Теперь паузу взял я. Он забрал меня с крыши, чтобы я помог отыскать реального Альберта… и Риту Махарал… а через нее тайное убежище ее отца.Я ему больше не нужен… если не считать пленки.— Вы хотите, чтобы передал я… Знаете, что мне поверят.— Вам верят больше, чем вы предполагаете, Моррис. Несмотря на неуклюжие попытки подставить вас, в верхах придерживаются иного мнения. А снимки только подтвердят вашу невиновность.— И вашу!— И что? Подозрение падет на Каолина. Но если пленку отправлю я, то кто поверит дитнэпперу? Все скажут, что я подделал снимки.Вот почему Бета просто не забрал у меня кассету! Но его терпение явно истощалось.— Я знаю вас, Моррис. Думаете, что получили рычаг давления. Но не переусердствуйте. У меня забот хватает.Меня охватило негодование.— Значит, в обмен на подтверждение причастности Каолина к диверсии вы вручите мне какую-то бесполезную информацию, которая так и останется без применения. Хорошая сделка.— Другой вам никто не предложит. А так вы по крайней мере удовлетворите любопытство.Да, не очень удобно иметь врага, который так хорошо тебя знает.
Он не спускал с меня глаз, не отпуская от себя ни на шаг.— Никаких сообщений, — предупредил Бета, вставая возле открытого кокпита «харлея» и указывая на слот ридера-сканера. — Просто отсылаете, даете подтверждение и все.Он набрал электронный адрес Блейна, и на экране появилось: Подтвердите личность отправителя. Рядом вспыхнула цифра. 6 Не успев сообразить, я машинально нажал клавишу. 3 Прибор ответил: 8 Я нажал 3 .Обмен продолжался. Это был код Альберта, хранившийся у Блейна и известный только ему.Я даже удивился, когда на экране засветилось: Принято. Бета удовлетворенно хмыкнул.— Хорошо. Теперь отойдите от кокпита.Мне ничего не оставалось, как только подчиниться, потому что в руке моего врага оказался пистолет.— Хотелось бы задержаться и поболтать, — сказал он, — но я и так уже потратил на вас слишком много времени.— Знаете, куда вам надо?— Я нашел две пары следов, идущих на юг, и думаю, что представляю, куда они направились. Вы мне мешаете.— Не объясните насчет Махарала и Каолина?— Если бы я сказал вам больше, мне пришлось бы вас застрелить. А так у вас есть еще крохотный шанс на спасение, Моррис. Что ж, растворяйтесь с миром.— Очень великодушно. За мной должок.Бета снова усмехнулся.— Скажу вам одно, Моррис. Это не я пытался убить вашего рига. Сомневаюсь, что здесь замешан Каолин. Надеюсь, реальный Альберт переживет все, что еще случится. Что еще случится. Он сказал это нарочно, чтобы позлить меня, но я промолчал, не желая выдавать свои чувства. Теперь пришло время действовать.— Прощайте, Моррис.Бета опустил стеклянный колпак и включил двигатель. Я отступил. Что же делать? Я мог выбрать осторожный вариант — немного подождать, поджечь горючее «вольво» и надеяться, что меня кто-то заметит. Но нет, тогда бы я потерял его след — мой шанс выжить.По каньону пробежал ветерок. ДитБета помахал рукой и повернулся к пульту управления.Вот он, мой момент! В ту долю секунды, когда «харлей» оторвался от земли и замер перед тем, как начать подниматься на трех огненных столбах, я разбежался и прыгнул. Конечно, было больно. Я знал, что будет больно. Глава 46 ПОЛОЖЕНИЕ ОБОСТРЯЕТСЯ …или реальный Альберт уходит еще глубже… Иного выбора не было. Назад, в хранилище. В тот темный проем, куда вошла навстречу смерти небольшая армия глиняных солдат.
