Ч Но… Ч Карандаш, по-видимому, выпал из разжавшихся пальцев.
Ч Все, Томпсон. Быть может, позже у меня найдется, чем еще порадовать вас, а
пока до свидания.
Что-то укололо Нормана в руку. Оказывается, разговаривая по телефону, он з
абавлялся с обсидиановым ножом и порезал палец. Кровь затуманила поверх
ность прозрачного вулканического стекла, на которой когда-то оставалис
ь следы жертвоприношений и прочих жестоких обрядов. В столе должен быть
бинт… Норман безуспешно подергал запертый ящик, потом достал из кармана
ключ и вставил его в замок. Когда он выдвинул ящик, глазам его предстал рев
ольвер, который он отобрал у Теодора Дженнингса. Прозвенел звонок. Норма
н снова запер ящик, оторвал лоскут от носового платка, замотал им кровото
чащий порез и вышел в коридор.
Там его поджидал Бронштейн.
Ч Мы с утра болели за вас, профессор Сейлор, Ч пробормотал он.
Ч Что вы имеете в виду?
Бронштейн позволил себе усмехнуться.
Ч Одна девушка, которая работает у президента, рассказала нам, что совет
принял решение по кафедре социологии. Я надеюсь, у них достало здравого с
мысла выбрать вас.
Ч В любом случае я не собираюсь оспаривать их решения, Ч ответил Норман
сдержанно.
Бронштейн понял, что его осаживают.
Ч Я вовсе не…
Ч Конечно, нет.
Норман пожалел о своей суровости. С чего вдруг он осуждает студента, пере
ставшего взирать на опекунов как на исполнителей воли неведомого божес
тва? Зачем притворяться, будто ему все равно? Зачем скрывать свое презрен
ие к большинству преподавателей? Гнев, который он, как ему мнилось, подави
л, вспыхнул с новой силой. Поднявшись в аудитории на кафедру, Норман отшвы
рнул конспект лекции и принялся излагать студентам свои мысли относите
льно Хемпнелла и белого света вообще. Пускай просвещаются!
Пятнадцать минут спустя он спохватился и запнулся на середине предложе
ния, в котором упоминались «безнравственные старухи, чье стремление к вл
асти в различных формах превратилось в навязчивую идею». Он не помнил и п
оловины того, что наговорил. На лицах студентов читались восторг и удивл
ение; некоторые, правда, выглядели шокированными. Грейсин Поллард буквал
ьно исходила злобой. Вот оно! Норман смутно припомнил, что мимоходом, но ед
ко высмеял политические амбиции некоего президента некоего колледжа, в
котором трудно было не узнать Рэндолфа Полларда. А еще он затронул вопро
с о добрачных отношениях и был довольно откровенен, если не сказать боль
ше. Вдобавок…
Короче, он взорвался. Как капля принца Руперта.
Норман закончил лекцию двумя-тремя общими фразами. Похоже, они лишь пуще
озадачили аудиторию.
Ну и ладно, и наплевать. По позвоночнику, от шеи вниз, бежали мурашки, вызва
нные словами, которые внезапно вспыхнули в его сознании.
Слова были такие: «Ноготь подцепил нитку».
Он тряхнул головой, прогоняя наваждение. Слова исчезли.
До конца занятий оставалось около получаса. Норману необходимо было поб
ыть одному. Он объявил, что сейчас будет контрольная, написал на доске два
вопроса и ушел. Очутившись в кабинете, он заметил, что порезанный палец сн
ова кровоточит, несмотря на повязку. Да и на меле была кровь.
На меле Ч и на обсидиановом ноже. Рука его потянулась было взять нож, одна
ко тут же отдернулась. Норман сел в кресло и уставился невидящим взором н
а стол.
