– Это Алиса? – уже серьёзно спросил я.
Алиса была ещё молоденькой и не блистала красотой, но в ней присутствовало какое-то своеобразное очарование, которое действовало на мужчин почти безотказно. И так же безотказно действовали на неё мужчины. Погуливать она начала с одиннадцати лет (короче, семейка у нас что надо!), и к своим шестнадцати годам уже обладала немалым опытом. Совсем недавно отец с мрачной иронией заметил, что Мел и Алиса – два сапога пара, вот бы им пожениться. Неужто он попал в точку?..
Однако Мел отрицательно покачал головой:
– Опять мимо. Это Дейдра.
От неожиданности я икнул. Потом икнул ещё раз. Потом выдвинул ящик стола и демонстративно принялся рыться в нём.
– Что-то ищешь? – осведомился Мел.
– Верёвку и кусок мыла, – ответил я. – Чтобы повеситься.
– Завидно, да?
Я резко задвинул ящик и уставился на Мела. Он не шутил, он спрашивал на полном серьёзе. С ума сойти!
– Чёрт возьми, Мел! Как же тебя угораздило?
Он пожал плечами:
– Сам не знаю. Вернее, сейчас я удивляюсь, что не влюбился в неё раньше.
– Раньше ты называл её тётей.
– Это было давно.
– Она старше тебя.
– Всего лишь на полтора года.
– По времени Авалона. А на самом деле... Послушай, Мел, кому ты мозги пудришь – себе или мне? Когда ты был младенцем, Дейдра частенько меняла тебе пелёнки.
– Тем лучше. Она знает меня, как облупленного, и не ждёт никаких сюрпризов.
– Но вы родственники по обеим линиям.
– Так же, как и Эрик, – парировал Мел. – Он тоже родственник по обеим линиям, да ещё на восемь лет моложе меня. Однако в его случае ты не возражал и даже огорчился, когда они разошлись.
Эту карту мне крыть было нечем. Поэтому я пропустил мимо ушей последнее замечание и спросил:
– Как отреагировали на это родители?
Легкомысленное выражение напрочь исчезло с лица Мела. Он мигом посерьёзнел и даже занервничал.
– Здесь что-то нечисто, Кевин, я нутром чую. Мои предки поартачились немного, но только ради проформы. Главным образом, их смущала разница в возрасте. Что же касается твоих, то... В общем, после того как Дейдра поговорила с ними, они вроде бы смирились с неизбежным. Но теперь твоя матушка так смотрит на меня...
– Как?
– Ну, сочувственно, что ли. Понимающе. Как будто всё, наконец, стало на свои места.
– Интересно – что? Ты спрашивал Дейдру об их разговоре?
– Она уклонилась от ответа и тотчас сменила тему. Но ведь я не дурак, Кевин. Пусть Источник для меня закрыт, это ещё не значит, что я безнадёжно глуп.
– У тебя есть какие-то соображения?
– Боюсь, что да.
– Ага, ясно. Поэтому ты обратился ко мне?
Он молча кивнул.
– Хочешь, чтобы я всё выяснил?
Несколько секунд Мел в нерешительности покусывал губы. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке.
– Не думаю, что хочу. Просто мне нужно было с кем-то поговорить... А ты всегда понимал меня.
– Да, Мел. Я понимаю тебя.
– Всё равно Колин мой отец. Даже если окажется, что я... что я не его сын.
– Ты его сын, Мел. В любом случае, ты его сын.
– Но кровь...
– Плевать на кровь! Мы чересчур много внимания уделяем крови . Роемся в грязном белье, судачим, кто с кем и когда спал. Противно... И вообще, разве Колин давал тебе повод усомниться, что он твой настоящий отец?
– Нет. Он – не давал. Зато мама... Порой она делала странные замечания в мой адрес...
– Какие же?
– Ну, например, что я весь в своего отца. А ведь я совсем не похож на... на отца . По крайней мере, что касается женщин. Но тот, другой, – с ним у меня действительно много общего.
