Не в формальном смысле. Но я… я не буду препятствовать, чтобы ты с ним виделся.
– Много на себя берешь, дорогая, – рассердился Алек. – Ты и не можешь мне препятствовать. Я все-таки его отец.
– Я… я…
– О Сэме позже. Он – еще не все, – продолжил он. – Только половина. Что скажешь о себе?
– А что обо мне? – занервничала Либби.
– Я уже говорил, что ты тоже мне нужна.
– Ошибаешься, не нужна.
Алек бросил на нее сердитый взгляд.
– Уверена?
В его тоне чувствовалась явная издевка.
– Да, – последовал резкий ответ.
– С чего ты это взяла?
– Просто пришла к такому выводу – и все. Если бы я была тебе нужна, мы бы с тобой не расстались. И ты сам это прекрасно знаешь. Ты выбрал Марго.
Она с вызовом посмотрела на Алека – его грустный вид только подтвердил ее подозрения. Отбросив подушку, он, пошатываясь, встал и хриплым голосом произнес:
– Теперь все изменилось, Либби. Сейчас я предпочитаю тебя.
Чувствовалось, что он потерял над собой всякую власть. Подойдя вплотную к Либби, он притянул ее к себе.
Поцелуй был обжигающим, отчаянным, полностью вырвавшимся из-под контроля. Неужели это тот самый Алек из прошлого, нежный любовник, не сомневающийся в силах своих чар и в то же время растерянный и одинокий? Нет, ничего похожего. Это был Алек, сорвавшийся с тормозов, Алек, уничтожающий все преграды на своем пути.
Сначала Либби начала сопротивляться, бороться с ним – и с самой собой:
– Я не хочу! Оставь меня!
– Хочешь, хочешь, – настойчиво повторял Алек. – Мы оба этого хотим. Мы оба жаждем этого с тех пор, как вновь увидели друг друга!
– Нет, я…
– Люби меня, Либби! Люби, черт подери! Я же знаю, что ты меня любишь!
Конечно, она его любила. Вопреки рассудку, вопреки собственному отчаянному сопротивлению, вопреки обещанию, которое дала Майклу.
Она любила его безнадежно, безрассудно, глупо. И ничего не имело значения: ни что он все еще был влюблен в свою покойную жену, ни те доводы, что подсказывал ей голос разума. Для нее было бы куда лучше влюбиться в кого угодно, но уж только не в Алека. Это она тоже понимала, но сделать с собой уже ничего не могла.
В полном отчаянии Либби вспомнила слова Майкла: «Это была просто дружеская встреча?» Так, кажется, сформулировал он свой вопрос после того, как они с Алеком провели волшебный день в Спэниш-Уэллсе.
Алек обрел над ней неограниченную власть. Так неужели для того, чтоб избавиться от этой власти, так уж необходимо снова влюбиться в него?
Еще раз испытать ту близость, которая сделает их единым целым?
Утолит ли это ее безумную тягу к этому человеку? А как быть с его желанием?
С жадностью и страстью губы Алека двигались по ее губам; язык настойчиво проник в ее рот, неся с собой запах сигарет и виски и чего-то еще, присущего только Алеку. Всем телом он прижался к ней, и Либби почувствовала, как сильно он ее хочет. Невольно содрогнувшись, она поняла, что и сама сгорает от желания.
Господи, что же теперь делать? Их жизни столь тесно переплелись, что изображать безразличие просто глупо. И нечего обманывать себя. Излечить ее от напасти может только Майкл.
Оставалось принять окончательное решение. Алек подтолкнул ее к дивану и, завозившись с пуговицами ее рубашки, закрыл ей рот поцелуем. Либби упрямо замотала головой:
– Нет.
– Нет? Его голос был жалобным. – Ради всего святого, Либ.
– Я имею в виду, не здесь.
С силой выпрямившись, она оторвалась от него, потом взяла за руку и повела к лестнице-
Он послушно следовал за ней, не отрывая от нее горящего взгляда. Когда они дошли до верха и она повела его в спальню, он подхватил ее на руки.
Его губы терлись о ее ухо, потом спустились до рта и снова впились в ее губы. Она открыла рот, с вожделением впуская его язык внутрь. Чувствуя собственное ответное желание, она сбросила с себя все оковы.
– Пожалуйста, Алек!
– Пожалуйста? – Он улыбнулся. – О да! Позволь взглянуть на тебя, Либ. Дай хорошенько на тебя посмотреть. Сколько времени прошло…
На руках он отнес ее в постель, бережно уложил и сам лег рядом. Его пальцы задрожали, когда он снял с нее рубашку и в лунном свете увидел обнаженную грудь.
Алек медленно провел пальцем по ее телу, потом склонил голову и стал целовать грудь, с вожделением облизывая соски. Извиваясь от его прикосновений, Либби прикусила губу; ее пронизывала дрожь.
– Замерзла? – Все еще улыбаясь, Алек поднял голову.
– Нет…
Голос Либби дрожал. Она зарыла пальцы в волосы Алека и старалась притянуть его голову к себе и снова приникнуть к его губам. Но он отшатнулся и сам стал целовать ее то в одну грудь, то в другую, двигаясь все ниже и ниже, пока его рот не достиг пояса ее трусиков.
