— Я всегда рядом с тобой. Вот уже 25 лет.— Да, я знаю и чувствую это. Но мне так не хватает твоей помощи сейчас, когда у меня такое горе!— И для меня это тоже горе! Поверь, я бы все отдал, если бы мог разделить с тобой не только горе, но и радость.— Понимаешь, Витя, я не знаю, как быть! Борис настаивает на лечении, а я боюсь, что это навредит Алеше.— Может быть, не так все страшно и стоит попробовать?— Но врач сказал, что не дает никаких гарантий. Возможно, после процедур Алеше станет хуже.— Тогда надо спросить у Алеши!— Он согласится, я уверена! Ради Кати он согласится на что угодно. Лишь бы снова встать на ноги для нее.— А разве это плохо? — заглянул ей в глаза Виктор. . —Нет, это хорошо. Но Катя… Поймет ли она, на что он решился, если лечение пройдет неудачно и он не сможет ходить?— Ты что?! Она же моя дочь! И я знаю — что бы ни случилось, она останется с Алешей. Ты веришь мне?— Да, я верю тебе! — с благодарностью взглянула Полина на Виктора. * * * Катиному возмущению не было предела. Увидев Самойлова, она кинулась к нему:— Борис Алексеевич, вы видели, что происходит? Да что эта дрянь себе позволяет!— Катя, не кричи, пожалуйста. Объясни, что стряслось!— Эта девица, медсестра, все время крутится вокруг Алеши. Я попросила ее держаться от него подальше, так она…— Катя, опомнись! — остановил ее Самойлов. — О чем ты думаешь?! Главное сейчас — это здоровье Алеши, а все остальное — мелочи!— Но она постоянно крутится возле него! — уже не так настойчиво повторила Катя.— Катя, она медсестра, поэтому должна быть рядом! У тебя от переживаний просто сдают нервы…— Нет, это не нервы!— Ну, не придирайся. Думаю, скоро все наладится.— Так Алешка согласился?! — обрадовалась Катя.— И сейчас ему очень нужна твоя поддержка. Прошу тебя, побудь с ним.— Ну конечно! Я ведь как раз к нему и шла.— Хорошо. Поговори с ним. Укрепи его волю к победе. Я знаю, у тебя получится. — Самойлов посмотрел на часы и добавил: — Извини, у меня срочное дело.У него действительно было .срочное дело. Он должен был встретиться со следователем Буряком, ведь у него были хорошие новости. С них он и начал, зайдя в кабинет майора:— Здравствуй, Гриша! Алеша начал говорить!— Надеюсь, что с ним все будет в порядке! — обрадовался Буряк.— Гриша, я хочу, чтобы ты поговорил с ним перед операцией. Ведь его показания самые важные в этом деле.— Боря, я же тебе говорил: нет никакого дела! И так ясно, что авария — несчастный случай. И только ты не хочешь в это поверить.— Ну так разуверь меня! Предъяви факты, улики! — потребовал Самойлов.— По-моему, все это уже есть: и осколки ампулы, и заключение врачей — все указывает на то, что Алеша принял наркотик и не справился с управлением.— Да, я согласился бы с тобой, если бы не был твердо уверен, что мой сын не наркоман! Прошу тебя, поговори с ним, пожалуйста.— А ты уже расспрашивал его? — в голосе следователя появились профессиональные нотки.— Нет, я не решился. И потом, лучше тебя это все равно никто не сделает. Ты же сразу поймешь, скрывает он что-то или нет.Следователь остался доволен тем, что без него ничего не предпринимали.— Хорошо, я поговорю. Но поверь моему опыту, это вряд ли что-то изменит. * * * Костя наконец-то добрался до спасительного Левиного ресторанчика и подробно рассказал о встрече на маяке.— А еще смотритель сказал, что счетчик включает.— Тогда надо поторопиться, — посоветовал Лева. — У него этот счетчик поломался: слишком быстро считает.— Что же мне делать, Лева? Денег нет. Он же из меня душу вытрясет!