Одну из дам-патронесс,
некую мадам Изабеллу, уличили в том, что из желания побольше
подзаработать она включала мертвые души в списки "подлежащих
отправке".
Отправке ли? Пожалуй, деятельный агент "Каритас католика",
известный бывшим израильтянам под кличкой "Брюнет", не без оснований
именует эту отправку депортацией - страшным словом, означавшим
смертный приговор миллионам людей в годы нацистского террора.
Не следует поэтому наивно удивляться размаху, с каким фонд
"Каритас католика" организовал лагерь беженцев в Вестэнде, близ
голландской границы. В этом заведении католические сотрудники первым
делом взывают к... еврейским национальным чувствам беженцев и
методично увещевают блудных сынов и дочерей вернуться в лоно
еврейского государства. В помощь католическим агитаторам сионистская
федерация Бельгии забросила в Вестэнде несколько тюков своей
пропагандистской литературы.
Увещевания желаемых результатов не дают. И тогда начинается
подготовка к переотправке беженцев из Израиля в другие страны
западного мира. Каждого из них строго-настрого предупреждают: обходи
стороной консульство страны, откуда ты переехал в Израиль, не смей
туда обращаться! Мой земляк винницкий обувщик Борис Гуревич и его жена
Роза Дихтярь пренебрегли этим предупреждением и немедленно были
вышвырнуты из Вестэнде.
Не успели они очутиться за воротами лагеря, как их тут же
подобрал другой фонд - протестантский. По передоверию сионистских
организаций он тоже занимается беженцами, правда, не в таких
масштабах, как католический.
Но первенство все же за брюссельским филиалом так называемого
"толстовского фонда". За последние годы его деятельность в Бельгии
заметно потускнела: некем было заниматься. И когда вдруг привалил
такой бизнес, как депортация в Северную Америку беженцев из Израиля,
филиал ожил. Пришлось даже расширить штаты, тем более что "Джойнт" и
"Сохнут" охотно оплатили расходы. Хозяева фонда сочли новые задачи
брюссельского филиала сугубо ответственными и тут же прислали
инструкторов из Мюнхена. Первым делом те проинструктировали аппарат
филиала в таком направлении:
- Досконально проверяйте действительную специальность и
квалификацию каждого, кого наметили депортировать. В Израиле
приехавший техник выдавал себя за конструктора, сиделка - за врача, а
мелкий репортер - минимум за писателя. А Соединенным Штатам, например,
шантрапа не нужна - пусть "Каритас католика" отправляет ее в Новую
Зеландию!
При участии мюнхенских инструкторов была также выработана
унизительнейшая процедура медицинского обследования. И не редкостью
становятся такие заключения:
- Муж годится, теща - с некоторой натяжкой тоже. Но жена не
подойдет.
Для такой семьи сразу возникает "третьесортный" вариант - Новая
Зеландия или Австралия.
Передо мной анкета "толстовского фонда", без конторой невозможна
"регистрация для классификации, как условно въезжающего в США". После
5-го параграфа, гласящего "Я бежал из...", логически следует один из
важнейших параграфов анкеты с пометкой "изложите подробно". Он требует
подробного рассказа о причинах отъезда регистрируемого из страны, где
тот родился и жил. И когда дело касается бывших граждан
социалистических стран, некая Ольга Михайловна, заведующая
регистрацией, требует ответа только в таком духе: "Подвергался
репрессиям, как еврей". Иные формулировки она перечеркивает и
предлагает заполнить новый бланк, предупреждая, что "это в последний
раз!".
Параграф 14-й требует от "условно въезжающего" подробнейшего
рассказа о прохождении военной службы. А параграф 15-й обязывает:
"Ниже я перечисляю все организации, общества, клубы и объединения, в
которых я состоял или состою сейчас, а также время и место членства".
Завершает анкету параграф 19-й: "За меня ручается (укажите имя и
адрес вашего поручителя в Соединенных Штатах Америки)". На этот
параграф регистрируемый отвечать не должен. Он обязан ждать три,
четыре, пять месяцев, пока на этот параграф ответит Ольга Михайловна и
собственноручно напишет, что ручается "толстовский фонд".
Бывший житель Узбекистана Джура Абрамович Мулаев ждал этой записи
в своей анкете 213 дней и с грустным юмором сказал мне:
- На меня по моему собственному недомыслию свалилось много
неожиданностей. Но мне и не снилось, что за меня, ташкентского
часовщика, и за мою жену, маникюршу Рахилю, перед иммиграционными
властями Америки поручится "толстовский фонд". Значит, я уже конченый
человек?