Тогда он снова приподнялся и сел на пятки, глядя на Либби сверху. Выражение лица стало каким-то яростным, голодным, кожа на скулах натянулась. Пальцы скользнули по ее плечам, вниз по груди и ребрам, потом залезли под резинку трусиков и сдернули их.
Давая ему возможность снять трусики совсем, Либби приподняла бедра. На этом ее пассивное участие кончилось.
Ощупью она поймала край его рубашки и стащила ее через голову, пробежала пальцами по его груди и припала к ней языком.
Алек вздрогнул:
– Либби! Боже мой!
Облизывая его соски, как это только что делал он, она улыбнулась.
– По правилам игры меняемся ролями.
– Раньше ты никогда так не делала!
– Значит, немного подросла.
Алек на мгновение смолк, застыв от ее неспешных манипуляций и не сводя с нее глаз. Либби понимала, что он сейчас мучается сомнением, были ли у нее другие мужчины, и ждала, что он вот-вот ее об этом спросит. Но Алек только стиснул зубы и глубоко вздохнул. А когда она подняла на него глаза, то увидела, что он печально смотрит на нее и качает головой.
У Либби хватило здравого смысла не признаться, что никого у нее не было. Да и откуда кто мог взяться, едва не рассмеялась Либби, когда ни на минуту она не переставала его любить?
Ничего подобного Либби не сказала. Как знать – возможно, утром она наконец придет в себя и покончит с этим наваждением. А может, все обернется иначе, и тогда она будет выглядеть настоящей дурой…
Однако сейчас ее не беспокоили последствия нынешней ночи. Не было времени даже толком о них подумать.
Алек снова целовал ее, одновременно расстегивая пуговицы на своих шортах. Либби убрала его руки и сделала это сама, потом вцепилась пальцами в пояс его трусов, чтобы стянуть их с его ног.
Одним движением Алек отбросил их в сторону и лег поближе. Их тела отлично дополняли одно другое; твердое и мягкое, мускулистое и нежное. Глубоко вздохнув, Либби крепко обхватила Алека руками.
Они долго лежали не шевелясь, как бы заново притираясь друг к другу, вспоминая и воскрешая в памяти прошлое. Это похоже на прекрасное, долгожданное возвращение домой, думала Либби, как будто после мучительных восьми лет поисков наконец-то нашла дорогу назад.
Очнувшись от дум, она почувствовала, как Алек коленом раздвинул ей ноги, а сам приподнялся таким образом, что оказался над ней. Прямо перед собой она увидела его серьезное лицо и сама приподняла ему навстречу свое тело и впустила его внутрь. Из его глотки вырвался прерывистый вздох. Тяжело дыша, он что-то пробормотал и немного вышел из нее. Последовала новая попытка, потом еще одна. Либби приподнялась.
– Что с тобой, Алек?
Стиснув зубы, он дрожал всем телом.
– О Господи, Либ! Прости! Я не могу. Мне нужно… Это было так давно!
Его толчки стали такими лихорадочными, будто он потерял рассудок. Либби двигалась вместе с Алеком, не отрывая от него жаждущих глаз и ощущая, как в ней растет такое же желание, как у него, и чувствуя, что буря внутри ее доходит до самой высшей точки.
И тогда внутри раздался взрыв, сотрясая ее, разбивая вдребезги и его. И прежде всего – сокрушая все иллюзии выкинуть из жизни Алека. Никогда в жизни она не забудет этого человека. Совершенно обессилевший, Алек лежал на ней; его спина под ее ласковыми руками была скользкая от пота. Блаженно закрыв глаза, Либби задремала под тяжестью его теплого тела, глубоко вдыхая запах соленого воздуха, пота и любви, впервые за восемь лет испытывая ощущение полного покоя. Именно этого она и хотела, именно это было ей так необходимо: страсть, это обладание и вот этот мужчина.
И к чему бы она ни готовилась заранее, утром, даже если и очень захочет, никогда не сможет полностью почувствовать, что освободилась от любви к нему.
* * *
Алек ненадолго забылся сном, потом проснулся и снова занялся с ней любовью. Потом опять и опять. А в редких промежутках он ласкал ее, как будто никак не мог насытиться, словно боялся, что, стоит ему на миллиметр отодвинуться, она исчезнет навсегда. Неужели он и в самом деле ее любит? – удивлялась Либби, неужели не хочет просто отвоевать у нее Сэма? Похоже.
Надо научиться смотреть правде в глаза, ведь она уже не та девочка с распахнутыми глазами, что была прежде. Хорошо это, плохо ли – кто знает?
Они связаны настоящей любовью, и, возможно, навеки; в этом нет сомнений. Только теперь она твердо стоит на земле. Алека она, конечно, не забудет никогда, но и наивные иллюзии стать счастливой исчезли.
Когда-то давно он разбил ей сердце, бросив ее ради другой женщины. Даже если теперь она и пустила его в свою жизнь, это еще не значит, что сможет снова поверить.
