Растолкав своих спутников, он двинулся по дороге в город. Человек в синем вопросительно покосился на оставшихся двоих. Оба в унисон помотали головами и заторопились вслед товарищу.— Да что на тебя нашло? — взвыл тип в зеленом.— Почитаю сей вопрос риторическим.— Ладно, тогда сам ты что за хер?На миг уверенность сошла с прекрасного лика, и в глазах незнакомца полыхнула боль.— Когда-то меня звали… Титреано, — прошептал он— Ну ладно, Титреано. Вечеринка твоя. Пока. Но когда до тебя доберется Квинн Декстер, у тебя будет такое похмелье — не поверишь, тля!Он развернулся на каблуках и зашагал прочь.Кармита вспомнила, что не худо бы и подышать.— Боже! — колени ее подкосились, и женщина села наземь. — Я думала, нам конец.— Вас не убили бы, — любезно улыбнулся Титреано. — То, что несут они, стократ хуже.— Это как?— Одержание.Кармита одарила его долгим подозрительным взглядом.— И ты — один из них.— К стыду своему, сударыня.Кармита уже не знала, во что верить.— Сэр, пожалуйста, — взмолилась Женевьева. — Что нам делать? Куда нам с Луизой пойти?Луиза настороженно сжала руку сестры. Этот Титреано был одним из демонов, как бы мило он себя ни вел.— Эти места мне незнакомы, — ответил Титреано. — Однако идти в ближний город я бы не советовал.— Это мы сами знаем, — ответила Женевьева.— Воистину так. — Титреано улыбнулся ей. — А как звать тебя, дитя?— Женевьева. А это моя сестра Луиза. Мы Кавана, знаете?Кармита со стоном закатила глаза, пробормотав:— Этого нам еще не хватало.Луиза удивленно покосилась на нес.— К сожалению, род ваш мне неведом, — ответил Титреано. Похоже было, что ему действительно неловко. — Но по гордым вашим словам сужу, что род сей велик.— Мы владеем большей частью Кестивена, — пояснила Женевьева. Этот человек начинал ей нравиться. Он защитил их от чудовищ, и он был с ней так вежлив. Взрослые редко бывали с ней вежливы, и времени поговорить с девчонкой у них всегда не хватало.— Кестивен? — повторил Титреано. — Вот это название мне слышать доводилось. Это в Линкольншире, не так ли?— На Земле — так, — подтвердила Луиза.— На Земле? — недоверчиво переспросил Титреано. Он глянул в сторону заходящего Герцога, перевел взгляд на Герцогиню. — А где я, собственно, нахожусь?— На Норфолке. Это англоговорящая планета.— По большей части, — добавила Кармита.Луиза снова нахмурилась. «Да что нашло на эту романэ?»Титреано закрыл глаза, точно от боли.— Я переплывал океаны, — прошептал он, — и верил, что нет достиженья величавей. Ныне ж бездну меж звезд переплывают мужи. О, я помню, как горят созвездья в ночи. Как мог я знать? Величие творенья Господнего повергает нас, грешных, к стопам Его.— Вы были моряком? — неуверенно предположила Луиза.— Да, миледи Луиза. Я имел честь служить своему королю.— Королю? В земной Англии давно уже нет короля.Титреано открыл глаза — они были полны глубокой скорби.— Нет короля?— Нет. Но наше семейство Маунтбаттенов происходит из английского королевского рода. Князь охраняет нашу конституцию.— Значит, благородство не утонуло во тьме времен. Что ж, удовольствуюсь сим.— А как вышло, что вы не знаете про старую Англию? — спросила Женевьева. — Вы же знали, что Кестивена находится там.— Какой сейчас год, малышка?Женевьева подумала, не обидеться ли на «малышку», но незнакомец, кажется, не хотел ее обидеть.— Сто второй от Поселения. Но это норфолкские годы, по четыре земных каждый. Так что на Земле год 2611-й.— Две тысячи шестьсот одиннадцать лет от Рождества Господа Нашего, — с трепетом проговорил Титреано. — О небеса! Так долго? Хотя муки мои казались вечными.