Я сжался. Ну почему? Что я тебе сделал? Стрелок выстрелил, и у меня за левым ухом что-то разорвалось. Никудышный снайпер, если целил в меня.Повернув скутер в другую сторону, я едва успел притормозить, чтобы не врезаться в приземистого обнаженного гуманоида. Ярко-желтый, с кругами-мишенями на груди и спине, он смотрел на что-то позади меня широко открытыми, полубезумными глазами, потом развернулся и бросился наутек.Преследователи взревели от восторга и ударившего в голову адреналина. Засвистели пули. Похоже, любителей порезвиться нисколько не пугал риск быть оштрафованными в случае, если бы они поджарили меня. А может быть, это не так уж и плохо.Встретить лучи лазеров, подставив под них грудь, раскинув руки. Альберт получит двойную цену за некачественную копию. Выгодная сделка.Вместо этого я пригнулся и дал газу! «Веспа» ответила пронзительным воем вставшего на дыбы пони. И в этот момент что-то ударило в переднее колесо. Два других выстрела пришлись в машину и мое тело. Скутер рванулся вперед и полетел.Преследуемый мчался изо всех сил, пыхтя, размахивая руками и дергаясь, как сумасшедший, из стороны в сторону. Тем не менее он удостоил меня беглым взглядом, когда я проезжал мимо, и в этот миг мне стали понятны две вещи. Первое: у него то же лицо, что и у одного из охотников. Второе: ему все это явно нравилось! Да, в мире полным-полно чудаков и тех, кому некуда девать время. Но мне было не до них — я с трудом удерживал контроль над раненой «веспой». К тому времени, когда я свернул за угол, вырвавшись из-под огня, машина чихала, кашляла, дымилась, а потом умерла.
Я стоял рядом с беднягой-скутером, «оплакивая» его смертельные раны, когда зазвонил телефон. Срочный вызов.Рефлекс сработал раньше, левая рука метнулась к уху. Говорил один из моих серых братьев.— Да? — Альберт? Это Риту Махарал. Я… я вас не вижу. У вас нет видео? Я не прислушивался — разглядывал скутер. Двигатель был покрыт какой-то густой субстанцией, прикасаться к которой мне не хотелось — наверняка эта гадость выводила дитто из строя.— Я лишь копия, Риту, — ответил голос. — Но разве один из… — Где вы? Эней ждет в машине. Вы и мой… отец должны были присоединиться к нему. Но вас нет… обоих. Та же густая липкая дрянь оказалась и на моей правой штанине. Я поспешно сбросил и отшвырнул испорченные брюки.— Что вы имеете в виду? Куда они могли… — Риту? Это я, Альберт Моррис. Вы говорите, мой Серый исчез? И ваш отец тоже? Тупая боль в области спины известила меня о том, что там творится что-то неладное. Взглянув в зеркало «веспы», я обнаружил дыру размером в полкулака и… она увеличивалась! Будь я человеком, моя песенка уже была бы спета. Впрочем, времени оставалось мало и у меня.Впереди перекресток Четвертой и Мейн… нет, пешком мне до Пэла не добраться. Там ходят маршрутки…Или вытянуть зеленый палец и ловить попутку? Но куда?Есть! Я вспомнил, что на Юпас-стрит, всего в двух кварталах отсюда, находится церковь Преходящих.Повернулся и побежал на восток, слушая разговор старины архи со взволнованной Риту Махарал.— Итак, в последний раз моего Серого видели тогда, когда он следовал за вашим отцом… — Они вышли через заднюю дверь особняка. После этого их никто не видел… О нет. Только что пришел Эней. Он сердится. Приказал обыскать все вокруг. — Хотите, чтобы я пришел? — Я… не знаю. Вы уверены, что ваш Серый не выходил на связь? Боль в спине стала сильнее, но я все же ковылял по Четвертой улице. Что-то выедало меня изнутри! У меня все же хватило благоразумия отступать перед теми, кто напоминал реальных людей. Остальные торопливо разбегались при виде меня, кричащего, размахивающего руками, спешащего к тому единственному месту, где мне могли помочь.Впереди уже маячило сооружение из темного камня. Когда-то здесь располагалась пресвитерианская церковь, но последние реальные прихожане давно покинули этот район, который стал заполняться новым классом. Тем, у кого, как считается, души быть не может.Вот тогда здесь появились Преходящие.Под многоцветным символом в форме розетки доска с загадочными словами, написанными неровными буквами: Культура может быть продолжением. Бессмертие — это не только загрузка памяти. Поднимаясь по ступенькам, я миновал нескольких дитто самых разнообразных расцветок и оттенков, куривших и болтавших, словно у них не было никаких дел. У одних не хватало ног. У других рук. Третьи выглядели совсем уж непрезентабельно. Пройдя мимо, я нырнул в сумрачную прохладу вестибюля.Дежурная — темно-коричневая реальная леди — сидела на табуретке у стола, заваленного бумагами и всем необходимым для оказания первой помощи. Она перебинтовывала руку какому-то Зеленому, похоже, сильно пострадавшему от ожога. Над головами медленно вращался какой-то символ, напоминающий цветок с широкими лепестками.— Откройте рот и вдохните вот это. Женщина сунула в лицо бедняге какой-то шарик вроде попкорна, который с негромким треском лопнул. Роке с благодарной улыбкой втянул плотное облачко паров.— Ваши болевые центры онемеют. Будьте осторожны. Любой ушиб или повреждение…Я не мог ждать.— Извините. Никогда тут не был, но… Она указала пальцем налево.— Встаньте в очередь.Я увидел длинную вереницу терпеливо ожидающих израненных дитто. Какие бы несчастья ни привели каждого из них сюда, их владельцы вряд ли пожелают обогатиться такими воспоминаниями. Но и к переработке они еще не были готовы. Древние инстинкты требовали бороться. Первейший императив Постоянной Волны — терпеть, выносить, держаться. Поэтому они пришли сюда. Как и я.Но я не мог позволить себе быть терпеливым, а потому снова повернулся к ней:— Пожалуйста, мэм. Хотя бы взгляните.Она поднимает глаза, усталая и, возможно, раздражительная после долгих часов работы в этой самодеятельной клинике. Губы приоткрываются, но строгие слова застывают. Медсестра мигает и вдруг вскакивает.— Эй, кто-нибудь! Помогите! У нас пожиратель!
