— спросил я.ДитКаолин пожал плечами:— В прошлом году они были приняты в Фарсиа-на-Индус. В следующем месяце голосование пройдет в Аргентине. В случае успеха она станет двадцать седьмой страной, ограничившей сферу использования диттотехнологии. Недоумки могут узреть в этом тревожную тенденцию движения к эпохе, когда наши потомки станут спокойнее и лучше, чем мы…— То есть сексуально пассивными и безынициативными…— Такие меры помогут человечеству возвыситься, а не деградировать до примитивного уровня, — закончил Каолин, наградив Пэллоида недовольным взглядом, ставящим точку в их споре. На этот раз даже мой маленький друг понял намек. А может быть, его остановило прибытие автомобиля, за рулем которого сидел безликий Желтый, единственной характерной чертой которого было то, что он тихонько мурлыкал под нос какую-то незатейливую мелодию. Уступив водительское место мне, дитто поспешил к подошедшей маршрутке, чтобы вернуться во «Всемирные печи».Я приподнял кресло и получил от платинового Каолина портафон с фиксированным номером, звонить по которому разрешалось в случае крайней необходимости. Кроме того, согласно инструкции, мне следовало посылать аудиоотчет через каждые три часа на некий электронный адрес.Я уже собирался закрыть дверцу, когда хорек-голем перепрыгнул с моего плеча на плечо Каолина. Двойник магната вздрогнул, а Пэллоид поскреб лапкой-рукой по его шее.— Невероятно, — пропел миниатюрный дитто. — Какое качество! Почти как настоящая.Мне показалось, что мой друг собирается наградить Каолина поцелуем, вместо этого Пэллоид вдруг вонзил свои острые зубы в поблескивающую шею!Из двух ранок-близнецов полилось что-то густое.— Какого черта!Лицо Каолина перекосилось от боли и злости, а взметнувшийся кулак сбросил наглеца, влетевшего через окно в салон и приземлившегося прямо мне на колени.Слизнув застывшую на зубах кровь, мой друг с отвращением сплюнул.— Глина! О'кей, он все-таки подделка. Но проверить же надо было. Может, наш новый босс только притворяется.В этом весь Пэл. Сильные мира сего пробуждают в нем все самое худшее. Я поспешил успокоить нашего нанимателя.— Извините, сэр. Ух… Пэл такой дотошный. А тело действительно настолько реалистичное…ДитКаолин возмущенно фыркнул:— А если бы это была маскировка! Проклятая тварь могла изувечить меня! Кроме того, не ваше дело, в каком обличье я выступаю! Я мог бы…Он оборвал себя и сделал глубокий вдох. Рана уже перестала кровоточить, тягучая жидкость превратилась в керамическую корку. Между нами, дитто, говоря, это чистый пустяк.— Убирайтесь отсюда. И не беспокойте меня, пока не обнаружите что-нибудь интересное.— Спасибо за все! — бодро ответил Пэл. — Передавайте привет вашему архети…Я ударил по газам, оборвав его на полуслове. Проезжая через ворота, я бросил на моего спутника неодобрительный взгляд.— Что? — Хорек-голем ухмыльнулся. — Еще скажи, что тебе не было любопытно. Сейчас столько всего говорят. И ведь этого парня никто не видел живьем уже несколько лет.— Любопытство — это одно, Пэл…— Одно? А что еще? Меня только оно и держит. Понимаешь, что я имею в виду?Увы, я понимал. Все, что мне дал Каолин, это лишь еще один день жизни.Что можно сделать за это время? Добиться справедливости. Или хоть немного отомстить злодеям, убившим бедного Альберта. Этим можно было бы удовлетвориться. Но никакое удовлетворение не возьмешь с собой дальше, чем до рециклера.— Ладно, Альберт. Ты видел, какую он скорчил физиономию, когда я запустил в него зубы?— Черт, да, видел. Ты маленький…Я покачал головой. Выражение оскорбленного достоинства и изумления было…Я невольно прыснул со смеху, и в следующую секунду мы оба уже хохотали как сумасшедшие, наш автомобиль проскочил на желтый свет. Четырехбалльное нарушение. И штраф придется заплатить «ВП». Но меня это нисколько не огорчило. Я смеялся, чувствуя силу и энергию обновленном тела. Я смеялся, зная, что проживу еще один день Черт возьми, я уже давно не чувствовал себя таким живым!— Ну все, — сказал я наконец, стараясь сконцентрироваться.Мы ехали по Реал-тауну, где могли быть дети. Надо быть повнимательнее.— Поедем к Ирэн. Посмотрим, что там делается.
