Вьетнамская война — совсем другое — там у Котиков имелся оперативный простор, там они могли выбирать время, место и направление удара. Здесь они заперты в узком пространстве корабля и лишены этого преимущества. И еще: во Вьетнаме им не приходилось думать о двух тоннах плутония под ногами.
Он посмотрел наверх, словно пытался пронзить взглядом настил мостика в тридцати футах над головой. Если кому-нибудь удастся добраться до этих пулеметов, он сможет контролировать всю палубу.
— Мак, я шестой. Похоже, мы тут вляпались в осиное гнездо, — голос Мёрдока в наушниках звучал так тихо, что Маку приходилось напрягать слух. Последовала пауза. Маккензи почти слышал, как лейтенант прикидывал шансы за и против. — О'кей, парни. Орешек оказался не по зубам. Мак, бери своих и спускайся в машинное отделение. Остальные — за мной!
— Понял. Выполняем, — Маккензи махнул Хиггинсу и двинулся в сторону кормы.
Легкий шум — шаги по железу — заставил его посмотреть вверх. В восьми футах над его головой по стальному трапу беспечно спускался солдат в каске с АКМ на плече. Он смотрел себе под ноги, но, не сделав и шага, поднял глаза и встретился взглядом с Маккензи.
Техасец был наготове — его «хеклер и кох» приглушенно хлопнул. Пуля безжалостно вонзилась иранцу в челюсть и разворотила голову. Ноги соскользнули со ступеньки, тело откинулось назад, каска громко лязгнула металлом о металл...
* * *
23.19 (20.19 по Гринвичу)
Грузовое судно «Йюдюки Мару».
Тецуо Куребаяси стоял на крышке приборного ящика, пытаясь восстановить душевное равновесие. Оно сильно пошатнулось за то время, что на борту находились иранцы. Звезды на небе все те же, хотя их свет слегка приглушали рваные облака, наползавшие с востока. Все же, думая об операции и новых союзниках «Йикуюни Синанай Тори», он ощущал какое-то беспокойство. Он знал, что решение об участии иранских войск принималось еще год назад, когда операция «Йоаке» только-только начинала обретать конкретные очертания в учебных лагерях на сирийской территории.
Иранцы были настоящими варварами — все до одного. От них воняло потом, грязью и чесноком, их религия делала их до невозможности ограниченными, манеры оставляли желать лучшего. Командир иранцев — полковник в форме Пасдарана по имени Сайед Хамид — происходил из влиятельного рода, но и он не отличался от остальных в лучшую сторону. Эту свинью ни капельки не волновали «Охтори» и их цели. К Куребаяси и его братьям он относился как к наемникам, более того — как к наемным убийцам, которых терпят, пока те не маячат перед глазами.
Нет, он решительно невзлюбил иранцев и совсем не понимал, почему Исаки Такэда, лидер «Охтори», замысливший операцию «Йоаке-Го» и готовивший ее с ними, решил связаться с этими грязнулями. Нашлось бы немало желающих, других наций, готовых уплатить любую цену за груз «Йюдюки Мару».
Куребаяси услышал какой-то звук — металлический лязг. Он удивленно повернулся и посмотрел вперед. На передней палубе — после переоборудования корабля он начал слегка походить на танкер — обыкновенно спали или беседовали маленькими группками иранские солдаты. Почему-то он не увидел ни одного...
Нет, вон... у правого борта, у ведущего на мостик трапа одна тень поддерживала и опускала на палубу другую. Куребаяси не сразу сообразил, что происходит, но, приглядевшись, различил сползающего по трапу иранского солдата, которого держал кто-то в черном.
Коммандос! Это могли быть только они!
— Абунай! — выкрикнул он. — Тревога! — и тут же сообразил, что на каждые двадцать иранцев на борту, дай Бог, чтобы один знал хоть слово по-японски. Он схватил свой АКМ, нацелил его на фигуры в тени надстройки и нажал на спуск.
Тревожная, оглушительная очередь вспорола тишину южной ночи.
16
13.19 (20.19 по Гринвичу)
Палуба грузового судна «Йюдюки Мару».
Пули с визгом дырявили стальную стенку надстройки над головами распластавшихся ничком Маккензи, Гарсии и Хиггинса. Мак видел языки пламени, вырывавшиеся из дула автомата — судя по характерному треску АКМ, поставленного на стрельбу очередями. На крыльях мостика, где-то посредине между стрелком и Маккензи, заметались застигнутые врасплох иранские солдаты.
— Молот шесть! — вызвал Мак. — Я первый, нас обнаружили.
— Понял. Чарли Мак.
«Чарли Мак» означало: операция продолжается. Еще одна очередь высекла искры из трапа в четырех футах от Маккензи. Хоронясь за телом убитого, он по вспышкам прицелился в невидимого стрелка и выпустил три короткие очереди. Дистанция для его автомата была слишком велика, так что не ясно, попал он или нет.
— Пошли отсюда, — приказал Мак. Хиггинс и Гарсия отступили от трапа и исчезли в темном проеме люка, ведущего внутрь надстройки.
