Она завернулась в одеяло, уселась на матрас и принялась мерно раскачиваться вперед и назад.
Так продолжалось довольно долго, пока она не согрелась достаточно хорошо, чтобы повернуться и взять рыбину. Добыча оказалась немаленькой: ее должно было хватить на сегодня и, может быть, даже на завтра.
Джордан направился к своей лошади. Он ей не нужен. Она приспособилась к ситуации и может позаботиться о себе сама. Она по-своему такая же сильная, как и его мать.
Он сел на лошадь и направился обратно в свой лагерь. Эта длинная и тяжелая поездка оказалась напрасной. Ему следовало бы испытывать досаду и раздражение. А не эту нелепую гордость за нее.
* * *
Джордан…
Среди ночи Марианна вдруг открыла глаза. Почему-то ее переполняло странное чувство умиротворенности и спокойствия. Зачем ей тревожиться? Все будет в порядке. Он простит ей то, что она обязана была сделать. Их размолвка будет недолгой. Ведь он любит ее…
Резкий порыв ветра покрыл рябью водную гладь реки и заставил пламя костра взметнуться выше. Марианна вздрогнула и окончательно проснулась. Поплотнее закутавшись в одеяло, она ощутила порыв отчаяния, еще более резкий, чем ледяной ветер.
Сон. Это всего лишь сон.
Джордан никогда не простит ее, а она и не станет просить прощения. Их пути разошлись и никогда больше не пересекутся. Ей надо привыкнуть к реальности и смириться с этими мучительными мгновениями слабости.
Но как научиться бороться со снами?
* * *
— Рыба уже съедена, — сказал Джордану Нико. — И ей пришлось оставить берег и углубиться в лес.
Он с надеждой взглянул на Джордана.
Джордан ничего не ответил.
— Я тут подумал, — промямлил Нико. — Микель вчера снял несколько жирненьких фазанов. Я мог бы заехать вперед и оставить одного у нее на пути, а она потом его найдет.
Джордан покачал головой.
Нико нахмурился:
— Ничего плохого не случится. Она по-прежнему не будет знать, что мы едем за ней.
— Случится.
Нико пробормотал что-то вполголоса, резко повернул лошадь и пустил ее вскачь вдоль тропы.
— И что же плохого случилось бы? — Грегор внимательно вгляделся в лицо Джордана.
— Может, я просто хочу, чтобы она помучилась, Грегор покачал головой:
— Нет, не в этом дело. Ты готов был помочь ей три дня тому назад.
Джордан минуту помолчал, а потом сказал:
— Она должна сделать все сама.
— Почему?
— Господи, мы и так собираемся отнять у нее плоды ее победы! — не выдержал Джордан. — Будь я проклят, если украду у нее и саму победу! Даже одна женщина из тысячи не смогла бы проделать этот путь без посторонней помощи. Так пусть она по праву гордится тем, что действительно сделала все сама.
Грегор понимающе кивнул:
— Интересно. Ты больше на нее не сердишься?
— Нет, сержусь! Я готов ее придушить. Но это не имеет никакого отношения к тому, о чем мы говорим.
— Интересно, — снова задумчиво проговорил Грегор.
* * *
— Она поймала в силок зайца! — Нико говорил с такой гордостью, словно Марианна как по волшебству извлекла этого зайца из рукава на его глазах. — Она потратила на это целый день, но она своего добилась!
— Прекрасно! — радостно улыбнулся Грегор. По отряду пронесся одобрительный ропот, а несколько воинов даже облегченно улыбнулись. Повернувшись к Джордану, Грегор заметил:
— Надеюсь, когда наступит решительный момент, ты сумеешь сам справиться со своей голубкой. Я не уверен, что Нико и остальные захотят тебе помогать.
Джордан понимал, что он имеет в виду. В течение этих последних недель отряд с возрастающим интересом наблюдал за тем, как Марианна борется с трудностями, и постепенно эта борьба всех захватила. И каждую ее новую победу они воспринимали как свою собственную, восхищаясь мужеством и отвагой этой необыкновенной девушки.
Бела перестала быть для них чужой.
— А как насчет тебя? — поинтересовался Джордан.
— Надо обеспечить безопасность Кассана. Я сделаю все, что будет необходимо, — ответил Грегор. — А ты?
—Да.
— Ты уверен? До Москвы осталось всего два дня пути. Наступает время действовать.
И, видит Бог, Джордан будет этому рад. Наконец-то этим томительным дням ожидания придет конец. Его нервы напряглись до предела, пока он держался в стороне и наблюдал, как Марианна сражается с обстоятельствами, к которым совершенно не была готова. Их борьба начнется снова, но, по крайней мере, это проклятое путешествие закончится.
— Не беспокойся. Когда мы подъедем к Москве, я буду готов сделать все необходимое.
* * *
Марианна не поехала в Москву. На следующий день она повернула на юг, а потом на запад.
Вскоре после полудня Нико вернулся с известием:
— Она остановилась.
— Она разбила лагерь? Нико покачал головой:
— По-моему, она приехала куда хотела. Джордан сжал поводья:
—Куда?