То, что там делалось, можно охарактеризовать одним словом: смерть.У входа в «Салон Радуги» собралась внушительная толпа. Всевозможные пестро раскрашенные дитто — специализированные и модифицированные в домашних условиях для наслаждений или ритуальных поединков, нервно прохаживались и озадаченно переговаривались, получив поворот от ворот их излюбленного клуба, обтянутого предупреждающей лентой. Ее блеск вызывал резь в глазах, посылая сигнал «не подходить» непосредственно к фиброволокнам, пронизывающим глиняные тела големов.У входа стояла рыжеволосая красотка в черных очках. Когда мы с Пэллоидом подошли ближе, она терпеливо объяснила:— Повторяю. Извините, но входить нельзя. Клуб переходит под новое управление. А пока ищите другое место для развлечений.Я пригляделся к рыжей повнимательнее. Роскошные формы придавали ей вид официантки-конфетки, спрятанные под ногтями иголки говорили о том, что девица может выполнить и функции вышибалы, если клиент позволит себе лишнее. Должно быть, это и есть одна из рабочих пчелок улья Ирэн, того самого странного сообщества, описанного в дневнике Серого.Она вполне соответствовала данной им характеристике, но казалась усталой и несвежей, держась, наверное, на последних запасах энергии.Некоторые клиенты уходили, надеясь отыскать другое злачное местечко. Лица их были унылы и серьезны. Особенно у тех, кого хозяева снабдили внушительным инструментарием для боев или секс-оргий. Есть немало людей, «подсевших» на секс или насилие, которые не могут жить, не получая ежедневно порцию острых ощущений. Если дитто являются домой без нужного товара, оригиналы могут даже отказаться принять их обратно. Шансы на продолжение, на дальнейшую жизнь зависят у таких големов от того, удалось ли им раздобыть нечто пикантное, острое, мерзкое и гадкое.И все же клиенты продолжали прибывать, надеясь невесть на что или ругаясь с рыжей. И что, она так и будет стоять, пока не развалится на части? Судя по записи нашего неудачника-Серого, Ирэн относилась к разгрузке големов очень серьезно.— Попробуем зайти с тыла, — предложил Пэллоид. — Если не ошибаюсь, свою матку-королеву они держат там.Королева. Конечно, я об этом слышал. Но все равно жутковато. Ульи, королева… Кое-кто утверждает, что в конце концов мы все придем именно к этому, повинуясь неумолимой логике развития диттотехнологии.Интересные времена.— О'кей. Давай зайдем с тыла и посмотрим. Глава 26 ДУШИ НА ЦЕЛЛУЛОИДЕ …или как реальный Альберт находит оазис своего сердца… После долгой ночи нелегкого перехода через пустыню мы с Риту чувствовали себя усталыми и грязными.Вы, возможно, предположите, что маскировка вообще довела нас до состояния полного изнеможения и что вид у нас был хуже некуда, но это не так. К счастью, лучшие марки грима отличаются очень высоким качеством и не засоряют поры. Краска не только не препятствует потоотделению, но и способствует испарению, усиливая охлаждающий эффект даже легкого ветерка.Грязь и соль выходят наружу. В общем, как говорят, эти материалы настолько хороши, что с ними чувствуешь себя свежее и чище, чем с открытой кожей.Все это хорошо, пока у вас достаточно питьевой воды. За время нашего ночного перехода, начавшегося от места, где остался «вольво», ее отсутствие становилось проблемой дважды. Оба раза, когда контейнер пустел, а вокруг расстилались бескрайние просторы без малейшего намека на цивилизацию, я задавал себе вопрос, а правильное ли мы приняли решение.И все же, несмотря на кажущееся запустение, сегодняшняя пустыня уже не та, что была во времена наших предков. Когда кончалась вода, обязательно подворачивалось что-то, что не давало впасть в отчаяние. Сначала мы набрели на брошенный домик скваттеров, построенный лет сто назад, стоящий на грубых бетонных плитах и укрытый ржавой металлической крышей. Водопроводные трубы оказались забитыми, но в цистерне скопилось вполне достаточное количество неприятной на вкус, затхлой, но тем не менее пригодной к употреблению дождевой воды. Во втором случае Риту обнаружила лужицу на месте уже несуществующей шахты. Пить эту бурую жидкость мне не хотелось, но современные системы очистки быстро выводят из организма любые токсины. Если, конечно, вовремя добраться до цивилизации.Так что наш поход оставался пусть и не всегда приятным приключением, не доходящим до той грани, за которой открывается суровая перспектива — жизнь или смерть. Несколько раз мы замечали в отдалении метеостанцию или пункт наблюдения экологов. В крайнем случае всегда можно было обратиться за помощью. Но мы не собирались этого делать по весьма веским причинам. Так что выбор оставался за нами, а посему путешествие получалось сносным.