Вполне понятно. А теперь, миссис Уильямсон, не будете ли вы так любезны рассказать как можно подробнее, что вы делали на крыше.
Роджер и Колин изумленно переглянулись.
- Я постояла одну-две минуты, дыша прохладным воздухом. А затем взобралась по лесенке на верхнюю крышу. Я...
- Да. Одну минуточку, миссис Уильямсон. Думаю, мне стоит пояснить вам, господа,- более подробно мы услышим об этом чуть позже от суперинтенданта Джеймисона, но я думаю, лучше объяснить вам теперь же, что крыша в доме мистера Стреттона весьма необычная. Помимо просторной плоской ее части, о которой шла речь все это время, имеется и другая, небольшая плоская крыша, образованная перекрытием между двумя фронтонами и располагающаяся с краю основной крыши. Туда ведет небольшая железная лестница, помещающаяся возле двери на крышу. Именно эту лестницу и имеет в виду свидетельница. Да, миссис Уильямсон?
- Я влезла по лесенке на верхнюю крышу и стояла там какое-то время и смотрела на далекие огни Лондона - оттуда их видно. Ночь была такая прекрасная, что я решила притащить туда кресло и немножко посидеть вот так, в одиночестве. Я спустилась на большую крышу и увидела, что одно кресло валяется под виселицей. Я его взяла и уже снова полезла наверх, когда услышала, что муж меня зовет. Я оставила кресло и снова спустилась в дом.
- Да. Вы помните, где вы оставили кресло?
- Где-то между виселицей и той железной лесенкой, но точно не помню.
- Железная лестница находится у самой двери. Получается, господа, что лежавшее на боку кресло, о котором мы слышали от троих свидетелей, было тем самым креслом, которое миссис Уильямсон унесла из-под виселицы, что и объясняет его последующее местоположение. Да, миссис Уильямсон. Вы говорите, что оставили кресло. Вы его аккуратно поставили или, скажем так, уронили?
- Я его поставила не очень аккуратно и слышала, как оно упало, но не пошла его поднимать.
- Разумеется. Теперь мы знаем, на основании медицинского освидетельствования, что миссис Стреттон была уже мертва в тот момент, когда вы забрали кресло почти из-под ее ног. Вы этого не осознавали?
- Нет,- ответила миссис Уильямсон, непритворно вздрогнув.
- Вы и правда не знали, что она пропала?
- Нет.
- Вы сказали, что кресло лежало под виселицей. Не могли бы вы уточнить? Находилось ли оно, например, под какой-то из перекладин?
- Нет. Насколько я помню, оно было посередине треугольника.
- Как по-вашему, не могла миссис Стреттон толкнуть туда кресло, в случае если она им воспользовалась для того, чтобы повеситься?
- О, думаю, вполне могла.
- Благодарю вас, миссис Уильямсон. Это все.
Роджер стиснул локоть Колина отчаянной хваткой.
- Колин! Ты понимаешь? Это правда самоубийство! Она все-таки это сделала,- возбужденно шептал он под общий гул, сопровождавший возвращение миссис Уильямсон на место.- Все наши хлопоты выеденного яйца не стоят!
- А я никогда и не верил, что это бедный крошка Дэвид,- невозмутимо отозвался Колин.
* 7 *
Вердикт никаких сомнений не вызывал.
Итоговая речь коронера оказалась краткой и милосердной. Он не воспользовался возможностью, которая доставила бы немало удовольствия многим его коллегам, и не счел своим долгом прочитать мораль Рональду Стреттону, что виселица - вряд ли уместный комплимент даже для его прославленного гостя, хотя был вынужден указать на то, что ее провоцирующего воздействия на неуравновешенную, впечатлительную психику нельзя не отметить. И облегчив таким образом душу, он приступил к обобщению доказательств, причем делал это так, чтобы была ясна не только его собственная точка зрения, но и то, что в столь простом деле никакой иной просто быть не может. И правда, судя по свидетельским показаниям, все выходило именно так. А психические особенности умершей только подчеркивали очевидность подобного вывода.
