Роджер, однако, оторвал хозяина дома от гостей и затащил в кабинет, чтобы сообщить, что о нем думает.
- Честное слово, Рональд, не стоило тебе так срываться на суперинтенданта,- с несчастным видом выговаривал он,- Теперь ты сделал человека своим врагом, а делать полицейских своими врагами просто никуда не годится - в особенности в таком щекотливом деле, как наше.
- Да, наверное,- признал Рональд.- Но я просто не смог с собой справиться. Не выношу, когда мне угрожают.
- Ерунда!
- Ты же не думаешь, что это могло нам всерьез навредить?- все-таки спросил Рональд.
- Искренне надеюсь. Но беда в том, что мне пришлось тебе подыгрывать и разговаривать с Джеймисоном как с оппонентом, а не как с возможным союзником.
- А это что-то меняет?
- Пожалуй, что теперь уже нет. Да, думаю, теперь все в ажуре.
- Ты что, не очень уверен, Роджер?- Рональд чуть встревожился.
- Никто ни в чем не может быть полностью уверен, когда имеет дело с полицией,- четко и с назиданием проговорил Роджер.- И все-таки, по-моему, у них теперь осталось куда меньше сомнений в том, что это - самоубийство. По крайней мере, мне непонятно, что еще может показаться им сомнительным. И все-таки,- задумчиво добавил он,- не помешало бы еще чуть-чуть укрепить доказательную базу, если это возможно.
- А как?
- Слушай, мне только что пришло в голову. У нас куча свидетельств, что миссис Стреттон всем только и говорила, что про самоубийство, но если полиция нас все еще подозревает, то с удовольствием признает все эти свидетельства сфабрикованными. Нет ли у тебя чего-нибудь такого, по поводу чего у них бы не было сомнений? Письма, например. Собственноручный письменный текст куда убедительнее, чем устные реплики в чужом пересказе.
- Мысль понятна,- Рональд кивнул.- Но боюсь, мне она на подобные темы никогда не писала. Разве, может быть, Силии.
- Сбегай и спроси сестру,- велел Роджер.
Рональд сбегал.
- Нет,- доложил он.- Силия таких писем не получала. А что, если Дэвид?
- Позвони и спроси.
Рональд позвонил брату.
Дэвид, как выяснилось, тоже ничем подобным не располагал, но предположил, что если такие письма существуют, то они могли быть адресованы некой Дженет Олдерсли.
- Из Уэстерфорда,- объяснил Рональд.- Инина подруга и наперсница, ей она всякий раз плакались на жестокость и всяческие пороки недостойного супруга.
- Выводи машину,- скомандовал Роджер.- До обеда еще полчаса. Съездим навестим подругу.
- Точно!- поразился Рональд.
Мисс Олдерсли обитала в большом доме в дальнем конце Уэстерфорда. Рональд сумел устроить свидание с ней так, чтобы не беспокоить старших Олдерсли. Мисс была в слезах, однако очень воодушевилась, узнав, что может помочь.
Роджер объяснил цель их визита.
- Если бы у вас нашлись какие-нибудь подобные письма,- сказал он вкрадчивым голосом,- это бы, пола гаю, сильно упростило и сократило процедуру дознания, и помогло бы нам сделать все, что в наших силах, чтобы замять скандал.
- Это все так ужасно,- рыдала мисс Олдерсли, светленькая, мягонькая, судя по всему, благодарный зритель всех мелодраматических выходок покойной подруги.- Бедная, бедная Ина! Как только она могла пойти на такое!
- Так что же, неужели она никогда вам об этом не писала?- терпеливо выспрашивал Роджер.
- О да, писала, и часто, бедняжка! Но я не верила, что она и правда сможет на такое пойти. Никогда себе этого не прощу, никогда! По-вашему, я могла как-то это предотвратить? Вы же так не думаете, мистер Шерингэм, правда?
Роджер ответил тактично и перевел разговор в ту плоскость, что неплохо бы эти письма заполучить. Мисс Олдерсли, поверившая наконец что выполнит этим свой долг перед памятью подруги, скрепя сердце согласилась их отдать и пошла за ними.
И Роджер, торжествуя, унес их с собой.
- Не отдавай их в полицию,- наказал он Рональду, садясь в машину минутой позже.- Я им что-то не доверяю. Передашь письма коронеру лично в руки, сам, сразу после обеда. Он наверняка будет только рад возможности перекинуться с тобой словечком - на правах старого приятеля.
Вот из каких пустяков, сказал Роджер сам себе, строятся неопровержимые доказательства.
Но заскочив перед сном к Колину, Роджер обнаружил, что между ним и приятелем по-прежнему остается некоторая натянутость.
- Наша история прошла на ура,- сообщил он, усаживаясь на кровать и глядя, как Колин расчесывает волосы,- но надо быть готовым к неожиданному. Не думаю, что теперь полиция станет просить о переносе завтрашнего дознания; но после выходки Рональда, если у них и есть против нас хоть какой-то мелкий козырь в рукаве, уж они вмажут будь здоров.
