Королева ожидала хотя бы какого-нибудь воодушевления в народных массах, но на ее долю досталось в лучшем случае угрюмое молчание, а порой и глухое неодобрение. Она прибыла во дворец в очень мрачном настроении и сразу же направилась в королевские покои, чтобы переодеться и успокоиться. Первая задача решилась с легкостью, однако недовольный гул еще звучал в ушах, когда Малинда спустилась на встречу Совета.
Для собраний Совета определили темную, крайне некрасивую комнату с отделкой из темного дерева. Даже в разгар дня; зарешеченные окна пропускали мало света, и никто не удосужился разжечь огонь в каминах из белого мрамора. Одлей вошел первым и отступил в сторону, чтобы занять позицию возле двери. Малинду встретили несколько качающихся шляп, пока их владельцы кланялись и приседали в реверансах. Хотя большой стол посредине комнаты был завален бумагами, она с радостью заметила, что ни один стул по бокам комнаты не сдвинули с места. Дверь за ее спиной захлопнулась. Оглядевшись, Малинда осознала, что все благородное собрание можно разделить на три группы.
Справа стояли старинные члены Совета, оставшиеся еще со времен ее отца: тоскливый герцог Бринтонский вкупе со своей пошлостью, Великий Инквизитор, похожий на виселицу, затянутую в ткань, веселый контр-адмирал, которого Амброз ценил больше в качестве товарища по пьянкам, суетливый Старший Маг, стоящий около камина, барон Дэшез, первый лорд-казначей, который напрасно подавал прошения об отставке, и сэр Змей.
Напротив, спинами к окнам, стояли «новенькие». Канцер Жарзвезда сменила светлые одежды и колпак Белых Сестер на серое платье и скучную шляпку, благодаря чему казалась меньше ростом, хотя по-прежнему наводила ужас. Рядом с ней примостилась вдовствующая герцогиня де Мэй с лошадиным лицом. Как однажды заметил лорд Роланд, мать Анселя обладала огромной властью, покуда ее сын не достиг совершеннолетия; этого объяснения Малинде хватило, чтобы назначить ее членом Совета. Массивная герцогиня внешне казалась столь же упрямой, каковой была на самом деле, и никогда не стеснялась высказать свое мнение, причем очень громко. За письменным столом стоял мастер Кинвинкл и изо всех сил боролся с зевотой, стараясь удержаться на ногах.
Около другого камина, слева от Малинды, находились люди Гренвилла, которых она сохранила: констебль Вальдор, маршал Сурис и лорд Рэндольф. Именно Рэндольфа сэр Змей некогда называл Крысомордом, при Гренвилле он занимал должность старшего интенданта, после лорда-камергера. Хотя он и не выступал против лорда-протектора с оружием, но стал предателем гораздо раньше двух других и поддерживал Малинду во время следствия. Она не хотела выпускать этих троих из-под своего контроля, поскольку именно члены тайных советов зачастую виновны в государственных изменах и как следствие в роковых событиях. Совет следовало пополнить аристократами и офицерами королевской армии. Пока же стояла задача слить разрозненные группы в единое и действенное орудие.
Она не пригласила никого присесть.
– Милорды и миледи, я повторю то, что уже говорила почти всем из вас лично. Я требую от вас честности, трудолюбия и верности, но более всего я нуждаюсь в хорошем совете, без страха и задних мыслей, чтобы вы учитывали мои потребности, а не желания. Я не стану сечь головы, уверяю. – Ей не удалось выжать ни единой улыбки. – Начнем с очень чувствительного вопроса. Новых правителей обычно приветствуют ликованием, меня же освистали. Кто-нибудь может это объяснить?
Никто не удивился, значит, новости уже получили и обсудили.
– Мы полагаем, что следует провести опросы, – сказала канцлер.
– Именно это я и делаю.
– Чернь, несомненно, освистала исключительно Клинков, ваша милость, – послышался замогильный бас констебля Вальдора. – После Уэтшора остался дурной привкус. И после Площади Кленов… Просто Клинки. Во время следующего выезда постарайтесь одеть их в форму Йоменов и, уверяю, проблем не будет.
Никаких проблем, если не считать восстания Клинков. Она заметила, что брови сэра Змея поползли вверх.
– Хватает одного гнилого яблока, чтобы стухла вся корзина, – пропыхтел герцог. – Недовольные всегда найдутся.
– Мне бы хотелось вам верить. – Она подождала, не выскажет ли кто-нибудь еще оригинального предположения. Но откуда этим высокородным аристократам знать то, что чувствует и думает простой народ? Малинда заметила легкое движение Кинвинкла. – Да, мастер Секретарь? Вы имеете право говорить на этих собраниях.
