Саша же отсидел на «губе» всего трое неполных суток.
Несмотря на столь короткий срок наказания, для Саши это были самые тяжки
е дни за минувшие полгода.
Его никто не бил, не унижал и не припахивал. Как и положено старослужащему
он тихо и мирно отсидел свой законный троячок. Но в это время на губе сидел
о трое «предателей». Одного вида этих забитых, доведенных до полной поте
ри человеческого облика, совершенно раздавленных существ, которых на «г
убе» уверенно убивают, было для Саши достаточно, чтобы впасть в глубокое
уныние.
Троих, еще и года не отслуживших солдат, взяли с поличным на одной из точек
в момент, когда они обменивали свой очередной цинк патронов на партию га
шиша и безделушки. Начинающих бизнесменов, скорее всего, кто-то просто-на
просто заложил. Их сразу привезли в полк и запихали в «тигрятник». Пока «т
оргаши» находились под следствием и надежным контролем, все было ничего
, но далее особисты что-то там переиграли и приняли новое решение Ц хорош
енько показать личному составу части, что иногда случается с «изменника
ми». Их перевели в отдельную камеру карцерного типа и закрыли глаза на пр
оисходившее далее. Нетрудно догадаться, что именно с ними стало происход
ить…
Боевые роты, не будучи на операциях, обычно друг за дружкой заступавшие в
караул, незамедлительно припомнили «торгашам» все, начиная от убитых и р
аненых товарищей: «Вашими же патронами, подонки…» Ц и заканчивая собств
енной тяжелой жизнью. Даже и не били. Просто подбирали на весь день особо «
потешную» работенку Ц и побоев не надо, чтоб удавиться!
Ну и, конечно же, особенно отличалась в «гуманном» отношении к арестанта
м имевшая, к слову, самые большие потери в полку, наиславнейшая разведрот
а. Именно ее выводные ввели практику (в дальнейшем подхваченную остальны
ми караулами) в течение всего дня не отпускать заключенных в туалет, а сре
ди ночи выводить на площадку перед камерами и заставлять бежать на одном
месте до тех пор, пока и большая и малая нужда не будет справлена прямо в ш
таны. После чего закрывали в одиночке до самого утра.
Вскоре «торгашам» подыскали и вовсе «уморительную» работенку. Кто-то из
пятой мотострелковой приволок на губу шестиведерный алюминиевый бак с
тонкими стальными тросиками вместо ручек. В то же вечер с кухни стащили п
ятилитровый черпак на длинной ручке.
С самого подъема следующего дня трое несчастных уже черпали им содержим
ое общего туалета и несли неподъемный бак вокруг всей караулки и тут же в
ываливали свою ношу назад в туалет, правда, уже с другого конца.
Один раз «торгаши» схитрили и как бы невзначай опрокинули «почетный гру
з» прямо посреди двора. За эту хитрость тут же были избиты этим же черпако
м без всякой пощады и долго убирали зловонную жижу голыми руками.
Через несколько дней из-за невыносимой вони и страшных нарывов, образов
авшихся на искромсанных стальными тросиками руках, «ассенизаторские р
аботы» прекратили.
Неизвестно, на сколько бы несчастных хватило, но один из «предателей» на
йденной где-то в мусорнике консервной банкой из-под сгущенного молока в
скрыл себе вены на обеих руках. Перепуганные сокамерники подняли дикий к
рик. Солдата успели вовремя доставить в медсанчасть, а там уж умереть ему
не дали.
После первой попытки самоубийства, через несколько дней, последовала вт
орая, еще менее убедительная. Из-за малых размеров камеры, а, следовательн
о, слишком короткого разбега, удар головой о стену вышел какой-то не впеча
тляющий, и очередного кандидата в покойнички, несмотря на сотрясение гол
овного мозга и предполагаемую трещину черепа, даже не положили в санчаст
ь. Правда, швы наложили профессионально и быстро.
После этих случаев неудавшегося суицида в дело вмешались особисты, и жес
токие издевательства прекратились. Но, тем не менее «торгашам» нескольк
о раз все же провели «санобработку жилого помещения». Процедура довольн
о-таки простая: на пол карцера выливается пятнадцатикилограммовый мешо
к негашеной извести и под порожек наливается холодная вода. Подследстве
нным приходится стоять всю ночь в двадцатисантиметровом слое ледяной ж
ижи в камере размером два на метр без единого окошка. Это самая зверская и
в то же время почти узаконенная, довольно «безобидная» пытка. Да что там
Ц пытка, так, баловство одно… «Дезинфекция».
За ночь вода полностью впитывается в цементный пол, газовый туман выветр
ивается, а известковые разводы поутру выметают сами заключенные. Малино
во-красные, поросячьи глаза и надрывный, с кровью, кашель списывают, как о
бычно, на порожденную «раскаяньем за содеянное» бессонницу…
Когда несчастные арестанты по шесть-семь раз на дню стали беспричинно п
адать в обморок и на ногах у них сплошной раной открылись незаживающие с
инюшные язвы, полкач принял решение отправить «торговцев смертью» под т
рибунал в Кундуз.
