Сидя в связанных ремнях, будто в кресле, Сина чувствовала себя так, будто опускается в яму. Свет факелов не добирался сюда, и Сине показалось, что она ослепла, — так, наверное, чувствует себя сокол, покрытый колпачком. Ощутив под ногами землю, Сина вылезла из веревочного «кресла» и услышала, как связку быстро потащили вверх. Протянув руку, она нащупала что-то округлое и мягкое. По резкому вдоху она узнала Бихана и похлопала его по крестцу. Пони шагнул в сторону, и Сина шагнула вперед. Она вела рукой по спине Бихана, пока не добралась до его головы.
Сверху один за другим спускались тролли, издавая звуки, по громкости не превышающие тихого шепота. Ровный ритм барабана скрадывал и эти звуки. Прижавшись спиной к стене, Сина постаралась сжаться, Бихан дышал ей в ухо.
Оставшиеся в форте тролли запели «Молот Монтика» — походный марш гномов. После ряда куплетов и припевов барабан умолк. В форте все стихло, слышен теперь был лишь пульсирующий гул выкриков Черных Щитов. Потом раздался чей-то резкий крик, словно птицу потревожили в гнезде.
— Они у реки! — услышала Сина со стены ликующий шепот. Новость шепотом передавалась внутри форта, пока все не узнали об удаче и не обменялись объятиями и рукопожатиями.
Следующая группа троллей молча спустилась со стены. Разбойники встали по обе стороны от Сины и Бихана. Гарт снова забил в барабан, но этот ритм Сине показался незнакомым.
— Следуйте за нами. Ни слова! — прошипел какой-то пикси.
Сина встала, размяла ноги. Ее глаза привыкли к темноте, и она узнала Венделя.
Сначала они шли вдоль стены. Руки Сины касались замшелых камней. У ворот, где горели факелы, было светлее, но узкую тропу укрывали черные тени. Немного не доходя до ворот, тролли сошли с тропы на обрывистый берег.
Настала очередь Сины. Она села, свесила ноги, а когда два тролля ухватили ее за запястья, скользнула вниз.
От чувства высоты у девушки закружилась голова, но вот ее ноги нащупали опору. Цепляясь за камни, прижимаясь к крутому склону, Сина пошла вслед за троллями под уступом, в обход узкой, освещенной факелами дорожки перед воротами. Сзади она слышала сопение и шелест осыпающихся камней, но не осмеливалась обернуться и посмотреть, как передвигается Бихан. Она надеялась, что тролли помогают пони.
Рука тролля, идущего впереди, остановила Сину.
— Здесь будьте особенно осторожны, — предостерегающе прошептал Вендель. — Впереди обрыв, поэтому нам придется снова забраться наверх, а там мы окажемся в поле зрения дозорных. Смотрите под ноги, чтобы не соскользнул камень и не треснула ветка. Берем под гору через двести шагов.
Сина кивнула. Подобрав юбку, она заткнула подол за широкий кожаный пояс, чтобы свисающие складки не задели отдельные камешки или ветку и не выдали бы ее. Она услышала, как где-то рядом еле слышно ступают копытца Бихана. Нащупав выступ, Сина вскарабкалась на тропу.
Низко пригнувшись, она перебежала в тень невысокого камня и присела там, обозревая дальнейший путь. Мимо нее, перебегая оттени к тени, бесшумно пронеслись тролли. Сина подавила страстное желание броситься за ними, чтобы не отстать. Она уговаривала себя: нужно найти свой шаг, молчать и осторожно идти вперед.
На полпути по каменистому лугу она замерла от того, что сзади кто-то коротко шикнул. Впереди, совсем близко, шел вражеский часовой. Затаив дыхание, Сина прижалась к большому камню и зажмурилась. Ее сердце так колотилось, что его стук заглушал песнопения Черных Щитов. Высоко подняв факел, часовой всмотрелся в темное поле.
Внезапно раздался крик. Часовой повернулся на звук.