— А раньше о чем думал? И куда ты столько денег подевал! Хотя можешь не говорить, я сам догадался. На девчонку свою потратил?— Да, ни Катю.— И сколько?— Десять тысяч.— Десять штук баксов? — удивился Лева. — Да, Катерина, наверное, довольна.— Я старался… Понимаешь, пока Лешка в рейсе был, я все думал, что она вернется ко мне. Подарки, цветы каждый день приносил. Даже не заметил, как деньги кончились. — Вид у Кости был удрученный.— Плохо старался, раз она замуж за брата собралась.— Лева, слушай, выручи! Займи по дружбе, а? Я верну, вот увидишь!— А я по дружбе говорю тебе «нет»! — жестко ответил Лева.— Ты что?! Почему?!— Знаешь поговорку: хочешь потерять друга — дай взаймы? Так вот, Костик, я твоей дружбой очень дорожу.— Какая же дружба после этого? — возмутился Костя.— Самая крепкая, духовная, — ответил Лева. — Да ты не отчаивайся, у родных займи.— А ты думаешь, им сейчас до меня?— Это как преподнести. Помозгуй. А еще лучше к Буравину сходи. Хорошенькое дело, ты что, его дочку за просто так развлекал?— А что, это идея! — обрадовался Костя.— Вот видишь! А еще в моей дружбе сомневаешься!Денег Лева взаймы не давал, но шикарных идей у него было море, и они были беспроцентными. * * * Оставшись без поддержки мужа, Таисия стала искать ее в других местах. Они с Риммой долго раскидывали карты, но ничего путного не получалось.— Да, суровый расклад, — сказала Римма. — Но можно, конечно, еще раз попробовать…— Нет, Римма, не нужно, — остановила подругу Таисия. — Все так и есть. Если бы ты знала, как я устала за последнее время. Эта безумная затея со свадьбой в больнице просто убивает меня.Таисия налила себе в бокал вина из стоящей рядом бутылки.— Но Катя, сколько помню, всегда была разборчивой Девочкой, — задумчиво заметила Римма. — Пусть подождет, пока ситуация прояснится.— Она и слышать об этом не желает! Но больше меня пугает другое. Понимаешь, она совсем не хочет со мной разговаривать. Как будто я не мать, а враг какой-то!— Ты уверена?— Да! А с Виктором они, наоборот, сблизились. Это очень подозрительно!— Тая, ну не выдумывай! Катя же и его дочь, — пыталась успокоить подругу Римма.— Раньше его интересовала только работа! А теперь он влез в наши дела и вбивает клин между мной и дочерью. И я знаю почему!— Подожди, — догадалась вдруг Римма, — ты хочешь сказать, из-за Полины?— Конечно! Чтобы перед ней покрасоваться, он даже дочерью готов пожертвовать! А если я об этом Кате скажу, она все равно не поверит. Что же мне делать?!— Не впадай в истерику раньше времени! — Римма тряхнула хорошенькой головкой. — Лучше подумай, неужели больше нет никого, кому не нужна была бы эта свадьба?— Да я же говорю, все против меня!Римма на секунду задумалась, глядя на столик с разложенными картами.— Тая, но у тебя должен быть союзник! Так говорят карты.— А кто он, твои карты не скажут? — улыбнулась Таисия.— Они говорят… только не смейся!., что этот человек — дурак!Услышав о дураке, Таисия даже поставила бокал на стол и уточнила:— Дурак?! Ты сказала, что мне поможет дурак?!Римма показала ей карту.— Ну, еще его называют шутом. Видишь, он шагает, глядя в небо, и не замечает, что под ногами пропасть.— Ерунда какая-то!.. Это имеет хоть какое-нибудь значение?Римма снисходительно улыбнулась.— Значение? А ты вспомни, знаешь ли ты такого человека… Безрассудного, расточительного и сумасбродного. Страстного настолько, что он не видит ничего вокруг, кроме обожаемого предмета…— Есть! Я знаю, кто он! — Таисия стала лихорадочно собираться. — Все, спасибо! Я знаю, где его найти!