Она ваш-ша и вшегда была вашей.
Хэвиленд скрестил руки на мощной груди.
– Я не вчера родился, ваша светлость. Вы передумаете, когда протрезвеете, а потом вызовете меня на дуэль за то, что я осмелился ухаживать за вашей дамой. Я не имею ни малейшего желания встречаться с вами на рассвете и палить из пистолетов. Если вы хотя бы вполовину такой же меткий стрелок, как я, мы, вполне возможно, прикончим друг друга.
– Не б-будьте ошлом, Хэвиленд, – яростно возразил Дру. – Я п-пытаюсь быть ч-чертовски благородным и отдать ее человеку, которого она любит. – Снова глотнув виски, он с отчаянием добавил: – Розлин любит тебя, ч-чертов идиот.
Последовала долгая пауза, в продолжение которой Хэвиленд пытался осмыслить заявление.
– Она никогда не давала понять, что питает ко мне какие-то чувства, кроме дружеских.
– П-питает. 3-замыслила п-поймать вас, ш тех пор как мы встретились, и я п'могал ей, яррклятый дурак! – Дру горько засмеялся. – Розлин штанет вам… чертовски х'ро-шей женой.
– В этом я не сомневаюсь.
– Вы ч-чертовски удачливы, Хэвиленд…
– И в этом я не сомневаюсь.
Дру злобно уставился на него.
– П'пробуйте только не сделать ее счастливой, и ответите п'редо мной. Я ясно выразился?
Губы Хэвиленда скривились в иронической улыбке:
– Абсолютно, ваша светлость. И могу обещать, что приложу все усилия ради счастья мисс Лоринг. – С этими словами Хэвиленд повернулся и вышел, закрыв за собой дверь.
Дру встал и долго смотрел в пустоту, чувствуя, что в груди, в том месте, где было сердце, образовалась зияющая дыра.
С порога той комнаты, где лежала больная, Розлин вместе с Уинифред наблюдала, как девочки бесшумно идут к материнской постели. Констанс тут же открыла глаза и, увидев дочерей, улыбнулась слабой, но светлой улыбкой и едва слышно пробормотала:
– Доброе утро, дорогие.
– Тебе лучше, мама? – прошептала старшая дочь Сара.
– Гораздо, – заверила их Констанс. – Лекарство очень мне помогло. Я даже кашлять стала меньше, и грудь болит не так сильно.
Экономка Уинифред просидела с Констанс всю ночь: прикладывала к ее груди теплые компрессы, поила травяным настоем, чтобы облегчить приступы кашля.
– О, мама! – облегченно воскликнула младшая, Дейзи. – Мы так за тебя волновались!
– Знаю, любимая. Я тоже очень беспокоилась. Скажи… вам понравился ваш новый дом?
– Мама, здесь так красиво! – благоговейно прошептала Сара. – У нас огромная спальня, и у каждой своя перина, так что мне не приходится терпеть пинки Дейзи. И видела бы ты детскую! Тетя Уинифред говорит, что у нас будет своя гувернантка и тебе больше не придется нас учить. А мисс Лоринг привезла много книг. Дейзи больше нравятся те, что с картинками, а мне – с картами, на которых обозначены те страны, о которых ты нам рассказывала.
– А ты, Дейзи, любовь моя? – спросила Констанс младшую дочь. – Ты довольна?
Дейзи энергично закивала и показала красивую фарфоровую куклу, которую до сих пор прижимала к груди.
– О да, мама! Смотри, какая у меня чудесная кукла! Тетушка Уинифред подарила, но я еще не выбрала имя. Тетушка Уинифред говорит, что придется подождать, пока тебе не станет лучше. Сама поможешь мне выбрать.
Констанс с благодарностью взглянула на Уинифред.
– Не знаю, как благодарить вас, миледи. Должно быть, вы – настоящий ангел в облике смертной.
Уинифред смущенно покраснела, но все же покачала головой.
