Незапланированное исчезновение этого щенка-историка нарушило все планы. Мы находились так близко от решения проблемы. Перлов в который раз выругал себя за то, что пошел на поводу у перестраховщика Верейкиса, согласившись на сложную и долгую комбинацию с Нестеровым. Нужно было просто брать его в оборот, как Перлов привык делать с самого начала смутных времен. Схватить на выходе из квартиры, запихнуть в машину, отвезти в тихое место и выпотрошить, заставить делать все, что угодно. Специалистов такого профиля у Перлова всегда было хоть отбавляй. Он с самого начала хотел поступить именно так. Единственным аргументом Верейкиса, который поколебал его, было опасение, что выродки, называющие себя селектами, тоже заметили статью Нестерова, и тогда его исчезновение неизбежно привлекло бы их пристальное внимание, чего Перлову в то время было совершенно не нужно: подготовка первой акции по ликвидации Зоны выродков в Волгограде находилась на стадии завершения.
И все же он был прав, прав, как всегда. Потеряв Нестерова, они потеряли время и утратили инициативу. Приходилось срочно менять планы. На первое место сейчас вылезла проблема этого неведомого Прохода. Однако проблема Нестерова от того отнюдь не становилась менее важной…
* * *
Облепленные черной грязью, трудно ворочавшиеся в болотной жиже существа издалека напоминали людей лишь приблизительно. Они не добрались до спасительной тверди какой-то десяток метров, угодив в предательское окно-ловушку. Мужчина погрузился в топь почти по плечи. Женщина, сама увязшая по пояс, изо всех сил тянула его за руку, пытаясь вытащить, но их соединенные попытки имели прямо противоположный результат: трясина неуклонно затягивала их в свое бездонное чрево.
– Не двигайтесь! – заорал Рыжкин, первым выскочивший из кустов. – Не шевелитесь!.. Женька! Олег! Страхуйте меня!
Схватив один из брошенных шестов, он улегся на Живот и пополз вперед по-пластунски. В протянутый им конец шеста мужчина и женщина вцепились вместе.
– Погоди, не тяни! – вновь закричал Рыжкин. –
Давай по одному, сразу двоих не вытащить. Сначала .мужик! Не бойся, девушка, так быстро не утонешь, только лежи и не шевелись.
Положение увязшего мужчины и в самом деле выглядело критическим: болотная грязь уже достигала его подбородка, но в ожидании начала спасательной операции он отнюдь не паниковал. Женщина, кстати, тоже вела себя вполне рационально: она немедленно замерла в черном месиве, ожидая своей очереди. Гонта и Нестеров подали распластанному на мху Рыжкину второй шест и принялись медленно тянуть утопающего к твердой земле. Топь крайне неохотно размыкала объятия, с разочарованным чавканьем выпуская жертву, но в конце концов мужчина выбрался на мох и уже сам, без посторонней помощи пополз к берегу. Вытащить женщину оказалось много проще. Скоро оба стояли на берегу, тяжело дыша и отирая с лиц липкую, нечистую болотную жижу.
– Счастлив ваш бог, – сказал Рыжкин, перемазанный ничуть не меньше. – И чего вас туда понесло?
– Показалось, что удастся пройти, – ответила женщина. – Вначале-то нормально было. Если бы не вы… Спасибо вам.
– Спасибо, – эхом повторил мужчина. Он разглядывал своих спасителей очень внимательно, с каким-то странным напряжением, что Нестеров отнес на счет пережитого им волнения.
– Тут в свое время даже татаро-монголам пройти не удалось, – сообщил Гонта. – Как раз на этих болотах они и сломались. Так вы что, заблудились? На турбазе, наверное, отдыхаете?
– Да, – подтвердила женщина с небольшой запинкой. – Пошли прогуляться, и вот…
– А теперь пойдем купаться, – хмуро сказал Рыжкин. – В таком виде нас не то что на катер – в город не пустят.
Он повернулся и первым двинулся к берегу озера.
– Чего их сюда понесло? – удивился Нестеров, когда они остались с Гонтой одни. – Около турбазы такой лес хороший, гуляй себе сколько влезет.
– На турбазе они никогда не были, – с коротким смешком сказал Гонта. – Они следят за нами от самого города, мы с ними приплыли сюда на одном катере.
– Откуда ты знаешь? – вздрогнул Нестеров. – За нами? Зачем? Ну да, понимаю… И что же теперь делать? Они не… хищники?
– Ничего не делать, – спокойно пожал плечами Гонта. – Они разной породы. Он – нет, она – да. И, по-моему, не из мелких. Угроза исходит именно от нее. Он, как мне кажется, вообще не в курсе того, что происходит. Странно… вот мы и посмотрим сейчас…
Последнее, не вполне понятное предложение, как почувствовали Нестеров и Рыжкин, Гонта адресовал себе самому.