Все началось с Тэнси, сказал он себе, с ее липового колдовства. Значит, он б
ыл потрясен сильнее, чем осмеливался признаться. Зря он так торопился за
быть об этом. А Тэнси? Она ведь забыла, и как быстро! Нет, от одержимости изба
вляются месяцами, если не годами. Следовательно, нужно вновь поговорить
с Тэнси, иначе бред не прекратится никогда.
О чем он думает! Как можно! В последние три дня Тэнси была такой веселой, та
кой беззаботной…
Но как ей удалось так скоро справиться с одержимостью? В этом есть что-то
неестественное. Однако она улыбалась во сне. Но при чем здесь Тэнси? Не кто
иной, как Норман Сейлор ведет себя самым диковинным образом. Словно зако
лдованный… Тьфу ты! Вот до чего могут довести человека всякие болтливые
старухи, всякие драконы…
Его так и подмывало взглянуть в окно, и он уже поддавался побуждению, когд
а зазвонил телефон.
Ч Профессор Сейлор? Я по поручению президента Полларда. Он приглашает в
ас к себе. Когда вы сможете подойти? В четыре часа? Хорошо, спасибо.
Усмехнувшись, Норман откинулся в кресле. Что ж, по крайней мере, кафедру он
получил.
На улице потемнело. Рваные тучи спускались все ниже.
По тротуарам, спеша укрыться от приближающегося дождя, бежали студенты.
А дождь, как нарочно, дотянул почти до четырех.
Когда Норман поднимался по ступенькам административного корпуса, на зе
млю упали первые капли. Громыхнул гром; звук был такой, словно ударились д
руг о друга огромные металлические листы. Норман остановился полюбоват
ься зрелищем. Вспышка молнии залила холодным светом готические шпили и к
рыши. Снова раздался грохот. Только сейчас Норман вспомнил, что не закрыл
окно в кабинете. Впрочем, там нет ничего такого, что испортилось бы от сыро
сти.
По крыльцу, завывая, носился ветер. Отнюдь не мелодичный голос, прозвучав
ший над ухом Нормана, чем-то смахивал на отдельный раскат грома:
Ч Ну, как вам гроза?
Ивлин Соутелл улыбалась. Черты ее лица утратили привычную жесткость, и о
на выглядела точь-в-точь как лошадь, которую зачем-то научили смеяться.
Ч Вы, разумеется, слышали? Ч спросила она. Ч Про Харви?
Соутелл вынырнул из-за спины супруги; он тоже улыбался, но как-то встрево
женно. Пробормотав что-то неразборчивое, он протянул руку.
Ивлин не сводила с Нормана глаз.
Ч Разве не замечательно? Ч сказала она. Ч Мы, конечно, рассчитывали, одн
ако…
Норман сообразил, в чем дело. Он заставил себя пожать руку Харви. Тот зарде
лся от смущения.
Ч Поздравляю, старина.
Ч Я горжусь Харви, Ч сообщила Ивлин таким тоном, словно говорила о мале
ньком мальчике, которого наградили за примерное поведение.
Тут она заметила перевязанный палец.
Ч О, вы поранились. Ч Ухмылка точно приклеилась к ее лицу. Ветер взвыл ос
обенно громко. Ч Пошли, Харви!
Она спустилась со ступенек под дождь так величественно, будто никакого д
ождя и не было.
Харви изумленно воззрился на нее, потом впопыхах извинился перед Норман
ом, махнул рукой и устремился вслед жене.
Норман проводил их взглядом. Было что-то впечатляющее в том, как шагала ск
возь пелену дождя Ивлин Соутелл, решив, по-видимому, промокнуть сама и про
мочить до нитки мужа. Он увидел, как Харви тщетно торопил ее;
Сверкнула молния, но Ивлин не обратила на нее ни малейшего внимания. Норм
ан вновь ощутил глубоко внутри себя непривычное, щемящее душу чувство.
Значит, теперь этот олух будет главным на кафедре?
Тогда какого черта нужно от меня Полларду, подумал Норман. Хочет выразит
ь соболезнования?