Колин, стоявший у туалетного столика, обернулся.
- Да что у них за козыри могут быть, старик?
- А бог их знает. Но лучше бы я провел беседу с суперинтендантом потактичнее. А, ладно, наше дело - сидеть тихонько, мы ничего не знаем, и все тут. Вот только бы Дэвид не подкачал...
Глава 14
Дознание
* 1 *
Коронер зашуршал бумагами.
- Итак, джентльмены, перейдем к опросу свидетелей. Мистер Стреттон, не желаете?.. Я хотел сказать - мистер Дэвид Стреттон. Да, мистер Стреттон, мне вполне понятно, что вся эта процедура для вас крайне мучительна. Крайне! Можете быть уверены, что мы не побеспокоим вас более, чем требует необходимость, однако я обязан задать вам несколько вопросов. Погодите-ка. Да. Пожалуй, будет лучше, если вы в точности сообщите нам, что предшествовало этому огорчительному событию.
Роджер затаил дыхание.
Но тревога оказалась напрасной. Дэвид изложил свои показания четко и без запинки. Он говорил в той же рубленой, почти дерганой манере, как в тот раз, когда впервые отвечал на вопросы инспектора Крейна, но теперь она воспринималась лишь как маскировка страдания.
Коронер был к нему предельно милосерден и вел допрос крайне мягко. Подозрительному суперинтенданту полиции, подумал Роджер, это вряд ли понравится - Рональдов вчерашний звонок коронеру возымел превосходное действие. Когда Дэвид завершил свой рассказ, ему задали несколько вопросов относительно его дислокации в тот вечер, но только, казалось, с целью выяснить, почему он не вышел из зала следом за женой - может быть, это предотвратило бы трагедию; на что Дэвид со всей откровенностью признался, что его жена нередко вела себя странно, и он совершенно не подозревал, что на сей раз эта сцена может иметь серьезные последствия. Что до последующего звонка в полицию, то когда-то давно доктор Чалмерс говорил ему, что его жена не всегда способна вполне отдавать себе отчет в собственных действиях, и, обеспокоившись ее отсутствием, он решил принять подобную предосторожность; он не делал этого прежде, потому что раньше таких ситуаций не возникало. Молодец, с восхищением подумал Роджер: будь Дэвид и правда невиновен, он не смог бы выглядеть убедительнее.
- Да-да,- закудахтал маленький пожилой коронер.- Именно так. Это все страшно тяжело для вас, мистер Стреттон, понимаю, понимаю, но я вынужден еще спросить вас вот о чем. Вы говорили о странностях поведения вашей жены...
Дэвид приводил примеры, скупо и с явной неохотой. У миссис Стреттон случались приступы тяжелой депрессии; она имела обыкновение иногда, в компании, демонстративно напиваться, хотя пьяницей ее назвать нельзя; она часто выходила из себя по пустякам, и тогда рвала и метала и вела себя крайне неуравновешенно; она по нескольку дней тревожилась по крайне незначительным поводам и так далее.
Наконец Дэвида оставили в покое, и Роджер решил, что самое страшное миновало. Полиция, очевидно, не просит отложить дознание, так что, надо думать, больше никаких сюрпризов не предвидится.
После брата пришел черед и Рональда Стреттона. Он тоже не подвел. Подтвердив показания Дэвида относительно поведения Ины на вечеринке и ее внезапного приступа ярости во время их шумной возни - каковую затею Рональд мужественно признал ошибочной и неподходящей для столь возбудимой натуры,он рассказал о тревоге, вызванной исчезновением Ины, следствием которой стали продолжительные поиски и в конце концов обнаружение тела. Он говорил искренне и откровенно и явно произвел благоприятное впечатление на жюри присяжных.
Отвечая на вопросы коронера, он не только подтвердил слова Дэвида о неуравновешенности умершей, но, не говоря этого открытым текстом, сумел создать такое впечатление, что Дэвид как преданный муж сильно преуменьшил ее патологию, которая на самом деле была куда серьезнее. А также привел другие примеры неадекватного поведения невестки.
Силия Стреттон тоже подтвердила все это, добавив, что, бывая в гостях у Дэвида, она не раз с огорчением слышала, как его жена в спальне пронзительно кричит на него по утрам, как сумасшедшая.
- Как сумасшедшая?- неодобрительно повторил коронер.- Вам не кажется, мисс Стреттон, что это слишком сильно сказано?
- Ничуть,- отрезала Силия.- Если бы вы ее слышали, вы бы сами это поняли. Это был прямо вой, словно человек уже совершенно собой не владеет.
- Господи боже мой,- огорчился коронер.- Крайне печально слышать. Крайне!
Роджер, правда, счел, что Силия малость перестаралась, зато теперь не оставалось сомнений, что до жюри присяжных дойдет: как ни крути, а Ину Стреттон нормальной никак не назовешь.