– Если они хотели узнать, чем мы тут намерены заниматься, пусть узнают, – продолжил он. – Уж это скрывать теперь не имеет никакого смысла. Они еще гордиться будут, что попали сюда в числе самых первых.
Нестеров только сейчас спохватился: инцидент со спасением совершенно отвлек его от главного.
– Ты… видел? То есть ты там был? Что там? Кстати, а где твой автомат? Куда ты его дел?
Гонта засмеялся весело и легко:
– Автомат я в кусты бросил – вон туда. Пугать людей не нужно было. Ничего себе – спасатели с «калашом»… Там классно, Олег. Там замечательно. И автомат, насколько я понял, не так уж нужен. Да ты сам все сейчас увидишь.
– А они? – Нестеров кивнул в сторону озера.
– И они тоже. Почему нет? Нормальные российские граждане, имеют право. Где бы они ни работали в данный момент.
– Ты хотел сказать: на кого бы ни работали?
– И на кого – тоже.
– И ты сможешь нас всех одновременно… перенести?
– Всех и намного больше, – подтвердил Гонта. – Понимаешь, количество спутников не имеет никакого значения. Самое главное – это место, откуда совершается переход, чтобы нас не разбросало по просторам. А здесь место просто прекрасное! Ладно, чего душу томить, сейчас все сам увидишь, потерпи пару минут. Вон гляди, они уже вполне отмылись и возвращаются…
Смывая озерной водой жирную грязь с одежды, Погодин хмуро посматривал на свою спутницу, которая сумела намного быстрей его привести себя в порядок после перенесенного испытания и сейчас, глядя в маленькое зеркальце (надо же, не забыла захватить!), поправляла прическу.
– Ты оружие не утопил? – негромко спросила она.
– Не имею такой привычки, – ответил Погодин. – Что будем делать дальше?
– Сориентируемся по ходу. Рация в порядке?
– Скисла, – буркнул Погодин. – Не любит наша техника грязевых ванн.
– Плохо, плохо… Будь очень внимателен, – сказала она, отодвигаясь в сторону.
Объекты не казались Погодину опасными, хотя двое из них, как он тут же определил, несомненно имели за спиной армейский опыт. Более того, они вызывали у него симпатию. Он не понимал, чем эти трое могли вызвать к себе такой интерес со стороны Сугака. Что ж, он действительно будет очень внимателен, сказал себе Погодин, во всех смыслах.
– Ну что, отмылись немножко? – их главный спаситель протянул Погодину широкую, как лопату, ладонь. – Виктор!
– Юрий, – ответил тот, отвечая на мощное пожатие. – А это…
– Нина, – опередила женщина своего спутника, собиравшегося назвать ее имя. – Мы вам страшно благодарны. Еще бы несколько минут…
Она зябко передернула плечами.
– Ладно, это мы уже проехали, – сказал Рыжкин. – Пошли!
Поднявшись по берегу, они подошли к ожидавшим Гонте и Нестерову.
– Что это? – спросила Эльза, указывая пальчиком на развалины. С приветливой улыбкой и легким румянцем на лице, сейчас она вовсе не казалась представителем класса рептилий.
– Бывший монастырь, – ответил Гонта. – Место некогда известное, а ныне забытое. И как оказалось, совершенно незаслуженно.
– Почему?
– Сейчас вы сами увидите. Я вам покажу, – Гонта сделал несколько шагов назад, воздел к небу руки и завывающим голосом циркового шпрехшталмейстера воскликнул: – Почтеннейшая публика! Прошу минуту вашего драгоценного внимания! Номер исполняется впервые! По счету «три» прошу всех ровно на секунду закрыть глаза! Только на секунду, но очень крепко! Раз!.. Два…
«Стрелять сразу после того, как спасли, они не станут», – автоматически мелькнуло в голове Погодина, и он послушно зажмурился. А Нестерову в этот момент отчего-то стало немного обидно, что первый шаг в новый мир он сделает именно с таким дурацким напутствием. – Три!
* * *
Дежурившие на входе охранники Музыканта, Одиссея и Комеса действительно пропустили в телецентр беспрепятственно, что было совершенно естественно, поскольку гостей лично встречал хорошо известный охранникам руководитель одной из ведущих программ, что случалось отнюдь не часто.
– Важные птицы, – сказал один охранник другому. – Из правительства, наверное. Где-то я одного из них видел.
– По ящику и видел, – объяснил другой. – Только не из правительства. Они же по «Культуре» всегда выступают.
Задрав голову, Музыкант разглядывал высокий потолок лифтового холла и отчего-то страдальчески морщился.
– Хорошо, что ты нас встретил, Володя, – сказал он телевизионному начальнику. – Я у вас тут раза четыре был, но, ей-богу, без тебя бы точно заблудился. И как только вы тут дорогу к своим кабинетам запоминаете!
– Думаю, это намного проще, чем выучить наизусть партитуру Первого концерта Чайковского, Иосиф Наумович, – вежливо улыбнулся Володя.
