И всё же… Уилл встал на колени у подножья помоста и поклонился. Он чувствовал, как взгляд принца заскользил по нему, словно тёплая волна, – вбирая его, засасывая, узнавая о нём все, хотя он ещё не произнёс ни слова. В ушах зазвенело от прилива крови, он понял, что решается его судьба, – чувство, какого он не испытывал со дня свадьбы. Тогда его постигло сокрушительное разочарование. А что сейчас? У него возникло странное ощущение, что он прожил тридцать пять лет и проплыл под парусами полмира именно ради этого момента, ради того, чтобы эта встреча состоялась именно сейчас, для того, чтобы преклонить колени именно перед этим человеком – Токугавой Минамото но-Иеясу.Токугава произнёс что-то. Уилл поднял голову и медленно выпрямился – вряд ли эти слова могли означать что-нибудь ещё.Принц заговорил снова. Уилл медленно покачал головой.Взгляд Иеясу скользнул на Сукэ, и через несколько мгновений тот опустился на колени рядом с Уиллом.– Мой господин принц Иеясу желает знать, Уилл Адамс, откуда ты появился в нашей стране, – перевёл Сукэ, – и с какой целью прибыл сюда.– Скажите ему, что я из страны, которую называют Англией. Она, как и Япония, расположена на острове, но у континента Европы. Это очень далеко отсюда, за двумя океанами. Цель нашего путешествия сюда – торговля с народом Японии.– Торговля на золото? – перевёл Сукэ следующий вопрос Иеясу.– Скажите господину Иеясу, что золото – не единственный товар, который нам нужен, – ответил Уилл. – Я представляю народ Англии и соседнего государства – Голландии. В этих странах производится множество исключительно необходимых вещей, которых, однако, нет в Японии. И, по моим наблюдениям, здесь имеется много товаров, отсутствующих в Европе, которые были нам очень полезны. Торговля между нашими странами была бы очень выгодна для обеих сторон. – А эти товары, которые вы производите… – начал Сукэ. – Мой господин Иеясу спрашивает – это в основном порох и огнестрельное оружие?– Мы производим порох и оружие для обороны, – осторожно ответил Уилл.– И на борту вашего корабля много этих вещей? – спросил Иеясу через переводчика.– Для собственной обороны, господин Иеясу.Токугава помедлил несколько мгновений, не сводя глаз с Уилла.– Эта Англия, о которой ты говоришь, – она воюет с другими странами?– Да, господин Иеясу, – ответил Уилл. – Мы часто воюем. Но не с нашими друзьями и не с теми, кому мы можем доверять. Наши войны в основном с Испанией и Португалией, которые стремятся поработить нас.Иеясу задумчиво кивнул.– Каким богам вы поклоняетесь в Англии, Уилл Адамс?– Только одному, господин принц, – богу, сотворившему небо и землю и управляющему всем миром.Иеясу и Сукэ заговорили между собой – конечно же, подумал Уилл, о том, что уже обсуждалось раньше, на лодке. Наконец Сукэ повернулся к нему.– Мой господин Иеясу хочет услышать твой рассказ о путешествии сюда. Сколько дней оно заняло?Уилл прикинул в уме.– Больше пятисот.Глаза его похолодели.– Преувеличивать нехорошо, – прошептал Сукэ.– Но это правда, – возразил Уилл. – Если ваш господин взглянет на эти карты, я ему все объясню.Сукэ перевёл, и Иеясу кивнул, подзывая Уилла ближе. Очевидно, это была большая честь: шёпот замечаний пролетел по комнате и стих. Уилл взошёл на помост, не забыв сесть на ступеньку ниже принца, и разложил свои карты. Он рассказал обо всём путешествии Токугаве, который, очевидно, заинтересовался повествованием. Казалось, Уилл рассказывает уже целую вечность, но Иеясу слушал с неослабевающим вниманием перевод Сукэ, говорившего негромким, сухим тоном, не меняя положения тела, хотя Уиллу пришло в голову, что тот должен испытывать поистине мучительные ощущения от такой позы. И на протяжении всего рассказа – час шёл за часом, его собственный желудок уже подводило от голода, – придворные и стража, находившиеся в комнате, ожидали так же терпеливо, почти не двигаясь, не произнося ни слова.Наконец рассказ закончился, и Уилл перевёл дыхание. Он чувствовал, что сейчас мог бы выпить целую бочку воды.– Мой господин говорит, что ты рассказал замечательную историю, – заметил Сукэ. – Рассказывание историй – большое искусство, которое высоко почитается в Японии, и в этой области ты мастер.– Она может быть замечательной, господин Косукэ, но вы можете сказать принцу, что каждое слово в ней – правда.Сукэ перевёл, и Уилл снова ощутил на себе тот оценивающий, внимательный взгляд. Наконец Иеясу кивнул и отдал распоряжение Сукэ. Министр нахмурился и ответил, не переводя. Снова глаза Иеясу стали жёсткими, и он повторил приказание – не повышая голоса, но другим тоном.Сукэ поклонился.– Уже поздно, и мой господин Иеясу считает, что ты достаточно высказался. Мы уходим. Делай, как я.