Нам даже хватало энергии на разговоры. В основном речь шла о последних постановках. Ставший клише классический сюжет не отличается оригинальностью: двойник утверждает, что он «реальный», и обвиняет некоего самозванца в том, что тот украл его нормальную жизнь. Как оказалось, мы оба посмотрели и диттодраму «Красный, как я» о женщине, естественный цвет кожи которой делал ее похожей на голема. Нам всем приходится мириться с тем, что мы большую часть времени являемся «просто собственностью», потому что в итоге все компенсируется, верно? Героиню же никогда не принимали за владельца, реального гражданина. Мне почему-то вспомнился Пэл, прикованный к своему креслу и не имеющий возможности в полной мере познать мир без дитто. В мире не все справедливо.Постепенно я узнал, почему Риту отправилась в это путешествие лично, а не послала дитто. Оказалось, что у нее с ними проблемы — она не может делать надежные копии. Дитто часто получаются с отклонениями.Что ж. У миллионов людей вообще нет печей, и они вынуждены вести простую линейную жизнь, унылую и однообразную; Фанатики называют таких людей «бездушными», считая, что подобное происходит с теми, у кого нет настоящей Постоянной Волны, поддающейся копированию. Изъян передается по наследству, затрудняет поиски работы и супруга. Современная версия высшей меры наказания — отсечь открытый Бевисовым нервный узел и тем самым сделать импринтинг невозможным. Пожизненное заключение на нынешний лад.Многие десятки миллионов способны анимировать только жалкие, грубые, неуклюжие карикатуры, пригодные разве лишь для стрижки газонов или покраски заборов.У Риту проблема иного свойства. Двойники получаются высококачественные, но многие из них становятся Франки.— Когда я была тинейджером, они уже из печи выходили злыми, презирающими и ненавидящими меня. Вместо того чтобы помогать мне в достижении целей, некоторые всячески этому препятствовали или ставили меня в неловкое положение.В последние годы я достигла чего-то вроде равновесия. Примерно половина големов выходят такими, как я хочу. Остальные отклоняются от нормальной линии поведения, но, к счастью, не причиняют никому неприятностей. Тем не менее я обеспечиваю всех мощными транспондерами, чтобы не беспокоиться по поводу их поведения.Признание далось Риту нелегко, да и то лишь после долгих часов пути, когда усталость ослабила ее настороженную сдержанность. Я пробормотал что-то сочувственное, не решившись сказать, что никогда не делал Франки.До вчерашнего зеленого, приславшего то странное сообщение. Впрочем, я до сих пор не уверен, что оно меня убедило.Что касается проблемы Риту, то изучение психопатологии натолкнуло меня на одно заключение: дочь Йосила Махарала страдает от глубоко укоренившихся психологических проблем, которые не проявляются до тех пор, пока она остается в надежной скорлупе собственного тела. Но при копировании они высвобождаются.Классический случай подавленной ненависти к себе. Подумав, я мысленно раскаялся — нельзя выносить диагноз другому человеку на основании столь хлипких свидетельств.Вот и объяснение того, что Риту отправилась сопровождать меня лично. Ей нужно было самой осмотреть убежище Йосила Махарала. Чтобы убедиться, что все сделано правильно, она должна была прибегнуть к старомодному способу.Почти весь наш разговор был записан крошечным транскрайбером, имплантированным под кожу за моим левым ухом. Я чувствовал себя виноватым, но остановить запись не мог. Потом. Если представится случай, сотру кое-какие эпизоды.
Международный полигон Джесса Хелмса.Издалека он похож на типичную военную базу — зеленый оазис с покачивающимися пальмами, теннисными кортами и бассейнами. Казармы для размещения приезжающих сразиться друг с другом войск выглядят отнюдь не шикарно — укрытые в тени деревьев пляжного типа бунгало, окрашенные в приглушенные тона. Рядом с ними киберсимуляционные пункты, тренировочные арены и сады для медитации. Все, что нужно солдатам, стремящимся поддержать свой боевой дух.Резким контрастом этим лагерям являются роскошные, устремленные в небо отели, предназначенные для журналистов и официальных лиц, лично посещающих каждое крупное сражение. Надежные проволочные ограждения, смертельно опасные для нарушителей, держат на расстоянии репортеров и любительские камеры, так что воинов ничто не отвлекает от целенаправленной подготовки к сражениям.Далеко за пределами оазиса, под природным холмом, окруженным кольцевой дорогой, находится подземная начинка базы — комплекс обеспечения, который ни разу не видели миллионы фэнов, с жадностью наблюдающих за мини-войнами. Там производится самое современное вооружение, и там же ежечасно штампуются сотни големов, пополняющих ряды воюющих сторон. В нескольких километрах отсюда расположен еще один подземный комплекс, в котором располагаются приезжающие пять-шесть раз в год армии из других стран.— Не похоже, чтобы война закончилась, — заметила Риту, когда мы по очереди осмотрели оазис через ручной окуляр, одну из немногих вещей, спасенных из развалившегося «вольво».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67