Мы знакомы недавно, это правда. Но в нашем деле нужно уметь распознавать, что собой представляет человек, и делать это быстро… от этого иной раз зависит чья-то жизнь. Ты говоришь, что не имеешь никакого отношения к этой истории, и я тебе верю. Но к сожалению, верю тебе только я. Ты продолжаешь оставаться единственной зацепкой в сложном и запутанном деле. Поэтому я буду жить в твоем доме, а снаружи будут дежурить мои люди – посменно и круглосуточно. Не думаю, что ты их увидишь, но хочу, чтобы ты знала: они там, на своем посту. И тебе придется с этим смириться.Иден молчала, глядя в пол. Макбрайд поднялся и тронул ее за плечо:– Пойдем, нам обоим нужно поспать. Завтра с утра мы начнем обыскивать дом и попытаемся понять, что нужно нашим неизвестным врагам.– Завтра я встречаюсь с Брэдом.– Днем.– Но мне нужно заняться книгами. Если я собираюсь делать проекты садов восемнадцатого века, то должна вспомнить, как они выглядят. Кроме того, я должна прочитать рукописи, которые прислало издательство. Для сдачи материала устанавливаются сроки, и их нельзя нарушать. Да, а еще нужно позвонить Мелиссе и узнать, как она.– Завтра, все завтра. Сейчас нужно как следует выспаться, чтобы завтра на все хватило сил.Зазвонил сотовый Иден, Макбрайд нахмурился, и она, чтобы позлить его, сказала:– Наверное, это Гренвилл.Но это был не Гренвилл. Иден протянула трубку Джареду и сказала устало:– Это тебя. Минни.Джаред взял телефон, а Иден пошла на второй этаж. Она поднималась по лестнице и слышала, как Макбрайд говорит по телефону. Он не сказал ничего существенного. «Да». «Я тоже». «С удовольствием». Но голос – голос его звучал мягко и в то же время мужественно, и Иден почувствовала укол ревности. Совершенно необоснованно и даже смешно, сказала она себе.Она шла в спальню, чувствуя себя бесконечно усталой. Столько всего навалилось! К тому же она выпила слишком много вина и теперь не может ясно и логично рассуждать ни о чем. Даже о Макбрайде.Закончив разговор, Джаред поднялся следом за Иден на второй этаж. Она не видела, что он задержался у окна и три раза мигнул фонариком, подавая сигнал людям снаружи. Иден уснула быстро, спала крепко и не слышала, как в дом вошли сотрудники ФБР, поднялись на чердак и вещь за вещью, бумагу за бумагой перебирали огромный архив семьи Фаррингтон, опись и каталог, который Иден составляла двадцать с лишним лет назад. Глава 12 Иден проснулась в пять утра с четкой мыслью, что все окружившие ее загадки нужно решить как можно скорее. Только тогда жизнь опять станет нормальной. Минут тридцать она лежала, глядя в потолок, и обдумывала события последних дней. Напрашивался логичный вывод: все пошло наперекосяк с появлением Макбрайда. Она просидела бог знает сколько в запертом подвале, в ее спальне обнаружились смертельно ядовитые змеи, а снаружи дом скрытно стерегут агенты ФБР. И этот веселенький список можно продолжать бесконечно. И самое плохое во всем этом то, что она не сможет скрыть происходящее от Гренвилла. Если так пойдет и дальше, он неминуемо все узнает. Да, Брэддон Гренвилл прекрасный человек, они одинаково смотрят на многие вещи, у них общие вкусы… И все же чутье подсказывало Иден, что не стоит посвящать адвоката в шпионскую историю, героиней которой она стала отнюдь не по своей воле. Как бы ни складывалась ситуация… останутся ли ее отношения с Брэддоном деловыми, перейдут ли в фазу романтических или зайдут еще дальше… в любом случае они будут непоправимо испорчены, если он будет знать, что ФБР проводит расследование в связи со шпионажем и что она, Иден Палмер, имеет самое непосредственное отношение к этой истории.Иден выбралась из кровати и подошла к окну. Внизу раскинулся сад, когда-то давно созданный ее руками, а теперь ставший ее собственностью. И там, в ее саду, находился человек. Он стоял под небольшой арочкой, искусно обсаженной кустами жасмина так, что ветви закрывали конструкцию из дерева и летом казалось, будто арка целиком состоит из ветвей и благоуханных цветов. Мужчина прижался спиной к стене, и его было плохо видно, но сомневаться, что он там, не приходилось. «За мной следят, – с горечью подумала Иден. – Наблюдают. Шпионят».Вздохнув, она отправилась в ванную и встала под горячий душ. Случалось, именно под душем, когда струи воды били по телу, ей в голову приходили самые лучшие идеи.Макбрайд сказал: его начальство продолжает считать, что Иден владеет некоей информацией. А недавно поблизости от унаследованного ею поместья – по словам Макбрайда – был убит агент ФБР. Женщина-агент погибла в результате наезда, и «контора» не смогла разобраться, было ли то случайное убийство, или оно как-то связано с расследованием. Что пыталась выяснить та женщина? Не исключено, что дело именно в Фаррингтон-Мэноре. Похоже, что именно дом имеет непосредственное отношение к шпионам и всяческим тайнам, а вовсе не она, не Иден Палмер.