— Приссии моря! — проревел чей-то голос, и почти тотчас же Сина услышала лязг мечей.
Впереди притаившийся в кустах Вендель привстал посмотреть, откуда шум. Проследив за его взглядом, Сина увидела человека-всадника, отбивающегося от нескольких пеших дозорных. Стало светло от факелов — Черные Щиты побежали к окруженному человеку.
— Бегите! — крикнул Вендель, давая своей группе знак воспользоваться суматохой как прикрытием для бегства к реке.
— Подождите! — крикнула Сина. Крик получился громче, чем ей хотелось, и несколько часовых обернулись на ее голос и стали обшаривать глазами темный луг.
— Это Тим! — воскликнула Сина и встала, пренебрегая опасностью. Вендель и тролли в ужасе смотрели на нее. — Помогите ему! Пожалуйста!
Второй всадник галопом ворвался в круг света, чтобы занять место рядом с первым.
— Это Ньял! — крикнул Бихан, скакнув вперед, к Сине. — Делайте, как говорит чародейка! Спасите их!
У Венделя и его группы выбор был теперь невелик: высоко подняв факелы, несколько часовых принялись обшаривать кусты утесника, для верности ударяя по ним мечами.
— Ко мне, тролли! — призвал Вендель. Тролли выхватили оружие и ринулись на врагов.
— Сина, беги к форту! — крикнул Бихан. — Нас обнаружили, теперь не уйти! Беги!
Он бросился в атаку, отдавая приказы бегущим впереди троллям, которые на ходу выдергивали стрелы из колчанов.
Лязг оружия ужасал, слышались вопли ужаса и боли.
— Держитесь! Держитесь! — услышала Сина крик Бихана. — Ньял, сюда!
Послушная словам Фаллона, Сина бежала, удивленная тем, что успела уйти так далеко от форта. Страх придал ей сил, и она птицей взлетела по крутой тропе, по которой так боязливо спускалась.
— Мати! — закричала она. — Мати, на помощь! На Ньяла напали! Нас заметили!
Размахивая кинжалом, Мати бегом бросился мимо девушки к месту схватки. Его тролли, выкрикивая угрозы и воинственные кличи, поспешили за ним.
Глава 41
Сина добежала до ворот и схватилась за разбитые створки, пытаясь открыть их пошире. Кожаные петли оказались тугими, рассохшиеся бревна задевали землю.
— Дракониха раздери! — вслух выругалась Сина и потянула что есть силы. Ей удалось настолько приоткрыть ворота, чтобы первый всадник проехал, не задев створок.
— Синфайр! — крикнула ему Сина. — Помоги мне!
Тролль-эльф спрыгнул с лошади и подскочил к Сине, чтобы помочь ей открыть ворота настежь. Следующим был Фастро, а за ним, весь в крови, проехал Тим, качаясь в седле из стороны в сторону.
— Тпру! — крикнула Сина его испуганной лошади.
Фастро ухватил поводья взбешенного коня, не обращая внимания на грозящую ему опасность. Конь протащил его за собой несколько шагов, прежде чем успокоился.
— Тим, ты тяжело ранен? — спросила Сина.
Конюх закачался в седле, как пьяный, и рухнул на землю у ног девушки. В тусклом свете казалось, что его лицо перепачкано чем-то черным, но, когда Сина дотронулась до головы Тима, ее пальцы ощутили липкое тепло крови. Она быстро раздвинула волосы Тима и увидела рану у него на виске. Кровь хлынула сильнее, и очертание черепа конюха внезапно изменилось, он стал похож на треснувшее яйцо.
Пронзительный крик заставил Сину резко обернуться. Гарт Олем ввалился в ворота, сжимая раненую руку. Из предплечья и носа у него текла кровь. Черный дубовый барабан висел у него на шее на ремне, разбитый в щепы.
— А-а-а! — выл от боли гном. — А-а-а-а-а!
Казалось, он ослеп от муки. Сина протянула руку, чтобы помочь ему, попыталась удержать, но гном отчаянно вырывался.