То, что происходило потом, скрыто дымкой поднявшейся полубезумной паники. Суета из старой военной драмы. Место действия — госпиталь. Отпечаток времени — спешка, какая бывает при смене колеса на автогонках. Я лежал распростертый на грязном столе, вслушиваясь в звучащие надо мной слова тех, кто копался в моей спине самодеятельными, непростерилизованными инструментами.— Это глиноед! Черт, посмотри, как он шевелится! — Осторожнее, он большой. Хватайте клещи. — Попробуйте захватить его целиком. В нашем штате глиноеды запрещены. Если найдем того, кто запустил это чудовище, денег хватит на оплату аренды. — Быстрее, пока этот дьявол не сожрал что-нибудь жизненно важное. Эй, он нацелился на центральный узел… — Дрянь. О… думаю… Есть! — Ну и ну… вот жуть! А если у гадин разовьется вкус к реальной плоти? — А почему ты думаешь, что в какой-нибудь секретной лаборатории не появились и такие? — У тебя паранойя. Законы… — Заткнись и опусти это чудовище в банку. Кто-нибудь, дайте мне гипс. Нервный узел не затронут. Думаю, все обойдется. — Не знаю. Рана довольно глубокая, а парень почти свежий. — Может быть, быстренько протестируем мотиваторы? Я слышал все это как будто издалека. Они остановили боль — у кого-то хватило ума предусмотреть этот аспект при разработке моделей дитто: теперь того же требует и закон. Это объясняет также и факт существования нескольких бесплатных клиник. Я такой воспользовался впервые… насколько мне известно. Какая, если подумать, бессмыслица — тратить столько сил на спасение тех, кто в любом случае исчезнет через несколько часов. Большинство людей этого не понимают.И все же я благодарен за помощь.Как уже говорилось, личность двойника почти всегда базируется на его архетипе. Почти всегда. Может быть, я пришел за помощью потому, что отклонился от оригинала, стал Франки. Потому что не разделяю больше горького стоицизма Альберта. По крайней мере не полностью.Что ж, операция прошла быстро, визит в любую другую больницу занял бы куда больше времени. Здесь не надо беспокоиться о том, как идет выздоровление, не надо тревожиться из-за инфекций или бояться судебного преследования. Остается только восхищаться этими добровольцами, на вооружении у которых самодельное оборудование и старые, нигде больше не используемые инструменты.Через десять минут я уже сидел среди других ярко раскрашенных пациентов на деревянной скамье в церкви, попивая «Нектар Мокси», пока антидоты справлялись с болеутоляющим наркотиком. Под вырезанным вручную девизом «Помоги вылепленным» стояла на кафедре искалеченная Пурпурная, читая нам с листка бумаги:— Не человек устанавливает границы или определяет пределы души. Когда-то люди были подобны детям, нуждающимся в незатейливых сказках и наивных видениях истины. Но в последние десятилетия Великий Творец позволил нам взять Его инструменты и развернуть чертежи как ученикам, готовящимся к самостоятельной работе. По неким причинам Он разрешил нам познать фундаментальные законы природы и приступить к делу, вооружившись Его мастерством. Это факт столь же значительный и важный, как и Откровение. О, как пьянит, как возбуждает это новое умение, эта новизна творения, эти грозные, неведомые прежде силы, эта огромная власть. Возможно, когда-нибудь из этого выйдет нечто хорошее. Но мы вовсе не стали всезнающими. Еще нет. Большинство религий считают, что в реальном человеческом существе, оригинальном теле, при изготовлении копий сохраняется некая бессмертная суть. Голем-двойник — это просто машина, нечто вроде робота. Его мысли — проекции, направленные во временную оболочку для исполнения поручений. Для реализации наших устремлений. У рокса жизнь после жизни наступает только при воссоединении с ригом… как и у рига жизнь после смерти начнется когда-то при воссоединении с Богом. Таким вот образом более древние религии решают проблемы, возникшие вместе с началом изготовления новых разумных существ. А проблемы эти новы и значимы. Нет, первостепенны. Что, если некая доля бессмертной тинктуры передается в каждодневную копию? Разве, находясь в этих недолговечных формах, мы не испытываем боли и сострадания? Разве на небесах нет места и для нас? И если нет, то, может быть, оно должно там быть? Служба неспешно шла дальше, а я старался привести в порядок разбежавшиеся мысли. На стекле окна красовалась еще одна розетка, показавшаяся мне незаконченной. Пара инвалидов-дитто трудилась в углу над еще одним лепестком, похожим почему-то на рыбину.