– По-моему, их место здесь. И ваше тоже, дорогая. Отныне вы будете жить со мной в Фримантл-Парке.
Глаза Констанс наполнились слезами.
Глядя на них, Розлин ощутила, как стало тепло на сердце. Женщины были связаны невидимой нитью; заботой о детях человека, которого любили.
Должно быть, такая любовь прощает все. Смогла бы она быть столь же великодушной, узнав, что у Дру есть вторая семья? Да, боль была бы мучительной, но, наверное, и она поступила бы, как Уинифред… Но какой смысл размышлять на столь отвлеченные и бесполезные темы? Ей следовало бы просто радоваться за подругу! А причин для радости было немало. Утром оказалось, что Констанс скорее всего оправится от тяжкой болезни.
Трогательный момент был прерван громким кашлем: это Уинифред старалась скрыть свое смущение.
– А теперь, – объявила она с обычным прагматизмом, – вы можете немного побыть с дочерьми. Но потом они должны позволить вам отдохнуть. Я пришлю горничную: пусть посидит с вами. Если что-то понадобится – только позвоните.
– Спасибо, миледи, – снова пробормотала Констанс.
– И называйте меня по имени, – деловито добавила Уинифред. – Какие там «леди» между друзьями?
Констанс тихо рассмеялась.
– Я очень хочу подружиться с вами, Уинифред.
Леди Фримантл, просияв, кивнула и вышла. Розлин последовала за ней в коридор и тихо прикрыла за собой дверь.
– Я правильно поступила, привезя их сюда! – весело объявила Уинифред. – Девочки будут счастливы здесь, и я тоже. Они – дети, которых у меня никогда не было.
– А я очень счастлива за вас, – искренне пробормотала Розлин.
Приятельница пронзила ее взглядом.
– Надеюсь, Господь когда-нибудь благословит тебя и Ардена детьми, и ты тоже узнаешь настоящее счастье, дорогая.
Розлин медлила с ответом. Сейчас, когда жизнь Констанс висела на волоске, она не хотела обременять Уинифред новостями о разорванной помолвке. И поэтому просто улыбнулась и сжала руку приятельницы.
– Вы действительно ангел, Уинифред. Но если прекратите вмешиваться в мои дела, я буду благодарна вам так же, как Констанс.
Уинифред оглушительно расхохоталась, довольная замечанием, но Розлин было не до веселья: неподъемная тяжесть лежала на сердце. В этот момент ей казалось, что больше она никогда не познает счастья. И все же она прекрасно скрывала свое отчаяние еще целый час, пока не попрощалась с Уинифред и детьми. Однако, вернувшись в Данверз-Холл, обнаружила, что придется и дальше притворяться спокойной и веселой: дворецкий доложил о визите графа Хэвиленда.
Увидев его в холле, Розлин изобразила приветственную улыбку и шагнула навстречу гостю.
– Прошу прощения? – удивилась она пять минут спустя, неприлично таращась на благородного гостя. Нет, слух ее обманывает, наверняка обманывает! Неужели граф только сейчас предложил ей руку и сердце?!
Красивый рот Хэвиленда чуть растянулся в сухой усмешке.
– Я неясно выразился, мисс Лоринг? Возможно, нет, поскольку впервые делаю предложение. Но я готов повторить. Вы сделаете мне огромную честь, если согласитесь стать моей женой.
С трудом заставив себя отвести глаза, Розлин нерешительно улыбнулась:
– О нет, ваше сиятельство, вы сделали предложение по всем правилам. Я всего лишь удивилась, поскольку до этой минуты понятия не имела, что вы желаете жениться на мне.
Густая черная бровь слегка приподнялась:
– Но это не может быть полным для вас сюрпризом. Вы знаете, что я давно вас обожаю.
– Но между обожанием и внезапным решением жениться – дистанция огромного размера.
