— Сойка!
— Я, Шкипер!
Мёрдок взял его рукой за липкое от пота плечо, а другой указал на запад, туда, где за полосой бурой воды виднелся неровный берег Квесма.
— Мне кажется, у подножия вон того холма вполне удобный пляжик. Допустим, это корыто дало течь, отчего катеру пришлось отвести его на мелководье.
— Разумеется, Шкипер.
— Вот и давай. Если возникнут проблемы, Роселли поможет с буксировкой. Хиггинс!
— Да, сэр!
— Мы с тобой займемся грязной работой. Будем перетаскивать наше барахло на «Богхаммер».
— Есть, Шкипер. Ступайте на «Хаммер», а я буду подавать. Идет?
— Давай.
Под палящим послеполуденным солнцем Котики начали перетаскивать оружие и снаряжение.
— Сдается мне, вы давным-давно задумали все это предприятие, — заметил Хиггинс, передавая Мёрдоку через фальшборт дыхательный аппарат.
— Вздор, — ответил тот, принимая баллон и укладывая на корму «Богхаммера». — Все придумано на ходу.
— Ага. Я боялся, что вы так и ответите.
Мёрдок не стал упускать такой возможности.
— Даже так? Что, я совсем никуда против лейтенанта Коттера?
Хиггинс потянулся за связкой ласт, масок и поясов-грузил.
— Ну, сэр, скажу я вам... Эл-Ти просчитал бы все за неделю, все до малейшей детали. Он был не из тех, кто оставляет что-то на авось, понимаете?
— Угу, — Мёрдок подавил разочарование. Что ж, сам напросился...
— Но я вот что вам еще скажу, — продолжал Хиггинс. — Какой бы план он ни придумал, такого КАЙФА не было бы, это точно.
Таская по палубе «Богхаммера» снаряжение с «Белуги», Мёрдок все раздумывал, комплимент это или нет.
25
21.15 (18.15 по Гринвичу)
Патрульный катер «Богхаммер».
Северо-восточнее острова Квесм.
— Черт подери, — вздохнул Стирлинг, перелезая с «Белуги» на «Богхаммер». — Сил нет как не хочется менять эту красотку на такую керосинку, а, Шкипер?
— Мне тоже больше по душе ходить под парусом, Сойка, — ответил Мёрдок, развязывая державший суда в связке линь. «Белуга» осталась там, куда они привели ее несколько часов назад — в неглубокой бухточке недалеко от деревушки Квесм на восточной оконечности острова. — Но, согласись, таких, как она, больше нет, а этот «Богхаммер» — один из сорока. А нам сейчас вредно выделяться.
— К тому же, — добавил, ухмыляясь, Хиггинс, — скорость нам тоже не помешает.
— Верно, — кивнул Мёрдок, настороженно оглядывая темнеющее небо. В нескольких милях южнее низко над водой прошел иранский вертолет, но Квесм его, похоже, не интересовал. До сих пор им везло. «Богхаммера» явно послали выяснить, почему «Белуга» не выполнила переданные по радио инструкции; рано или поздно кто-нибудь на берегу сообразит, что «Богхаммер» так и не доложил обстановку, а «Белуга» так и не стала к причалу в Бен-дер-Аббасе или куда там их хотели поставить. Любая военная бюрократия отличается достаточной неповоротливостью; иранская же в этом смысле превосходит многие другие. Все же настанет момент, когда на поиски яхты пошлют авиацию, а любой тщательный осмотр окрестностей с катеров или вертолетов почти сразу же приведет иранцев к острову Квесм.
И если они обнаружат, что еще и один «Богхаммер» пропал...
Сойка и Роселли предприняли некоторые меры к тому, чтобы сбить иранцев с толку. На носу «Богхаммера» с обеих сторон красовался номер. Он походил на обычную десятку — крупная единица с маленьким ноликом, но знаний Профессора Хиггинса в арабских языках хватило на то, чтобы опознать эту цифру как «пятнадцать» (в отличие от письма, цифры читаются и в арабском, и в фарси слева направо). Они с Роселли взялись за кисти, смешали позаимствованные в кладовке «Белуги» белую и черную краски в пропорции, приблизительно напоминающей серый цвет корпуса «Богхаммера», и, стоя по колено в теплой воде, старательно закрасив оба «нолика», поверх намалевали еще по единице. Так «Богхаммер» сменил номер с пятнадцатого на одиннадцатый.
Наиболее вероятными действиями иранского командования после пропажи катера Мёрдок считал высылку на поиски патрульных катеров. При определенном везении иранцы могут и не заметить, что «одиннадцатых» «Богхаммеров» теперь два, тем более ночью и в оживленной гавани.
— Идет, Клинок, — крикнул Мёрдок. — Давай-ка сматываться с места преступления. Не дело дважды перекрашивать номера.
— Ваша правда, Шкипер, — откликнулся Роселли, заводя мотор. — Очистка и покраска — это для матросов. Я затем и пошел в Котики, чтобы отделаться от этой грязи.