Силия уже собралась покинуть свидетельское место, когда коронер задал еще вопрос:
- Если вы понимали, мисс Стреттон, что ваша невестка была и в самом деле до такой степени неуравновешенна, то почему вы не посоветовали вашему брату проконсультироваться насчет нее с психиатром?
- Как же не советовала!- с негодованием возразила Силия.- Я советовала. И я, и мой старший брат, мы оба очень этого хотели. Но Дэвид сказал, что уже консультировался с доктором Чалмерсом и, хотя на взгляд доктора, у Ины и в самом деле имеются некоторые признаки психического расстройства, однако не настолько выраженные, чтобы немедленно отправить ее в лечебницу. Но он говорил, что возможно, это может потребоваться когда-нибудь потом.
- Понимаю, понимаю,- торопливо закивал коронер.- Да, мы можем спросить об этом и самого доктора Чалмерса. Да.
Роджер, улыбнувшись, подивился правилам коронерского дознания. Суд, руководствующийся доказательным правом, не позволил бы Силии договорить ее последнюю фразу до финала - очень, между прочим, полезного. Однако, пожалуй, не для доктора Чалмерса, которого, чего доброго, еще и привлекут за халатность.
Кроме того, Роджер не без удивления отметил, что до сих пор ни слова не было сказано о креслах.
Следующим вызвали его самого.
По просьбе коронера он принялся весьма обстоятельно описывать собственную роль в эпизодах, предшествовавших обнаружению тела.
- В соответствии с сообщением, полученным от мистера Уильямсона, я тихонько отозвал мистера Рональда Стреттона в соседнюю комнату и мы вместе с ним направились на крышу, сопровождаемые мистером Уильямсоном.
- Да. Одну минутку, мистер Шерингэм. Что за сообщение вы получили от мистера Уильямсона?
- Он сказал, что нашел миссис Стреттон,- Роджеру, решившему было, что он неплохо овладел языком юриспруденции, пришлось объясняться попросту.- И смею заявить, мистер коронер, что беру на себя всю полноту ответственности за то, что перерезал веревку и сиял тело, не дожидаясь прибытия полиции,- не без елейности ввернул он.
- Ну разумеется. Именно так. Да, вы, разумеется, должны были удостовериться в отсутствии признаков жизни. Да, мистер Шерингэм? А дальше?
Роджер продолжил.
О креслах не было сказано ни слова.
- Именно, именно. Ваш опыт, о котором мы все, разумеется, наслышаны, весьма пригодился. Мы можем не сомневаться, что все было проделано с соблюдением всех надлежащих правил. Да. Итак, мистер Шерингэм, вы слышали свидетельства относительно душевного состояния миссис Стреттон. А сами вы не замечали в ее поведении ничего необычного?
- Замечал. Я еще в начале того вечера обратил внимание на миссис Стреттон в связи с услышанным замечанием мистера Уильямсона, обращенного к мистеру Рональду Стреттону,- тут Роджер умолк, нарочно держа паузу.
- Думаю, вы могли бы нам рассказать, что это было за замечание, мистер Шерингэм. Ведь здесь, как вам известно, нас не связывает закон о свидетельских показаниях.
- Мистер Уильямсон сказал: "Твоя невестка, она что, совсем ненормальная, Рональд?"
Смех в зале.
- А-а!- сказал коронер, тоже не без улыбки.- В самом деле? Очень любопытно. Мы спросим об этом у самого мистера Уильямсона. Именно это заставило вас, мистер Шерингэм, обратить на миссис Стреттон более пристальное внимание?
- Именно это. В результате чего я пришел к заключению, что предположение мистера Уильямсона хоть и содержит в себе некоторое преувеличение, однако не лишено оснований.
- Что из замеченного вами привело к подобным выводам?
- После этого я отметил, что миссис Стреттон явно склонна к некоторой аффектации и демонстративноеTM. Ей хотелось постоянно быть в центре внимания,- тут Роджер напомнил о ее дефиле по стропилу, о танце "апаш", упомянуть о коем было просто необходимо, и дополнил это, изложив суть своей беседы на крыше с миссис Стреттон, в ходе которой она угрожала самоубийством.- Боюсь, однако, что не придал тогда значения этой угрозе, сочтя ее очередным проявлением страсти миссис Стреттон к театральным эффектам.
- И вы по-прежнему придерживаетесь этого мнения?
- Нет, теперь я считаю, что ошибался. Не то чтобы меня переубедило последовавшее событие, но теперь мне представляется, что на самом деле миссис Стреттон была куда более психически неуравновешенна и ее мания величия простиралась куда дальше.
- Вы, значит, полагаете, что она простиралась вплоть до самоубийства?
- При достаточно эффектных внешних обстоятельствах,- мрачно ответил Роджер,- да.
И получил позволение покинуть свидетельское место.
О креслах - по-прежнему ни слова.
Роджера это начинало всерьез удивлять. Он был совершенно уверен, что последуют один-два вопроса - где находилось кресло на момент, когда тело сняли с виселицы, или хотя бы о том, было ли там кресло. Но вопросов не последовало. Ему снова сделалось не по себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26