Эти люди не только пришли в святое место, но и зажгли свет и потом даже не умерли, благоговея и искупая свою вину.
Объединенные племена решили, что нарушители и их союзники виашино должны немедленно умереть. Решение распространилось между гоблинами с быстротой огня, начиная от патруля Дестроу в святом некрополе до воинов Граббитов, населявших все вулканические склоны. Весть разнеслась через паровые туннели и посты охраны, размещенные на вершинах серных вентилей, к отдаленным пещерам оракулов Тристоу.
Тихая волна первоначального негодующего ропота разбилась об эти далекие берега, а затем вернулась страшным цунами из многотысячной армии гоблинов, несущей в свете факелов рога, боевые молоты, бичи и острые колуны. Они вооружались стрелами, пузырями, наполненными кислотой, сетями и кинжалами. Ко всему прочему у них имелись острые зубы, когти и страстное желание воспользоваться всем этим в тотальной войне с соседями.
Они будут бороться до последней капли крови, двое человеческих заложников станут гарантом их победы.


* * *

Урза был поглощен работой над прототипом человека из металла транов, когда услышал сигнал тревоги.
Он поднял голову, его драгоценные глаза вспыхнули недовольством. Всякий раз, когда Джойра и Тефери отлучались со своих рабочих мест, сигналы тревоги звучали почти непрерывно. Закрыв глаза, Урза потер виски, хотя в этом вроде бы не было большой необходимости. Конечно, у него не должно было остаться болевых рефлексов смертного человека. Наверное, его голова все-таки еще восприимчива к психосоматическим болезням типа мускульной невралгии или спазмов сосудов. Он снова открыл глаза. Наполовину смонтированный металлический человек безучастно смотрел на него.
Новый прототип не работал. Металл транов увеличивался в размерах, расплывался. «Ну как еще это назвать?» Урза прежде не знал об этом его свойстве. Раньше он считал, что кулоны Джойры изначально сделаны разными по величине. Теперь обнаружилось, что большие кулоны в виде ящериц выросли из маленьких. Пока Урза сидел, рассматривая медленно деформирующийся механизм, громкий лязг возвестил о внезапном катастрофическом повреждении распорки в бедре прототипа, и пластина в области паха отвалилась.
Урза ссутулился в своем кресле, мучаясь вопросом, как долго будет реветь эта ужасная сирена. Мана-установка по своим акустическим свойствам походила на гигантское ведро, в котором шум усиливался до тех пор, пока не становился абсолютно невыносимым. Где-то в глубине сознания Урзы начала зарождаться и пульсировать неуловимая пока еще мысль… что-то о выравнивании увеличивающихся частей нового механизма, согласно геометрии роста, так что части могли расширяться совместно быстрее, чем порознь… Форма круглой или овальной сферы с внутренними механизмами, расположенными в совмещенных корпусах, учла бы рост каждого уровня и всей структуры в целом.
Невзирая на раздражение, вызванное нарастающим ревом сирены, он даже усмехнулся, почувствовав некую иронию в сходстве проблем проектирования нового оружия с проблемами Фирексии, вспомнив ее вложенные друг в друга планеты-уровни. Пристальный взгляд Урзы блуждал по забытым чертежам корабля из металла транов, висевшим тут же. «Корабль имел яйцеобразную форму. Возможно, он смог бы использовать концентрический организационный чертеж, чтобы структурировать… чтобы позволить металлу транов… организоваться с… сделать растущим…»
– Хватит! – вскричал Урза в вибрирующий потолок.
Тревога внезапно стала громче, ворвавшись в комнату через черный ход. Урза сердито обернулся и увидел серебряного человека, согнувшегося в маленьком проеме.
– Что случилось?
– Гоблины. Гоблины повсюду. Три племени. Виашино несут потери, – быстро проговорил Карн.
– Ах так, – гневно прорычал Урза, вскакивая и мгновенно превращая свое штатское одеяние в военные доспехи.
Перо, которое он держал в руках, обратилось в мерцающий посох, и он зашагал впереди серебряного человека, направляясь к месту сражения.


