— К тому же она очень мало ела в последнее время. Видите ли, мой сын…
В следующее мгновение Саут шагнул к Маргрейву и изо всей силы ударил его в солнечное сплетение. У графа перехватило дыхание, и он склонился к полу. Виконт снова его ударил, на сей раз — в подбородок, и этот удар сбил Маргрейва с ног. Графу никак не удавалось восстановить дыхание. Лежа на полу, он стонал и прижимал к животу руку.
Саут молча смотрел на поверженного противника. Виконт знал: если понадобится, он снова ударит его, ударит не задумываясь. Более того, ему хотелось продолжить расправу. Однако он сдержался и, сделав шаг назад, повернулся к Индии. Внезапно он почувствовал за спиной какое-то движение, а в следующую секунду ощутил сильнейший удар по голове. Саут покачнулся и упал в объятия Индии. Однако она не сумела удержать его. Ноги виконта подогнулись, и он рухнул на пол.
Индия вскрикнула и опустилась на колени. Саут лежал прямо перед ней, и было очевидно, что удар оглушил его. Она сорвала с головы виконта всклокоченный парик и нащупала рану. Затем с удивлением взглянула на графиню.
Леди Маргрейв в ужасе смотрела на лежавшего перед ней мужчину. Графиня все еще сжимала в руках доску, извлеченную из-под кровати Индии, но казалось, она не понимала, почему Саут вдруг рухнул на пол. Наконец графиня перевела взгляд на Индию и, сообразив, что совершила, тихо прошептала:
— Простите меня… я не хотела.
И тотчас же доска выскользнула из ее пальцев, и графиня повалилась на пол.
— Я очень сожалею, — пробормотала она, уже теряя со знание.
Тут Маргрейв чуть приподнялся и, осторожно потрогав челюсть, проговорил:
— Полагаю, матушка напрасно извинялась. У меня зародилось подозрение, что эта доска предназначалась для моей головы. — Он посмотрел на Индию. — Твоя идея?
Индия не ответила. Она по-прежнему ощупывала голову Саута. Почувствовав, что он шевельнулся, Индия с облегчением вздохнула.
— Разумеется, это ты придумала, — продолжал Маргрейв. — Ты решила удрать отсюда. Ты никогда не считала Марлхейвен своим домом. Как, впрочем, и Мерримонт.
Индия кивнула:
— Да, вы правы, не считала…
— Очень жаль, Индия, — пробормотал граф. — Но поверь, ты всегда была здесь желанной гостьей.
Индия в ответ только покачала головой. Даже в самом начале их знакомства она была скорее узницей, чем гостьей.
А в последнее время Маргрейв стал самым настоящим тюремщиком.
— Это твой дом, Дини, — сказал граф. Он медленно поднялся на ноги и одернул на себе сюртук. — Да, дом. Я говорю это не зря.
Графиня уже пришла в себя. Она утирала слезы, которые не могла сдержать. Повернувшись к ней, Маргрейв рявкнул:
— Прекратите, матушка! Ваши слезы утомительны для окружающих.
Графиня молчала. Губы ее дрожали. Маргрейв вздохнул и пробормотал:
— О Господи, это просто невыносимо!
Графиня наконец поднялась на ноги и села на ближайший стул.
— Прости… — прошептала она. Ее слова были обращены к Индии, а не к сыну, — Скажи, сможешь ли ты меня простить?
— Миледи, не говорите больше об этом, — ответила Индия. Она провела ладонью по щеке Саута. Затем сняла с него очки. — Вполне понятно, что вы попытались защитить своего сына. По правде говоря, я напрасно на вас рассчитывала.
Тут Маргрейв вдруг рассмеялся, и Индия вздрогнула от неожиданности. Взглянув на графа, она спросила:
— Что смешного вы нашли в моих словах, милорд?
Маргрейв пожал плечами.