- Лучше бы фонд поручился за меня перед самым плохим родильным
домом в Израиле, - добавляет Рахиля. - Меня не взяли ни в один, так
как знали, что я йорда, бегу из Израиля. И я родила мертвого ребенка.
Собственноручная пометка Ольги Михайловны в регистрационном
бланке еще не завершает многомесячного процесса подготовки к выезду.
Недостаточно и заверенного фондом такого обязательства кандидата в
иммигранты: "Я подтверждаю под присягой, что мне известно содержание
этой, подписанной мною регистрации, включая приложенные документы, что
все это правда, насколько мне известно, и что занумерованные
исправления сделаны мною или по моей просьбе, и что эта регистрация
была подписана мною, моим полным и настоящим именем".
Этим обязательством, однако, не заканчивается прощупывание
клиента. Он обязан еще устно рассказать подробнейшим образом свою
биографию, изложить свои политические взгляды и ответить на самые
неожиданные вопросы допрашивающего. Эта "беседа", длящаяся иногда
часами, записывается на пленку.
Но и всего этого еще мало. Через несколько недель ожидания, как
сказано в инструкции, еще нужна будет "Гарантийная форма 1-591,
заполненная поручителем в Соединенных Штатах Америки", которая
"потребуется прежде, чем вам будет разрешен условный въезд".
Зачем же ждать несколько недель?
Одного особенно нетерпеливого клиента Ольга Михайловна
раздраженно отбрила:
- Вы же давно догадались, что ваши документы мы отправляем на
просмотр. А куда-я вам не скажу! Впрочем, могу сказать... -
Выдерживает паузу: - Не в Америку.
Сведущие люди утверждают, что "не в Америку" означает "в Европу,
в Мюнхен".
"Толстовский фонд" придерживается правила, по которому Магомет в
случае необходимости идет к горе. И если йордим не гонится за
разрешением на "условный въезд", агенты фонда начинают гоняться за
ним.
Это испытала на себе двадцатичетырехлетняя Бронислава Шувалова, в
недалеком прошлом машинистка из Москвы. Бронислава не только совершила
непоправимый шаг, но еще оказалась жертвой подлости мерзавца, за
которого вышла замуж.
Ее отец, пенсионер Илья Михайлович Эрбург, в 1972 году отправился
в Израиль. Бронислава осталась в Москве и никак не реагировала на
отцовские приглашения приехать в Израиль. Но мгновенно отреагировал на
них некто Н.В. Лыченков. В данном "интеллигенте без профессии" любовь
к Брониславе, да еще шекспировского накала, вспыхнула с первого
взгляда. И башмаков еще не износив, в которых шел в загс
регистрировать свой брак с Брониславой, он уговорил молодую жену
подать заявление о выезде к отцу. А влюбленный муж не может не
последовать за ней! Еще по дороге в Израиль Бронислава с ужасом
поняла, что женитьба на ней была для Лыченкова только ширмой. А в
Израиле он перестал это скрывать.
И такого отъявленного проходимца сионистская пропаганда
разрекламировала как "благородного русского человека, растроганного
стремлением рассеянных по свету евреев воссоединиться на земле отцов".
А Бронислава, покинув "мужа" и отца, бежала из государства, где у
власти сионисты.
В Брюсселе на нее никакого внимания не обратили ни "Каритас
католика", ни протестантский фонд. За такую "голову" они не получат
вознаграждения: ведь Канада, куда они преимущественно импортируют
беженцев, не принимает одиноких женщин. У каждого хозяина своя
фантазия!
Зато сотрудники "толстовского фонда" сразу нацелились на
Брониславу, преследуют ее по пятам. Авось уговорят вернуться в
Израиль...
К сожалению, я был лишен возможности ознакомить Брониславу с
письмами беженцев, депортированных означенным фондом в США и уже
успевших вкусить прелести американского образа жизни! Хоть писаны
письма с большой оглядкой - чтобы не повредить себе в Америке и
адресату в Бельгии! - все же они достаточно точны и убедительны.
ЗАПОЗДАЛОЕ ПРОЗРЕНИЕ
Начну с письма, рассказывающего не о материальных лишениях и
отсутствии крыши над головой, а о нравственной атмосфере,
обрушивающейся на олим, очутившихся в США в результате, как они
говорят, "перевалки" из Бельгии.
Прежде чем показать мне письмо, жительница Брюсселя мадам Тилэв
бегло охарактеризовала написавшего ей человека:
- Я приютила бежавших из Израиля супругов - экономиста и
учительницу. В советское консульство они не решились обратиться.