* * *

В кузнице царили разгром и побоище. Рабочие виашино в кожаных комбинезонах сражались бок о бок с возбужденными, растрепанными учениками Урзы. Гаечные ключи сверкали среди двухлезвиевых мечей, кинжалов и метательных топоров. Поредевшие отряды людей-ящериц отчаянно боролись, проявляя чудеса героизма и боевой ловкости, и не уступали шумной орде гоблинов, теснивших их к большим пылающим печам. Серые Граббиты толклись в первых рядах. Они рубили топорами и грызли все, что попадалось на их пути. Красно-чешуйчатые Дестроу сгрудились позади своих низкорослых товарищей и угрожали рогатыми таранами, надетыми на их головы. Они забрасывали крючья и цепляли человека или ящерицу, насаживая жертвы на острые серые рога Позади всех несколько серебрянокожих Тристоу метали огненные молнии в ряды защитников.
Виашино явно проигрывали. Под ногами наступающих гоблинов уже семнадцать рабочих и четыре воина лежали в лужах серой крови. Граббиты с жадностью набрасывались и поедали мертвые тела. Еще два воина-ящерицы повисли на стенах раскаленных печей. Через несколько минут их тела превратились в угли. Два ученика-человека тоже погибли. Тело одного лежало, проколотое мечом, а другого раздавило под натиском воинов Граббитов. Оставшиеся защитники, уступающие нападавшим по численности и плохо вооруженные, страдали возле раскаленных печей, зажатые между огнем и копьями.
Диаго Диирв опустил гаечный ключ на голову Граб-бита перед собой и раскроил череп нападающего животного. Чтобы отвлечь гоблинов от своей персоны, он толкнул убитого в кучу его собратьев, готовых сожрать любой труп.
– Где Джойра? – прокричал он рабочим, сражавшимся рядом. – У нее возникла бы идея.
– Идея? – ревел лежащий на полу механик. Тут факел гоблина уперся ему в грудь, но человек-ящерица откинулся назад, опершись на хвост, и со всей силы пнул нападавшего монстра обеими ногами. Тот отлетел в кучу товарищей. Факел поджег пару Граббитов. – Нам нужна армия, а не идея!
Диаго замигал при виде загоревшихся Граббитов.
– Иногда идея стоит армии. – Он проворно обернулся, схватил кочергу и упер крючковатый конец в большую задвижку с одной стороны горна.
– Что ты делаешь, ненормальный? Мы боремся с гоблинами, а не с печами.
– Назад! – решительно закричал Диаго.
Его товарищи послушно попятились, и в следующий момент он откинул заслонку сбоку плавильной печи. Река расплавленного металла потекла на орды гоблинов. Даже самые беспечные Граббиты вовремя оценили обстановку и стали разбегаться от горячего потока. Многие из них не были достаточно быстрыми, и их захлестнул огонь. Каждая капля жидкости в телах гоблинов мгновенно закипала, превращалась в газ, и их разрывало на части. Эти взрывы обжигали раскаленными брызгами остальных.
Задыхаясь позади реки расплавленного металла, Диаго прохрипел:
– Мы получили небольшую передышку.
Стоящий рядом воин нахмурился, по всему его телу топорщилась обожженная чешуя.
– Я предпочел бы умереть от копья, а не от огня.
Диаго взглянул на широкую лестницу, которая вела наверх, в кузницу.
– Возможно, сегодня нам вовсе не придется умирать.
Вниз по лестнице бежали виашино-воины, хорошо вооруженные, одетые в броню. Их оружие тут же засверкало в гуще сражения. Над потоком воинов, сияя пламенным светом, появилась фигура Мироходца. От его пальцев исходила светящаяся сила, поражающая гоблинов красными вспышками. Нападающие кувыркались, как обугленные игрушки, прежде чем упасть на землю.
Защитники выкрикнули приветствие.
Урза влетел в центр мастерской, поднял сложенные руки над головой. Белый свет возник между кончиками его пальцев, озарив металлические распорки под потолком, а затем послал ошеломляющий шквал парализующих магических волн. Кольца света пронеслись над головами гоблинов, застигнув их посреди сражения. Поднятые колуны не опустились, замерев в воздухе. Бичи взметнулись в последний раз, прежде чем бессильно повиснуть в руках врагов. Волшебные палочки Тристоу вспыхнули и, мгновенно сгорев, тут же рассыпались в золу. Из последних сил, прежде чем смертоносные волны магии достигли его, Диаго закрыл заслонку печи, прервав поток раскаленного металла.
Затем замерли даже крики. Все уставились на парящую фигуру.
Урза обратился к растерзанной толпе. Его голос казался смешением рычания и лая. Слова, непонятные для людей, несли глубокий смысл гоблинам и их древним противникам ящерицам.
– Сдавайтесь, народ гоблинов. Бросьте на землю ваше оружие или подвергнетесь немедленному уничтожению.
Он сделал знак, и три гоблина, одетые в почетные одежды представителей власти, поднялись в воздух. Три вождя пытались бороться с невидимыми силами, но продолжали приближаться к грозной фигуре.
В это время когти рядовых гоблинов бессильно разжались, позволяя колунам и топорам упасть на пол. Граббиты отступили, утирая окровавленные рты. Дестроу опустились на одно колено в знак капитуляции. Тристоу стояли, забыв все свои магические заклинания. Волны умиротворяющей белой энергии мягко окутывали гоблинов.