— Фастро! — закричала Сина, но эльф уже бежал на помощь. Вместе они успокоили истекающего кровью гнома. Сина с первого взгляда поняла, что у него перелом, и снова пожалела о заглушающих боль травах, потерянных в Троллевых горах.
Но предаваться сожалениям времени не было. Отступающие тролли хлынули в ворота, в страхе спотыкаясь, волоча на себе раненых и погибших. Кто мог, поднялся на стену и пускал стрелы в ряды атакующих Черных Щитов. Те, что еще сражались снаружи, медленно отступали, держась вместе и защищая друг друга, и по одному проходили в ворота. Бихан, Мати и Ньял были самыми последними.
— Закройте ворота! — крикнул пони, но тролли уже и сами налегали на створки, мыча от натуги. Наконец, уступив их стараниям, ворота захлопнулись.
— Стреляйте! — крикнул Мати, но лучники на стене уже выпускали дружные залпы по рядам нападавших.
— Эй, они рядом! — крикнул Бихан, когда старое дерево ворот расщепилось под ударом снаружи. Всадник на тяжелом моерском жеребце пробился в ворота, второй скакал по пятам за ним.
Ньял встретил первого в лоб. Огненный Удар со свистом распорол воздух. Вражеский воин отразил удар, сделал обманное движение и удивленно охнул, когда меч Ньяла обошел его щит и угодил прямо в сердце. Ньял развернул жеребца, занес меч, но стрела тролля нашла второго всадника, и тот мешком упал с седла.
— Клянусь Драконихой! — крикнул Ньял, когда Авелаэр, встав на дыбы, скакнул вперед и загородил собой прореху в воротах.
Под натиском стрел передовой отряд Черных Щитов отступил по узкому перешейку. Негромкое «ура» прозвучало со стен.
— Приветствуем тебя, Ньял! — крикнул Мати. — Я принц троллей. Добро пожаловать в Форт Безнадежности!
Бихан легким галопом поднялся по дряхлой лестнице на стену.
— Мужайтесь! — крикнул он. — Они перестраиваются!
— Всем на стены! — приказал Мати.
— Я буду охранять ворота! — откликнулся Ньял. — Синфайр, Фастро! Верхом на коней! Встанете сразу за мной. Тим!
— Тим ранен, — сказал запыхавшийся Фастро.
Ньял недолго колебался.
— Кто-нибудь, возьмите его коня, и к нам, к воротам.
— Зажгите факелы! Чем они будут ярче, тем сильнее мы будем выглядеть! — крикнул Бихан, вставая на дыбы.
Уловка сработала: Черные Щиты снова отошли по лугу к своему лагерю. Они оставили верховых дозорных, которые легким галопом носились туда-сюда, насмехаясь над троллями, но не приближаясь, чтобы не попасть под стрелы. Мати выставил на стены двойную стражу, пока тролли ходили по темному лугу, подбирая стрелы и прочее оружие, какое удалось найти, и шептали посмертные молитвы рядом с телами своих товарищей, павших при отступлении.
— Тим? Кто-нибудь видел моего конюха? — спросил Ньял, когда отряд троллей — гномов и пикси — сменил его в воротах.
— Сюда.
Вслед за Мати Ньял прошел мимо костров у ворот в темный двор форта. Мертвые и раненые лежали на траве у стены. Сина выпрямилась, когда Ньял и Мати подошли к ней.
— Сина!
Там, на глазах у Мати и раненых троллей, Сина не обняла Ньяла, а просто с минуту стояла и смотрела на него. Потом взяла за руку и повела через ряды раненых. Молодые эльфы, гномы и пикси лежали на земле: одни смирно, другие метались и стонали от боли. А некоторые лежали слишком уж смирно. Тим лежал без сознания у стены. Лицо залила кровь, и даже воротник куртки промок от крови.
— Он принял удар с непокрытой головой, — прошептал Ньял.
— У него очень тяжелая рана. С тех пор как упал с лошади, он лежит, будто мертвый, — сказала Сина. — А ты ранен?
