Симону в ухо запищала рация:– Проверка.– Альфа, – произнес низкий голос.– Браво, – послышался следующий ответ.– Чарли… Дельта… Эдвард… Френсис… Гэри… – Каждый позывной произносился другим голосом, в установленном порядке. – Хупер… Исаак… Джек… – Последовала короткая пауза, затем: – Люк… Марк… Натан… Оскар… – Еще одна пауза. – Куинт… Ричард… Стивен… Томас.Снова прозвучал первый голос, проникнутый властными нотками:– Кевин, Поль, прием.Симон тотчас же нажал радио глушитель, посылая в эфир две короткие последовательности шума.– Повторите еще раз.Симон снова включил глушитель радиочастоты, на этот раз одновременно сказав в ларингофон:– Проблемы со связью.Разумеется, в эфир ушло: «…блем… сосвя…»– Оставайтесь на месте. Я пришлю к вам кого-нибудь. Симон ответил, еще раз ткнув кнопку глушителя. Схватив Майкла за руку, он потащил его к дороге. Вдалеке послышалось громкое тарахтенье мотоциклетного двигателя.– Итак, осталось восемнадцать человек плюс старший, – доложил Симон, занимая позицию на обочине дороги. Священник приготовил снайперскую винтовку «галил» с громоздким мощным прицелом ночного видения.– Итого девятнадцать охранников, – заключил Майкл. – И как мы с ними справимся?Вместо ответа Симон молча навернул на дуло винтовки длинный глушитель.Мотоциклист приближался. Симон распластался в траве. Откинув складывающийся приклад, он раскрыл двуногую сошку и закрепил ее на стволе на расстоянии одной трети от дула. Свет фары вспарывал темноту между деревьями. Симон вставил в винтовку магазин емкостью двадцать патронов и навел ее на дорогу.– Девятнадцать человек, – снова сказал Майкл.Вой мотоцикла нарастал с каждой секундой, изменяясь по высоте благодаря доплеровскому эффекту. Симон сосредоточил все свое внимание на дороге. Фара светила уже чуть ли не прямо в него. Мотоциклист был совсем рядом. Симон повел плечами, размял пальцы, покрутил головой– Снова прильнул глазом к окуляру прицела. До мотоциклиста оставалось двадцать ярдов. Он ехал со скоростью не меньше шести десяти километров в час. Симон сделал глубокий вдох и задержал дыхание. И совершенно спокойно нажал на спусковой крючок.Раздался приглушенный хлопок, похожий на выстрел из детского духового ружья. Пуля попала мотоциклисту в лоб, и он, слетев с седла назад, покатился по земле, словно мешок с костями. Оставшись без седока, мотоцикл еще немного проехал вперед, будто сумасшедший виляя из стороны в сторону, затем свернул с дороги и врезался в густые кусты. Тело докатилось до расстояния в несколько футов от Симона и Майкла; от одежды мотоциклиста остались лохмотья, туловище было покрыто кровавыми ссадинами. Не медля ни секунды, Симон закинул винтовку за плечо и подхватил труп. Вдвоем с Майклом они оттащили его в заросли. * * * В воздухе висел густой дым; у Буша мелькнула мысль, что от его одежды еще несколько дней будет вонять табаком и прочей дрянью, которую курили в клубе. Происходящее вокруг вызывало у него глубокое омерзение: оглушительная музыка с бессвязными словами казалась ему грохотом отбойного молотка; от мигающей светомузыки в глазах плясали черные пятна. Неужели со времен его молодости все так сильно изменилось? Здесь, в этом ублюдочном потомке чинных немецких пивных и «Студии 54», Буш как никогда остро чувствовал пропасть, разделяющую поколения.Прошел уже целый час, а седовласый магнат как ни в чем не бывало с молодецкой удалью продолжал отплясывать в обществе трех своих подруг. За все это время ни минуты передышки, ни капли прохладительных напитков. Определенно, этот тип чем-то накачался; ни один человек на свете не смог бы без перерыва двигаться столько времени с подобной интенсивностью. Впрочем, и его спутницы, судя по всему, нисколько не устали, оставаясь такими же свежими, какими пришли сюда.Буша подмывало позвонить Майклу и узнать о развитии событий, но он опасался, что звонящий телефон может стать помехой. Его единственная задача заключалась в том, чтобы любыми средствами не дать Финстеру уйти отсюда. До тех пор пока Финстер будет оставаться в стенах клуба, он будет бессилен. Судя по тому самозабвению, с каким танцевал богач, в ближайшее время он уходить отсюда не собирался. У Майкла и Симона будет достаточно времени осуществить задуманное. Нянча стакан виски, разглядывая роскошных женщин, Буш думал о том, что ему в этот вечер, похоже, выпала самая простая задача.