Что случилось с этими солдатами дальше, в полку так и не объявили. Вполне в
озможно, что, попав в кундузском гарнизоне на точно такую же, а может, и на е
ще более крутую гауптвахту, они до суда военного трибунала просто не дож
или.

Глава 26

Ну а для четвертой мотострелковой все эти месяцы прошли, как всегда, не ск
учно. Без особых приключений проведя мартовскую колонну и сходив на ряд
операций, рота всего лишь два раза попала в серьезные переделки.
В первый раз, при проведении рейда в район Санги-Дзудан, роту с перевала п
рижали к земле огнем крупнокалиберного пулемета. Воины ислама сидели в о
борудованном доте и брать их штурмом через ущелье было бессмысленным. По
этому рота, самоуверенно не обозначив себя сигнальными дымами, окопалас
ь и спокойно ждала подхода вертолетов прикрытия. В итоге, не разобравшис
ь, кто есть кто, ведущая «восьмерка» влепила в зарывшихся на пятачке солд
ат полкассеты НУРсов. И только по счастливой случайности никого не убило
и не задело осколками.
Увидев под собой целый фейерверк сигнальных и осветительных ракет, летч
ики, словно в оправдание, через один заход в буквальном смысле слова пере
пахали и срыли вместе с находившейся там огневой точкой духов, весь скал
ьный гребень перевала.
На вертолетчиков, несомненно, повлияло вот какое обстоятельство. При выс
адке подразделений в районе Санги-Дзудзан моджахеды превзошли сами себ
я и сбили три «борта». Один экипаж погиб полностью. Их «крокодил» рухнул в
пропасть и там, взорвавшись, сгорел дотла. Пилоту другой машины, попавшей
под огонь зенитного пулемета, куском лопасти, залетевшим в кабину, начис
то, по самый пах, отрубило ногу. Последнюю «восьмерку» сбили во время деса
нтирования над самой землей, и бойцы-пехотинцы отделались легким испуго
м. Несколько человек понабивали себе шишки, один, раньше времени выпрыгн
увший из подбитой машины, сломал руку.
Начало было многообещающим. Но в дальнейшем операция закончилась вполн
е благополучно Ц потерь больше не было, как, впрочем, и особых результато
в.
В другой раз хорошо перепало разведке, а за компанию и третьему взводу. Пр
оводили реализацию разведданных в районе кишлачной группы Раджани. Уже
закончив прочесывание зоны, вымотанные роты Ц а за ночь они по кольцево
му хребту проделали переход в тридцать шесть километров Ц блокировали
какой-то безымянный населенный пункт.
Спустившись на шмон, разведчики прямо в кишлаке неожиданно напоролись н
а хорошо организованную засаду. Моджахеды отсекли два взвода, потом пере
строились, весьма хитрым маневром вынудили один из них засесть в несколь
ких усадьбах и больше часа держать там оборону. Четверо раненых сковывал
и маневренность разведчиков, а недостаток боекомплекта Ц огневую мощь.
Положение сложилось настолько критическое, что, по словам ребят, они при
готовили уже было гранаты, чтобы продать себя подороже, и были уверены в с
кором конце. А тут еще и раненые… Хуже всех было состояние одного из офице
ров, получившего смертельное ранение в голову. Пуля, войдя в лоб между бро
вей, вышла из середины затылка. Не смотря на столь безнадежную рану, старш
ий лейтенант в полубессознательном состоянии протянул еще около часа. П
отом наступила страшная агония, и после десяти минут конвульсий он сконч
ался.
Наконец появилось звено штурмовых вертолетов, и под их прикрытием взвод
у разведки удалось отправить на одном из них раненых и тело умершего офи
цера. Остальные ударили по моджахедам с воздуха, и разведчики сумели выс
кочить из кишлака. Как только пехота вырвалась из кольца, за дело взялись
артнаводчики, благо Ц полк под боком, и десяти километров не будет…
В течении получаса на кишлачок из каких-то тридцати-сорока строений упа
ло полторы сотни стодвадцатимиллиметровых гаубичных снарядов. Когда п
ыль и гарь немного рассеялись, то на месте домов можно было увидеть лишь о
статки фундаментов да разметанные по беспорядочному нагромождению кам
ней и щебня ошметки утвари.
Шестерых дедков-дехкан, попутно захваченных в кишлаке при отступлении,
сгоряча пристрелили на месте. Казалось, все окончилось Ц можно возвраща
ться, и тут влез в очередную засаду шедший в авангарде батальона взвод че
твертой роты.
Отряд Пономарева, успев оторваться от основной группы второго мотостре
лкового на пару километров, вышел на голое, недавно убранное хлебное пол
е. Ничто не предвещало неприятностей. Ближайшая сопка Ц так, холмик Ц ме
трах в четырехстах, остальное пространство просматривалось вкруговую
на несколько тысяч метров. Никому и в голову не могло прийти, что на этом, н
е превышавшем в высоту и двухсот метров лысом прыщике могут сидеть право
верные.