— Какие муки? — спросила Женевьева с невинным любопытством.— Муки, претерпеваемые всеми проклятыми душами на том свете, малышка.У Женевьевы отпала челюсть.— Вы были мертвы? — переспросила Луиза недоверчиво.— Да, леди Луиза. Я был мертв восемь сотен лет.— Это и называется одержанием? — поинтересовалась Кармита.— Да, сударыня, — сурово ответил Титреано. Кармита ущипнула себя за нос.— Как же ты вернулся?— Не знаю. Мне отворили дорогу в сердце этого тела.— Так это не твое тело?— Нет. Се смертный юноша именем Эамон Гудвин, хотя ныне я ношу собственный облик поверх его лика. И я слышу, как он стенает во мне. — Он посмотрел Кармите в глаза. — Потому и преследуют вас прочие. Миллионы душ скованы в бездне мук. И все они жаждут живых тел.— Наших? — пискнула Женевьева.— Да, малышка. Прости.— Слушайте, — вмешалась Кармита, — все это дико интересно, полная чушь, конечно, но интересно. Но на случай, если вы не поняли, — мы в глубокой заднице. Не знаю, что вы за уроды — одержимые зомби или что-то попроще и поласковей, типа ксеноков-телепатов, но когда этот зеленый ублюдок добредет до Колстерворта, он вернется с толпой приятелей. Лично я сейчас распрягу коня, мы трое, — она обвела жестом сестер и подняла бровь, — уносим ноги. Так, мисс Кавана?— Так, — кивнула Луиза.Титреано оглядел упряжного конька, потом вороного жеребца.— Если таковы ваши намерения, лучше бы вам двинуться в кибитке. Седел у вас нет, а сей могучий скакун подобен Геркулесу силою. Полагаю, он сможет тянуть повозку много часов.— Гениально, — фыркнула Кармита, спрыгнув с облучка и треснув кулачком по борту накренившейся кибитки. — Вот только кузнеца подождем, да?Титреано улыбнулся и подошел к валявшемуся в кювете колесу.Ядовитые слова застыли у Кармиты на языке, когда Титреано одной рукой, точно детский обруч, понял колесо — пяти футов в поперечнике, из доброго крепкого тайферна. В свое время его прилаживали на место трое здоровых мужиков.— Господи! — Кармита не знала, радоваться ей или ужасаться. Если все захватчики таковы, то у Норфолка давно нет никакой надежды.Титреано подошел к кибитке и наклонился.— Ты же не…Он поднял повозку за уголок — фута на три. На глазах Кармиты сломанная ось сама собой распрямлялась, излом на середине ее смазался, на краткий миг дерево потекло, точно вода, и трещина пропала, будто ее и не было.Титреано одним движением насадил колесо на место.— Да что же ты такое? — выдавила Кармита.— Это я уже объяснил, миледи, — ответил Титреано. — Заставить же вас поверить не в моей власти. То может повелеть один Господь Бог.Он шагнул к вороному жеребцу и протянул руки:— Слезай, малышка.Женевьева поколебалась.— Давай, — шепнула ей на ухо Луиза.Если бы Титреано желал им зла, с девушками уже было бы покончено. Но чем больше Луиза наблюдала этих странных пришельцев, тем черней становилось у нее на сердце. Кто может противиться эдакой мощи?Женевьева лукаво улыбнулась и, перебросив ногу через седло, соскользнула в объятия Титреано.— Благодарю вас, — проговорила она. — И за то, что помогли нам, тоже.— Как мог я поступить иначе? Пусть обречен я на проклятье, но чести не лишен.Луиза уже почти слезла с коня, прежде чем принять его поддержку, и в порядке благодарности выдавила из себя короткую улыбку.— Как болит-то! — пожаловалась Женевьева, потирая седалище.— Куда теперь? — поинтересовалась Луиза у Кармиты.