— Что случилось между тобой и Стивеном? — тихо спросил он. — Почему ты все время на него сердишься?
Бронуин медлила с ответом. Ей было известно о близости между братьями, и она не знала, как Рейн воспримет критику в адрес брата. Но как могла она солгать?
Девушка глубоко вздохнула и решила сказать правду.
— Стивен считает, что у меня нет ни чести, ни гордости. Он верит кому угодно, но не мне. В Шотландии ему казалось, что я делаю все не так, как надо. Иногда он был недалек от истины, но это не дает ему права обращаться со мной так, будто я всегда не права.
Рейн понимающе кивнул. Гевину потребовалось некоторое время, чтобы понять, что у Джудит есть не только красивое тело.
Но не успел он вымолвить ни слова, как дверь распахнулась и в комнату ворвался усталый и грязный Стивен.
— Майлс сказал, что Бронуин прыгнула в ледяное озеро! — выкрикнул он. — Где она? — Произнося эти слова, он увидел Бронуин на коленях у Рейна и, в два прыжка оказавшись рядом, стащил ее с колен брата. — Черт бы тебя побрал! — бушевал он. — Я не могу и на час оставить тебя, не опасаясь, что ты попадешь в беду.
— Отпусти меня, — холодно произнесла Бронуин. Стивен отсутствовал несколько дней, они впервые расстались, и все, что он мог сделать, вернувшись, — это осыпать ее проклятиями.
Стивен, должно быть, догадался о ее мыслях. Он приблизил ее к себе, коснулся щеки и прошептал:
— Бронуин!
Она подобрала полы шерстяного плаща и пошла к двери. Бронуин была одной из немногих женщин, которым удавалось сохранять достоинство, идя босиком в плаще, едва прикрывающем колени.
Бронуин взялась за дверную ручку и, не оборачиваясь, произнесла:
— Когда-нибудь ты поймешь, что я не ребенок и не идиотка. — Открыв дверь, она вышла из комнаты.
Стивен сделал шаг к закрывшейся двери, но Рейн остановил его.
— Сядь и оставь ее в покое, — мягко произнес он.
Стивен задержал взгляд на двери, затем повернулся и сел напротив брата. Он устало провел рукой по запыленным волосам.
— Она не ушиблась? С ней все в порядке?
— Конечно, — уверенно ответил Рейн. — Она здоровая и крепкая женщина, и, судя по тому, что ты говорил о Шотландии, большую часть времени проводит под открытым небом.
Стивен уставился на огонь.
— Я знаю, — выдавил он.
— Что тебя мучает? — требовательно спросил Рейн. — Ты не тот Стивен, которого я знаю.
— Бронуин, — прошептал его брат. — Она меня доведет до могилы. Однажды ночью в Шотландии ей пришло в голову совершить со своими людьми набег на врагов клана МакАрранов. Для того чтобы я не помешал ей, она опоила меня зельем.
— Что она сделала? — взорвался Рейн, в полной мере осознавая, какая в этом таилась опасность.
Стивен скривился.
— Один из ее людей обнаружил, что она сделала, и помог мне проснуться. Когда же я отыскал ее, она висела над пропастью, поддерживаемая лишь веревкой, обвитой вокруг талии.
— Боже мой. — У Рейна перехватило дыхание.
— Я не знал, что делать — то ли задать ей трепку, то ли запереть, чтобы защитить от самой себя.
— И что же ты сделал?
Стивен откинулся на спинку стула. Его голос был полон отвращения.
— Дело кончается всегда одним и тем же — постелью.
Рейн хмыкнул.
— Мне кажется, было бы гораздо хуже, если бы Бронуин была эгоисткой и думала лишь о себе.
Стивен встал и подошел к камину.
— Она слишком мало думает о себе. Иногда заставляет меня стыдиться себя. Когда дело касается ее клана, она поступает так, как считает нужным, не заботясь о своей безопасности.
— А ты беспокоишься о ней? — спросил Рейн.