Несколько раз подходили, но так и не отважились нажать кнопку дверного
звонка. Стыдно было. "Нам нет прощения. Мы молодые люди, - говорили
они мне, - мы сформировались в советском обществе, получили
образование в советских институтах. Может быть, малограмотный старик
еще приведет какие-нибудь доводы в свое оправдание и заслужит прощение
Советского государства. А мы?" Их подхватил "толстовский фонд" и после
семимесячных проверок отправил в Америку. Еще не найдя работы и
вообще, как пишет Бетя, "еще не определившись", они прислали мне
подробное письмо. Большую часть письма писал Леонид. Вот оно,
прочтите. И вы ни за что не решитесь опубликовать фамилии и
американский адрес Бети и Леонида - поймете, что с ними могут там
жестоко расправиться.
"Мы понимали, - пишет Леонид, - что едем не в рай (после Ашкелона
и Тель-Авива мы рая уже не ждем). Но надеялись хоть немного отдохнуть
от треска и демагогии сионистской пропаганды. А мы действительно
устали в Израиле от злобства по адресу Советского Союза. Мы устали от
лжи, так как сионистскую пропаганду в Израиле можно одним словом
"ложь"[Леонид, очевидно, второпях пропустил слово "определить" или
"назвать". - Ц.С.].
Бетя где-то прочитала о том, что геббельсовские пропагандисты
утверждали, что чем больше лжи, тем эффективнее пропаганда. Может
быть, израильские сионисты тоже так считают, не знаю. Но у меня было
такое впечатление, что они все лгут. И друг другу и сами себе. Во
вранье для них большой смысл жизни. А как нас обрабатывали сионисты в
Брюсселе, вы сами видели. Если б вы нас не оградили, я бы кого-нибудь
ударил и попал в тюрьму.
И в Бостоне[Наименование города я изменил. - Ц.С.] мы еще не
обеспечили себя хлебом насущным, а нас уже начали снабжать пищей
духовной. Нам регулярно присылают газету "Новое русское слово", хотя
мне не до выписки ее. Сначала мы подумали, что хорошо хоть читать
новости на русском языке, когда кругом говорят непонятно для нас
по-английски. Бетя хоть немножечко понимает, а я совсем ничего. Мне
сказали, что эта русская газета основана при участии эмигрировавших от
царизма в 1910 году русских демократов. А оказалось, что в "Новом
русском слове" целые страницы уделены сионистской трескотне. И в том
же самом номере еще несколько столбцов идут на восхваление израильской
политики на Ближнем Востоке и еще полстраницы на проклятия арабам.
Бетя еще не совсем потеряла юмористическое чувство и сострила, что это
не новое русское слово, а старые сионистские слова.
Плохой признак. Я чувствую, что мы и здесь будем под ярмом
сионистов. Хотя в Брюсселе нас предупреждали, что (вы помните) нас
будет вначале содержать "толстовский фонд". А когда нам выдали первую
помощь (мужчине на 9 долларов 35 центов больше, чем женщине), то тут
же предупредили, что это деньги еврейской благотворительной
организации, названия я даже не запомнил, но в нем есть слово "цион".
Резюмируя, должен сказать, что чувствую, что мы опять попадем в
сионистские лапы, и крепко-накрепко. Про такую ситуацию мы в
студенческие годы говорили "неважнец". Только теперь не думайте, что я
на нервной почве преувеличиваю. Подумайте сами, если самая большая
русская газета здесь проводит почему-то сионистскую пропаганду..."
"Почему-то?" Далеко не почему-то, а вполне закономерно для хозяев
и руководителей "Нового русского слова". Бывший экономист Леонид
просто еще не успел узнать, что издатель и главный редактор "Нового
русского слова" Андрей Седых - это видный сионистский деятель в США
Яков Моисеевич Цвибак.
По характеру и склонностям он во многом схож со своим
однофамильцем, одесским кантором Цвибаком - персонажем колоритной
пьесы Исаака Бабеля "Закат". Бабелевскому Цвибаку удавалось
одновременно совмещать богослужение в синагоге, куда захаживал сам
Беня Крик, с меткой стрельбой из револьвера по забравшимся в синагогу
крысам. И нью-йоркскому Цвибаку тоже удается одновременно выступать в
двух ипостасях: горячего рачителя русской национальной культуры и
ловкого руководителя одесского сионистского землячества в США.
Скупить акции "Нового русского слова" ему помогли сионистские
организации Америки. Они смекнули: эту газету читают русские
эмигранты, и совсем не худо будет, если день ото дня в их голову будут
вдалбливаться сионистские побасенки.
Вот какое чтиво ждет в Америке любого несостоявшего израильского
гражданина, если "толстовский фонд" все-таки "перевалит" его за океан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87