Либби поспала, хотя и недолго. Но в тот момент, когда проснулась в объятиях Алека, слыша его тихое дыхание, щекочущее ухо, все волнения вернулись.
– Знаешь, все было даже лучше, чём раньше, – сказал Алек слегка охрипшим, но в высшей степени удовлетворенным голосом.
Значит, ему был нужен только секс? – подумала Либби и в нерешительности повернулась к нему. Его улыбка мгновенно исчезла с лица, челюсть напряглась.
– Тебе не понравилось?
Застигнутая врасплох, Либби смущенно покачала головой.
Рот Алека исказился от обиды.
– Он так хорош, твой Майкл? Скучаешь по нему?
На Либби сразу нашло озарение, она поняла, что он имеет в виду, и это ее отрезвило. Так вот что он о ней думает? Что она провела несколько последних ночей с Майклом, а теперь, поскольку он уехал, переметнулась к Алеку?
Резко отвернувшись, Либби села, свесив ноги с кровати. Протянув руку, Алек схватил ее за плечо.
– О нет, не уходи!
Резким движением она оттолкнула его.
– Пусти, Алек!
– Никогда в жизни. Я смогу сделать тебя счастливой. Я уверен – смогу.
Либби снова попыталась скинуть его руку.
– У нас здесь что, состязания в борьбе, черт побери?
– Ты думаешь, я не знаю меры? Знаю.
Либби поняла, что надо сопротивляться. Чистое безумство – таять от его прикосновений, но она была слишком смущена и растерянна. Всего несколько часов назад Алек вернул ее в прошлое, напомнил о чистой, безоблачной любви. Вновь она испытала святость этого чудесного чувства. И… все напрасно.
Либби не знала, что делать, как себя вести. Однако Алек своей напористостью не дал ей возможности принять какое-либо решение: он настроился снова заняться с ней любовью, да еще с такой настойчивостью, которая буквально ее потрясла. После недолгой внутренней борьбы с собой Либби сдалась, наслаждаясь ощущениями, которые возникали внутри ее, как только они с Алеком снова стали единым целым.
После Алек с трудом поднял Голову от груди Либби и посмотрел на нее сверху своими темными, немигающими глазами. И Либби, пытаясь собраться с мыслями, все это время тревожащими душу, пристально смотрела на него.
Никто не нарушал молчания. После долгой паузы Алек приподнялся на руках, не отводя от нее взгляд ни на секунду. Глубоко вздохнув, он плотно сжал губы в тонкую ниточку. И ни единого слова так и не произнес.
Господи, сказал бы хоть слово, подумала Либби, а еще лучше – три: «Я тебя люблю»! В эту минуту она нуждалась в доказательстве того, что все происшедшее между ними было настоящей любовью с обеих сторон. Попыталась было прочитать, о чем он думает, по выражению его лица, но тщетно. Молча и без улыбки Алек слез с постели и потянулся за шортами. И только когда оделся и стал застегивать рубашку, наконец заговорил:
– Я не хочу тебя торопить, Либби. Но предупреждаю: ты будешь моей.
С тем он и вышел из комнаты, оставив Либби с открытым ртом.
* * *
Что же с ними происходит на самом деле? Этот вопрос доводил Либби до полного изнеможения.
От осознания того, что она действительно любит Алека, легче не становилось. Она оказалась в еще больших потемках относительно того, какие чувства испытывает к ней Алек. Хотел он ее по-прежнему, вот только вести себя стал совсем по-иному.
– Что с ним происходит? – спросила она наконец у Мэдди по прошествии нескольких дней.
Хотя Алек присутствовал повсюду, как и в дни пребывания Майкла на острове, он стал совершенно другим.
Агрессивным, напористым, дразнящим ее и не оставляющим в покое – с тех пор, как снова вошел в ее жизнь. И вдруг стал каким-то странно покорным. Правда, проводил с ней все время, однако относился к ней с осторожностью, держался на расстоянии, как будто она была предметом из тончайшего фарфора, до которого он боялся дотронуться.
Иногда во время прогулок Алек осмеливался подойти ближе и даже взять ее за руку. Но все равно чувствовалось, что он стремится сохранить дистанцию и в чем-то сомневается.
Это ее беспокоило. Алек Блэншард никогда ни в чем не сомневался, никогда не выглядел неуверенным. А уж за несколько дней до отъезда Майкла и вовсе ворвался в ее жизнь, как все сокрушающий бык, решительно настроенный внести сумятицу. Теперь же он стал другим.
Что происходит?
– Ты не догадываешься, девочка? Да он за тобой ухаживает! – смеялась над ней Мэдди.
И, как ни странно, Либби почти готова была поверить, что это действительно так.
Но в ком же он, черт побери, сомневался? В ней или в себе?
Похоже, все-таки в себе.
Он все еще любил свою покойную жену, но из-за Сэма решил жениться на Либби. Не лучшая предпосылка для семейной жизни… Как бы то ни было, противиться Алеку Либби не могла.
Как-то незаметно для себя она с нетерпением начала ждать, когда в очередной раз он проводит ее на интервью. Обычно он садился сзади и внимательно слушал, время от времени задавая вдумчивые вопросы, и тем самым помогал Либби получить ценный материал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22