— Ну, и куда же ты собралась?— В ресторан твоего бывшего мужа.— К Леве?! Тая, он, конечно, шут и дурак порядочный, что от меня ушел, но помочь тебе в этом деле вряд ли сможет.— Успокойся, подруга. Лева здесь ни при чем, — Таисия мстительно улыбнулась. — Я попрошу помощи у другого дурака… * * * Павел Федорович подробно проинструктировал медсестру, что надо будет делать для дальнейшего лечения Алеши.— Основная сложность лечения в том, что мы не сможем применить обезболивающее, — отметил он. — Иначе эффект препарата упадет до минимуму! На этом этапе от вас потребуется больше человеческих качеств, нежели профессиональных. Надо будет помочь пациенту справиться с болью. Понимаете?Медсестра внимательно слушала.— Необходимо каждые полчаса вводить препарат, корректируя дозировку в зависимости от стабильности температуры, давления и пульса пациента. Надеюсь, пока все понятно?— Да, Павел Федорович, я все поняла. Скажите, а это будет первый случай применения вашего метода?— Да. Но вы не волнуйтесь, мы справимся! Вы же опытная медсестра.— Да, я опытная медсестра. Но я не смогу вам ассистировать. Извините.— Но почему вы отказываетесь? Объясните.— Павел Федорович, вы сами говорите, что метод еще до конца не опробован. Это же подсудное дело!— И вы думаете, что я предлагаю вам что-то криминальное? — строго спросил врач.— Ну, зачем вы так! Я же столько лет под вашим началом проработала. Вам я верю как себе. Но вдруг парень этот не выдержит?— От больного и его родных я получил официальное согласие. Здесь бояться нечего, — успокоил врач.— Да ведь им просто не на что больше надеяться! Поймите, у меня не бог весть какая должность, но рисковать ею я не намерена. — Она отвела взгляд в сторону.— Да, я вас понимаю. Хорошо, я обращусь к другим медсестрам.— Они тоже откажутся. Ни одна из них не согласится так рисковать.Выйдя из кабинета Павла Федоровича, медсестра подошла к сестринскому посту и присела рядом с Машей.— Ну, что Павел Федорович сказал? — спросила Маша, продолжая что-то писать в журнале.— Предложил ассистировать при лечении нашего Самойлова, но я отказалась.— Почему? — удивилась Маша.— Его метод находится в стадии разработки. А если что-то пойдет не так?— Что же он собирается делать? Ведь ему обязательно нужна ассистентка! — заволновалась Маша.— Не знаю. Из наших никто не согласится ему помогать!— А я бы согласилась. — Голос девушки звучал уверенно.— Ну так пойди, скажи ему! Он в таком положении, что, глядишь, и переведет тебя из нянечек в медсестры.— Спасибо за совет, — искренне сказала Маша.«Наивная девочка», — подумала медсестра.Зайдя в кабинет к Павлу Федоровичу, Маша заявила с порога:— Павел Федорович, я согласна.Врач посмотрел на нее с удивлением:— На что вы согласны, Маша?— Я знаю, что вы собираетесь делать.— Так, интересно. И что же? — заинтересованно спросил Павел Федорович.— Я хотела сказать, я в курсе того, что вы собираетесь лечить новым методом Алексе» Самойлова и у вас нет ассистента.— И вы хотите выразить солидарность? Что ж, спасибо.— Нет, я хочу сказать, что готова вам ассистировать.— Машенька, тут одного желания мало. Необходимо еще и умение.— Павел Федорович, но у меня же есть медицинское образование, — стала уговаривать врача Маша.— Это очень рискованное лечение. Если у нас не получится… — тут он запнулся.— Получится, вот увидите! — стала убеждать его Маша. — Я буду очень стараться!— Скажите, Маша, кто он вам?— Просто знакомый… — честно ответила Маша.