Министр низко поклонился и, выпрямившись, поднялся на ноги. Уилл проделал то же самое. Иеясу снова заговорил.– Подожди, – перевёл Сукэ. – Он хочет знать, что было на борту твоего корабля. Всё, что там было.– У меня есть здесь опись груза, – сказал Уилл. – Она довольно обширная, но, если господин принц желает потратить ещё час…– Он желает.Уилл перечислил всё, что было на борту судна. Иеясу внимательно слушал перевод Сукэ. Уилл закончил списком оружия и боеприпасов, вызвавших такой переполох в Бунго. Иеясу кивнул, размышляя о чём-то.– Мой господин доволен твоим рассказом, – сказал Сукэ. – Теперь мы удаляемся, Уилл Адамс. Но мой господин желает, чтобы ты оставил здесь свои карты и инструменты.Он заметил обеспокоенность Уилла.– С ними ничего не случится, их вернут в надлежащее время.Снова поклон, затем он последовал за Сукэ, который пятился к выходу через всю комнату, словно в присутствии правящего монарха. Стражники открыли дверь, выпуская их из комнаты. – О Боже! – Уилл вытер пот рукавом со лба. – Сколько же сейчас времени, господин Косукэ? Мне показалось, что мы пробыли там целую вечность.– Сейчас наступил час крысы, – ответил Сукэ. – Другими словами, по португальским понятиям начался новый день.– Миновала полночь? Бедный Мельхиор, должно быть, уже уснул.Сукэ кивнул и провёл его через комнату, лицо его приобрело необычно суровое выражение. Следующие двери распахнулись, и они вышли в одну из прихожих, покинутую всеми вельможами, так что, кроме двух стражников, в ней никого не было. Сукэ провёл Уилла через эту комнату и остановился. Из двери в правом углу появились три женщины.– На колени, – прошептал Сукэ. – На колени, Уилл Адамс. Быстро.Уилл на секунду заколебался и медленно опустился на колени, затем склонил голову. Он услышал почти беззвучный шорох, вдохнул нежный аромат и увидел направляющуюся к нему пару великолепных ножек, обутых в сандалии. Кимоно было белое. Все их кимоно были белые.Ближайшая к нему женщина сказала что-то, Сукэ ответил.– Ты можешь выпрямиться, Уилл Адамс, – сказал он. – Но не вставай.Уилл выпрямился. Увидев Асаи Едогими, он потерял дар речи. Он не был готов к такой красоте. Магоме Сикибу была очаровательным ребёнком, но явно восточной наружности. Конечно, эта женщина тоже имела восточную наружность – такая же невысокая, как остальные, но её красота, подчёркнутая блестящей белой краской, покрывавшей каждый дюйм её лица от подбородка до лба, выходила за рамки и расы, и цвета кожи, и, как ему подумалось, религии.И, как перед этим с Иеясу, он почувствовал перед собой личность, значительно более сильную, чем все те, кого он знал прежде. И более жёсткую. Взгляд её чёрных глаз наводил на мысль о стали. Он вспомнил, как однажды стоял у самой обочины дороги, по которой верхом на лошади прогарцевала королева Елизавета в сопровождении своей свиты. Совершенно случайно он поймал её взгляд в тот момент, когда она поравнялась с ним. О красоте тут и речи не могло быть: он почувствовал совершенно определённое разочарование. Однако величественность её взора, абсолютная уверенность в себе в значительной мере компенсировали тусклую внешность. Сразу чувствовалось, что едет хозяйка всего окружающего. И сейчас он ощутил то же чувство – эта женщина владела этим замком и всем, что в нём находилось. И к тому же она была прекрасна.Стоявшая рядом женщина была, очевидно, её сестрой – немного ниже ростом, те же точёные линии лица и фигуры. Но не было у неё ореола власти.Сукэ заговорил снова, но Едогими прервала его взмахом веера и что-то сказала. Третья женщина, стоявшая до этого позади двух принцесс, вышла вперёд.– Боже милостивый! – вырвалось у Уилла, прежде чем он смог взять себя в руки. Конечно же, это ему снится. Он, наверное, заснул, повествуя Иеясу о своих приключениях. И вот он снова видит свой старый сон – потому что эта девушка была японкой не более чем наполовину. Выше своей госпожи, распущенные чёрные волосы с сильным рыжеватым отливом, лицо, о котором любой мужчина мог бы мечтать во время своего самого романтического ночного свидания. Хотя она была очень молода, не возникало никаких сомнений в её женственности. Если кимоно принцессы скрадывало всю её фигуру ниже плеч, то у девушки оно подчёркивало её грудь и округлые бёдра. И ноги у неё длинные – это было видно. Женщина. Воплощение всего, чем женщина должна быть или могла бы быть, и это воплощение стояло перед ним после тридцати пяти лет неудовлетворённых желаний.А стояла ли она хоть однажды у ванны, в которой купали обнажённого мужчину? О Господи, придай мне сил, подумал он.– Ты тот самый человек из-за моря? – спросила она на прекрасном португальском. – Моя госпожа Асаи Едогими приветствует тебя в Японии от имени квамбаку.