Приблизительно через час он вылетел из кабинета Полларда, кипя от гнева
и не понимая, почему не написал прямо там заявление об увольнении. Оправд
ываться, как какой-нибудь школьник, опровергать наветы разных мерзавцев
вроде Томпсона, миссис Карр и Грейсин Поллард; выслушивать скучные нрав
оучения и бестолковые рассуждения по поводу его «отношения к делу»и «мо
ральных устоев», а также «хемпнелловского духа»!
Впрочем, зато и он доказал, что не является бессловесной пешкой. Он сумел в
ывести президента из себя; недаром в голосе того зазвучали нотки раздраж
ения, а кустистые брови так и ходили вверх-вниз!
Коридор привел Нормана к кабинету декана мужского отделения, у двери кот
орого стояла миссис Ганнисон.
Она похожа на большого слизняка, подумал он, замечая перекрученные чулки
, набитую, словно мусорный пакет, сумку, неизменную камеру на плече. Его оз
лобление нашло себе выход.
Ч Да, я порезался! Ч бросил он, уловив ее взгляд.
Голос его был хриплым от крика, на который он не раз срывался в разговоре с
Поллардом.
Поймав промелькнувшее воспоминание, он произнес, не отдавая себе отчета
в том, что говорит:
Ч Миссис Ганнисон, вчера вечером вы… по ошибке… забрали дневник моей же
ны. Будьте любезны, верните его.
Ч Вы ошибаетесь, Ч ответила она.
Ч Я видел его у вас в руках, когда вы выходили из спальни.
Ее глаза сузились:
Ч Тогда вам следовало упомянуть об этом накануне.
Вы переутомились, Норман. Я понимаю. Ч Она кивнула в направлении кабинет
а Полларда. Ч Разочаровываться всегда тяжко.
Ч Я прошу вас вернуть дневник!
Ч ..И перевяжите получше палец, Ч продолжала она, будто не слыша. Ч Ранк
а кровоточит, и в нее может попасть инфекция.
Он повернулся и пошел прочь. Отражение миссис Ганнисон в стекле входной
двери ласково улыбнулось ему.
Оказавшись на улице, Норман посмотрел на свою руку.
Должно быть, ранка открылась, когда он стукнул кулаком по столу Полларда.
Сейлор туже затянул повязку.
Гроза миновала. Небо на западе приобрело под низкими тучами оттенок расп
лавленного золота. Мокрые крыши и верхние ряды окон сверкали в лучах зах
одящего солнца. С веток деревьев падали на землю серебристые капли. Из же
нского общежития донесся взрыв смеха, который ничуть не нарушил установ
ившейся тишины. Норман пожал плечами и огляделся, впитывая всеми порами
красоту освеженной природы.
Он гордился своей способностью наслаждаться мгновением. Она представл
ялась ему одним из главных признаков зрелости.
Он попытался думать как художник Ч определять тона и полутона, распозна
вая в тенях намеки на бледно-розовое или зеленоватое свечение. Все-таки в
готической архитектуре есть своя прелесть. Она лишена функциональност
и, зато глаз отдыхает на ее замысловатых образчиках. Взять хотя бы флерон
ы, что венчают крышу Эстри… И тут ему почудилось, будто обагренные закатн
ым солнцем здания Хемпнелла превратились в подобия адских котлов, а звон
кий девичий смех обернулся вдруг бесовским улюлюканьем. Не сознавая, что
делает, он свернул в сторону, сошел с асфальта и ступил на траву.
Зачем возвращаться в кабинет? Заметки он успеет набросать и завтра. И поч
ему бы не пойти домой другой дорогой? Разве обязательно проходить через
ворота между Эстри и Нортоном, под их мрачной аркой? Почему…
Он заставил себя поднять взгляд на раскрытое окно кабинета. Конечно же, т
ам никого не было. Видимо, зрение его на какой-то миг затуманилось, а разыг
равшаяся фантазия не замедлила этим воспользоваться.
