Но собственноручно заработав второе, он сумел вернуть себе и первое.
Прибрав все это к рукам, Рональд всерьез занялся домом. И вовремя обветшавшая кладка грозила рухнуть в любую минуту. Рональд перекрыл дом, перепланировал и практически отстроил заново. Верхний, четвертый этаж, где и происходила вечеринка, он переделал полностью. Прежде он состоял из десятка тесных спален; Рональд без сожаления разрушил перегородки, превратив половину спаленок в одну просторную комнату, от фасадной до задней стены; и такая же комната получилась из другой их половины. В первой настелили паркет и устроили танцевальный зал; во второй же, полностью убрав стену, отделявшую ее от красивой старинной винтовой лестницы, сделали универсальное помещение, выполнявшее, по обстоятельствам, любые функции - от кабинета до музыкальной гостиной. Сегодня оно служило баром. В остальных помещениях верхнего этажа, выходящих на черную лестницу, жили слуги.
К крыше Рональд был столь же беспощаден. Он сохранил от нее только щипцовые фронтоны фасада. Остальное было выровнено и забетонировано, сверху положили асфальт, и получилась приличная бадминтонная площадка. Правда, игре на такой высоте здорово мешал ветер, но Рональд предавался ей со страстью. Этим вечером столбы с сеткой убрали, а на их месте воздвиглась жутковатая треугольная конструкция с тремя висельниками. На козырьке дома, несколькими футами ниже основной крыши, с которой он соединялся коротким лестничным пролетом, была устроена настоящая оранжерея, где Стреттон забавы ради разводил, вернее сказать, пытался разводить кое-какие тропические растения. Это помещение обыкновенно именовалось зимним садом, было меблировано плетеными креслами и столиками и зачастую тоже использовалось для танцев.
Что до остального дома, то большая часть спален и ванных помещалась во втором этаже; на первом же, по одну сторону просторного холла, располагалась библиотека и малая приемная, а по другую - парадная гостиная. В задней части дома находилась кухня, откуда можно было попасть в холл и, через дверь для прислуги, в столовую.
Обыскать подобный дом было делом нешуточным. Сперва поисковая группа ограничилась верхним этажом и крышей, притом что спрятаться пропавшей даме здесь вроде бы было негде. Сам Роджер отнесся к поискам несколько небрежно. Ему как-то не верилось, что леди все еще в доме - наверняка ушла к какой-нибудь из подруг, чтобы поднять беднягу среди ночи и поведать, с рыданиями и театральными жестами, трогательную, но совершенно лживую повесть, как собственный муж только что выгнал ее из дому.
Легкая досада от того, что так и не получилось ничего рассказать, мгновенно выветрилась. Роджер с присущим ему чувством стиля упивался теперь живописной обстановкой, в которой происходили поиски. Как мощные дубовые балки, образующие устье камина и подпирающие неровную штукатурку стен, отражают красноватые блики огня своими блестящими боками, отполированным временем и локтями многих поколений; и как хитроумно развешенные электрические светильники подчеркивают странные косые углы потолка, чью изначальную семифутовую высоту Рональд увеличил до двенадцати футов, дабы открыть взору могучие стропила, темные и таинственные. И по фасаду: узкие, длинные двустворчатые окна с подлинными, изначальными стеклами - старинными зеленоватыми, мутными ромбиками в частом свинцовом переплете, выходящие во тьму, окутавшую эту часть имения между домом и дорогой, что пролегает от него в сотне ярдов. Роджер распахнул одно из окон и высунулся. Все было тихим, нездешним и мрачным. Казалась странным, что Лондон отсюда всего в каких-то восемнадцати милях.
- Брось, Роджер. Там ее нет, ты же знаешь. Что ж, старик, вот и работенка тебе как раз по профилю.
Роджер виновато отступил от окна и оглянулся.
- Видишь ли, Колин, мне почему-то вообще не верится, что она тут.
- Мало ли что?- бодро вопросил Николсон.- Прятки есть прятки, мало ли где человек спрятался. Ты это кончай и давай ищи как положено.
- А в зимнем саду кто-нибудь смотрел?- вяло поинтересовался Роджер.
- Пожалуй, но не так умело, как ты. Кто знает? Она могла закопаться в клумбу и нарядиться душистым горошком.
- Скорее кактусом,- скривился Роджер и пошел наверх.
В зимний сад было проведено электричество, однако там, когда он поднялся, было темно. Он уже взялся за выключатель, когда что-то шевельнулось в дальнем конце помещения, заставив его подскочить. Ничто так не ошарашивает, как чье-то движение во тьме, когда ты совершенно уверен, что тут никого нет. Но в следующую минуту Роджер усмехнулся.
"Нашел!" - воскликнул он про себя.
Теперь он мог разглядеть человеческую фигуру, движение которой так его испугало. Она стояла у открытого окна, высунувшись наружу, точно так же, как он сам несколько минут назад, и, очевидно, не слышала, как он вошел. Фигура была маленькая и стройная и явно женская. Вот бы подойти и шлепнуть ее как следует, мстительно подумал Роджер. Чтобы хорошенько напугать - она этого заслуживает.