– Вы оказываете мне честь, ваша милость. Гм, все уже давно знали, что молодой король скоро умрет, и ожидали, что ему унаследует лорд-протектор, ваша милость. Он пользовался большой любовью как герой войны. Он выглядел королем, если вы позволите… как ваш глубокоуважаемый отец в молодости, миледи. Он много времени тратил на то, чтобы разъезжать везде вместе со своим сыном, и народ…
– Хотел короля, и такого, у которого есть взрослый сын. Никому не нравилась мысль ни о правящей королеве, ни о спорном наследовании, – быстро договорила за него Малинда. – Благодарю вас, мастер Секретарь. Думаю, вы очень верно обозначили проблему. Может кто-нибудь предложить решение?
– Время, терпение и разумное правление, – ответила Жарзвезда.
– Отлично сказано! Хорошо, давайте попрактикуемся в разумном правлении. Какие у вас срочные дела ко мне?
– Финансовые, миледи! Деньги!
Все головы повернулись к иссохшему маленькому барону Дэшезу. Он нацепил на нос очки, пробормотав при этом извинения, и, склонившись над столом, стал ворошить бумаги. Действие это, очевидно, вошло у него в привычку, поскольку он ни разу не взглянул на листки.
– Ситуация оставляет желать лучшего, ваша милость. Большей части работников правительства не платили уже несколько недель. Казна пуста. К счастью, ваш двор содержится преимущественно за счет королевских владений, иначе во дворце было бы нечего есть. Торговцы неохотно поставляют товары. Проблема в том, ваша милость, что у короны не было никаких доходов со дня смерти вашего отца, а все ценное уже продано или заложено. Лорд Гренвилл слишком долго ждал, чтобы созвать Парламент. Потом, конечно же, повестка аннулировалась вместе со смертью вашего брата.
– Нам следует немедленно издать следующую, не так ли?
– Сейчас время сбора урожая! – прорычал Бринтон. – Не хватает рабочей силы. Не самая лучшая пора, чтобы отнимать у людей хотя бы один день на очередное голосование.
– И еще худшая для того, чтобы развалилось Правительство, – резко ответила Малинда. – Тогда нужно взять заем у банкиров, верно? Вы поговорили с лорд-мэром, канцлер?
– Поговорила. Точнее, мы поговорили. – С выражением глубокого отвращения Жарзвезда взглянула на Дэшеза, который снял очки и дыхнул на них. – Условия горожан невыносимы, ваша милость. Двадцать процентов в неделю – меньше они и думать не хотят, – да и то на очень ограниченные суммы и сроки, каковые, судя по моему опыту, совершенно нереальны.
– То есть они не особенно беспокоятся о своем государе?
– Банкиры ненавидят все необычное, – заметил герцог.
Голос вдовствующей герцогини вклинился в разговор, словно звон призывного набата.
– Помочь ситуации могла бы ваша коронация. Торжественная церемония и государственная помпа завоюют сердца горожан, и ваше право уже никто не оспорит. И я повторю слова канцлера, что иноземные монархи не признают ваше величество в полной мере, покуда не будет проведена коронация по всем правилам. Это чем-то похоже на свадьбу, когда…
– Сколько стоит коронация? – спросила Малинда.
Маленький барон словно не заметил вопроса. Когда нужно, у него случались удивительные приступы глухоты.
– Горожанам прекрасно известно, что трон погряз в долгах и не имеет реальных источников дохода. Остается надеяться, что Парламент, как только соберется, утвердит ассигнования. Но традиционно доход короны зависит от таможенных пошлин, которые ввиду бельской блокады почти не взимаются. Без мирного договора не обойтись.
Малинда повернулась к сэру Змею.
– Когда вы сможете потрепать каких-нибудь элементаров?
Даже его циничная надменность несколько поблекла.
– Не знаю, ваша милость. У меня есть список, однако многие цели переместились, другие сменили род деятельности. Уверен, вы по-прежнему можете купить где-нибудь секс-раба или любовный напиток, или наложить сглаз на вашу тещу, но серьезная сторона заклинательского дела скрылась до поры до времени. Шести месяцев протектората как раз хватило, чтобы колдуны ушли в подполье. Придется начинать с пустого места, и возможно, потребуется куда больше времени, чтобы победить. Уверен, мы сумеем помочь вашей милости, хотя не так скоро.
Повисла гробовая тишина, которую прервал герцог со свойственной ему подобной боевому топору тактичностью.
– А что с ее долгом констеблю, а, барон? И маршалу? Вы их включили в счет?
Обстановка в комнате стала еще мрачнее.
– Нет, – ответит Дэшез. – Такие суммы обычно не включают в государственный бюджет. Как их классифицировать?
– Как цену справедливости! – рявкнула Малинда. – Милорды Бофорт и Тенкастер, надеюсь, вы понимаете, что с оплатой придется подождать, пока текущий кризис не разрешится?