- В конце концов, господа,- завершил коронер свою речь,- все, что вам остается,- это спросить себя, убеждены ли вы, во-первых, в том, что миссис Стреттон умерла в результате удушения, и если да, то, во-вторых, произвела ли она его сама без всякой посторонней помощи. Если вы согласны с обоими пунктами, тогда фактически возможно вынести только один вердикт.
И жюри присяжных его вынесло.
Глава 15
Последние штрихи
* 1 *
Роджер с Колином шли пешком из Уэстерфорда назад в Седж-парк на ленч. Для них хватило бы места в машине Уильямсонов, но после краткой, но пламенной дискуссии по выходе из зала, где проводилось коронерское дознание, Роджер решил, что лучше пройтись и выпустить из себя лишние эмоции. Он надеялся, что Колин в этом ему поможет.
- Она все рассказала полиции еще вчера утром!- патетически восклицал Роджер.- Ходила, оказывается, на крышу, чтобы посмотреть, что поделывает муженек. Вот взяла и все выложила суперинтенданту. Но сказать мне об этом хоть слово - это нет, об этом она даже не подумала.
- А какого, собственно, лешего?- резонно поинтересовался Колин.
Роджер, однако, резонов не принимал.
- Ну могла бы она по крайней мере упомянуть об этом хоть Рональду, да хоть кому-нибудь. "Как-то не придала этому значения!" Точь-в-точь моя набожная тетка!
- Да хватит, Роджер, не принимай так близко к сердцу!
- Нет, но ты подумай, как мы могли лажануться! Это просто милость божья - что меня об этом не спросили, а то я бы точно ляпнул, что, когда мы снимали тело, кресло лежало под виселицей. Непременно так бы и сказал!
- Тогда ты бы совершил лжесвидетельство,- невозмутимо указал ему шотландец.
- А вот и нет.
- Как это?
- Потому что я не приносил никакой присяги - что мог видеть и ты сам, и остальные, у кого есть глаза. Равно как этого, к твоему сведению, не делала и миссис Лефрой.
- А, не выкручивайся, старик.
- А я и не выкручиваюсь. Но штука-то не в этом. А в том, что если бы Лилиан Уильямсон хотя бы словечком обмолвилась об этом феноменальном факте, Рональд не заподозрил бы брата в убийстве, я бы мог не заниматься ерундой, да и совесть многих не была бы травмирована.
- К тебе-то это точно не относится, Роджер. Нельзя травмировать то, чего нет.
- Но это все-таки самоубийство. Что ж, я рад, в самом деле.
- А я тебе больше скажу - полиция это прекрасно знала со вчерашнего утра.
- Да, и весь этот сыр-бор разгорелся только из-за того, что мы вытерли кресло,- услуга не только непрошеная, но и бессмысленная.
- Чем меньше ты будешь разглагольствовать, почему да зачем я вытер кресло, тем будет лучше. В тот раз, Роджер, я, по крайней мере, застал тебя врасплох.
- Застал, что и говорить,- с напускным великодушием согласился Роджер.Хоть вычислил убийцу не лучше, чем я. Но слушай, если ты правда хочешь мне помочь, замолви за меня словцо инспектору. Нет, ну каков змей - развлекается с этим порошком при совершенно явном случае самоубийства! В сыщика играет! Кстати, теперь понятно, что, когда мы с Рональдом были на крыше на другое утро и инспектор делал вид, что его очень беспокоит положение кресла, это был чистейший блеф. Он нанес порошок на кресло еще раньше и, естественно, воодушевился полученным результатом, но решил нам ничего не говорить, прежде чем не сообщит этой потрясающей новости своему суперинтенданту.
- И суперинтендант понял, что хотя причина смерти, может, сомнений и не вызывает, но тут что-то такое было, какой-то шахер-махер, и решил докопаться до истины.