Ньял молча покачал головой.
— Тогда дай мне твой плащ.
Ньял едва успел скинуть плащ, когда Сина начала рвать его на полосы. Но тяжелая вышивка из зеленых листьев не поддавалась ей, и Ньял забрал плащ назад и рвал его, чтобы Сина получила полосы для перевязки ран. Сина пошла к раненым, оставив Ньяла в темноте рядом с Мати.
— Вы пытались убежать из форта? — спросил Ньял.
— Да. Здесь нам ничего не светит. Черным Щитам надо только дождаться голода, чтобы победить нас. Половина наших уже успела уйти, когда началась суматоха. Что случилось?
— Мы ехали, чтобы присоединиться к вам. Одна из лошадей заржала, и на нас напали дозорные. Мы были бы уже покойниками, не выйди вы спасти нас.
— Многие наши уже мертвы, а остальные скоро умрут. Нам теперь не уйти. Возможно, на нас нападут утром.
— Возможно, возможно! — прервал его Бихан, подскакав к ним от ворот. — Мы не знаем, что случится дальше, и именно это нам предстоит выяснить.
Ньял протянул руку к морде Бихана.
— Как он разговаривает? — удивленно спросил он, гладя уши пони.
— Это великий чародей, — сказал Мати. — Фаллон Дважды-испытанный.
— Трижды-испытанный, — уточнил Бихан.
— Господин Фаллон! — Ньял отдернул руку и отвесил вежливый полупоклон. — Простите, я не знал…
— Конечно, не знал, — сказал Бихан. — Как я пытаюсь объяснить каждому: все мы мало что знаем, но всем нам воздается по вере.
— Но мы знаем, что у нас не осталось и по стреле на каждого, — возразил Мати. — Мы знаем, что нам не удержать форт.
— Нед с лордами гонится за мной, — сказал Ньял. — Когда он увидит, что тут творится, он присоединится к нам…
— Боюсь, что нет, — покачал головой Бихан. — Нед — предатель. Он пытался убить Сину и меня с тем же бездушием, с каким убил Телерхайда и Брэндона.
— Нед! — Ньял был словно оглушен.
Бихан прижал уши, его глаза сверкнули.
— Сильно он отстал от тебя?
— Не больше чем на два часа, — ответил Ньял.
— О боги… — выдохнул пони.
Всю ночь напролет в форте кипела работа. Жарили последнюю конину, заново оттачивали использованные стрелы до смертоносной остроты.
Во дворе форта, рядом с привязанными лошадьми, Сина выхаживала Тима и раненых троллей. Небо окрасилось в предрассветный, синевато-серый цвет, когда Сина наконец закончила работу и пошла искать уединения, необходимого после целительства. На глаза ей попался Авелаэр, и она остановилась, чтобы потрепать его по шее. Жеребец изменился. Несмотря на колеблющийся свет факелов и бурлящую кругом работу, он опустил свою большую, гордую голову, смирно, словно пони, принимая ласку. Не прискачи Ньял на нем в форт, Сина ни за что бы не догадалась, что это тот самый конь, который носился, как дикий, по двору в Кровелле. Она обхватила руками шею жеребца и зарылась лицом в его спутанную гриву. Ни в одном из своих пророчеств она не заглядывала дальше этого дня, ни разу не видела того, к чему теперь все готовились.
— Сина!
Она обернулась на окрик.
Ньял вышел из тени. Сина потянулась к нему, и он взял ее руку, держась со странной торжественностью.
— Мне так и не представилось случая поздравить тебя с обретением Дара. Ты сказала, это Дар Пророчества?
— Да.
— Я счастлив за тебя.
— Мне так жаль, Ньял. Я пыталась отвергнуть Дар ради нас с тобой, но я не могу. Больше не могу. Я не хотела Дара. Я хотела только быть с тобой.
Ньял сжал ее руку.
— Мне надо было убежать с тобой, когда ты просила об этом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50