— Да, черт побери! Почему она не может сидеть дома, рожать детей и заботиться о них и обо мне, как подобает жене? Почему она должна возглавлять набеги за скотом, вырезать свои инициалы на груди у мужчин, заворачиваться в плед и уютно спать на голой земле? Почему она не может быть… быть…
— Жеманной сладкоречивой дурочкой, которая станет смотреть тебе в рот и вышивать воротнички твоих рубашек? — предположил Рейн.
Стивен тяжело опустился на стул.
— Я не хочу этого, но должна же быть золотая середина?
— Ты действительно желал бы изменить ее? — поинтересовался Рейн. — Что в ней заставило тебя полюбить ее? И не рассказывай мне, что дело в ее красоте. Ты был в постели не с одной красивой женщиной, но не влюбился ни в одну из них.
— Разве это так очевидно?
— Для меня, а возможно и для Гевина с Майлсом — да; но не думаю, что это ясно Бронуин. Она не верит, что ты хоть сколько-нибудь любишь ее.
Стивен вздохнул.
— Я никогда не встречал подобных ей, будь то мужчины или женщины. Она почти так же сильна и благородна, как мужчина. Ты бы видел, как члены ее клана относятся к ней! Шотландцы не похожи на нас. Дети крепостных подбегают к ней, обнимают ее, и она целует всех малышей. На земле, которой она владеет, Бронуин знает имя каждого, и все зовут ее просто по имени. Она отказывает себе в еде и нарядах, чтобы росло благосостояние клана. Однажды ночью, спустя месяц после нашей свадьбы, я заметил, что она заворачивает в свой плед хлеб и сыр. При этом она не обращала внимания на меня, а смотрела на Тэма, мужчину, который теперь заменяет ей отца. Я понял, что она делает что-то тайком от Тэма, поэтому после ужина отправился вслед за ней в глубь полуострова. Она несла еду ребенку одного из крестьян, угрюмому маленькому мальчику, который убежал из дома.
— И что ты сказал ей? — осведомился Рейн.
Стивен покачал головой.
— Я, считая себя великим мудрецом, посоветовал ей отослать мальчика назад к родителям, а не поощрять его побег из дома.
— И что ответила Бронуин?
— Она сказала, что мальчик так же важен для нее, как и его родители, и она не имеет права предавать его только потому, что он мал. Она обещала, что через несколько дней он вернется домой и примет наказание, которое заслужил.
Рейн присвистнул от восхищения.
— Похоже, тебе есть чему у нее поучиться.
— Ты думаешь, я не делал этого? Она изменила всю мою жизнь. Когда я ехал в Шотландию, я был англичанином, а теперь посмотри на меня. Я терпеть не могу английское платье. Я чувствую себя как остриженный Самсон. Я поймал себя на том, что здесь, в сельской местности, слишком сухо и жарко по сравнению с домом. Домом! Клянусь, я тоскую по месту, о котором и не подозревал еще несколько месяцев назад.
— Ты говорил Бронуин о своих чувствах? — спросил Рейн. — Сказал ли ты ей о том, что любишь ее и лишь беспокоишься о ее безопасности?
— Я пытался. Однажды я сделал попытку сказать ей, что люблю ее. Она ответила, что это ничего не значит, что честь и уважение для нее важнее.
— Но из твоих слов ясно, что ты питаешь к ней эти чувства.
На лице Стивена появилась усмешка.
— Бронуин нелегко что-либо втолковать. У нас была… Я думаю, что ты назвал бы это ссорой. Мы ссорились до того, как приехать сюда. — Он вкратце рассказал Рейну о шутке с Хьюго Ласко.
— Хьюго! — фыркнул Рейн. — Он никогда мне не нравился!
— Бронуин, кажется, ничего не имела против него, — с негодованием заметил Стивен. Рейн рассмеялся.
— Не говори мне о том, что тебе передалась ревность Гевина.
Стивен стремительно повернулся к брату.