— В трех милях отсюда расположена деревушка, а на холме — —дворец. Она привязала лошадь в саду около дворца и вошла в него.
— Кто-нибудь вышел ей навстречу? Нико покачал головой:
— Дворец пуст. Похоже, в нем никто не живет уже много лет.
— Тогда я не сомневаюсь, что она приехала именно туда, куда хотела, — подтвердил Грегор и посмотрел на Джордана. — Мы едем за ней сразу же?
Джордан тронул лошадь:
— Черт подери, конечно!
* * *
Она приехала!
Марианну охватило чувство глубокого облегчения, когда она внесла в дом завернутый в тряпицу Джеда-лар и бережно прислонила его к стене вестибюля. Господь свидетель: несколько раз ей начинало казаться, что она не выдержит, что ей никогда сюда не добраться, что данное маме слово не будет выполнено.
Дворец оказался точно таким, как его описывала бабушка.
Просторный светлый холл, плавный изгиб парадной лестницы из белого и зеленого мрамора, высокие стрельчатые окна. Марианна подняла глаза вверх. Над ее головой хрустальная люстра, казалось, плакала сверкающими слезами подвесок.
Тишина.
Холод.
И в то же время что-то незримое, живое присутствовало в этой пустоте, будто обитатели дворца ушли отсюда совсем недавно. Двери не были заперты, богатые столы и кресла не покрыты защитными чехлами… Повсюду лежал толстый слой пыли.
Она вдруг тревожно застыла. Незапертые двери: что это могло означать?
Небров?
Страх охватил все ее существо, но тут она вспомнила, что в Камбароне тоже никогда не запирали дверей. Никто не смеет красть у богатых и знатных, у облеченных властью. Если бы Небров ее опередил, она уже сейчас стояла бы перед ним.
Она со стуком закрыла за собой дверь, и этот звук эхом ответил ей, отозвавшись от высоких потолков. Сейчас Неброва здесь нет, но кто может сказать, сколько у нее времени? Если она немедленно не примется за работу, ей придется отложить все на завтра. Витраж надо поставить на место, пока солнце еще не начало заходить, иначе желаемого эффекта не получится.
Наморщив лоб, она припомнила все подробные инструкции, которые ей дала мама. Левый коридор должен вести в домовую церковь. Взяв Джедалар, она быстро направилась в ту сторону.
* * *
Джордан остановил лошадь у подножия холма. Он поднял глаза и замер: в потоке ярких лучей полуденного солнца дворец сверкал всеми цветами радуги. Его по праву можно было бы назвать Ледяным дворцом: снег и лед покрывали серебряной шапкой строение из серого мрамора, скорее напоминавшего греческую, нежели русскую архитектуру: классические колонны, изящные невысокие пристройки, фронтон с белыми барельефами… С крыши свисали длинные, переливающиеся на солнце сосульки. Лед образовывал зеркальные пласты на вымощенном камнем дворе и четырех ступеньках, которые вели к парадной двери. Даже ряд витражных окон, тянувшихся вдоль всего фасада, покрылся льдом, и каждое окно сияло, напоминая заключенное в хрусталь пламя.
Лошадь Марианны была привязана к узорчатому столбу во дворе.
— Добыча уже близко, — сказал Грегор. — Будем брать дворец штурмом?
— Нет. Найди людям жилье в деревне. Я пойду туда один.
— Ах, какая храбрость, какое самопожертвование! Джордан проигнорировал укол:
— И расспроси жителей, не появлялся ли здесь за последнее время кто-то посторонний. Нельзя допустить, чтобы Небров застал нас врасплох.
— Я сделаю кое-что получше, — ответил Грегор. — Я прикажу Нико ехать обратно и проверить, не преследует ли нас наш демонический друг.
Нико застонал, изображая отчаяние.
Грегор не обратил на это никакого внимания и перевел взгляд на золотом блестевшие на солнце отдаленные купола и колокольни Москвы.
— Этот дворец расположен очень близко от Москвы. Возможно, здесь и находится выход из туннеля.
— Я готов поставить на это немалую сумму, — отозвался Джордан.
Грегор повернулся к Нико:
— Ну, пошли, друг мой. Давай устроим наших людей хотя бы на одну ночь под крышей. Я уверен, что Джордан позовет нас, если мы ему понадобимся.
Нико скорчил обиженную гримасу:
— Тебе наплевать, что я эту ночь под крышей не проведу!
— Обещаю, что завтра у тебя будет и тепло, и огонь, и сухое помещение. — Грегор прощально помахал Джордану. — Я приду завтра утром посмотреть, одержал ли ты блестящую победу или только остался в живых.
Джордан проводил взглядом удаляющийся в сторону деревни отряд, а потом снова взглянул на дворец.
Она здесь, за этими стенами.
Еще минута — и он увидит ее, будет говорить с ней.
И он направился к ступеням, ведущим к двери.
* * *
Он едва успел открыть парадную дверь, как сильный удар обрушился на его шею.
Кто-то притаился за дверью и ударил бы Джордана прямо по голове, если бы он не успел увидеть на полу тень от палки и быстро отскочить в сторону. Но даже этот скользящий удар заставил его глухо вскрикнуть от боли.