Теперь беспорядочный огонь велся и с передней палубы, где иранцы отчаянно орали друг другу что-то на фарси. Маккензи поставил автомат на стрельбу очередями и выпустил в их сторону полмагазина. Так, чтобы не высовывались. Потом нырнул в люк за остальными.
Коридор вел их вниз на корму, в сторону машинного отделения «Йюдюки Мару».
* * *
23.20 (20.20 по Гринвичу)
Вход на мостик грузового судна «Йюдюки Мару».
Мёрдок поднимался на мостик. Приглушенный треск автоматных очередей слышался и внутри надстройки.
Дверь на мостик была прикрыта, но снаружи не охранялась. Не имея ни малейшего представления о том, что происходит за ней, Мёрдок жестом приказал остальным занять позиции. Из кармашка жилета он достал взрывпакет, взялся за чеку и кивнул Роселли.
Тот осторожно повернул ручку — та поддалась, дверь приоткрылась. Мёрдок выдернул чеку, откинул скобу предохранителя и швырнул взрывпакет в отверстие.
Ослепительная вспышка и грохот на несколько секунд лишили дееспособности всех находящихся на мостике. Грохот взрыва еще не стих, а Роселли уже находился внутри, поводя автоматом из стороны в сторону.
За ним ворвался и бросился влево Мёрдок. Помещение заволокло дымом. Неясная тень материализовалась в иранского солдата, уронившего голову на столик с принтерами — руки прижаты к глазам, из уха течет кровь. Мёрдок выстрелил еще раз — солдат сполз на пол и опрокинулся, выронив оружие. Второй иранец показался из-за вращающегося кресла у пульта и тут же рухнул от короткой очереди Роселли. У штурвала на коленях стоял японский моряк. Он повернул голову, пытаясь взглянуть через плечо; из носа шла кровь, в темных глазах застыл ужас. Мёрдок решил, что он безоружен — судя по всему заложник — как невесть откуда взявшийся второй японец бросился к первому, съежился за ним, прикрываясь от пуль, одной рукой схватил того за горло, а другой приставил к его виску автоматический пистолет «ЗИГ-Зауэр П-220».
— Томаре! Ато саре!
Времени на переговоры уже не было. Судя по всему, японский террорист недооценивал Котиков, мастерски стрелявших из любого оружия и любого положения. Как ни прикрывался он заложником, кое-что осталось на виду. Мёрдок только чуть-чуть сдвинул ствол автомата и нажал на спуск. Висок танго взорвался фонтаном крови и осколков кости, П-220 выскользнул из безжизненных пальцев и упал на пол. Заложник пронзительно закричал и зажмурился.
Тут внимание Мёрдока привлекло какое-то движение за остекленной дверью, ведущей в правое крыло. Трижды выстрелив над головой стоящего на коленях рулевого, он увидел за стеклом иранца — тот отшатнулся от двери и рухнул на настил. За спиной Мёрдока послышалось еще несколько хлопков — это Эллсуорт проделал то же самое с иранским часовым в левом крыле.
— Чисто! — послышался голос Брауна из радиорубки.
— Чисто! — рявкнул Роселли, стоя над мертвым иранцем.
— Чисто! — повторил Эллсуорт от распахнутой двери.
Мёрдок перевернул тело убитого иранца. Широко открытые глаза уставились куда-то в потолок.
— Чисто!
Роселли! Браун! Возьмите-ка крылья.
Зазвенев, посыпались стеклянные окна рубки; пули свистели и лязгали о металлические трубы под потолком. Иранцы на передней палубе пришли в себя и хорошо видели Котиков в ярко освещенной рубке.
И тут особенно громкий после шепота «хеклер и кохов» грохот послышался с правого крыла — это Браун развернул тяжелый пулемет (американский, тип 62) и, описывая стволом широкую дугу, обильно поливал переднюю палубу свинцом. Секундой позже к нему присоединился Роселли с левого крыла, и иранцы оказались под убийственным перекрестным огнем, который стих лишь тогда, когда уцелевшие солдаты попрятались за бревна, бухты троса и прочие укрытия, какие только смогли себе найти.
Мёрдок опустился на колени рядом с перепуганным рулевым.
— Вы говорите по-английски?
— Утсу на! Утсу на! — тот смотрел на него в полной растерянности.
— Хорошо, — кивнул Мёрдок. — С тобой все в порядке, парень. Ложись-ка.
Неизвестно, понял ли моряк его слова, но интонации Мёрдока он уловил точно и растянулся на полу. Мёрдок склонился над ним, уперся коленом в поясницу и схватился за запястья. Тот слабо ругнулся — от удивления, боли или злости, — но Мёрдок решительно стянул руки у него за спиной полоской белого пластика, снять которую можно было теперь только с помощью ножа или ножниц. Каждый Котик имел в запасе по две дюжины таких одноразовых наручников: по заведенному порядку ими связывался любой не-Котик, которого не убивали сразу. Почти наверняка рулевой был законопослушным членом команды «Йюдюки Мару», которого принудили выполнять приказы террористов. Все же короткая сцена с прижимающим пистолет к его голове танго могла быть инсценировкой, имеющей целью внедрить террориста к Котикам. И в любом случае со связанными руками у парня уменьшались шансы вскочить в неподходящий момент под пулю.
