное.
– Милорд, – прервал их конюх, – будут еще какие – нибудь приказания?
Лицо Ги молниеносно превратилось в бесстрастную маску.
– Non. Ступай отдохни.
Ройс снова повернулся к брату:
– Как я говорил, Ройс…
– Милорд! – воскликнул появившийся Вашель. – Как хорошо, что вы вернулись! У меня до вас безотлагательное дело.
– Не сейчас, Вашель.
Ги потянул брата за руку, и они вышли из конюшни во двор. Оглядевшись вокруг, Ги удостоверился, что здесь им никто не помешает.
Ройс больше не мог сдерживать свое нетерпение. Схватив брата за плечо, он привлек его к себе.
– Как ты полагаешь, в этом столетии тебе удастся завершить свой рассказ? – гневно шепнул он.
Ги одарил брата многострадальным взглядом:
– Из спальни Дамианы доносились звуки, неопровержимо свидетельствующие о любовном свидании.
– Что?
– Она была не одна. Похоже, в твое отсутствие Дамиана наслаждается жизнью.
– Кто этот негодяй, что посмел нагло занять мое место?
Ги улыбнулся.
– Этот негодяй до сих пор у нее.
– Идем же скорее. Я хочу перехватить его, когда он выйдет от Дамианы.
Ги как-то странно взглянул на него:
– Похоже, ты нисколько не расстроен.
– Из-за того, что у нее есть любовник? Мне до этого нет никакого дела. Но я не позволю, чтобы надо мной издевались в открытую.
– Тебе не приходило в голову, что твоя реакции была бы другой, окажись на ее месте Бетани?
– Ты считаешь, я ставлю рабыню выше всех остальных? – воскликнул Ройс, сознавая, что не сможет дать ответ на этот вопрос.
– Обыкновенно ты все же бываешь менее туп, – поднял бровь Ги.
Ройсу было хорошо знакомо это выражение. Ги всегда чувствовал, когда берет верх над старшим братом.
– Да, я действительно проникся нежным чувством к этой мадемуазель, но она не встанет на пути к моей цели.
– Ройс, обеих ты не получишь.
Ройс оглядел брата:
– Это еще почему?
– Возможно, это ускользнуло от тебя, но, видишь ли, данная леди не стерпит подобного унижения и покинет замок.
– Дамиана никуда отсюда не уедет, – презрительно бросил Ройс.
– А я говорил не о Дамиане, – многозначительно улыбнулся Ги.
– Бетани некуда идти, никто ее не приютит.
– Ошибаешься. У нее есть родственники. Бетани остается здесь из-за своих людей. Как только Дамиана получит над ними власть и ее дело будет проиграно, она уйдет.
Ройс не мог отрицать справедливость его слов:
– Ладно, пойдем заглянем к одной даме, а потом я займусь другой. Насчет Бетани можешь больше не волноваться.
Хотя он и предложил брату выбросить из головы Бетани, последовать его примеру самому было очень трудно. Однако нельзя допустить, чтобы она приобрела такую власть над его жизнью; и Ройс дал себе клятву задвинуть мысли о ней на самые задворки своего сознания. Впредь он больше никогда не позволит себе предаваться грезам о прекрасном лице Бетани и волшебных прелестях, которыми способно одарить ее тело. Ну вот и все, с этим покончено. «Лжец!» – воскликнул его рассудок. Он весь изнывает от желания быть рядом с Бетани.
К двери спальни Дамианы Ройс подошел в отвратительном расположении духа. Ги отпустил стоявшего на страже воина. В комнате была полная тишина.
– Ну? – спросил Ги, насмешливым поклоном приглашая брата идти первым.
Ударом ноги Ройс распахнул дверь. От грохота в постели вскочили двое. Дрожащее пламя свечей и очага осветило обнаженные тела.
Ройс сжал губы, узнав избранника Дамианы – Филиппа Гастона.
– Ну что ж, вот моя тайна и раскрыта, – небрежно заявила Дамиана, и само ее спокойствие уже было оскорбительно.
– Тайной это никогда не было. Всем в замке известно, что в этой комнате живет не благородная дама, а шлюха, – с отвращением произнес Ройс.
– Давай заключим договор, Ройс, – ответила Дамиана, не слишком поспешно прикрывая грудь. – Если ты откажешься от своей стервы, я отошлю Филиппа во Францию.
– Ты не в том положении, чтобы выдвигать условия.