Иден вышла из-под душа, оделась, немного подсушила волосы феном и накрутила их на крупные бигуди. Взглянув в зеркало, поморщилась и решила наложить хотя бы легкий макияж – после сорока никогда не удается выглядеть так, как хочется, особенно с утра.Сделав глубокий вдох, она взяла одну из рукописей, присланных редакцией. Эту нужно прочесть в первую очередь – сроки поджимают. Открыв папку, Иден пробежала глазами первую страницу и сразу обнаружила две орфографические ошибки, причем в самых простых словах. Господи, ну почему некоторые люди так плохо учились в школе? Иден отложила рукопись в сторону, осознав, что работа над ней потребует немало времени.Бросив взгляд на оставшуюся пачку, Иден решила бегло просмотреть остальные рукописи.Через час она пришла к выводу, что ни одна из рукописей не имеет отношения к шпионам. Среди всей писанины нашелся лишь один детектив, но там события происходили в викторианской Англии и речь шла о человеке, который жестоко убивал проституток.Потом до Иден донесся аппетитный запах кофе и выпечки, и, решительно отложив работу, она спустилась вниз. Макбрайд орудовал у плиты, рядом на блюде возвышалась внушительная горка аппетитных оладий.Иден поинтересовалась, не ждут ли они гостей.Макбрайд помахал рукой в сторону сада.Сообразив, что он имеет в виду агентов, наблюдающих за домом, Иден сказала:– Я думала, там будет всего один наблюдатель.– Сейчас они сменяются, так что на данный момент их двое. – Макбрайд поставил перед ней тарелку с горячими оладьями и опять повернулся к плите.Иден зачерпнула кленового сиропа, потом посмотрела на широкую спину и узкие бедра мужчины, который ловко перемещался по кухне, и, вздохнув, вылила почти весь сироп обратно. Просто удивительно, как наличие неподалеку красивого мужика снижает аппетит и заставляет женщину во многом отказывать себе. Осторожно откусив кусочек оладьи с каплей сиропа, Иден удовлетворенно улыбнулась. Оладьи оказались выше всяких похвал.С удовольствием перекусив, Иден спросила:– А у тебя есть фото того агента? Женщины, убитой здесь?Джаред обернулся и внимательно взглянул на нее.– Неужели ты решила помочь мне? И не просто не вставлять мне палки в колеса, а действительно помочь?– И что только женщины в тебе находят? – сердито буркнула Иден, задетая его словами и недоверчивым тоном.– Я мог бы тебе объяснить и даже показать… но это займет много времени, а у нас полно дел.– Избавь меня от этого, – язвительно отозвалась она, не сдержав, однако, улыбки. – Хочешь, я отнесу оладьи твоим людям?– Нет, я сам. Предполагается, что ты не догадываешься об их присутствии.– Даже о том парне, что торчит под жасминовой аркой?– Особенно о нем. – Джаред вдруг стал серьезным. – Ты встала очень рано, я слышал. Наверное, было время подумать. Не появилось ли у тебя каких-нибудь мыслей относительно нашего дела?– Если ты хочешь спросить, не вспомнила ли я о своих встречах со шпионами, то ответ будет «нет». Я просмотрела рукописи и не нашла в них ничего, что можно как-то связать со шпионажем. Но ведь этот парень мог написать не шпионский роман, а книгу в любом другом жанре, надеясь, что я буду именно тем понимающим редактором, кто разглядит в его опусе шедевр и порекомендует рукопись к изданию.– Откровенно говоря, я не думаю, что он написал книгу. Да, идея была хороша, и поначалу я тоже за нее ухватился. Но я работаю в… своей сфере уже тридцать лет. И поверь, мой опыт кое-чего стоит. Я не думаю, что дело в романе и поисках редактора или издателя.– Тридцать лет? Должно быть, ты выглядишь значительно моложе своего возраста.Джаред начал было что-то объяснять, но потом понял, что она его дразнит, и, улыбаясь, покачал головой.– Хочешь еще оладьев? Или боишься, что Гренвилл сбежит, если ты наберешь пару фунтов?Иден укоризненно взглянула на Макбрайда и серьезно сказала:– Сегодня утром я решила, что чем раньше будут разгаданы все загадки, связанные с домом, тем скорее ты исчезнешь из моей жизни, и тогда я наконец смогу полностью посвятить себя тому, что обещает быть чертовски интересной работой.– Ты разрываешь мне сердце! – Макбрайд закатил глаза и прижал ладонь к груди. – Но в целом ход твоих мыслей мне нравится. Чем скорее, тем лучше. – Он помолчал, переворачивая оладьи, потом вдруг серьезно спросил: – А ты понимаешь, что меня могут уволить из Бюро за то, что я ввел тебя в курс расследования?