Выхлопные трубы «Богхаммера» выплюнули клуб дыма, винт взбил пену за кормой. Круто развернувшись, они направились в сторону порта.
Мёрдок с Хиггинсом занялись настройкой системы спутниковой связи, дабы контактировать и с «Нассау», и с Вашингтоном. Большую часть разведданных Хиггинс уже передал через антенну «Белуги»; в их число входили результаты визуальных наблюдений с острова. Расположенный всего в одиннадцати милях от входа в порт, Квесм мог служить идеальным пунктом, но для операции «Смертельное оружие» требовались более детальные сведения, значит, Котикам придется взглянуть на порт поближе. Поэтому, передав Пентагону все, что они уже узнали, Мёрдок подстраховался на случай, если при попытке проникнуть в порт их убьют или захватят.
Над заливом сгущались сумерки, и огни Бендер-Аббаса яркими жемчугами рассыпались по северной части горизонта. Отойдя от пляжа, Роселли газанул, остроконечное тело катера, почти не касаясь воды, на острие расходящихся веером вспененных волн ворвалось на скорости двадцать восемь узлов в пролив между островом и материком.
* * *
21.30 (18.30 по Гринвичу)
Большой десантный корабль корпуса морской пехоты «Остин».
На подходе к Ормузскому проливу.
Большой десантный корабль — «Остин» представляет собой грузную махину, этакий гибрид транспорта и авианосца. В официальной терминологии такое судно называется «плавучий док — транспорт десантных барж». Экипаж — четыреста человек плюс почти тысяча размещенных на борту морпехов — являлся составной частью десантной эскадры ЭКМП-2 — костяк Экспедиционного Корпуса Морской Пехоты, в который, помимо «Остина», входили «Нассау» и вертолетоносец «Иводзима».
В совокупности ЭКМП-2 составлял аэромобильную ударную группировку морской пехоты — АУГМП — из пятидесяти судов и более пятидесяти двух тысяч моряков и морских пехотинцев, самую крупную из всех ударных группировок морской пехоты. Общее командование осуществлялось АВМС — атлантическими военно-морскими силами. В ЭКМП-2 входили 2-я дивизия морской, пехоты, 2-е авиакрыло морской пехоты, 4-я и 6-я экспедиционные бригады морской пехоты. В момент начала драмы на «Йюдюки Мару» ЭКМП-2 проводил маневры в Средиземном море — ближе всех к месту событий. Пройдя через Суэцкий канал и Красное море, американская эскадра вышла в Аденский пролив у южной оконечности Аравийского полуострова. После провала попытки захвата «Йюдюки Мару» в открытом море ударная группировка переместилась в Оманский залив, следуя по пятам за иранской эскадрой, не прекращая облетов последней вертолетами, «Харриерами» и палубными истребителями-бомбардировщиками Ф/А-18 «Хорнет». Теперь у входа в Ормузский пролив эскадра готовилась нанести удар всей мощью усиленной дивизии морской пехоты.
И острие этого исполинского копья находилось сейчас на колодезной палубе «Остина», готовое к выходу.
— Капитан Кобурн?
Филип Кобурн оторвался от кипы снаряжения.
— Я!
Сквозь толпу людей на стальной палубе к нему проталкивался моряк в хаки.
— Командир Ди Амато, сэр, — представился тот, отдавая честь. — Мне приказано передать вам вот это.
Ди Амато протянул Кобурну несколько листов бумаги. Как был — в гидрокостюме и бронежилете, боевой сбруе, с баллоном дыхательного аппарата на спине — Кобурн углубился в чтение. Оказалось, это последние разведывательные сводки: информация со спутников, разведывательных самолетов... и от Котиков, находившихся у входа в гавань Бендер-Аббаса.
Вокруг в гротообразном помещении лязгал металл, отдавались эхом крики, гудели над головой трубопроводы. Колодезная палуба «Остина» представляла собой полностью закрытую, огромную, гулкую пещеру, стены и потолок которой покрыты металлическими панелями и паутиной трубопроводов; колодец в центре мог заполняться водой для выхода самых разнообразных аппаратов. Например, из чрева «Остина» через огромные ворота в корме зачастую выползали десантные баржи или странного вида плавающие транспортеры. Однако на сей раз на палубе красовались такие аппараты, по сравнению с которыми даже плавающие транспортеры казались чем-то заурядным.
Это были АТП модели VIII. «АТП» означает «аппарат для транспортировки подводников», однако Котики именуют их обычно просто «автобусами». Двадцать одного фута в длину и больше четырех футов в диаметре каждый, они походили более всего на страдающие ожирением торпеды. Экипаж из двух человек — командира и штурмана — попадал через бортовые люки в крошечную кабину управления; сзади бок о бок, как селедка в бочке, сидели еще четверо Котиков.
К отплытию готовились три АТП; пассажирами были девять вернувшихся сегодня утром с операции по захвату «Белуги» Котиков из третьего взвода, а с ними СЭ-2 Уилсон и капитан Кобурн.