– Да-да, возможно, – рассеянно отвечал Музыкант, входя в раскрывшиеся двери просторного лифта. – Впрочем, не поручусь…
– На самом деле все действительно просто, – говорил Владимир. – От лифта направо… потом налево по коридору почти до конца… вот мы и пришли!
В кабинете ожидали несколько молодых людей, одетых с той степенью небрежности, которая издавна считается хорошим тоном среди профессионалов-телевизионщиков, работающих за пределами кадра. Они что-то жарко обсуждали, но тут же смолкли, едва появился Владимир со своими гостями.
– Это… – указал было Владимир на ближайшего к нему сотрудника, но Музыкант его остановил:
– Извините, Владимир, взаимные представления мы оставим на потом. Мне очень не хочется терять время. Полагаю, все присутствующие знают, что нужно сделать?
– В общих чертах.
– Вот си-ди-диск, – по знаку Музыканта Одиссей вытащил из кармана и передал пластмассовую коробочку. – Трансляцию записи необходимо начать как можно скорее, желательно по максимально большему числу каналов. Какие у вас возможности для этого?
– Есть кое-что, – сказал Владимир. – АСК-1 и АСК-3 у нас, можно сказать, под контролем.
– Что это? – негромко осведомился Одиссей.
– Аппаратно-студийные комплексы, – объяснил Комес. – Оттуда на передающие станции поступает сигнал.
– В Медвежьих Озерах ребята предупреждены и ждут, – продолжал Владимир.
– Там передающая станция, – прокомментировал Комес. – Такая же, как Останкино. Она подает сигнал на спутники.
– За региональные студии я, конечно, не отвечаю, – говорил Владимир. – Если они нас немедленно отрубят, ничего поделать нельзя. Собственно, нас в любом случае отрубят. Но пока разберутся, пройдет полчаса или чуть меньше.
– Может быть, этого будет достаточно, – сказал Музыкант.
– Да через полчаса всех нас отсюда выметут, – заметил мрачноватый парень в ярком свитере на голое тело. – Поганой метелкой да прямо на улицу. Если не еще дальше.
– Такое вполне возможно, – качнул головой Музыкант. – Хотя эти полчаса смогут многое изменить. Очень многое… Тем не менее ни к чему принуждать я вас, конечно же, не могу. Каждый должен сделать свой выбор самостоятельно.
Передачу одной и той же информации одновременно по всем каналам организовать невероятно трудно. Фактически почти невозможно, если соответствующее указание не спущено с самого верха государственной власти. Но даже в этом случае телевизионщики имеют шанс не подчиниться. Во время путча 1991 года, когда все передающие станции и основные студии были блокированы, один из каналов переключился на резервный передатчик, неподконтрольный путчистам (о его существовании они просто не знали) и продолжал вещание на огромный регион, охватывающий Москву, Московскую и близлежащие области. Вещание велось из небольшой студии в спальном районе столицы, и, чтобы отыскать ее, путчистам понадобилось определенное время, но часы путча были уже сочтены.
И все же техническая возможность однократного, пусть и короткого захвата эфира существовала. Эту возможность Совет собирался использовать в критической ситуации. Предварительная подготовка заняла немало времени. Внедрить в узловые точки разветвленной телесети специалистов, способных в нужный день и час обеспечить беспрепятственное прохождение сигнала, было не просто. Единственная ошибка, легкомыслие или предательство уничтожали замысел в зародыше. Ошибок удалось избежать. Тем не менее Магистр и его коллеги прекрасно понимали, что эта единственная, первая и последняя передача будет крайне непродолжительной. Чтобы прервать ее, достаточно разрушить любое звено тщательно выстроенной человеческой и технологической цепочки. Сделать это чрезвычайно легко, и время вещания будет зависеть лишь от того, насколько быстро противник поймет суть происходящего и совершит неизбежный ответный ход.
– Что будем передавать? – спросил тот же парень. – Эпохальное обращение к народу?
На его иронию Музыкант не обратил никакого внимания.
– Нечто вроде того. Сама передача занимает чуть более десяти минут, – сказал он. – Здесь она записана несколько раз – на тот случай, если кто-то не увидит начала. Это единственное, что мы можем сейчас сделать, но это чрезвычайно важно.
Мелодично пропел мобильник. Хозяин кабинета поднес аппарат к уху, послушал некоторое время и спрятал в карман.
– К нам посетители, – объявил он. – Мне позвонили с проходной. Десяток в штатском с характерными рожами и очень серьезными удостоверениями. Их задержат, но не более чем на пару минут, так что сейчас они будут здесь. Думаю, они ищут вас, и поэтому задерживаться здесь не следует. Я их встречу и немного поваляю дурака. А вы – давайте, давайте! Все знают, что нужно делать? Вот и вперед! Игорь возьмет диск, а Леша проводит наших гостей. Выведи их через четвертую проходную.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50