- Именно. И продолжал нагонять на нас тоску и тревогу в убойных дозах. Что ж, видимо, он решил, что это его долг, и соответственно его исполнял.
- Все-таки удачно,- задумчиво произнес Колин,- что я не послушался тебя, когда ты велел мне сказать, будто кресло с самого начала было прямо под виселицей.
- Получается,- холодно отвечал Роджер,- что так.
- И удачно, что весь этот вздор, что ты нагородил, Роджер,- будто Агате стало плохо, а Осберт выступил в роли сэра Уолтера Рейли, со своим платком,не привел к серьезным последствиям.
- Теперь это несомненно,- ответил Роджер еще холоднее.
- И что еще удачно,- продолжал размышлять Колин,- так это то, что Осберту хватило ума упомянуть об этом Лилиан вчерашней ночью в спальне, и еще - распутать всю эту путаницу, и еще - сказать про это миссис Лефрой сегодня утром, чтобы она смогла подогнать свою версию под их. Агата великая женщина. Она сразу видит, в чем соль.
- А самое удачное, видимо,- спросил Роджер ледяным тоном,- что никто из них даже не удосужился сообщить об этом мне?
Колин призадумался.
- Ну, зато это ведь предотвратило дальнейшие сложности, да, Роджер?
И с надеждой посмотрел на спутника.
Но Роджер успел уже заморозиться до совершенно арктического состояния.
Да и все равно - что бы он мог сказать?
* 2 *
В гостиной возбужденно щебетали Силия Стреттон, Агата Лефрой и Лилиан Уильямсон.
- Милочка, второй раз я бы этого просто не выдержала. Это было так ужасно. Мне прямо чуть дурно не сделалось, как только я снова села на место.
- Милочка, ты была великолепна. А скажи, милочка, что моя шляпка? А то мне показалась, что она прямо съезжает мне на ухо.
- Милочка, ты выглядела изумительно. И так держалась! А шляпка была там, где нужно! Милочка, а я, что, выглядела страшной дурой?
- Милочка, ты была чудесна! А я?..
- Милочка, ты...
- Милочка...
* 3 *
В кабинете Рональд и Дэвид Стреттоны припали наконец к такой нужной для каждого из них вещи, как шерри.
- Ну, будем, Дэвид!
- Будем!
- Слава богу, все позади.
- Да.
- Ты как, ничего?
- Порядок.
- Сад растет замечательно?
- Не то слово.
- Ну, слава тебе господи, все устроилось. И главное, что это несомненное самоубийство - после всего.
- После всего?
- По-моему, у Шерингэма была как-то безумная идея, что это сделал ты.
- Что сделал?
- Ину удавил. Я все думал - догадываешься ты или нет?
- Так вот он к чему гнул. А я-то не мог понять.
- Он прямо наизнанку выворачивался ради благородного дела - спасти тебя от виселицы.
- Что делает ему честь - если он правда так считал.
- Хотя идея дурацкая.
- Ну, не знаю. Я-то часто подумывал о чем-нибудь таком. Но у меня бы просто пороху не хватило.
- Что ж, она сама избавила тебя от хлопот. Что, повторим?
- С удовольствием!
- Ну, будем!
- Еще как будем!
* 4 *
В саду мистер Уильямсон сражался с этической проблемой. Можно ли считать лжесвидетельством, если человек присягает, причем не кривя душой, в том, о чем ему напомнили другие и чего сам он ну совершенно не помнит.
Или все-таки нельзя?
Мистера Уильямсона это беспокоило не на шутку.
* 5 *
У себя в аптечной комнате доктор Чалмерс снял с полки бутыль с раствором хлороформа и отлил в пузырек. Совсем некстати получилось - коронер промариновал их всех почти весь рабочий день, да еще его фармацевт слег с сильной простудой; все это здорово выбило доктора из графика.