Тот, другой, был Морган Фергюсон. Мы оба недолюбливали его: я – из-за Монгфинд, а Мел – из-за матери. В Авалоне ни для кого не секрет, что в своё время у Бренды был роман с Фергюсоном, но даже самые злые языки признают, что их связь прекратилась ещё до её замужества. Если же подозрения Мела подтвердятся, налицо будет тот редкий случай, когда сплетники ошибались насчёт людей в лучшую сторону.
Правда, мне с трудом в это верилось. Сколько себя помню, Колин и Бренда всегда были образцовой супружеской четой. Иногда я по-доброму завидовал той семейной идиллии, в которой воспитывались Мел и его младший брат Бриан. В моей же семье идиллия была разрушена, когда мне стукнуло десять лет...
– Если это окажется правдой, – произнёс Мел, нарушая тягостное молчание, – ты не возненавидишь меня?
– С какой стати?
– За то, что я сын...
– Для меня ты сын Колина, Мел.
– Да, но в моих жилах, возможно , течёт кровь человека, который причинил тебе боль.
– Прежде всего, я сам причинил себе боль. По собственной глупости, – отрезал я; мне был неприятен такой поворот разговора. – Давай оставим это.
Мел кивнул:
– Извини.
– Ладно уж. Так когда ваша свадьба?
– Семнадцатого.
– Так скоро?!
– Нет, в следующем месяце. Соберётся толпа родственников. Надеюсь, ты тоже будешь?
– Ясное дело. Если, конечно, к тому времени вы не одумаетесь.
– Не одумаемся. Мы просто созданы друг для друга.
– И давно вы это поняли?
– На прошлой неделе. – Заметив мою ухмылку, Мел поспешил добавить: – Только ты не подумай, что это несерьёзно.
– Я так не думаю, – ответил я, хотя думал именно так. – Судя по всему, озарение пришло к вам в постели. Или я ошибаюсь?
Мел опять смутился. При всей своей распущенности он был очень застенчив, что только способствовало его успеху у женщин.
– Ну... ты угадал.
– И кто кого соблазнил? Держу пари, что Дейдра тебя.
– В яблочко! – послышался знакомый голос.
Мел посмотрел в сторону и спрыгнул со стола. Секунду спустя в поле моего зрения появилась красивая девушка со слегка вьющимися русыми волосами, наряженная в восхитительное платье из золотой парчи. Её бойкие карие глаза лучились весельем и озорством.
– Привет, Кеви, – весело произнесла она. – Чертовски рада видеть твою мордашку.
– Здравствуй, сестричка, – сказал я нежно.
Я любил Дейдру. Впрочем, её любили все – несмотря на то, что порой она бывала невыносима. У неё был потрясающий дар выводить людей из себя, а потом, с помощью одной лишь улыбки, заставлять их забыть обо всех обидах. По натуре своей она была музыкантом, но, к сожалению, в детстве родители проглядели её талант и не позаботились о его развитии. В результате Дейдра умела играть только на одном инструменте – человеческих нервах – и играла упоённо, подчас теряя чувство меры. Мало кто мог выдержать до конца её затяжные сольные концерты, и, может быть, потому три предыдущих брака Дейдры распались в рекордно короткие сроки. Последний её муж, так сказать долгожитель (он протянул почти полтора года), доверительно поведал мне, что в небольших количествах Дейдра – объеденье, но когда её слишком много, начинается изжога. Я бы ещё поспорил с терминологией, но какой смысл придираться к словам, если они достаточно верно отражают суть.
Дейдра подошла к Мелу и прижалась к нему, как кошечка. Он обнял её за талию. Я вынужден был признать, что они хорошо смотрятся вместе. Обычно Дейдра выглядит старше, взрослее, но сейчас она снова приняла облик совсем молоденькой девушки – ещё один признак того, что она влюбилась.