– Не заблуждайся, – сказала она, лаская своего любовника. – Филипп привез мне известия от отца – тот сообщает, что нашел мне другого жениха. Тебе нужно мое имя, но ты не получишь его до тех пор, пока не дашь обещание вышвырнуть Бетани вон. Я не потерплю унижений в собственном доме!
Дамиана одержала над ним верх, и при этой мысли Ройса захлестнула волна ненависти. Да, ему нужно ее имя, и ради этого он пойдет на все. Мысль о расставании с Бетани пронзила болью его сердце, но так по крайней мере он сможет освободиться от ее чар. Он же только что дал самому себе клятву, что эта женщина для него ничего не будет значить. Вот хорошая возможность убедиться, как он держит слово.
– Отдай рабыню Ги, – презрительно бросила Дамиана. – Похоже, она его очаровала.
Ги повернулся к брату, ожидая его ответа. В его взгляде не было и тени насмешки. Слава богу, он понимал, что это не шутка.
Но Ройс не мог отдать Бетани никому, даже своему брату. Хотя подобное было вполне обычным делом, он понимал, что не сможет заснуть, зная, что она находится в объятиях другого.
– Я прикажу ей переселиться в комнату сестры.
– Non! – взвизгнула Дамиана. – Рабыня мне не ровня, чтобы ей выделять комнату в господском крыле. Брось ее в темницу!
– Non! Она не преступница, – заявил Ройс. Глубоко вздохнув, он медленно выпустил воздух. – Я отошлю ее в башню.
– Башня – это замечательно, – промурлыкала Дамиана. – Мне наплевать, Ройс, с кем ты водишь шашни. Но никто не смеет покушаться на мою власть в этом замке!
– Итак, по рукам, миледи, но если вам снова вздумается обмануть меня, расплачиваться за это вам придется своей жизнью. Помните об этом.
Еще никогда прежде Ройс не испытывал такой ненависти по отношению к женщине.
Глава 17
– В башню? – повторила пораженная Бетани. Она перевела взгляд с Ройса на его брата, чувствуя, что весь мир рушится. – Почему? – спросила девушка, недоумевая, какое преступление совершила, раз заслужила такое строгое наказание.
Ройс страшился взглянуть Бетани в глаза. Она заметила суровые морщинки вокруг глаз, стиснутые зубы, напряженные мышцы на скулах. Ей стало не по себе.
Бетани повернулась к Ги:
– Я ничего не понимаю.
– Я провожу тебя в твою комнату.
Подойдя к ней, он учтиво взял ее под руку.
– Подожди, – вырвавшись, Бетани шагнула к Ройсу. – Я чем-то провинилась?
– Non, – отрезал тот.
Заметив у него в глазах виноватый блеск, Бетани высказала свои подозрения:
– Это из-за нее, из-за твоей невесты. Ты прогоняешь меня от себя по ее требованию.
Ройс молчал, и она поняла, что ее догадка верна. Ее охватила смесь стыда и обиды за предательство. Прежде чем Бетани успела осознать, что делает, ее рука, взметнувшись вверх, обрушилась на щеку Ройса.
Тот не шелохнулся, а у Бетани от удара заныла ладонь. Но боль эта помогла ей совладать с обуявшим ее гневом.
– И что дальше, милорд? Вы отдаете меня Ги – или кому-то еще?
– Как ты смеешь! – взревел Ройс.
– Смею, – ответила Бетани, не испугавшись его гнева.
Ройс схватил ее за плечи, привлекая к себе. Их лица едва не соприкоснулись.
– Ты никогда не будешь принадлежать никому, кроме меня.
– Я не твоя собственность – особенно если ты хочешь отставить меня в сторону, точно недоеденный ужин.
– Забери ее, – проскрежетал Ройс.
По его лицу промелькнула тень сожаления. Он толкнул Бетани к своему брату.
Ги вежливо вывел Бетани из комнаты. Они стали подниматься бок о бок по лестнице. Вдруг Бетани почувствовала на плече руку Ги.
– У него не было выбора, Бетани.
Она стряхнула его руку.
– Выбор есть всегда. И Ройс сделал свой выбор, – сказала она, не желая выслушивать его объяснения. – Я пленница?
– Non, просто тебе предоставляется отдельная комната, чтобы Дамиана могла спать спокойно.
– Понимаю, – ответила Бетани, чувствуя, как у нее от этой новой картины – Дамиана в постели с Ройсом – сжимается в груди.