Риту все еще дрожала после пережитого. Мне хотелось спросить, кем был тот, кто насильно уложил ее на копировальный стол. Если это Бета, то как он проник на тщательно охраняемую военную базу? И зачем знаменитому дитнэпперу копия Риту?Но прежде чем я успел начать, печи загудели, извещая о появлении еще одной партии свежих боевых дитто, заготовки которых хранились здесь за счет налогоплательщиков в ожидании, когда их импринтируют душами солдат вроде Клары. Только теперь они стали двойниками преступника, цели которого оставались мне неясны.Будь их один или два, я бы быстро справился с ситуацией. Даже голем-воин беспомощен в первые секунды после выхода из активаторной духовки. Но, взглянув на длинный ряд громоздких машин, я понял, что с таким количеством мне не совладать. Десятки здоровяков с ногами толщиной в ствол дерева и руками, способными раздавить небольшой автомобиль, быстро становились в строй, подчиняясь чьей-то злой воле. Еще немного, и они увидят нас с Риту…Нет, попасться им на глаза мне не хотелось.А издалека уже доносился похожий на колокольный звон, отмечая рождение новых и новых воинов. Эти звоны сливались в один тревожный зов судьбы. Не спрашивай, по ком звонит печь, — прокомментировал невеселый внутренний голос.Пора убираться.— Идем, — сказал я, и Риту кивнула. Ей тоже не терпелось поскорее покинуть это зловещее место.Мы побежали в хранилище, туда, где меньше получаса назад невесть откуда взявшийся голем бесцеремонно захватил меня в плен и тем самым спас мне жизнь. Напоследок я бросил взгляд на моего растворяющегося спасителя. Кто он? Откуда узнал, что мне требуется помощь?Темные, жуткого вида, огромные, созданные для войны фигуры сердито смотрели на нас, неуклюже протягивали руки, но упускали добычу из-за слабой пептидной активации. Проходя между полками, я искал взглядом какое-нибудь внушительное оружие, но ничего подходящего не попадалось. Найти хотя бы простой телефон и позвонить в службу безопасности базы!Спрятаться тоже было негде. Да и некогда — в хранилище уже вступили первые колонны подкрепления. Судя по шаркающей походке и сопению, все они прошли процесс ускоренного импринтинга. Качество Бете ни к чему — ему нужны скорость и количество.Меня все еще одолевали сомнения. Все происходившее не имело смысла! Голем, спасший меня. Внезапное появление Беты. Неизвестно для чего предназначенные дитто-солдаты. Похищение и насильственное копирование Риту. Но должно же это что-то значить!Однако из-за недостатка времени разбираться в клубке загадок было некогда. Решения принимались на ходу. Бежать. Спрятаться.У входа в туннель Риту остановилась.— Куда он ведет?— Думаю, к дому вашего отца.Глаза Риту расширились, но на лице появилось упрямое выражение. Я посмотрел через ее плечо — колонна приближалась.— Риту…Беспокойство нарастало, но мне все же удалось сдержаться. Ей и так выпало немало испытаний.Наконец взгляд ее прояснился и сфокусировался на мне.— Ладно, Альберт. Я готова.Она взяла меня за руку, и мы вместе вступили в холодное каменное чрево. Глава 47 НОВЫЕ УДОВОЛЬСТВИЯ …или как Красный и Серый расширяются… Как объемистый и все расширяющийся сосуд — эта душа содержит многие.Она бездонна, способна принять целый форум Постоянных Волн, объединить в хор множество частот. Собрать все воедино и достичь кульминации, безграничной мощи.Теперь это не просто мы двое — Серый, похищенный на территории «Каолин Мэнор», и Красный, копия копии, посетивший частный музей Махарала для теста памяти. Серый и Красный соединены, они служат зеркалами в созданной безумцем-ученым удивительной и ужасной машине. Теперь все намного больше.Не заключенные более в один-единственный череп — или даже два черепа, — я/мы занимаем все промежуточное пространство, заполняем стерильную пустоту невыразимо сложной мелодией… нарастающей песнью меня. Песнью, устремляющейся к крещендо.Как и предсказывал призрак Йосила, происходит усиление. Ритмы души перемножаются, достигая уровня, о котором я и не мечтал, хотя все возможные мистики и последователи различных культов твердили о чем-то подобном со времени наступления Золотого Голем-века. Состояние нирваны, достигнутое эгоманьяком, чьи бесчисленные виртуальные двойники составляют идеальную гармонию, подготавливая прорыв на совершенно новый уровень духовной материализации.Я всегда скептически воспринимал старомодную романтическую трансцендентальную фантазию — каменные круги, НЛО и прочее, — считая, что она нужна лишь поколениям, постоянно и тщетно мечтающим о возможности приподняться над своей бесплодной равниной и открыть дверь в некую другую реальность.И вот теперь мне кажется, что один из основателей этой эры, профессор Махарал, нашел способ… хотя что-то в его методе сводит меня с ума и переполняет страхом.Не поэтому ли дитЙосилу нужна душа Альберта Морриса в качестве исходного материала? Не потому ли, что големтехнология не пугает меня? Само-дубликация всегда была для Альберта Морриса чем-то совершенно естественным, вроде выбора удобного костюма. Черт, меня даже не беспокоит боль, причиняемая этой зверской машиной, хитрой модификацией стандартного тетраграматрона. Машина — творец, вскоре она соединит бесчисленное множество копий моей Постоянной Волны, сплетет их в совершенной гармонии, как лучи света в лазере, как стремящиеся друг к другу бозоны, а не независимые разбегающиеся фермионы…И будь что будет. Я уже ощущаю этот процесс, он идет… Мне хочется перестать думать… уступить… погрузиться и раствориться в величественной огромности МЕНЯ. Память и рассудок воспринимаются как помехи, как нечто, препятствующее абсолютной чистоте Постоянной Волны, которая продолжает нарастать, расширяться, заполняя растущий сосуд.