– Несмотря на дурные предчувствия, – с мрачной торжественностью изрёк я, – от всей души поздравляю вас и желаю многих часов счастья. Сестричка, ты каждый раз самая прекрасная невеста в мире.
– Ты неисправим, братец, – сказала Дейдра, впрочем, ничуть не обидевшись. – Всё тот же казарменный отцовский юмор... Кстати, у твоей новой блондинки отвратительный вкус.
Я немного растерялся:
– С чего ты взяла?
– Та помада, что осталась у тебя на губах, выглядит просто ужасно. Грубо и вульгарно.
– Ага. – Я тщательно вытер губы. – Это... не её помада.
– А чья?
– Моя.
– Что ты с ней делаешь?
– С помадой или с блондинкой?
– Однако ты клоун, Кеви! – рассмеялась Дейдра. – Что ты делаешь с блондинкой, я как-нибудь сама догадаюсь. Но зачем тебе помада?
– Я ем её. Очень полезно и питательно. Никакого холестерина.
– А если без шуток?
Я потупился:
– Мне так стыдно, друзья! Вы поймали меня с поличным. Я тайный гомосексуалист. Моя жизнь разбита...
– Прекрати, несносный!
– Хорошо. Это остатки грима. Я играл роль в театре одного актёра. Сюрреалистическая пьеса с элементами гротеска. Называется «Голубая мечта».
– Ключевое слово, как я понимаю, «голубая»?
– Разумеется. Но и «мечта» несёт определённую смысловую нагрузку.
– Ладно, – отозвался Мел, который моментально затосковал, когда мы с Дейдрой начали свою обычную словесную разминку. Он сразу почувствовал себя в нашей компании третьим лишним. – Вы тут поболтайте, а я пойду. Постараюсь отвлечь матушку – она уже спрашивает, где мы запропастились. Пока, Кевин. Надеюсь увидеть тебя на нашей свадьбе.
– Если она состоится.
– Не каркай. Ворон!
Когда Мел вышел, я укоризненно сказал Дейдре:
– Сестричка, тебе не стыдно совращать малолетних?
Она внимательно посмотрела на меня:
– Ты шутишь или говоришь серьёзно?
– И то, и другое.
– Я люблю его, Кеви.
– Я вижу. И это меня беспокоит. Мне больно, когда ты страдаешь.
– Сейчас я счастлива. С Мелом будет всё по-другому.
– У тебя каждый раз по-другому. И с Эриком было по-другому. А конец всегда один и тот же – твоё разбитое сердце.
Дейдра покачала головой:
– Мел прав. Ты – ворон.
– Зови меня Кассандрой, – сказал я. – Поверь, милая, мне очень хотелось бы ошибиться. Ведь я желаю тебе только добра.
– Знаю, Кеви. Я тоже люблю тебя. – Она немного помолчала, затем добавила: – Не беспокойся. С Мелом действительно всё будет иначе. Раньше у меня были сомнения, дурные предчувствия – но сейчас их нет. Кто знает, может быть, я нашла своего принца.
– Дай-то Бог... Кстати, как это получилось?
Дейдра лукаво улыбнулась:
– Всему виной «Дом Периньон». Неделю назад я выпила лишнего и с бухты-барахты заявила Мелу, что уже несколько лет жду не дождусь, когда он соизволит подвалить ко мне с нескромным предложением. Бедняжка прямо-таки обалдел, и мне чуть ли не силой пришлось тащить его в постель. А на следующее утро мы поняли, что просто не можем жить друг без друга.
– Очень романтическая история, – заметил я. – Могу представить, как радовались родители.
– Я их успокоила.
– Но грубо сработала. Теперь Мел полон подозрений. Ты недооценила его проницательность.
– Я недооценила глубину его внутренних сомнений, – возразила Дейдра. – Достаточно было слабого толчка, чтобы его подозрения стали осознанными.
– Так он действительно сын Моргана?
– Да.
Я удручённо вздохнул:
– Рушится ещё один идеал.
– Ты о чём?
– О мнимой верности Бренды.