– Non, думаю, что нет. Когда дело доходит до честолюбия, Ройс становится слеп. Несмотря на то что он убедился, какая Дамиана ведьма, Ройс по-прежнему собирается взять ее в жены. Пойми, Бетани: он старший сын, и его жизнь сильно отличается от той, что веду я. Ройс не простил тех, кто обращался с ним словно с грязью под ногами.
– Мне нужно сочувствовать ему и расплачиваться за чью-то жестокость? – спросила Бетани и тут же быстро продолжила, не давая Ги возможности сказать ни слова. – Кажется, невзгоды нисколько не повлияли на тебя.
– Я и Ройс – в точности так же, как и ты с Мери, – смотрим на жизнь с разных сторон. В отличие от Ройса, мне нет никакого дела до того, что думают окружающие. Наверное, он христианин в большей степени, чем я.
– Очень жаль, что Ройс не может взглянуть на жизнь твоими глазами.
Ги пожал плечами:
– Да, возможно, ему жилось бы легче. Но Ройс с детства был слишком серьезен. Мама говорила, ей нужно было больше смеяться, когда она его носила.
При упоминании о матери любопытство Бетани вспыхнуло с новой силой.
– Что думает ваша мать по поводу борьбы Ройса за признание общества?
– Она очень любит своих сыновей. Ройс лишь однажды навлек на себя ее гнев, но к настоящему времени, уверен, мама уже простила его за то, что он вызволил меня из духовной семинарии.
– Похоже, даже святые взирают на твоего брата с улыбкой.
Рука Бетани скользнула вниз по животу, оберегая развивающуюся там новую жизнь. Сегодня утром она наконец была вынуждена признать, что приступы тошноты и головокружений, донимающие ее в последнее время, не являются следствием какой-либо болезни, и она собиралась поделиться этим радостным открытием с Ройсом. Бетани с трудом сглотнула комок, стиснувший ей горло. Раз Ройсу нет никакого дела до нее самой, его не тронет известие о ребенке, которого она носит.
– Я этого ему никогда не прощу.
Расшитый пояс, зажатый в ее пальцах, напомнил о чудовищности совершенного ею безумного поступка. Ради этого мужчины она предала не только себя саму, но и своих людей.
– Бетани, христианам надлежит прощать своих врагов.
Бетани подняла взгляд на Ги:
– Да, конечно. Но, боюсь, ты спутал меня с моей сестрой Мери.
Ги отворил дверь, и на них пахнуло промозглым воздухом. Бетани шагнула в темную комнату. Сырость, словно злой дух, проникла под ее одежду, леденящим холодом прикоснувшись к коже. Вздрогнув, она съежилась, чувствуя, что покрывается гусиной кожей.
Ги вошел в комнату следом за ней.
– Merde, я сейчас же распоряжусь развести в очаге огонь.
Растирая озябшие руки, Бетани заходила по тесной комнате, вдыхая холодный затхлый воздух. Ройс снова бросил ее в эту темницу – как и в первый день. Не надо строить никаких иллюзий по поводу того, какое место занимает она в его жизни.
До слуха Бетани доносился голос Ги, но она не разбирала слов. Весь ее мир рассыпался на мелкие части, и она больше никогда не сможет сложить их вместе. Любовь оказалась выдумкой. Она поверила мужчине, надеясь, что судьба каким-нибудь образом позволит им быть вместе. Но какая награда ждала ее за то, что она полюбила врага? Ее заточили в эту сырую темную комнату, но, что еще хуже, она сама возвела себе тюрьму, более надежную, чем каменные стены. Можно бежать из башни, но куда деться от собственного сердца, попавшего в рабство? Можно ли забыть про такую любовь? Пройдет ли со временем невыносимая боль? Вдруг на Бетани сошло озарение, ослепившее ее, словно луч солнца. Она застонала, постигая ужасную правду. Ройс ее не любит. Вероятно, и не любил никогда. О боже! Какой же она была дурой!
Внезапно Бетани почувствовала тепло обвивших ее сильных мужских рук. Разрыдавшись, она уткнулась в широкую грудь Ги, провожая слезами мечты о будущем, о вечной любви, – теперь все кончено.
– Ну же, Бетани, не надо так.
Бетани слышала голос Ги, но остановиться не могла. Она попыталась высвободиться, но он лишь крепче прижал ее к себе.
– Успокойся, не принимай это так близко к сердцу.
– Ги, я…
Нет, она не может открыться ему. Каким бы заботливым и отзывчивым он ни был, гордость не позволяет поделиться с ним даже самой незначительной болью, не говоря уж об этой смертельной тоске.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47