Финстер и девушки продолжали танцевать. Двигаясь в толпе. Перемещаясь по танцевальной площадке. Умышленно натыкаясь на окружающих. Финстер время от времени поворачивался к другим танцующим, чтобы потереться о какую-нибудь красотку, соблазнительно покачивающую бедрами. И вот что больше всего поражало Буша: женщины неизменно подпадали под его чары; забывая на время о своих кавалерах, они все как одна полностью переключали свое внимание на этого седовласого мужчину в годах. Причем и их спутники никак не реагировали на подобные заигрывания; казалось, полуночники Германии окружают Финстера аурой благоговейного почтения. Впрочем, быть может, окружающие просто надеялись, что своим прикосновением могущественный промышленник передаст им частицу своих чудодейственных сил. И вдруг до Буша дошло, в чем источник неиссякаемой энергии миллиардера: Финстер подпиты в алея именно этим – восхищением, завистью, вожделением, которые вселял о в людей его присутствие.Музыка нарастала до неистовой пульсирующей какофонии. Все те, кто танцевал, кто пил или что-то курил, нюхал или колол, – все до одного стекались к Финстеру как к магниту, который беспрестанно притягивал к себе всеобщее внимание. Наблюдая за этими необъяснимыми причудами в поведении людей, Буш ломал голову, не в силах найти объяснение. Лишь одно не вызывало сомнения: Финстер жаждал этого преклонения. Он наслаждался своей властью, своей способностью подчинять окружающих, – бесконечно убежденный в собственных силах. Из него мог бы получиться самый страшный идол; его харизма притягивала людей тысячами, и в сравнении с ним Джим Джонс В 1978 году в Гайане 914 последователей религиозной секты «Народный храм», основанной Джимом Джонсом, покончили с собой, добровольно выпив цианистый калий. (Прим. перев.)

и прочие основатели фанатичных культов покажутся невинными младенцами. Быть может, именно это качество обеспечивало Финстеру успех во всех его деловых начинаниях: обаяние помогало ему вести переговоры, заключать сделки; его чары становились смертоносным помощником, ножом, который вонзался в спины, устраняя любые препятствия.Музыка достигла самых пронзительных нот, и затанцевали все, вплоть до тех, кто находился в боковых коридорах и на балконах. В центре этой безумной оргии находился Финстер, подобный вождю племени. На него были обращены взоры всех, и Финстер это чувствовал. Смотрели официанты, диджеи, посетители. Все, за исключением одной девушки.Одри смотрела в сторону стойки бара. Замедлив танец, Финстер проследил за ее взглядом. И сразу же заметил Буша, который выделялся так резко среди этой ретроарийской толпы.Чары разрушились, общие связи оказались разорваны, все вернулись в свои обособленные мирки. Финстер повернулся к Одри, и та затрепетала так, словно увидела перед собой саму смерть. Ее прекрасное лицо покрылось бисеринками холодного пота. Финстер понял, что его предали, обманом заманили сюда, вселив лживое ощущение безопасности. Ему не нужно было представлять незнакомца: он понял, что это Поль Буш. Финстер понятия не имел, что делает здесь этот американский фараон, но он определенно был жив, а значит, живы также Майкл и этот проклятый священник.С Тэлом, допустившим такой просчет, можно будет разобраться позже.А сейчас главное – вернуться к ключам.Одри съежилась, приготовившись получить удар, ожидая смерти. Зоя и Джой как ни в чем не бывало продолжали танцевать, не замечая ужаса, объявшего их подругу. Схватив Финстера за руки, они попытались вовлечь его обратно в танец. Грубо выругавшись, он оттолкнул девушек и бросился к выходу, расталкивая всех у себя на пути. Однако, на этот раз расступающегося моря не было; наоборот, людская стена смыкалась при приближении Финстера. Его глаза пылали, гнев разгорался спичкой, от которой вот-вот мог вспыхнуть пожар ярости. Он был готов броситься с кулаками на любого, кто попробует ему помешать. Ему нужно любой ценой выбраться отсюда и вернуться домой.Застигнутый врасплох, Буш чувствовал нарастающую панику. Застыв у стойки, он как зачарованный смотрел на противника, ловко пробирающегося сквозь толпу. Музыка, которая еще мгновение назад сокрушала барабанные перепонки, вдруг, казалось, затихла, сменившись мертвенной тишиной. Весь тщательно продуманный план рушился. Если Финстеру удается добраться до выхода, Майкл и Симон ни за что не смогут довести дело до конца. * * * Они вошли в английский сад, разбитый к югу от особняка, который виднелся вдалеке, залитый светом прожекторов. В первое свое посещение Майкл не смог по-настоящему оценить исполинские размеры строения. Оно простиралось во все стороны, подобное распластавшемуся на земле ископаемому чудовищу. На каменных стенах танцевали резко очерченные тени от безукоризненно подстриженных кустов. Внезапно Майкл осознал, чем это место привлекательно для такой твари, как Финстер: оно было не только символом его могущества, но и вызовом тем безумцам, кто дерзнет проникнуть сюда.