– Я буду говорить с вашими вождями об условиях сдачи, – объявил Урза.
Вожди висели в воздухе в неловких позах, их почетные одежды превратились в лохмотья.
Взгляд странных глаз Урзы изучал каждого по очереди. Вождь Тристоу оказался высохшим стариком с глазами некогда большими и выразительными, спрятавшимися теперь за носом, сморщенным и темным, как финик. Его одежды, когда-то прекрасные – иссиня-черные с серебряной окантовкой, местами истлели; по следу ожога можно было определить, где сгорел его посох. Одна рука с обожженными когтями висела плетью. Рядом со стариком висела в воздухе предводительница Дестроу – женщина-воин, одетая в серую кожаную броню, из которой выглядывали крепкие красные руки и ноги. Лицо ее выражало обиду и упрямую дерзость, а в поднятых на противника глазах читался вызов. Третий вождь был безумным маленьким бесенком, одетым в окровавленную броню, всю усеянную металлическими зубцами. Он негодовал, сердито сопротивляясь плену.
– Я господин этой мана-установки, – произнес Урза на языке гоблинов. – Вы должны сдаться и очистить территорию на расстоянии пяти миль отсюда.
– Это наша родина. Все здесь принадлежит нам по наследству, – возразил серебристый Тристоу.
– Вам разрешали здесь жить, пока вы не нападали, – нарочито терпеливо объяснил Урза. – Вы сами виноваты в своем изгнании.
– Наше нападение было спровоцировано, – сказала предводительница Дестроу. – Двое из ваших людей осквернили наше священное кладбище, наш неприкосновенный некрополь.
– Теперь это не имеет значения, – твердо произнес Урза. – Вы проиграли войну. Покиньте это место и прилегающие земли, или я убью каждого, кто осмелится остаться.
– Ваши люди у нас в плену, – продолжала Дестроу. – Мы держим их в клетке для смертников. В любой момент я могу уничтожить эту клетку. Разумеется, вместе с ними. Если я умру, они тоже умрут.
Урза изучал женщину-воина.
– Ты лжешь.
– Их имена – Джойра и Тефери, – произнесла военачальница.
Урза хотел было ответить, но слова застряли в горле. Он задышал. Возможно, впервые с тех пор, как вошел в кузницу.
– Отведи меня к ним. Я должен видеть, что они живы.
– Нет, – ответила предводительница. Хищная зубастая улыбка озарила ее лицо. Соотношение сил изменилось, и она смаковала ситуацию. – Но вы можете поговорить с ними. – Вождь Дестроу кивнула оракулу, который нарисовал обугленным ногтем в воздухе черный круг. Из круга послышались болтовня гоблинов, треск огня, завывания полуночного ветра.
– Тефери, Джойра, – позвал Урза. – Вы меня слышите?
Раздались шуршание и лязг металла.
– Кто это? – прозвучал вдруг удивленный голос женщины.
– Я, Урза. Где вы?
– Мы не знаем. Темная пещера. Они держат нас в странной клетке.
– Тефери с тобой?
– Да, – раздался голос молодого человека. Лицо Урзы потемнело.
– Что тут мне наплели про осквернение их священного кладбища?
Тефери вздохнул.
Взяв себя в руки, Урза обратился к оракулу Тристоу:
– Ваше священное кладбище находится внутри этой установки?
– Это священное место наших предков. Они жили там задолго до людей-ящериц, – отвечал тот, дергая носом. – Они проживали там со старыми хозяевами.
Прежде чем Урза смог задать следующий вопрос, заговорил Тефери:
– Очень похоже, что все предназначено специально для них. Мы видели, что все сделано с учетом размеров гоблинов: коридоры, лестницы, пульты. Виашино не могли использовать или обслуживать любой из этих механизмов.
Тристоу спокойно моргал, глядя на Урзу.
– Вы говорите, что ваши предки служили Трану? – спросил Мироходец.
– Еще кое-что. Самое главное, – прервала Джойра. – Тот сектор установки, самый большой, используется для создания силовых камней.
Урза, вопреки обыкновению, побелел.
В наступившей тишине оракул Тристоу спросил:
– Теперь мы сдаемся вам или вы сдаетесь нам?


МОНОЛОГ

Урза прибыл сегодня со странными и изумительными новостями. Он только что заключил мирное соглашение с пятью расами.
Да, Урза Мироходец, разрушитель Аргота, опустошитель Терисиара, отрава Царства Серры, разрушитель Толарии, тот, чье имя стало синонимом безумной и дикой войны, заключил мир. Виашино, Тристоу, Дестроу, Граббиты и люди теперь работают совместно внутри мана-установки.
Он поведал мне совершенно невероятную историю о том, как два человека, осквернившие священное кладбище гоблинов и взятые ими в плен, теперь несут ответственность за возвращение этих тварей на их древнюю родину в установку и за обучение их (в который раз?) управлению находящимися там механизмами. А самым неправдоподобным из всего этого было то, что Джойра, Тефери и орды гоблинов будут производить силовые камни, большие, совершенной формы, для новых проектов Урзы.
Он снова показался мне безумным. Вдохновенно и с жаром рассказывая все эти невероятные вещи, он был почти в экстазе, восхищенный и такой гордый, как будто только что закончил разрабатывать некий глобальный и мощный проект.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47