Уилл облизнул губы. Как пересохло в горле!– Это счастье – оказаться здесь, – ответил он. – Я благодарю вашу госпожу за её добрые слова.Девушка перевела, и Едогими улыбнулась. У Уилла от удивления открылся рот – её зубы были выкрашены в чёрный цвет. Он быстро взглянул на девушку – у неё тоже? Но та не улыбнулась.Едогими заговорила. – Мы слышали о твоём прибытии в Осаку, – перевела девушка. – Но ты пока что не посетил квамбаку.Уилл взглянул на Сукэ, и тот ответил по-японски. Взгляд Едогими скользнул по нему, она нахмурилась и произнесла что-то.– Как ваше имя? – прошептал Уилл.– Меня зовут Пинто Магдалина, – ответила девушка.– Так вы из Португалии?– Португальцем был мой дед. Он был первым европейцем, высадившимся в Японии. – Она бросила встревоженный взгляд вправо – до неё вдруг дошло, что госпожа и Сукэ молчат, прислушиваясь к их разговору. Она поспешно перевела им свои слова.В течение нескольких секунд Едогими рассматривала Уилла, потом снова улыбнулась и бросила несколько слов Сукэ.И снова его ответ заставил её нахмуриться; какое-то мгновение она выглядела просто рассерженной, и, как и раньше, речь её ускорилась.Сукэ упрямо ответил, настаивая на своём.Едогими вскинула голову и сказала что-то Магдалине.– Моя госпожа говорит, Уилл Адамс, что ты должен набраться терпения, и всё будет в порядке. Она хочет также, чтобы я сказала: ты должен выучить японский язык, если захочешь остаться с нами.– С удовольствием сделаю это, синьорина Пинто, – ответил Уилл. – Если только у кого-нибудь найдётся достаточно терпения, чтобы обучить меня.Снова беспокойство мелькнуло в её взгляде, обращённом к госпоже. Но Сукэ уже нагибался, выполняя традиционный коутоу, и Уилл поспешил последовать его примеру. Женщины прошли мимо и исчезли, оставив после себя слабый аромат.Сукэ выпрямился.– Идём, уже поздно.– У меня единственное желание – поскорее забраться в постель.Сукэ не ответил, но поспешил в следующую комнату, в дальнем углу которой они увидели Мельхиора. Тот сидел на полу, привалившись спиной к стене, и громко храпел.– Эта женщина – супруга квамбаку? – спросил Уилл.– Его мать, – поправил Сукэ. – Принцесса Асаи Едогими была фавориткой великого Хидееси. Она столь прекрасна, что он возвысил её над остальными женщинами, а её сына – над остальными сыновьями.Он хлопнул в ладоши. Звук разнёсся по огромной пустой комнате.– Да, она действительно очень красива, – согласился Уилл.– Прекрасней её нет женщины в Японии.Двери открылись, пропустив в комнату полдюжины стражников. Сукэ сказал им что-то по-японски.– А вторая женщина?– Принцесса Асаи Дзекоин. Младшая сестра Едогими.– Я имел в виду португальскую девушку. Сукэ пожал плечами.– Это одна из служанок принцессы. Я ничего о ней не знаю. Осака не является обычной резиденцией принца Иеясу. А теперь, Уилл Адамс, ты и твой спутник должны отправиться с этими людьми. Поверь, мне жаль, что так получилось; я могу только попросить тебя набраться терпения, как рекомендовала принцесса, и верить в своё будущее. И в Косукэ но-Сукэ. Не сомневайся, я буду делать всё, что смогу, чтобы облегчить твою участь.Он поспешил прочь, оставив Уилла в недоумении.– А? А? – Мельхиор зевнул и с трудом поднялся на ноги. – Уилл? Это ты? А я уже и не чаял увидеть тебя снова.– Похоже, нас передали этим парням, – ответил Уилл. – Что вы от нас хотите?Но на лицах воинов не отразилось и тени сочувствия. Их начальник просто указал на дверь и положил руку на эфес меча.– Нас, конечно же, поместят на отдых вместе с солдатами гарнизона, – предположил Мельхиор, когда они шли следом за стражниками к воротам крепости. – Ты заметил, какие тут богатые драпировки, Уилл?– Это жалкие тряпки по сравнению с приёмным покоем принца, – отозвался Уилл. – Здесь огромные богатства, Мельхиор. Больше даже, чем любые сокровища Англии, в том числе и во дворце Её Величества.– Однако эти богатства проникают не всюду, – отметил Мельхиор. Они вышли из центральной крепости, пересекли двор и вошли в дверь наружного вала. Теперь они спускались по ступеням из тёсаного камня, освещённым колеблющимся светом факелов. – Так было всегда: в этом мире можно быть либо принцем, либо нищим, и нам суждено второе. Добродушный парень ещё не проснулся окончательно и, несомненно, был до сих пор под впечатлением доброты, проявлявшейся к ним с момента прибытия в Японию, подумал Уилл. Он же начинал понемногу беспокоиться. Каменная лестница привела на площадку, от которой ответвлялся коридор, по обеим сторонам которого тянулись помещения, более всего напоминавшие собой тюремные камеры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59