— Не знаю, — ответила романэ. — В пещерах над Холбичем должно быть немало моих соплеменников. При всякой беде мы собираемся там. Эти пещеры можно удерживать очень долго: они лежат высоко в скалах, и добраться туда нелегко.— Боюсь, в этот раз осада продлится недолго, — молвил Титреано.— Если идея получше? — огрызнулась она.— На этом острове оставаться нельзя, ежели желаете вы избежать одержания. Если ли в этом мире корабли?— Немного, — призналась Луиза.— Я бы посоветовал купить проезд.— Куда? — поинтересовалась Кармита. — Если вы и правда жаждете наших тел, где от вас можно укрыться?— Смотря как быстро спохватятся ваши правители. Будет война и ужасные битвы. Иначе невозможно — и ваш род, и наш борются за существование.— Тогда надо попасть в Норвич, в столицу, — решительно заявила Луиза. — Мы должны предупредить правительство.— До Норвича пять тысяч миль, — напомнила Кармита. — Путь морем займет недели.— Но мы не можем опускать руки!— Я собой рисковать по дурости не собираюсь, девочка. Да и толку от вас — изнеженных землевладельцев? Что такого есть на всем Норфолке, чтобы с ними справиться? — Она махнула рукой в сторону Титреано.— Там расквартирована эскадра флота Конфедерации, — Луиза повысила голос. — У них есть могучее оружие.— Массового поражения. И чем это поможет одержимым? Нам надо разрушить одержание, а не убивать несчастных.Женщины буравили друг друга взглядами.— Близ Байтема есть база «скорой помощи», — воскликнула Женевьева. — По воздуху до Норвича пять часов.Луиза с Кармитой разом обернулись к ней.— Ну и кто у нас умница? — ухмыльнулась Луиза, целуя сестру.Женевьева хитро улыбнулась и хихикнула, когда Титреано состроил ей гримасу.— До Байтема отсюда семь часов, — Кармита оглядела дорогу. — Если нас ничто не задержит.— Не задержит, — заявила Женевьева, взяв Титреано за руку. — Если ты будешь с нами.Он слабо улыбнулся.— Я…— Ты же нас не бросишь? — с внезапным испугом спросила Джен.— Конечно, нет, малышка.— Ну так вот!Кармита помотала головой:— Я, должно быть, вовсе из ума выжила. Луиза, припрягай коня.Пока девушка исполняла приказ, Кармита вскарабкалась на облучок, с сомнением подпрыгнула пару раз.— Долго еще ось продержится?— Не могу сказать, — извиняющимся тоном ответил Титреано, помогая Женевьеве забраться наверх.Когда на облучок вскарабкалась Луиза, ей, чтобы не свалиться, пришлось крепко прижаться к Титреано, и как к этому относиться, она не вполне понимала. Вот будь на его месте Джошуа…Романа хлопнула вожжами, и Оливер двинулся ровной рысью. Довольная Женевьева сложила руки на груди и покосилась на Титреано.— А в Криклейде тоже ты нам помог?— Как так, малышка?— Одна из одержимых пыталась нас остановить, — объяснила Луиза. — Ее спалило белым огнем. Иначе мы тут не сидели бы.— Нет, леди Луиза, то был не я.Луиза откинулась на жесткую спинку, разочарованная, что тайну раскрыть не удалось. Впрочем, по стандартам этого безумного дня вопрос был далеко не самый важный.Герцог скрылся за горизонтом. Позади вспыхивали один за другим дома Колстерворта.