– Конечно, – отрывисто проговорил Мышь. – Мы с констеблем прекрасно все понимаем. Постараемся объяснить это нашим людям, которые по большей части простые, необразованные парни. Уже несколько месяцев им не платили. Именно их недовольство подвигло нас поддержать законного претендента в недавнем династическом споре.
Глаза-бусинки весело блестели, но угроза прозвучала открыто: своей силой и оружием они посадили Малинду на трон и точно так же могут ее сбросить.
Неужели Гренвилл был настолько глуп, чтобы отправиться в Бофорт и отдать себя во власть двух полководцев, которым преизрядно задолжал? Или этот маленький наемник плетет интриги, чтобы угрожать короне?
– Благодарим вас, лорд Бофорт. И очень ценим вашу преданную поддержку, – осторожно проговорила Малинда. Особенно если бы верили в нее. При упоминании нового титула глазки Суриса довольно блеснули. – Что касается вознаграждения, то, быть может, доход от Бофорта составит часть уплаты. Поскольку наш дорогой брат скончался там, у нас с этим поместьем связаны печальные воспоминания. Уверена, славный замок может стоить куда больше, чем сумма, которую мы вам должны.
– Боюсь, что нет, ваша милость, – тяжело вздохнул Сурис. – Я позволил себе небольшое расследование и выяснил, что это ужасное место заложено по самой низкой цене. Так ведь, барон?
Дэшез снова склонился над бумагами и на этот раз не поднял взгляд.
– Я еще не составил полного списка имений, заложенных, гм, предателем… если такой список вообще можно будет составить.
Совещание неумолимо превращалось в кошмар, где каждый новый поворот оказывается страшнее предыдущего. К пустой казне Малинда была готова, но никак не к разговору о долгах. Перед лицом советников королева не должна выглядеть удивленной и неуверенной.
– Наш дорогой Гренвилл хотя и был военным героем, но вот с управлением королевством явно не справился. Что же он сделал с деньгами?
Последовала длительная пауза, и Сурис ответил:
– Укрепил береговые форты, миледи, и нанял солдат. Он хотел сделать Шивиаль недоступным для бельских рейдеров… так он говорил.
Малинда почувствовала кроющуюся в этих словах опасность, словно надвигающуюся грозу.
– Сколько фортов? Сколько человек?
– Мне неизвестно точное число, – уклончиво ответил маршал.
– Констебль?
– Мне тоже, миледи. Как минимум два десятка крепостей и раза в два больше укрепленных городов. Что касается людей… Его милость несколько минут назад упоминал о нехватке рабочих рук.
Удары грома послышались еще ближе. Возможно, Малинда совершила не такой уж и ловкий ход, как ей раньше казалось. Если Гренвилл создал собственную армию и отказался платить Йоменам и Чёрным Всадникам – быть может, даже угрожал их разогнать, – тогда поспешное предательство наемников объясняется очень просто. Требовалось время, чтобы подумать.
– Короне просто необходимо найти денег. У вас есть разумные предложения?
О духи, почему лорда Роланда нет, когда он так нужен Шивиалю?
После тоскливого молчания констебль Вальдор прогремел:
– Если торговцы отказывают, вашему величеству следует обратиться к землевладельцам.
– Черные Всадники с радостью помогут в сборах, – предложил Сурис.
Герцог Бринтонский и вдовствующая баронесса де Мэй закричали в один голос, да так громко, что ничего понять было невозможно. Канцлер Жарзвезда попыталась водворить тишину, и тогда крик подняли все. Совет раскололся: аристократы вопили, что они не обязаны платить наемникам и предателям; в ответ военные изощренно ругались в адрес бесполезных, жирных паразитов; остальные поддерживали ту или иную сторону.
Малинда встала на ноги и обводила всех яростным взглядом, пока советники наконец не замолкли.
– Это Совет, а не школьный двор, – процедила она. – Мы установили, что лорд-протектор пытался воевать с бельцами с помощью замков, кавалерии и пехоты. Так? Убил ли он на самом деле хоть одного бельца? Неужели он не понимал, что проблема кроется в блокаде? Неужели он совсем сошел с ума. – Ее дед осознал, что укрепления и форты бесполезны, поскольку дракары могут пристать у любого берега. Строительство флота тоже ни к чему не привело, поскольку на воде бельцам не было равных. Действенным способом защиты оказались конные отряды народного ополчения под предводительвом местных шерифов, да и те в лучшем случае только преследовали рейдеров, возвращавшихся к кораблям после грабежа.
Сурис передернул плечами.
– Он сам был пехотинцем. Поэтому так рассуждал.
– Хорошо! – зло рявкнула она. – Его имения будут конфискованы в пользу короны. Надеюсь, у вас готовы соответствующие воззвания, канцлер?
– У нас не было времени, чтобы…
– Вот они, ваша светлость, – пробормотал Кинвинкл, передавая бумаги канцлеру.
Малинда улыбнулась ему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59