Хэвиленд пожал широкими плечами:
– Решение не такое уж внезапное. Я никогда не стремился получить графство, но когда после смерти отца унаследовал, титул, пришлось вместе с ним взять на себя прилагавшиеся к нему обязанности. Честно говоря, я вернулся в Англию с намерением жениться и завести детей. Правда, хотел подождать, пока кончится трауру но теперь, когда прошел год, бабушка требует, чтобы я немедленно нашел себе невесту.
Опустив глаза, чтобы выиграть время, Розлин покачала головой. Какая ирония! Ну сделал бы граф предложение три недели назад, до того как она отдалась Дру!
– Все это так неожиданно, милорд, – пробормотала она, не зная, что ответить.
– Вижу, что застал вас врасплох, – заметил Хэвиленд. – Но я высоко ценю вас, мисс Лоринг, и считаю, что вы станете идеальной графиней. Я бы стал ухаживать за вами раньше, не будь вы помолвлены с Арденом. Но теперь, когда помолвку разорвана, я решил попытать удачи.
Розлин резко вскинула голову и взглянула в глаза графа.
– Где вы слышали о разорванной помолвке?
– Прошлой ночью, от самого Ардена.
Словно длинная тонкая игла пронзила сердце. Розлин едва не пошатнулась от боли. Дру рассказал лорду Хэвиленду об их расставании?
Сглотнув, чтобы хоть как-то увлажнить внезапно пересохшее горло, Розлин сцепила руки и вежливо ответила:
– Я крайне польщена вашим предложением, милорд, но боюсь, должна отказаться.
Граф долго молчал, прежде чем пробормотать:
– Полагаю, было бы невежливо спрашивать о причинах, У вас имеются какие-то возражения против меня лично?
– Нет, конечно, нет!
– В таком случае почему?
Розлин виновато отвела глаза. Она не может набраться храбрости и откровенно признаться в том, что отдала невинность Дру. И не может выйти за Хэвиленда, не рассказав ему правду. Но если он и будет готов принять потерявшую целомудрие невесту, ничего не получится. Потому что она не любит его. И теперь еще менее, чем раньше, склонна согласиться на брак без любви.
Прежде чем она успела ответить, Хэвиленд вдруг сказал:
– Думаю, мы прекрасно подойдем друг другу, мисс Лоринг. Иногда союз по расчету ничем не хуже любовного. А мы, смею надеяться, еще и друзья.
– Но, видите ли, милорд, – выдавила наконец Розлин, – я никогда не была сторонницей браков по расчету. Наоборот, всегда надеялась, что выйду замуж по любви.
Хэвиленд шагнул к ней. Взгляд у него был на удивление мягким. Почти нежным.
– Правда, сейчас мы не любим друг друга, но всегда существует возможность, что любовь придет позже.
– Нет. Я в это не верю.
– Потому что ваши симпатии все еще отданы Ардену?
Лицо Розлин загорелось.
– Почему вы так считаете? Ведь именно я разорвала помолвку.
– И это достаточно веская причина, чтобы подумать о моем предложении. Вы не хуже меня знаете свет. Разорванная помолвка с герцогом может причинить вам немало неприятностей.
Боже, как благороден этот человек!
– Для меня большая честь само знакомство с вами, но я не стану вашей женой.
– Потому что питаете чувства к Ардену, – настаивал он. Розлин молча разглядывала сцепленные пальцы. Отвечать ей не хотелось. Она; столько дней пыталась отрицать правду! Отчаянно защищала свое сердце от Дру. Но ничего не вышло. Хэвиленд прав: она действительно питает к Дру чувства. Сильные, неукротимые, стойкие чувства. Она… она любит его!
Тупая безнадежность нахлынула на нее. Какой же глупой она была, отрицая, что любит Дру. А это значит, что брак с Хэвилендом невозможен. Нельзя выходить за одного человека, любя при этом другого.