Однако напугался сам Роджер - потому что фигура вдруг изменила свое положение и стало видно, что это вовсе не женщина. Тусклый свет луны озарил белую стену перед окнами, и на фоне стены Роджер отчетливо видел теперь ноги фигуры - ноги, без сомнения облаченные в брюки!
Роджер уставился на них в смутной тревоге. Среди приглашенных мужчин не было ни одного такого маленького и хрупкого. Так кто же это, в конце-то концов?
Загадка разрешилась с поворотом выключателя: тут же к нему обратилось чуть колдовское лицо миссис Уильямсон.
- О, вы меня так испугали!
- А вы меня! Я уж подумал, это эльф какой-то или домовой тоскует у окна.
Миссис Уильямсон рассмеялась.
- Ночь такая чудесная. Поневоле убежишь это всех, чтобы всласть надышаться.
Забавно, подумал Роджер, она может говорить подобными словами и ей веришь, потому что она естественна, а точно такие же обороты в устах Ины Стреттон вызвали бы тошноту.
- Простите, что помешал,- произнес он.- Но меня отправили наверх Колин велел обыскать это место.
- Тут ее нет. Я осмотрелась, прежде чем выключить свет. Единственное, что я нашла - это чья-то трубка,- она мотнула головой в сторону одного из плетеных столиков, где и в самом деле лежала вересковая трубка.
Роджер поднял ее.
- Кто-то, наверное, сейчас ищет эту штуку. Лучше отнесу ее Рональду.
- А Ину, значит, еще не нашли?
- Нет. Видимо, придется спуститься помочь им. Наверное, мне надо выключить свет и оставить вас наедине с ночью?
- Да нет, теперь мне получше. А с вами так бывает - когда много народу, то хочется убежать это всех, чтобы изо рта выветрился противный привкус?
- Я вполне допускаю, что Ина Стреттон может вызвать противный привкус во рту,- Роджер шагнул чуть в сторону, пропуская вперед миссис Уильямсон.
* 3 *
Тем временем поиски распространились на нижние этажи дома.
Роджер мог услышать, как в одной из спален Колин Николсон громогласно высказывал свои опасения хозяйке дома.
- Ничего хорошего, Силия. Сегодня мне просто не заснуть, ей-богу! Стоит закрыть глаза - сразу мерещится, будто эта омерзительная женщина пялится на меня из каждого уголка, из каждой щелки,- Колин выдвинул нижний ящик шкатулки для бумаг и с надеждой заглянул в него.
- Ну, вряд ли она там,- ответила Силия, искренне усомнившись.
- Кто знает, куда она способна просочиться?- Колин поднял крышку пудреницы на туалетном столике, принадлежащей, как выяснилось, миссис Лефрой, а затем приоткрыл дверцу крохотного посудного шкафчика, куда и шляпу-то просунуть было бы мудрено.- Эй, я тебя вижу! Чур, я тебя нашел, выходи! Выходи, кому говорят! А-а, куда же она могла запропаститься?
- Черт ее побери!- с чувством отозвалась Силия.- Я спать хочу. Я просто с ног валюсь.
- Это уже чересчур. Ей-богу. И вообще, Роджер уверен, что в доме ее нет. Может, ну ее, и пойдем спать?
- Дэвид на самом деле очень беспокоится,- не очень уверенно проговорила Силия.
- Чего ему беспокоиться? Радовался бы, что избавился от нее хоть на чуток!
- Понимаешь, он не знает, что она может устроить.
- А может, это все ее игры? Как ты думаешь, чего ради она устроила нам нервотрепку с этими прятками? Самолюбие свое потешить, вот что. Пусть побегают, побеспокоятся - а мы и рады стараться. Тошнит меня от всею этого, и все тут.
- Колин, Колин, что я слышу?- воскликнул Роджер, входя в комнату.- Ты нас всех науськивал на эту охоту и сам же первый теперь в кусты?
- А, шутка есть шутка, но всему есть предел. Вот несчастная Силия уже падает от усталости. Нет, это уже явный перебор. И вообще, мы ведь играем по правилам, которые нам сама эта дамочка и навязала.
- Да, это в ее духе, тут ты прав; ты совершенно прав. Ей надо обязательно быть в центре событий, даже если она в них и не участвует. Согласен, лучше нам всем пот и спать.
- Так, а где же малютка наш Рональд?
- Малютка наш Рональд, полагаю, внизу, осматривает там все вместе с малюткой Дэвидом,- сказала Силия.
- Вот и прекрасно. Пойдем и скажем ему, что мы забастовали. Пошли, Роджер, прикроешь меня.
- Только не наседайте на Дэвида,- крикнула им вслед Силия.- Он, бедняга, и без того мучается, что это его вина, и положение у него незавидное.
- И правда не позавидуешь,- заметил Роджер Колину, когда оба вышли.Приходится молчаливо признавать при чужих, что у тебя жена идиотка. Чему уж тут завидовать!
- Ха! Почему он не задал этой женщине хорошую трепку? Ей это очень бы не повредило! Выдрал бы ее разик как следует!