Снова раздвинув сошку снайперской винтовки, Симон установил ее на каменное основание стены, погруженной в темноту. Все вокруг казалось вымершим. Включив глушитель радиочастоты, священник начисто оборвал связь между восемнадцатью оставшимися в живых наемниками. Пройдет совсем немного времени, и среди них начнется паника полной изоляции, напасть, которой подвержены даже самые опытные солдаты. Им требуется постоянно поддерживать связь с командиром; совершенства в военной области они достигают, только выполняя прямые приказы. Но как только командир умолкает, эти люди становятся подобны кораблю, который, лишившись руля, начинает беспомощно кружиться на одном месте, готовый пойти ко дну.Симон водил прицелом из стороны в сторону, осматривая фасад здания, внимательно изучая все подробности – окна и двери. Разобравшись с первым этажом, он перешел ко второму, затем к третьему. Его внимание привлекло какое-то движение на скатах крытой голубоватой черепицей крыши. Один движущийся объект, еще один, еще. Всего три. Укрытые за декоративным фризом и невысоким парапетом. Снайперы. Все трое постукивали себя по уху и что-то вполголоса говорили друг другу, судя по всему, обеспокоенные внезапной потерей связи.Симон навел винтовку на самого дальнего, безмозглого глупца в белой бейсболке, повернутой козырьком назад. Внезапно бейсболка слетела назад, казалось, сорванная порывом ветра, но только вот цвет ее изменился на алый. Меткая пуля прошила наемнику голову.Симон быстро прицелился в среднего снайпера, который обернулся на шум. Второй снайпер успел увидеть смерть своего товарища, после чего присоединился к нему. Но с третьим снайпером удача отвернулась от Симона. Осознав, что крыша особняка оказалась под прицельным огнем врага, наемник укрылся за каменным парапетом и стал водить винтовкой из стороны в сторону, высматривая цели.Как раз в этот момент перед домом стали собираться остальные охранники. Скучившись словно бараны, сбитые с толку, они хлопали себя по уху, переговариваясь друг с другом приглушенными голосами. Увидев внизу своих товарищей, снайпер перегнулся через парапет, чтобы их предупредить, однако не успел произнести ни слова. Священник беспощадно нажал на спусковой крючок. Перевалившись через парапет, снайпер полетел вниз, сжимая в руке винтовку, кувыркаясь в полете. Его труп безжизненной массой шлепнулся под ноги остальным охранникам, и те в ужасе отпрянули назад. Но тотчас же, ругаясь, бросились врассыпную.Симон не терял времени. Пока объятые паникой охранники бежали к укрытиям, выпущенные священником пули настигали их, прошивали насквозь, уходили дальше в землю или в каменные стены. Убитые упали на землю, обливаясь кровью.Вне всякого сомнения, кто-то из охранников имел опыт выживания под пулями. Быстро разнеслись слова команды. Определив местонахождение Симона по пламени, которое вырывалось из дула «галила» при каждом выстреле, охранники рассредоточились за стеной и машинами и открыли ответный огонь.Майкл сидел на корточках за стеной, а вокруг свистели пули, выбивая каменную крошку, впиваясь в деревья. Только теперь он испытал на себе, что чувствует попавший под вражеские пули солдат, парализованный страхом, не имеющий сил пошевелиться, открыть ответный огонь. И какую бы подготовку ни прошел новобранец, оценить его храбрость можно только после того, как он побывает в бою, Майкл бросил взгляд на товарища: Симон невозмутимо продолжал свою кровавую расправу. Священник был похож на подающего в бейсболе, которому удалось поймать свою игру. Он с неумолимой точностью выпускал пулю за пулей, четким движением руки досылая очередной патрон в патронник еще до того, как стреляная гильза успевала упасть на землю.Мысли Майкла вращались вокруг рыцарей Храма Господня. Воины Господа, тамплиеры, в эпоху Крестовых походов первыми шли в атаку и последними выходили из боя. Впрочем, не так ли обстояли дела во все времена? Моисей, погубивший полчища фараона Рамсеса в волнах Красного моря, рыцари, которые отправлялись в Святую землю сражаться за христианство, испанская инквизиция… На протяжении всей истории человечества церковь молящаяся и церковь действующая демонстрировали полную противоположность друг другу, И тем не менее все это делалось во имя Господа. Во имя высшего блага. И те, кто сражался за церковь, верили всеми фибрами души, что воюют за правое дело. А сейчас Майкл видел то же самое рвение в Симоне, безжалостно уничтожавшем одного врага за другим. Без колебаний, без пощады. Перед Симоном стояла одна, и только одна, цель:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57