Иден рассердилась:– А чего хотело твое начальство? Иметь безответную жертву, которая позволит в себя стрелять, чтобы потом ее спасли наши сильные и молчаливые герои в штатском? Так что поделись все-таки со мной своими мыслями по поводу происходящего. Из-за чего, по-твоему, весь сыр-бор?– Из-за этого дома, – не раздумывая ответил Макбрайд. – Не исключаю даже, что виной всему сапфиры. Насколько я понимаю, их никто не продавал, а в погоне за сокровищами люди не знают никаких границ.– Наверное, нельзя ходить по городу, показывая всем фотографию Эпплгейта, и расспрашивать, что это за тип и не крутился ли он поблизости от Фаррингтон-Мэнора. Но может, стоит показать людям фотографию убитой женщины-агента и порасспрашивать о ней?– Если не ошибаюсь, ты любишь руководить? – задумчиво спросил Макбрайд.– Когда ты мать-одиночка, тебе волей-неволей приходится самой принимать решения и учиться командовать.Несколько секунд Джаред разглядывал сидящую перед ним женщину, затем подхватил блюдо с оладьями и направился в сад. Иден удовлетворенно усмехнулась, а потом увидела свое отражение в дверце микроволновки и схватилась за голову – она забыла снять бигуди.Часом позже Иден – уже без бигуди – взирала на груду книг и бумаг. Она сказала Макбрайду, что лучше всех местные сплетни знает Минни, с которой Иден наверняка сегодня увидится и не упустит возможности хорошенько порасспрашивать ее. Но прежде Иден нужно было пролистать кучу книг по садоводству и сделать кое-какие наброски.– Столько работы, – пожаловалась она. – Мне не справиться с этим не то что за часы, за недели!– Ну и прекрасно, – отозвался Макбрайд. – Пока ты работаешь, у меня будет время заняться кое-какими делами.Он не стал ничего объяснять, просто помог ей перетащить книги из спальни в столовую, улыбнулся, увидев альбом двадцатилетней давности, и, убедившись, что у Иден есть все нужное для работы, ушел на второй этаж.Листая страницы, она время от времени слышала, как он ходит наверху, и даже улавливала обрывки телефонных разговоров.Иден брала в руки старые, много раз читанные книги и улыбалась им, как старым друзьям. Листая пожелтевшие страницы, она вспоминала то время, когда жила здесь с Мелиссой и миссис Фаррингтон. Иден отчетливо помнила, что, живя в поместье, никогда не думала о будущем. «Должно быть, это потому, что я была счастлива. Мне просто не нужно было желать большего». И не объявись тогда Алистер, она осталась бы в этом доме навсегда.Иден откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза. Ей казалось, что она ощущает присутствие в доме миссис Фаррингтон. Вот старая женщина сидит в кресле, держит на коленях Мелиссу и рассказывает девочке истории из жизни семьи Фаррингтон. Открыв глаза, Иден обвела взглядом комнату. Как все здесь привычно и дорого ей… даже картины Тиррелла Фаррингтона, написанные в конце XIX века. Пусть Тиррелл и не был талантливым художником, но он был столь же фанатичным членом своего клана, как и миссис Фаррингтон, и внес свой вклад в историю семьи. Здесь были портреты родственников, сделанные с натуры, и портреты предков, написанные по воспоминаниям и рассказам. Имелись также четыре полотна, на которых был изображен сам дом – с разных сторон и под разными углами. Иден нашла на одной из картин знакомые деревья, выглянула в окно и улыбнулась – вот же они стоят, только намного выше и стволы толще. Тиррелл прожил в поместье всю жизнь. Он так и не женился. Юнцом он ездил в Европу – тогда так было принято – завершать образование. Его путешествие длилось три года. Миссис Фаррингтон рассказывала, что матери Тиррелла пришлось симулировать сердечный приступ, а отцу – прекратить выплачивать сыну пособие, только тогда он смог расстаться с Парижем и вернуться домой. Душа его осталась во Франции, он так и не простил родным того, что они вынудили его вернуться. Всю свою жизнь Тиррелл посвятил живописи.– Как дела?– Неважно, – отозвалась Иден, рассеянно глядя на стоящего в дверях Джареда. – Чего ты хочешь? Двадцать лет назад я создала сад. Но это было один раз! А потом я занималась чем угодно, только не ландшафтным дизайном. Мне непросто вспомнить, что и как делается.– Не прибедняйся – у тебя прекрасная память и острый ум. Я на собственном горьком опыте убедился, что мозгами ты работать умеешь. И еще, я слышал, ты получила степень, даже не бросая работы.– Все-то ты знаешь, – буркнула Иден, недовольно глядя на ухмыляющегося Макбрайда. – И по какой именно специальности я получила свою ученую степень, мистер Всезнайка?– Американская история. А вторым предметом была английская литература.– На меня завели дело в ФБР? Это такая папка с бумажным ярлычком, на котором написано мое имя?– Скорее, это похоже на ящик, набитый бумагами, – заметил Джаред.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45