Воображение Ч шутка ненадежная, оно часто вынуждает пугаться простой т
ени.
Однако вряд ли тень поползла бы по карнизу вдоль окна. Вряд ли она передви
галась бы так медленно, вряд ли имела бы столь четкие очертания.
А как она ждала, всматриваясь в глубину кабинета, прежде чем проникнуть в
нутрь! Словно… словно…
Да нет, ерунда все это. Короче, заметки вполне можно оставить до завтра, и о
кно Ч тоже. Никуда они не убегут.
Вдали глухо прогремел гром.
…словно огромная ящерица цвета каменной статуи.

Глава 8

«А потому считалось, что его душа перетекла в камень.
Если камень треснет, дикарь увидит в том недобрый знак; в таких случаях об
ычно говорят, что камень раскололся от грома и что тот, кто владеет им, ско
ро умрет…»
Бесполезно. Буквы расплывались перед глазами! Норман отложил «Золотую в
етвь» «Золо
тая ветвь»Ч книга известного английского этнографа Джеймса Д. Фрэзера
о происхождении религии.
и откинулся в кресле. Где-то на востоке все еще погромыхивала гроза
. Домашнее кресло с его потертой кожаной обивкой и удобными подлокотника
ми внушало чувство безопасности.
Из чисто интеллектуального любопытства Норман попробовал истолковать
события трех последних дней с точки зрения колдуна.
Каменный дракон явно связан с симпатической магией.
Миссис Ганнисон оживила его посредством своих фотографий Ч старинный
способ воздействия на предмет через его образ, вроде втыкания иголок в в
осковую куклу. Быть может, она соединила несколько снимков в единое цело
е, чтобы создать картину движения. Или ухитрилась сфотографировать обст
ановку его кабинета, а потом наложила на снимок изображение дракона. Раз
умеется, бормоча подходящие заклинания. Или же, что вероятнее всего, суну
ла фотографию дракона ему в карман. Норман зашарил было по карманам, но во
время вспомнил, что на деле он только лишь развлекает псевдонаучными дом
ыслами свой утомленный мозг.
Однако продолжим. С миссис Ганнисон разобрались, теперь очередь Ивлин Со
утелл. Запись звуков, издаваемых трещоткой, первобытным средством вызыв
ания дождя, вчерашний ветер, сегодняшняя гроза Ч для всего можно подыск
ать магическое объяснение. А рев, который он слышал во сне?.. Норман поморщ
ился.
Тэнси на заднем крыльце звала Тотема, стуча ложкой по оловянной миске.
То, что случилось сегодня, Ч обсидиановый нож, бритва, гвоздь на полу, отл
омившаяся ручка кастрюли, спичка, которая обожгла ему пальцы пару минут
назад, Ч относится к иной разновидности магии.
Бритву, наверно, заколдовали: в древности такое бывало с мечами и топорам
и, которые оборачивались против тех, чьи руки их вздымали. Обсидиановый н
ож с пятнами крови на лезвии кто-то, по-видимому, выкрал и опустил в воду, ч
тобы кровь из ранки не переставала течь.
Кстати говоря, вполне обоснованное суеверие.
По улице бежала собака, звучно плюхая по многочисленным лужам.
Тэнси никак не могла дозваться Тотема.
Быть может, некий чародей повелел ему уничтожить себя по кусочкам Ч по м
иллиметрам, принимая во внимание толщину бритвенного лезвия? Не этого ли
добивался голос, который что-то требовал от него во сне?
Собака свернула за угол, ее когти царапнули по асфальту. Норман поежился.

Карты Таро, нарисованные миссис Соутелл, являются, судя по всему, своего р
ода управляющим механизмом.
Фигура человека под грузовиком наводит на малоприятные мысли, если вспо
мнить о его иррациональном страхе перед рычащими махинами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25