– Зря ты так думаешь. Она никогда не изменяла Колину.
– А как же Мел?
– Это весьма занимательная история. Бренда забеременела ещё до того, как Колин женился на ней. В то время он тайно боготворил её и мечтал свернуть Моргану шею. А когда выяснилось, что Бренда ждёт ребёнка, Колин воспользовался ситуацией и сделал ей предложение.
– Но ведь Мел родился... Ах, чёрт!
– Сообразил наконец?
– Да, – кивнул я. – Помню, отец ещё шутил по поводу затянувшегося медового месяца. Сначала Колин и Бренда отправились в длительное свадебное путешествие, а вернувшись, то и дело исчезали на несколько дней, рано ложились спать, поздно просыпались... На самом же деле они уходили в медленный поток времени!
– Вот именно. А где-то через полгода Колин радостно сообщил родственникам, что Бренда на третьем месяце беременности. Уловка стара, как мир, но сработала.
– Однако тебя им провести не удалось.
– Только потому, что я узнала об этом даже раньше, чем Бренда. Мне показался подозрительным её аппетит, и я... поступила не очень порядочно. Впрочем, тогда я была нахальным, бесцеремонным подростком.
– Морган не догадывается, что Мел его сын?
– Думаю, что нет. Но наверняка утверждать не стану. Ведь он хитёр, как дьявол.
Я хмыкнул:
– А зачем, собственно, понадобился этот обман?
– Трудный вопрос. Лично я полагаю, что Бренда хотела избежать соблазна женить на себе Моргана. Что бы там ни говорили, а в то время она была влюблена в него по уши, но всё же ей хватило ума понять, что у их отношений нет будущего. Поэтому Бренда и приняла предложение Колина. А дальнейшее – яркий пример того, как любовь рождается уже в браке.
– Так ты думаешь, что если бы Морган узнал о ребёнке, он бы женился на Бренде?
– Почти уверена в этом. По-своему он любил её и сильно переживал, когда она порвала с ним и решила выйти замуж за Колина.
– Жаль... – невольно вырвалось у меня.
Дейдра с сочувствием посмотрела мне в глаза и грустно улыбнулась:
– Бедный братик. Когда же ты излечишься?
– Не знаю, – ответил я. – Порой мне кажется, что никогда.
– Ты себя истязаешь, Кеви. Твоя фикс-идея насчёт блондинок с голубыми глазами, да ещё непременно замужних...
– Не надо, сестричка! – взмолился я, хотя понимал, что это не поможет. У Дейдры всегда была на подхвате парочка знакомых брюнеток (незамужних, а порой и девственниц), с которыми она пыталась меня свести. В лучшем случае мне приходилось выслушивать хвалебные оды в адрес её новых подруг, а в худшем – целый вечер скучать в обществе какой-нибудь темноволосой красавицы, чтобы затем на прощанье целомудренно поцеловать её в щёчку.
К счастью для меня, в этот самый момент сработала сигнализация.
– Что происходит? – удивилась сестра, озадаченно глядя на красную мигающую надпись между нами: ТРЕВОГА! АТАС!! ХАКЕР!!!
– Это Бренда, – объяснил я. – Снова пытается запеленговать меня. Очевидно, у Мела было на лбу написано, что он разговаривал со мной.
Дейдра пожала плечами:
– Вы как дети, право! Если бы я захотела, то давно бы вычислила, где ты прячешься.
Я чуть было не ляпнул: «Ну-ну, попробуй!», но вовремя прикусил язык. Лучше не испытывать судьбу.
– Ладно, сестричка, закругляемся, – сказал я. – Продолжим наш разговор в следующий раз. Передавай привет отцу и маме.
– Хорошо... Да, между прочим, ради чистого интереса. Что ты от нас скрываешь?
Я улыбнулся:
– Мир, населённый исключительно голубоглазыми блондинками. И все, как одна, замужние.
На самом же деле я скрывал бомбу замедленного действия. В один прекрасный день она рванёт, и тогда...
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58