Я, амфорум… К счастью, случаются и перерывы, когда энергия машины отпускает меня/нас, и тогда мысли обретают ясность и связность… и даже некую любопытную отчетливость.Например, сейчас я воспринимаю суетящегося рядом дитЙосила, ощущаю его присутствие не только слухом и зрением, но и чувствую его волнение, уверенность в том, что цель всей его жизни близка.Но прежде всего и сильнее всего я чувствую его концентрацию, неимоверную концентрацию гения, так часто сопутствующую синдрому Смерша-Фокслейтнера. Фиксированность его внимания столь велика, что он не замечает сыплющейся с потолка пыли, не слышит глухих, далеких, но все же приближающихся взрывов, не чувствует, как дрожат стены.Они еще слишком далеки, чтобы я мог разобраться в гармониях их душ. Может быть, это я? Может, это реальный Альберт во главе армии своих двойников и при поддержке отряда замечательных/противных дитПэлов пробивается по туннелю, чтобы спасти меня?Но нет. Я забыл. Я мертв. ДитЙосил говорит, что убил меня. Реальный, органический Альберт Моррис должен был умереть, чтобы перестать играть роль «якоря» для моего нового состояния.Призрак Махарала заканчивает точную настройку маятника, медленно раскачивающегося между красным и серым «зеркалами». И каждое его качание отзывается аккордом наших душ. Это нечто величественно-грозное, мощное и звучащее так низко, как, наверное, звучал голос, услышанный Моисеем на Синае.Мне недостает нужных технических терминов, но я легко представляю, что произойдет, когда дитЙосил вступит на раскачивающуюся платформу. Эти мощные раскаты, издаваемые нашими волнами души, подхватят его, его душевную эссенцию. Я всего лишь носитель, мое дело поднять Махарала над землей, над реальным миром. Швырнуть его, как дорогущий зонд, в темную бездну космоса. Только мой груз — душа безумца, устремляющаяся к высотам богоподобия.Во всем этом есть смысл, пусть и извращенный. Смущает лишь одна мелочь.Разве к этому моменту я не должен был уже утратить способность идентифицировать себя с Альбертом Моррисом? Разве экстаз усиления моей Постоянной Волны не должен был смыть все личностные признаки, оставив лишь талант к дубликации? Разве я не обязан был превратиться только в ракету-носитель?Да, я чувствую, что машина старается подавить мое эго. Но у нее не получается. С памятью Альберта ничего не происходит. Она цела и невредима!К тому же, как быть с этим эхо? Оно звучит так, словно приходит издалека… Йосил не упоминал ни о чем подобном, а я не собираюсь поднимать эту тему.Во-первых, потому что он низвел меня до роли вьючной скотины, недостойной уважения.А во-вторых… есть еще одна причина.Я… мы… нам это начинает нравиться… Глава 48 СМЕРТЕЛЬНЫЕ ВРАГИ …или как Франки начинает превращаться в обожженную глину… Говорят, что в Японии голем-технологии встретили гораздо спокойнее, чем на Западе, как будто ждали чего-то подобного. Идея копирования души не создала для японцев каких-то особых проблем, как Интернет не создал проблем для американцев. Жители островов увидели в копировании души фундаментальное выражение их национального желания общаться. Согласно легенде, для этого нужно было лишь дать всему глаза — лодке, дому, роботу, даже герою рекламных роликов Анпан Ману, расхваливающему пирожные с экрана телевизора.При наделении объекта душой глаза имеют первостепенное значение.Я думал об этом, цепляясь за днище скайцикла, пряча лицо от ужасного ветра, то обдававшего меня жаром, то заставлявшего дрожать от холода. Береги глаза, сказал я себе, отчаянно хватаясь за тонкие ручки и прижимая ноги к посадочным лыжам. Береги глаза и мозг. И никогда не жалей о том, что выбрал именно этот способ умереть.Пока полет проходил ровно, мне досаждал главным образом холод. Но когда «харлей» начал маневрировать, прежние неудобства показались мелочью. Сопла трастовых двигателей поворачивались без предупреждений, и струи огня били совсем рядом, норовя превратить меня в обугленную головешку. Оставалось только крутить головой, вжиматься в узкий фюзеляж и снова и снова повторять себе, почему я оказался в таком положении. А кстати, почему? Ну… тогда мне показалось, что это отличная идея.Альтернативный вариант — остаться у разбитого «вольво» и попытаться подать сигнал — имел бы какой-то смысл, будь я реальным. Если бы во мне не тикали часики, отмерявшие последний срок. Мной руководила логика дитто. Увидев, что Бета улетает, я подчинился императиву, более требовательному, чем императиву жить. Не потерять след. Теперь я понимал, что Бета — ключ ко всем загадочным событиям этой невероятной недели. Все началось с моего проникновения в подвал Теллер-билдинг, где находился цех по производству пиратских копий и где я нашел похищенную матрицу Уэммейкер. К тому времени это подпольное предприятие уже подверглось разорению.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67