— Подожди, и ты попадешь в плен к какой-нибудь женщине! Готов спорить, что тогда ты не будешь столь хладнокровен.
Рейн протестующе поднял руку.
— Я смотрю на любовь как на радость, а не болезнь, которая, похоже, снедает тебя.
Стивен уставился на огонь. Иногда его любовь к Бронуин действительно походила на болезнь. Он чувствовал, что вместе с сердцем она отняла у него и душу.
Когда Бронуин вышла из спальни, она направилась к Мери. Та лежала в кровати, над ней склонилась Джудит, раскладывая вокруг больной нагретые кирпичи.
— Джудит, — тихо промолвила Мери, — я не собираюсь умереть от прохладной воды. — Она взглянула через комнату и послала улыбку Бронуин. — Иди сюда и помоги мне убедить Джудит, что наше приключение было не смертельным.
Бронуин улыбнулась Мери и изучающе посмотрела на нее. Бледная кожа совсем побелела, на щеках алел румянец.
— Да, пустяки, — отозвалась Бронуин. — Но я завидую тому самообладанию, с которым ты продолжала оставаться в воде. — Ее глаза блеснули. — Я была так взволнована мыслями о новом платье, которое пообещала мне Джудит, что не смогла находиться в постели. Может быть, нам посмотреть на него сейчас? — неуверенно спросила она у Джудит.
Джудит поняла ее с полуслова, и обе женщины тихо вышли из комнаты.
— Как ты думаешь, она поправится? — произнесла Джудит, как только они очутились в зале.
— Да, но ей нужен покой, это очевидно. Мне кажется, не вся душа нашей Мери принадлежит этому миру. Часть ее — на небесах. Может быть, поэтому она так слаба.
— Да, — согласилась Джудит. — Ну, а теперь насчет платья…
Бронуин махнула рукой.
— Это был только предлог, чтобы дать Мери отдохнуть.
Джудит рассмеялась.
— Хотя плащ Стивена тебе идет, все же он не заменит платья. А сейчас пойдем со мной и никаких отговорок.
Час спустя Бронуин стояла, наряженная в платье из сочного темно-зеленого бархата. Цветом оно напоминало лес на закате солнца. Рукава фрипона были из блестящего зеленого шелка; рукава модеста украшала отделка из рыжей лисы. К плечам были прикреплены тяжелые золотые шнуры, спускавшиеся ниже линии глубокого прямоугольного выреза.
— Оно прекрасно, Джудит, — прошептала Бронуин. — Я не знаю, как благодарить тебя. Все вы так добры ко мне.
Джудит поцеловала в щеку свою новую подругу.
— Сейчас я должна заняться хозяйством. Может быть, Стивен захочет посмотреть на новое платье? — предположила она.
Бронуин отвернулась. Стивен лишь сказал бы, что у платья слишком низкий вырез, или сделал бы другое, похожее замечание.
Когда Джудит ушла, Бронуин спустилась вниз и вышла на холодный двор. Она набросила на плечи отороченную лисой накидку и направилась к конюшне.
— Бронуин, — позвал ее незнакомый голос, когда она вошла в темное помещение.
Она вгляделась в темноту и увидела мужчину, который утром дрался с одним из людей Стивена — Джорджем.
— Да, — ответила Бронуин. — В чем дело? Даже в темноте было видно, как сверкнули его глаза.
— Английское платье идет вам. — Прежде чем она успела ответить, он перешел на более официальный тон. — Я слышал, что шотландцы — искусные стрелки. Может быть, вы, — эта мысль развеселила его, — покажете мне, как лучше обращаться с луком?
Она не обратила внимания на его двусмысленный смешок. Может быть, таким образом он пытался сгладить ее возможный отказ? Бронуин провела многие часы, упражняясь в стрельбе из лука, и обучила этому искусству не одного мужчину. Она обрадовалась тому, что этот англичанин хочет перенять мастерство шотландцев.