— Иные так о своих родных не заботятся… Знаете, есть такой обычай: если ты спас человека от смерти, то обязан заботиться о нем всю оставшуюся жизнь.— Может, и так… — тихо сказала Маша. —Что ж, спасибо, что согласилась помочь. Пойдем тогда поговорим с пациентом и его родными. * * * Войдя в палату к Алеше, следователь Буряк огляделся и бодрым голосом спросил:— Как себя чувствуешь, герой?— Голос прорезался, — ответил Алеша. — Теперь хоть воды могу попросить! Врачи обещают поставить на ноги: медицина на месте не стоит.— Ну и отлично! Слушай, я с твоим отцом разговаривал. Он все не может понять, как такое могло с тобой произойти.— Честно говоря, я и сам не понимаю. Пытаюсь вспомнить, какая-то мозаика получается…Следователь внимательно присмотрелся к Алеше:— Вот поэтому я к тебе и пришел. Давай попробуем разложить эту мозаику.— А что, аварией уже заинтересовались правоохранительные органы?— Пока нет. Леша, ты же понимаешь, я сейчас говорю с тобой не как следователь, а как друг отца.— Да, конечно.— Скажи, ты употреблял в тот день наркотики?!— Наркотики? — Алеша искренне удивился. — Нет, конечно! Я что, похож на наркомана?— Не похож. Но анализы твоей крови говорят обратное.— То есть как?! — Алешино непонимание росло.Следователь внимательно наблюдал за Алешиной реакцией. Не переигрывает?— Я правда не принимал наркотиков! Ни тогда, ни до этого.— Хорошо. Вспомни, когда ты садился за руль, ехал к ЗАГСу, как ты себя чувствовал? Было ли что-то странное, необычное?— Да, была сильная слабость, и очень хотелось спать. Но я решил, что это из-за усталости. Мы же только из рейса пришли, а моя вахта была последней.— А потом? — вкрадчиво спросил следователь.— Хотел остановиться, но я ведь опаздывал к Кате. Решил перебороть сон и поехал дальше, а потом уже ничего не помню.— А ты принимал в этот день или накануне какие-нибудь лекарства?— Таблетки? Зачем?! Да я здоров, как бык… — тут Алеша осекся, — вернее, был здоров.— Может, кто-то подложил их тебе в еду?— Нет, последний раз я ел на корабле, а там все из общего котла.— И уж конечно, никто не мог незаметно сделать тебе укол! Да, странная история… Ну ладно, поправляйся. А я еще навещу твоего врача. * * * По совету Левы Костя пошел к Катиному отцу и довольно долго прождал его в приемной, уже отчаялся его увидеть, но Буравин все-таки приехал. Зайдя в офис и увидев Костю, он нисколько не удивился.— Привет! Отца ждешь? — спросил Буравин.— Нет, Виктор Гаврилович, вас. У меня к вам очень серьезный разговор.— Вот как? Ну, рассказывай.— У меня возникли небольшие трудности в аптеке, — начал Костя.— Небольшие? — уточнил Буравин.— Ну, если честно, то существенные. — Костя отвел взгляд.— Хорошо, если тебе нужен совет, я всегда готов помочь.Да, советчиков у Кости было хоть отбавляй!— Но мне нужен не совет… Мне срочно нужны деньги!— И сколько же тебе нужно?— Одиннадцать тысяч долларов, — выдохнул Костя, — Я закупил большую партию товара, но он завис, и у меня нет сейчас оборотных средств. Очень прошу, помогите!— А почему ты не хочешь обсудить это с Борисом? — засомневался Буравин.— Понимаете, мне просто стыдно сейчас идти к отцу со своими проблемами. Я должен поддерживать их с матерью, а получается… — стал объяснять Костя.— Да, я понимаю! Но у меня нет столько денег.Костя обреченно вздохнул. Это конец. Костя уже хотел выйти, но Буравин его остановил:— Подожди! Мы с твоим отцом просто не держим в сейфе столько наличных. Ты вот что, приходи попозже. Я что-нибудь придумаю.— Спасибо, Виктор Гаврилович!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44