Я всегда считал, что люди, заправляющие этим заведением — Храмом Преходящих, — имеют какое-то отношение к тем преисполненным праведности чудакам, которые пикетируют «Всемирные печи», организуют демонстрации на пляже или требуют гражданских прав для дитто.Или, может быть, религиозный аспект предполагает их близость к другим протестующим. Консерваторам, рассматривающим копирование людей как вызов Богу.Но, похоже, оба предположения неверны. Они не просят равноправия, только сочувствия. Ну и вся эта чушь о спасении маленькой души. Что ж, может быть, они искренни в своих чудачествах. Попрошу Нелл сделать взнос в пользу Преходящих. Если настоящий Альберт не наложит вето.И все же, восстановив силы, я убрался из этого приюта, чтобы поскорее все записать. Когда-нибудь послушаем вместе с Кларой и подумаем, есть ли в этом какой-то смысл.С меня бессмертия достаточно. Я же мутант. Франкенштейн.Пора заняться делами. Пусть я и не самый верный двойник своего оригинала, но кое-какие общие интересы у нас все же есть. Кое-что мне хотелось бы узнать, прежде чем наступит последний миг. Глава 9 СПЯЩИЙ ПРОСЫПАЕТСЯ …или как настоящий Альберт понимает, что может рассчитывать только на себя… Даже в былые времена не было ничего странного в том, чтобы время от времени спрашивать себя, а наяву ли все это. По крайней мере это считалось нормальным для мастеров дзен и студентов-второкурсников.Сейчас такая мысль может прийти в голову ни с того ни с сего, посреди обычного трудового дня. Бегая по делам, выполняя поручения, нетрудно забыть, с какого именно стола ты встал утром. Поневоле поднимаешь руку, чтобы проверить цвет кожи или тихонько ущипнуть себя за локоть.Хуже всего — сны.Дитто почти никогда не спят. Поэтому уже тот факт, что ты спишь, должен служить достаточным основанием для избавления от сомнений.Должен. Но у кошмаров собственная мера. Ты вскакиваешь с кровати, одолеваемый беспокойством: а вдруг ты — это на самом деле не ты, а кто-то, похожий на тебя?
Я еще толком не проснулся, когда второй звонок Риту Махарал окончательно меня разбудил. Клара сказала, что так мне и надо. Только такие старомодные киберпердуны, как ты, полагают, что солнце встает не для них.Ей-то легко давать советы. Войны ведутся по большей части в соответствии с расписанием, с 9.00 до 17.00. В моем же бизнесе ничего не стоит потерять счет дням. Ладно. Четыре часа отдыха плюс бутылка «Жидкого Сна» — это все, что нужно. В моем случае новости, сообщенные Риту, уже вселили в меня беспокойство.Ввалившись в офис, я проверил дитто-ростер. Как там мои копии? Если Серый № 1 исчез, то, возможно, какие-то улики удастся обнаружить на месте. Или отправить в «Каолин Мэнор» другого двойника?Я взглянул на светящиеся символы и едва не вскрикнул от удивления — все три горели янтарным светом. Недоступны! — Нелл. Ты можешь это объяснить?— Не совсем. Серый № 1 исчез менее часа назад и «Каолин Мэнор».— Это я уже знаю.— Тогда вы также знаете, что идентификационный ярлык Серого обнаружен валяющимся на земле в зоне, отведенной для проживания слуг Каолина? Адвокат вика хочет знать, что делал там ваш двойник.— Откуда, черт возьми, мне это знать? — Подумать только, день начинался так хорошо. — Ладно, с этим потом. В чем проблема с Серым № 2?— Только что пришло закодированное сообщение. Серый № 2 перешел на автономный режим «без возврата».Вот как?— Неужели? Не проконсультировавшись со мной?— Вы же сами предоставили им такое право.— Да, но почему…— Ему была предложена срочная выгодная работа от лица консорциума, возглавляемого Джинин Уэммейкер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67