Ладно, дознание прошло вполне гладко. Доктор Чалмерс никогда в этом и не сомневался, но все равно приятно, что все уже позади.
Освидетельствование оказалось штукой на редкость неприятной, но тут уж ничего не попишешь.
Что ж, отличная работа, и выполнена как следует. Доктор Чалмерс ни на мгновение не сожалел о содеянном. Только несколько удивился, что его ни единого раза не терзали ни совесть, ни тревога. Он-то считал раньше, что убийц тянет на место преступления, что они вздрагивают, стоит к ним обратиться. А доктор Чалмерс, наоборот, был очень доволен собой; он никогда бы прежде не подумал, что способен на такой необыкновенный поступок, и находил некоторое удовлетворение в том, что, оказывается, способен.
Но ведь риска-то не было ни малейшего.
Он завинтил бутыль с хлороформом и поставил ее на место, заткнул пробкой пузырек, налепив этикетку, и аккуратно завернул его в чистую белую бумагу.
- Фил!- донесся страдальческий голос из глубины коридора.
- А?
- Ты что, за стол сегодня вообще не сядешь?
- Иду, дорогая моя.
И доктор Чалмерс уселся за стол и съел свой ленч с огромным аппетитом.
Доктор Чалмерс не был чересчур впечатлительным человеком.
* 6 *
В половине седьмого вечера Майк Армстронг появился в крохотной гостиной крохотной квартирки Марго Стреттон в Блумсбери.
- Здравствуй, милый!- с чувством приветствовала его Марго.
- Здравствуй.
- Как день прошел?
- Да неплохо. Вот, принес вечернюю газету, там заметочка про Ину и дознание.
- Ой! Дай-ка сюда. Где?
Майк Армстронг ткнул пальцем в заметку. Марго поспешно пробежала ее глазами.
- "Самоубийство в результате временного помешательства". Ну, все правильно,- произнесла она со вздохом облегчения.
- Кроме слова "временного".
- Это точно.
Уронив газету на колени, Марго устремила взгляд на жениха.
- Значит, на этом точка?
- Ну да.
- Их это вполне удовлетворило? Я хотела сказать - они не сомневаются, что это было самоубийство?
- Ну, очевидно.
- Ты уверен, что больше никаких дознаний не будет?
- Думаю, не будет. А с какой стати их устраивать?
Вместо ответа Марго сообщила:
- Милый, я тебе не говорила, но я чуть не умерла, когда вчера вечером сюда заявился тот мужчина.
- Кто, этот парень, инспектор? А что? Ведь он сказал, что это обычная процедура. Они обязаны опросить всех, кто там был.
- Знаю. Но я испугалась, что он заставит меня сегодня давать показания.
- Да, но твои показания не дали бы ничего нового - всё уже рассказали остальные свидетели.
- Неужели всё?
- Ты о чем, милая?
- Милый, если я не откроюсь кому-нибудь, я просто лопну. Ты можешь хранить тайны?
- Надеюсь.
- Да, я знаю, ты падежный. Слушай - Ина на самом деле не совершала самоубийства.
- Что?
- Понимаешь, я это точно знаю.
- Откуда?
- Можешь поклясться, что не скажешь ни словечка ни единой душе?
- Клянусь!
- Слушай - Фил Чалмерс пытался ее убить!
- Что?!!
- Я случайно узнала.
- Как? Почему?
- Потому что она собиралась стукнуть королевскому адвокату насчет Рональда с Агатой и потому что она устроила Дэвиду сущий ад.
- Но ты-то, милая, ты-то откуда все это знаешь?
- Милый, сейчас все расскажу. Помнишь, я пошла тебя искать - как раз перед тем, как Чалмерс уехал? Так вот, я пошла на крышу.
- Да?
- Милый, но ты обещаешь молчать об этом?
- Конечно!
- Значит, так, я стою в дверях и окликаю тебя. Сперва мне показалось, что там никого нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26