А потому в первую минуту, когда между растянувшимися редкой цепочкой сол
датами легли длинные трассы пыльных фонтанчиков, бойцы не поверили в сер
ьезность происходящего. Упали, правда, вовремя. С сопочки густым настиль
ным огнем било человек десять автоматчиков. Близкое расстояние и голое п
оле, на котором единственным жалким укрытием могли прослужить полуметр
овые снопики колосьев, не оставляли взводу шансов на выживание. Попадав,
солдаты открыли ответный беспорядочный огонь.
За несколько секунд боя духи успели пристреляться, и теперь очереди ложи
лись перед самыми головами так по-дурацки застигнутых врасплох ребят По
номарева. Пули, визжа, проносились в каких-то сантиметрах от них, с мокрым
тупым хлюпаньем входили в землю и рождали близкий к животному ужас. Каза
лось, что вот, вот сейчас, сейчас Ц следующая вмажет прямо в лоб и, разнеся
череп, выплеснет твои мозги тебе же на пропыленный, взмокший от пота брон
ежилет.
В подобном состоянии ни о какой прицельной стрельбе не могло быть и речи.
У взвода существовала одна единственная возможность вырваться. И лейте
нант не упустил ее. Утробным нечеловеческим воем он заорал:
Ц В атаку!!! Справа-слева по одному! Па-аше-е-ел!
Такой команды не ожидал никто, даже «старые» Шурик и Гора. Пока они, вжимая
лица в стерню, пытались сообразить: «что это с ним?», «не ранен ли?», лежавши
й на левом фланге Хасан-бой, схватив свой ПК, рванулся вперед. Делать было
нечего, и попарно, пока остальные прикрывали, перебегая зигзагами метров
по двадцать, взвод ринулся на сопку. Проскочив за минуту стометровку, цеп
ь поднялась во весь рост и, паля из всех стволов в направлении вершины, с н
евразумительным, срывающим голоса страшным ревом пошла вперед.
Духи просто опешили от подобной наглости и подгоняемые огнем подходяще
го батальона кинулись прочь от разъяренных камикадзе в ближайший кроше
чный кишлачок.
В полной тишине, прерываемой только хриплым клокочущим дыханием, бойцы п
овалились на землю у самого подножья холма. Первым воскрес Пономарев:
Ц Вы что, совсем оглохли?! Гора? Ты что, команды не понял?!
Ц Не расслышал…
Ц Дикий страх, пережитый несколько минут назад, сменился возбуждением,
неестественноЦ безудержным весельем.
Ц Я те уши жужелкой прочищу! Хасан почему-то расслышал!
Ц А у него, товарышу лэйтенант, мозгив трохи нэма, ось вин и побиг! Ц неож
иданно пошутил обычно предпочитавший в подобных случаях помалкивать Б
ратусь.
Ну а тебе, урод, я твой пулемет в сракузасуну Ц по самую, бля, ленту! Понял?! П
очему не стрелял?
Ц Зайив…
Как войнуха, у тебя вечно Ц зайив! Репу нажирать и подушку харей топтать у
тебя никогда не заедает! Ну, ладно! Ладно…
Пока остальные чуть ли не в полный голос ржали, глядя на «припухшего» Гор
у и красного, виновато опустившего озорные глазенки Братуся, взводный за
курил, и по всему стало видно Ц гнев сменяется на милость.
Единственный, кто не понял причины столь неуместной здесь бурной радост
и, оказался всеобщий любимец Хасан. На редкость простой, не знавший по-рус
ски и сотни слов, добрый и смешной туркмен уселся на корточки и стал забив
ать отработанную ленту своего ПК.
У гаубичников что-то там не сложилось, и по кишлаку из десяти Ц пятнадцат
и домишек ударила реактивная батарея «Град». Одного залпа оказалось впо
лне достаточно, чтобы от него осталась лишь щебенка и пыль.
Через полчаса спустившаяся в кишлачок шестая рота принесла искореженн
ый обломок АКМа и рваный, посеченный «гвоздикой» подсумок с раскуроченн
ыми магазинами и окровавленной бахромой вместо ремней крепления.
Пока длился бой, шедший с комбатом Саша по приказу передал в полк радиогр
амму следующего содержания: «Попали в засаду. Расстрелян боевой дозор че
твертой мотострелковой». Он, как никто другой, знал, кто в четвертой ходит
в дозоре. Весь остаток дня Саша находился в состоянии какой-то простраци
и, а когда увидел подходящих к палаткам живых и здоровых Гору и остальных
ребят Ц убежал к реке и там разрыдался.

Глава27

Через две недели после возвращения из Раджани, взвод как-то буднично про
водил на дембель комиссованного по состоянию здоровья Шовката Шерназа
рова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18