Военный космопорт Гайана был вполне стандартной конструкции — полая сфера из стальных балок, две мили в диаметре. Он торчал на оси вращения астероида, как серебристый гриб на тоненькой ножке; шпиндель на магнитных подшипниках позволял порту оставаться неподвижным, покуда каменная глыба проворачивалась под ним. Поверхность сферы составляли кольцевые доки, связанные паутиной распорок и переходных труб. Баки, генераторы, жилые отсеки, оборудование жизнеобеспечения и акульи плавники терморадиаторов теснились в щелях между доками без всякого порядка или общего плана.Вокруг космопорта сплетались сложными петлями ручейки мерцающих искорок, но все они составляли единый поток, двигаясь в одном направлении с одной скоростью: это грузовозы, пассажирские катера и военные транспорты запускали ракетные двигатели, поддерживая заданные диспетчерами орбитальные векторы. Во второй раз за сутки космопорт был поднят по тревоге, но если в первый раз он готовился принять единственный корабль, то сейчас фрегаты и крейсеры отбывали. Каждые пару минут от доков отделялся один из огромных шарообразных кораблей королевского военного флота Кулу, продвигаясь в толпе меньших суденышек на дуговом огне вспомогательных термоядерных двигателей. По приказу штаба стратегической обороны они выходили на высокие орбиты, каждый со своим склонением, перекрывая окрестности планеты в радиусе миллиона километров. Если любой неопознанный корабль выйдет из пространственного прыжка в этом районе, он может быть уничтожен в течение пятнадцати секунд.Одинокий флотский челнок покинул космопорт вместе с боевыми кораблями — сплющенный овоид из сизого кремнелитиевого композита длиной пятьдесят метров, шириной пятнадцать. Когерентные магнитные поля окутывали его теплым золотым сиянием захваченных частиц солнечного ветра. Ионные моторы отвели челнок подальше от тяжелых кораблей, и тогда полыхнул термоядерный двигатель, направляя его к планете, вращавшейся в семидесяти пяти тысячах километров внизу.Одно g ускорения вдавило Ральфа Хилтча в кресло, заставив пол встать на дыбы. Вещмешок на соседнем сиденье перекатился, чтобы улечься на мягкой спинке.— Этот вектор приведет нас в космопорт Пасто через шестьдесят три минуты, — датавизировал с пилотского кресла Каталь Фицджеральд.— Спасибо, — ответил Ральф и, расширив полосу пропускания, подключил к беседе двоих бойцов полиции. — Всех прошу ознакомиться с рефератом, который мне сбросил Скарк. Эта информация может оказаться критической, а там, внизу, нам пригодится любое преимущество.Дин Фолан ухмыльнулся и помахал рукой, Билл Данца только сморщился. Оба сидели по другую сторону прохода, и кабина, предназначенная для шести десятков пассажиров, казалась пустой.Никто из его маленькой команды не жаловался и не отказывался, узнав о новом задании. В приватном порядке Ральф намекнул, что отказ никак не скажется на их личных делах, и все же согласились все — кто с радостью, кто без, — даже Дин Фолан, у которого была самая веская причина остаться на станции. Прошлой ночью он семь часов провел в хирургическом. Госпитальным врачам пришлось надстроить шесть процентов его руки. Наращенную мускулатуру, разрушенную попаданиями в джунглях Лалонда, пришлось полностью заменить искусственной тканью вместе с кровеносными сосудами, нервами и кожей. С починенных мест все еще не сошла зеленая упаковка медицинской нанотехники, но Дин уже с радостью предвкушал, как сравняет счет.Ральф закрыл глаза и позволил данным брифинга проникнуть в сознание. Нейросеть разбивала их в сетку четких образов. Данные по континенту Ксингу: четыре с половиной миллиона квадратных километров, северное полушарие, формой напоминает ромб, насаженый на торчащую из южного угла протяженную горную гряду. Гряда пересекала экватор, а если учесть ширину тропических поясов жаркого Омбея, то это означало, что практически весь континент, за исключением центральных полупустынь, попадал в зону благоприятного земледелия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72