— Буду рада помочь тебе, — ответила она, прошла мимо него и уткнулась прямо в твердую грудь Стивена. Мужчина быстро исчез из конюшни.
— Что ты говорила ему? — без обиняков спросил Стивен.
Он крепко схватил Бронуин за руку, но она сумела высвободиться.
— Почему ты всегда раздражен, когда разговариваешь со мной? Почему подобно другим мужьям ты не можешь по-дружески приветствовать свою жену? Я не видела тебя уже несколько дней и вот слышу от тебя одни упреки. Стивен схватил ее в объятия.
— Бронуин, — прошептал он, — ты погубишь меня. Зачем тебе понадобилось прыгать в ледяной пруд в разгар зимы? Она оттолкнула его.
— Я отказываюсь отвечать на такие вопросы. Стивен снова привлек Бронуин к себе, жадно стал искать ее губы и впился в них таким страстным поцелуем, что зубы его прижались к ее губам. Казалось, он ждет от Бронуин чего-то большего, чем поцелуй.
— Я скучал по тебе, — едва слышно произнес он. — Я думал о тебе каждую минуту.
Сердце ее колотилось. Она почувствовала, что буквально тает в его руках. Но следующие его слова разрушили все очарование.
— Когда я вошел, ты разговаривала с одним из людей Майлса?
Она попыталась освободиться от него.
— Опять ты со своей ревностью? Я слышу ее в твоем голосе.
— Нет, Бронуин. Выслушай меня. Я лишь хочу предостеречь тебя. Англичане не похожи на шотландцев. С ними нельзя разговаривать как со своими братьями, подобно тому, как ты говоришь со своими людьми. В Англии дамы часто спят с оруженосцами своих мужей.
Глаза Бронуин распахнулись от изумления.
— Ты обвиняешь меня в том, что я сплю с твоими людьми? — сдавленным голосом произнесла она.
— Нет, конечно, нет, но…
— Но ты обвинял меня в том же, когда я была с Хьюго Ласко.
— Хьюго Ласко — джентльмен! — воскликнул Стивен. Бронуин отпрянула от него.
— Вот как! — выпалила она. — По крайней мере, ты считаешь меня разборчивой шлюхой! — Она резко развернулась и направилась к двери.
Стивен поймал ее за руку.
— Я ни в чем тебя не обвиняю. Я пытаюсь объяснить тебе, что в Англии все выглядит по-другому.
— Ах, так! Значит, я слишком глупа, чтобы уловить разницу между этой и той страной. Значит, ты можешь приспособиться, а я нет!
Он уставился на Бронуин.
— Что с тобой? Ты стала совсем не похожа на себя.
Бронуин отвернулась от Стивена.
— А что ты знаешь обо мне? С тех пор как мы встретились, ты только сыплешь проклятиями. Все, что я делаю за пределами спальни, раздражает тебя. Если я выступаю во главе своих людей, это приводит тебя в ярость. Если я пытаюсь спасти одного из крепостных твоего брата, ты гневаешься. Если я добра к кому-либо из твоих людей, ты обвиняешь меня в том, что я сплю с ним. Скажи мне, как я должна вести себя, чтобы ты был доволен?
Стивен бросил на нее холодный взгляд.
— Я и не знал, что так неприятен тебе. Оставляю тебя наедине с самой собой. — Он надменно повернулся и вышел.
Бронуин смотрела ему вслед, на глаза навернулись слезы. Что с ней случилось? Стивен действительно ни слова не сказал о том, что она спала с другим; он имел полное право предостеречь ее относительно того, что могли подумать его люди. Почему она не может встретить его так, как она того хотела? Она желает только одного — чтобы он держал ее в своих объятиях и любил ее. Но по какой-то причине каждый раз затевает ссору, когда он приближается к ней.
Внезапно она почувствовала боль во всем теле. Бронуин приложила руку ко лбу. Она не привыкла к недомоганиям и лишь теперь поняла, что это ощущение появилось у нее несколько дней назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41