— Прости, парень, — мягко произнес Мёрдок, похлопав того по плечу и вставая. — Мы не можем рисковать, освобождая тебя, до тех пор, пока не проверим твое водительское удостоверение.
С палубы вновь послышался автоматный огонь, которому ответил пулемет с левого крыла.
— Право, не знаю, лейтенант, — сказал Эллсуорт. — Мне казалось, нам не обещали, что нарвемся на этом корыте на целую чертову армию.
Еще одна очередь с палубы подтвердила его слова. В одном из еще целых окон появились четыре дырки с разбегающейся от них паутиной трещин.
— Ты не знаешь, Док, как это называется в морской разведке? Некоторая неточность в определениях. — Мёрдок щелкнул рацией, переключая ее на частоту Пентагона. — Старший, старший, я — Молот-Альфа...
Теперь стреляли уже по всему кораблю.
* * *
23.21 (15.21 по вашингтонскому времени, 20.21 по Гринвичу)
Объединенный Центр Командования Специальными Операциями.
Пентагон.
— Что это? — спросил конгрессмен Мёрдок. — Что там происходит?
Никто из находившихся в помещении не спешил с ответом. Напряжение достигло предела, и, что еще хуже, экран был пуст — один спутник ушел за горизонт, второй еще не вошел в зону. Мёрдок имел весьма приблизительное представление о том, как все это действует, но перед началом операции штабист терпеливо объяснил ему, что, хотя спутниками в определенной степени можно маневрировать, меняя их орбиту, возможности этого маневрирования все же ограничены, ибо некоторые законы физики невозможно отменить даже Указом Конгресса. Поэтому с 15.18 до 15.39 вся информация о том, что творится на борту «Йюдюки Мару», сводилась к голосам, передаваемым в Вашингтон через АВАКС и спутник связи.
— Черт подери, — повторил Мёрдок. — Кто-нибудь скажет мне, что происходит?
Генерал Бредли покосился на него, чуть скривив уголки рта в подобии улыбки.
— Похоже, «Ормуз» уже встречался сегодня с «Йюдюки Мару».
— Наихудший сценарий, — добавил Мейсон. — На борту теплохода иранские солдаты. По сообщениям Молота-Браво, их может быть до сорока человек.
— О Боже! Мы что, остановим операцию?
— Скорее всего нет, конгрессмен, — холодно произнес генерал Бейнбридж. — Нам и так стоило слишком большого труда доставить туда наших людей. Так дадим им шанс, ладно?
В помещении от кондиционированного воздуха было прохладно, почти холодно. И все же Мёрдоку стало жарко.
* * *
23.23 (20.23 по Гринвичу)
Грузовое судно «Йюдюки Мару», мостик.
Пригнувшись, чтобы не попасть под огонь, Мёрдок добрался до главного пульта и бегло осмотрел приборы.
За последние десять лет оснащение мостика современного торгового корабля все более усложнялось и в конце концов стало напоминать интерьер из научно-фантастического фильма. Мёрдока это мало смущало — что-что, а расположение приборов на пульте «Йюдюки Мару» он изучил хорошо. В дальнем правом углу, возле приборов, показывающих состояние машин, находился пульт контроля за грузом. Мёрдок убедился, что дисплей включен, набрал несколько команд на клавиатуре и снова посмотрел на экран.
Все надписи были выполнены по-японски, но он, не обращая внимания на иероглифы, смотрел только на графические схемы. Груз «Йюдюки Мару» в первом и втором трюмах оставался нетронутым. Уровень радиации в трюмах не превышал нормы, и, похоже, запоры на трюмах тоже никто не трогал. В общем, попыток проникнуть туда до сих пор никто не предпринимал, от чего Мёрдоку сразу же стало легче на душе. Среди сценариев, что проигрывались в Литтл-Крик, разрабатывался и тот, по которому террористы минировали трюмы.
Значит, в руках у них плутония пока нет.
Но Мёрдок не мог рисковать. Он набрал еще одну команду, и иероглифы на экране сменились английскими надписями. По настоянию Соединенных Штатов, несших частичную ответственность за сохранность плутония, программы судовых компьютеров составлялись на обоих языках, и Котики, готовясь к заданию, выучили все необходимые коды. Мёрдок подождал, пока на экране появится новое изображение, и начал закладывать в память компьютера новый пароль.
Еще несколько секунд — и результаты его работы высветились на экране. Он облегченно вздохнул: трюмы на аварийной защите. Только пароль, набранный Мёрдоком — «Сойка» — мог открыть доступ к грузу. Теперь, даже если Котиков уничтожат и иранцы отобьют мостик, они не смогут овладеть грузом. Конечно, они могут срезать запоры или пробить палубу, но для этого потребуется время и специальное оборудование, которого здесь, посреди Индийского океана днем с огнем не сыскать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39