С палкой в руках перед ним стояла Марианна! Он ухватился за ее оружие и вырвал его у нее из рук. Оказалось, что это просто ветка дерева.
— Черт подери, ты что, хочешь меня убить?
Она отшатнулась в сторону и бросилась бежать.
Он поймал ее за косу и, резко дернув, заставил остановиться.
Она не вскрикнула от боли, как сделала бы любая другая женщина. Вместо этого она повернула голову и впилась зубами ему в руку.
Он невольно разжал пальцы, и она вырвалась от него. Она побежала через вестибюль по направлению к лестнице.
Он нагнал ее на шестой ступеньке и повалил на колени. В следующую секунду она уже лежала на спине, а он сидел на ней верхом, заломив ей руки за голову.
— Отпусти меня!
— Черта с два!
— Дура, — пробормотала она. — Какая я дура! Я привела тебя сюда. Мне следовало бы понять… — Она снова начала вырываться. — Но ты его не получишь!
— Прекрати биться. Ты сделаешь себе больно. Она гневно посмотрела на него:
— Или тебе!
— Не мне, — хрипловато проговорил он. — Может, ты не заметила, что я начал получать удовольствие от нашей борьбы?
Марианна окаменела, осознав, что он говорит правду. Вдруг она почувствовала, как жестко напряглась его плоть, прижавшаяся к ее телу. Его возбуждение росло.
— Ты не станешь меня насиловать, — прошептала она. — Ты не сделаешь этого!
В ту секунду он в отличие от нее отнюдь не был в этом уверен. Неожиданная физическая борьба выпустила на свободу весь гнев и неудовлетворенное желание, копившееся в нем уже несколько месяцев. Он уже ни о чем не думал, слепая страсть переполняла его тело, бедра шевельнулись в чувственной ласке. Он все теснее прижимался к ней.
— Почему ты в этом так уверена? По ее телу пробежала дрожь. Она закусила нижнюю губу почти до крови.
— Я тебя знаю.
— Я тоже думал, что знаю тебя. — Он прикоснулся губами к ее шее. От нее пахло ветром и хвоей и еще каким-то едким веществом, смутно показавшимся знакомым. Но Джордан не мог сейчас на этом сосредоточиться, все постороннее не имело никакого значения. Еще от нее пахло женщиной, и этот запах возбуждал сильнее, чем самые утонченные духи. Он осторожно лизнул впадинку у шеи, где лихорадочно бился пульс. — Но это не помешало тебе обмануть меня, а потом даже попытаться убить.
— Я бы не стала тебя убивать. Я только хотела, чтобы ты потерял сознание. Мне надо было тебе помешать.
Он снова шевельнул бедрами.
— Помешать делать вот это? Почему? Тебе это нравится. Сейчас тебе больше всего хотелось бы обхватить меня ногами. Так ведь?
Она глубоко, прерывисто вздохнула.
— Да, мне этого хотелось бы, но я этого не сделаю. Я не позволю тебе воспользоваться мной как громоотводом для того, чтобы ты освободился от гнева и желания. Ты меня не изнасилуешь, а я не поддамся соблазну.
— Мы уже так сражались в Дэлвинде.
— Я стала сильнее.
Он внимательно посмотрел ей в глаза.
— Да, ты стала сильнее. — Он улыбнулся. — Но тебе не приходило в голову, что так для нас обоих сражение станет еще интереснее?
— Дай мне встать. Я словно растянута на дыбе.
— Тебе не нравится? А мне — очень. Я ощущаю каждый мускул, каждый нежный изгиб твоего тела. По-моему, если бы я вошел в тебя в этом положении, тебе это очень понравилось бы. Помнишь, какое наслаждение ты получила, растянувшись на подлокотниках кресла? Я знаю, как…
— Дай мне' встать! — И вдруг она отчаянно вскрикнула: — Если ты собираешься меня изнасиловать, делай это сейчас!
Но никакого насилия не потребовалось бы. Она уже дрожала всем телом, в котором бились волны страстного желания.
— Делай это! Или же отпусти меня.
Он не хочет отпускать ее. Он никогда не отпустит ее, вдруг осознал Джордан. Ни сейчас, ни после. До самой смерти. Эта мысль, явившись неожиданно, поразила его до глубины души.
Марианна напряглась, не спуская глаз с его лица:
— Что случилось?
Она нужна ему больше всего на свете, но если он попытается ее удержать, то потеряет навсегда.
— Очень многое, — мрачно сказал он. — И мне жаль, что я осознал это именно сейчас. — Он выпустил ее руки, приподнялся и отодвинулся в сторону. — Вставай.
Марианна продолжала лежать неподвижно, ошеломленная неожиданной победой.
— Я сказал тебе: вставай, — резко повторил он. — И Бога ради, прекрати так на меня смотреть. А не то я пожалею…
Он замолчал и отодвинулся еще дальше от нее на широкой ступени.
Она медленно села и убрала упавшие на глаза волосы:
— Почему ты…
— Здесь дьявольски холодно. — Он встал и пошел вниз по лестнице. — Я нарублю дров для камина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48