- Я с удовольствием взял бы исполнение приговора на себя,сладострастно произнес Роджер, тоже мечтавший завалиться спать.
Рональд и Дэвид обнаружились в малой приемной. На вошедших они глядели вопросительно.
- Пока ничего,- сообщил Роджер.- Честно сказать, Рональд, я не думаю, что она вообще где-то здесь. Может, свернем поиски, а?
- Думаю, да. Теперь, Дэвид, я уверен, мы посмотрели везде.
- Хорошо,- Дэвид кивнул.- А можно от тебя позвонить перед уходом?
- Кому это, интересно, ты собрался звонить в такое время?
- В полицию.
- Будет вам, Стреттон,- вмешался Роджер. И улыбнулся: - Вряд ли это так необходимо, а?
- Вы не знаете мою жену, Шерингэм,- уныло проговорил Дэвид Стреттон.- В таком состоянии она просто за себя не отвечает. Я бы за нее не поручился.
- Вы хотите сказать, она может отправиться к Уэстерфордскому затону и изобразить, что утопилась?
- Судя по всему, она и в самом деле может утопиться.
- Тогда, бога ради, старина,- с жаром воскликнул Рональд,- не вмешивайся! Боже сохрани и пальцем шевельнуть - не помешай благому делу!
- Не буду,- согласился Дэвид Стреттон.- Но мне самому нужно прикрытие.
- Какое?
- А такое, что я позвоню в полицию и скажу, что пропала женщина, не отвечающая за свои действия. Стоит это сделать, а, Шерингэм?
- Стоит,- сказал Роджер.- Я, правда, ни на одно мгновение не допускал, что она может что-то такое сотворить, но предупредить полицию в любом случае не помешает; и если вы впоследствии расскажете жене, что вынуждены были сделать и почему, то немножко ее припугнете, в чем, если мне будет позволено заметить, она очень нуждается.
- Да,- отрывисто проговорил Дэвид.- Я думал об этом.
- Вот и хорошо,- Рональд кивнул.- Где телефон, ты сам знаешь.
Дэвид скрылся в малой приемной, а остальные слонялись по холлу и ждали.
- Надо будет налить бедняге стаканчик на ночь, да покрепче, прежде чем он угодит в пасть своей судьбы,- заметил Рональд.
- Ну да, десять к одному, что на этот раз он ее дома застанет. И надеюсь, что он поступит с ней по совести - как она того заслуживает. Да, кстати, миссис Уильямсон нашла трубку на столике на веранде. Кто-то ее там забыл. Вот, Рональд, не знаешь чья?
Тот посмотрел на трубку, прежде чем сунуть ее в карман.
- Знаю, как же. Это Фила Чалмерса трубочка.
* 4 *
- Ну что, еще разок по последней?- спросил Рональд, идя к бару.Надеюсь, возражений нет?
Возражений не последовало.
- Осберт, а стоит ли?- засомневалась миссис Уильямсон.
Мистер Уильямсон неодобрительно уставился на нее совиным взглядом.
- Ты что же, споить меня хочешь, Лилиан? Неужели не знаешь, что это самый верный путь напоить мужика, когда ему самому, может, не так уж и хочется, но стоит только намекнуть... Правильно я говорю, Шерингэм?
- Абсолютно,- подтвердил Роджер.
- А раз так, то мне двойную порцию,- заключил мистер Уильямсон.
* 5 *
Мистер Уильямсон чуть пошатнулся, ставя ногу на следующую ступеньку, которой не оказалось - он уже поднялся на крышу. Остальные доканчивали свои "последние", но мистера Уильямсона вдруг потянуло на свежий воздух. Воздух, свежий и в большом количестве, и много места, где можно идти, свободно покачиваясь - а это мистеру Уильямсону было в данный момент насущно необходимо.
И вот он стоял на крыше, прислонясь к двери спиной и с некоторым неудовольствием обозревая виселицу посередине. Фонарь, венчавший ее, давно погас, но виселица и три ее жутких обитателя четко рисовались на фоне неба, озаренного луной.
- Иди... отекая затея,- сурово прокомментировал мистер Уильямсон.Идиотская. Некоторым такие вещи не нравятся. Совсем не нравятся. А некоторым вообще смотреть противно на такую гадость. Гадость! Право слово! Иди... отство.
Он устремился к парапету на краю крыши, к тому самому месту, где этим вечером беседовали Роджер и Ина Стреттон. Парапет так и манил облокотиться на него. Облокотиться обо что-нибудь было теперь пределом мечтаний мистера Уильямсона. Ведь когда облокотишься, то стоять значительно удобнее.
Строго говоря, для того чтобы добраться до парапета, мистеру Уильямсону не было особой необходимости подходить к виселице. Ничего не стоило ее обойти. Однако мистера Уильямсона в данный момент переполняли идеи, причем пройтись прямо под виселицей представлялась наиболее блистательной из них. Этим он сумел бы выразить все, ну, все вообще, не важно, что именно.
Он старательно обошел стул, валявшийся на его пути к самовыражению.
Тут мистеру Уильямсону пришла еще более замечательная мысль остановиться под самой виселицей и рыгнуть в знак презрения;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26