Кобурн кончил читать и вернул донесения Ди Амато.
— Кажется, ничего нового, — бросил он, — не считая того, что теперь мы знаем, куда они пришвартовали эту посудину.
— Хотелось бы мне посмотреть хоть одним глазом, как капитан отправляется на прогулку, — пробасил за его спиной чей-то голос.
Обернувшись, Кобурн увидел огромную фигуру контр-адмирала Роберта Митчелла, командира военно-морской части ЭКМП-2.
— Простите, адмирал, — сказал Кобурн, отдавая честь. — Я не думал, что вы на борту «Остина».
— Только что прилетел с «Нассау». — Митчелл козырнул в ответ и протянул Кобурну руку. Тот крепко пожал ее. Он знал Боба Митчелла еще с Аннаполиса; то, что Митчелл стал уже контр-адмиралом, а Кобурн все еще оставался капитаном, свидетельствовало лишь о том, что служба в отрядах спецназначения замедляет продвижение по служебной лестнице.
— Услышал, что ты собрался сам, вот и заскочил повидаться, — уперев руки в бока, Митчелл посмотрел на ближайший к нему ATM, подвешенный на талях над заполненным колодцем. — Знаешь, мне до сих пор казалось, что командиров Отрядов обычно не отправляют на такие вот прогулки. Как тебе удалось вырваться?
— А, я сказал адмиралу Уинстону, что могу задерживать дыхание, пока не посинею, — беззаботно ответил Кобурн. — То, что у меня четыре полосы на погонах, не означает, что я дряхлый старик. Для этого надо стать адмиралом.
— Похоже, — рассмеялся Митчелл, — местному начальству нелегко приходится с Котиками. Вами хоть стены тарань.
— Ну, если тебе так уж нужно что-то там таранить, пошли лучше морскую пехоту. Они что угодно разнесут по кирпичику, если, конечно, захотят.
— Если уж на то пошло, мы и их отправим на это маленькое дельце. — Митчелл вновь протянул руку. — Удачи, Фил!
— Спасибо, адмирал. До встречи в Бендере.
Спустя несколько минут Кобурн втиснулся в пассажирский отсек первого АТП. Его облачение включало новый водолазный комплект модели XV — совершенную систему для поддержания жизни под водой, автоматически регулирующую с помощью компьютера состав дыхательной смеси. Модель XV позволяла Котикам нырять глубже и задерживаться в воде дольше, чем предыдущий комплект; кроме того, полностью закрывающая лицо маска давала возможность устных переговоров по радио или через интерком АТП (хотя радиопереговоры и ограничены плохой проходимостью радиоволн через морскую толщу воды).
Кобурн сидел за Маккензи, перед Эллсуортом и Гарсией. На время перехода в АТП Кобурн подключился к бортовой системе воздухоснабжения — это поможет им продлить срок автономного пребывания под водой — и стал ждать, пока вода не заполнит тесный отсек. В лодке оказалось темно и тесно до клаустрофобии. Кобурн хихикнул про себя, подумав про нескончаемую войну бюджетов, поделившую флот на враждебные группировки. Много лет назад подводники в попытке урвать больший кусок ассигнований протолкнули через Конгресс закон, согласно которому строить и эксплуатировать «сухие» подлодки — суда с герметичными корпусами, обеспечивающими более или менее комфортные условия для экипажа — могли только они. Как следствие этого подразделения, использующие для специальных операций или разведки маленькие подводные аппараты — например, Котики — вынуждены мокнуть в негерметизированных лодках вроде модели VIII.
По этой причине операции с использованием АТП ведутся с некоторыми ограничениями. Модель VIII развивает до шести узлов, и ее электромоторы позволяют находиться в автономном плавании до шести часов. Несложно подсчитать, что их приходится доставлять на расстояние не больше восемнадцати морских миль до цели — три часа туда, три обратно — с полной гарантией того, что Котики на их борту устанут задолго до того, как выйдут к цели. Подобная узколобая политика, эталон бюрократического идиотизма, вполне характерна для военных, занимающих в вашингтонской иерархии достаточно высокие посты, чтобы проникнуться духом столичных политических интриг.
Обычно при операциях Котиков АТП доставляются к цели одной из нескольких подлодок, оборудованных специальными ангарами для их перевозки. Увы, в данном случае в регионе не оказалось ничего подобного, значит, «Остину» придется подойти к Бендер-Аббасу на расстояние восемнадцати миль с юга. То-то, подумал Кобурн, нервничает сейчас капитан «Остина», да и капитанам охраняющих его судов не легче, в любую минуту возможна ракетная атака иранцев. Те не могли не сообразить, что американская флотилия находится здесь не просто для демонстрации силы — наивно ожидать, что американцы будут молча смотреть на то, как Иран присваивает себе «Йюдюки Мару» или его груз.
Какова будет их реакция? Предугадать ее Кобурн не мог. Все, что могли сделать Котики, — это постараться быть готовыми ко всему. А там — «Чарли Майк»!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39