Ее пальцы сжались еще сильнее. Она не помнит, с какого момента ее сердце попало в плен. Может, это было в Арден-Касл, когда она увидела, как предан Дру старой няне. А может, и до этого, когда он подарил ей страсть, о которой большинство женщин могут только мечтать. Или еще раньше, когда впервые стал наставлять ее в искусстве разжечь пыл мужчины. В то время она и подумать не могла, что открывает сердце для нежданной любви к своему неотразимому наставнику.
– Да, – смело призналась она. – Я питаю к нему чувства.
– Но если это так, почему же разорвали помолвку?
– Потому что он никогда не ответит мне тем же.
Хэвиленд как-то странно взглянул на нее.
– Вы в этом уверены?
– Совершенно.
– А сам Арден знает об этом?
– Нет, – уныло обронила она.
– В таком случае вам следовало бы ему сказать.
– Какой в этом смысл?
– Как мне ни противно помогать сопернику, – объявил Хэвиленд с веселыми нотками в голосе, – полагаю, это мой долг. И считаю, что вы жестоко ошибаетесь относительно чувств Ардена к вам. Мало того, позволю себе заметить, что он тоже любит вас.
Розлин снова вскинула голову:
– Почему вы так считаете?
– Потому что он потребовал, чтобы я сделал вам предложение, и даже сам послал меня сюда.
Сердце Розлин было готово выпрыгнуть из груди. В живот словно налили расплавленного свинца. Едва выдавливая слова сквозь угнездившийся в горле колючий ком, Розлин все же смогла прошептать:
– Он потребовал, чтобы вы сделали предложение? Я подумала бы, что это доказывает прямо противоположное: что он не любит меня.
– Нет, милая, – мягко ответил Хэвиленд. – Арден готов расстаться с вами, лишь бы вы были счастливы. Он принес благородную жертву ради вас. Думаю, это показывает силу его любви. Честно говоря, он угрожал расправиться со мной, если я не сделаю вас счастливой после свадьбы. Но теперь я вижу, что у меня не было ни малейшего шанса. Вы найдете счастье с Арденом. Не со мной.
Розлин, не веря собственным ушам, уставилась на него. Как может Дру любить ее, если сам от нее отказался? Неужели он действительно надеется подобным образом сделать ее счастливой? Возможно ли, что Дру любит ее?!
– Вам следовало бы сказать ему правду, – повторил граф.
Но Розлин уже почти ничего не слышала: в голове теснились хаотические мысли. Что, если она действительно скажет Дру о своей любви? И что потом? Захочет ли он жениться на ней? А если да, каков будет ее ответ? Посмеет ли она рискнуть и выйти за него?
Что же ей делать? Если она надеется осуществить свои мечты, нужно рисковать тем, что они разобьются при столкновении с действительностью. Если шанс на счастье с Дру все еще есть, придется расстаться с выдуманными понятиями об идеальном, романтическом союзе ради другого – настоящего, крепкого и продолжительного.
Нет, иного выхода нет. Потому что у нее нет будущего без Дру. И никакой возможности быть счастливой. Он заполнил пустоту в душе, с ним она чувствует себя живой и цельной.
Она не знала, сможет ли что-то значить для него. Не знала, ответит ли он любовью на любовь. Но теперь поняла, что риск оправдан.
Сообразив, что Хэвиленд наблюдает за ее тайными мучениями, Розлин мысленно встряхнулась.
– Спасибо, милорд, – пробормотала она дрожащим голосом. – Я воспользуюсь вашим советом и все расскажу Ардену.
Хэвиленд, с сожалением улыбнувшись, поднес к губам ее руку.
– Что поделать! Вряд ли я смогу смириться с такой потерей.
Щекам Розлин стало жарко.
– Уверена, вы найдете невесту, которая сделает вас счастливым.
– Надеюсь, что так и будет. Иначе я никогда не избавлюсь от нотаций бабушки, которые преждевременно загонят меня в могилу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38