— Но это действительно смешно. Ты не поняла матушку, Дини. Она извинилась вовсе не за то, что сейчас произошло, а за то, что совершила двадцать три года назад. — Граф пристально взглянул на мать. — Ведь я прав? Это просьба о прощении за то, что вы грешили всю свою жизнь?
Заметив, что графиня старается не смотреть на нее, Индия нахмурилась и проговорила:
— Миледи, что он имеет в виду?
Леди Маргрейв, казалось, не слышала ее вопроса. Потупившись, она теребила складки своего платья.
Граф покачал головой и с усмешкой сказал:
— Я не думаю, что матушка расскажет тебе об этом, Индия. Полагаю, тебе предстоит узнать это от меня.
Индия молча пожала плечами. Она чувствовала, что не сможет поверить Маргрейву.
— Пожалуй, существует дилемма… — проговорил граф, словно размышляя вслух. Он бросил взгляд на Саута. — Едва ли ты можешь рассчитывать на его поддержку, Индия. А жаль. Думаю, он знает гораздо больше, чем я. И разумеется, гораздо больше, чем ему следовало бы знать.
— Он знает, что на вашей совести убийство мистера Кендалла! — выпалила Индия.
— Вот как?
— А также убийство мистера Радерфорда, — добавила Индия. — И еще — покушение на жизнь принца-регента.
Графиня вскрикнула, но Индия, не обращая на нее внимания, продолжала:
— Ваши преступления раскрыты, милорд. Теперь не только я знаю, что вы — чудовище.
Граф рассмеялся:
— Чудовище? Ну, едва ли это так. Театр привил тебе любовь к мелодраме, моя дорогая Индия.
Леди Маргрейв прижала ладони к губам; казалось, она вот-вот снова разрыдается. Однако графиня сдержалась и с дрожью в голосе проговорила:
— Аллен, это правда?
Индия с Маргрейвом переглянулись, но оба промолчали. Пристально глядя на сына, графиня снова спросила:
— Это правда?
Индия заметила, что Маргрейв вздрогнул. Щеки его запылали румянцем, а на губах появилась многозначительная улыбка.
— Успокойтесь, миледи. — Индия взяла графиню за руку. — Вы заболеете, если будете так волноваться.
— Я больна. — Теперь графиня смотрела на сына с мольбой в глазах. — Она говорит правду, Аллен? Ты устроил покушение на жизнь принца-регента?
— Матушка, разве вы забыли, что за покушение на его жизнь уже повесили человека? Я ни разу не слышал, чтобы мое имя связывали с этим прискорбным событием.
Но слова сына не успокоили леди Маргрейв.
— Ты не ответил на мой вопрос, Аллен. Ты организовал покушение?
Маргрейв с удивлением взглянул на мать — ее тон был непривычен для него. Немного помедлив, ответил:
— Нет.
— Лжец! — выкрикнула Индия. — Не знаю подробностей, не знаю, как вы это устроили, но знаю, что вы лжете. Вы думали, что принц хочет сделать меня своей любовницей. Вам всегда казалось, что мужчины покушаются на меня. Кендалл. Радерфорд. Вы бы убили и Саута в коттедже в Эмбермиде, но так спешили увезти меня оттуда, что не успели довести дело до конца. К тому же там находился Уэстфал. Думаю, вы не смогли бы справиться с обоими.
Графиня по-прежнему смотрела на сына.
— Она ведь говорит правду, Аллен? Не так ли? Ты совершил все эти преступления?
Маргрейв не ответил матери.
— Но принц и в самом деле хотел сделать тебя своей любовницей. Не отрицай этого, Индия. Я видел, как он смотрел на тебя. Для них не имело значения то, что у тебя нет ни титула, ни положения. Их тянуло к тебе. Всегда тянуло. — Граф ненадолго умолк, потом вновь заговорил: — И Олмстед — то же самое. Он тоже хотел сделать тебя своей любовницей. Мать устроила тебя в этот дом, хотя знала, что твое положение там будет не самым лучшим, что ты будешь уязвима.
Леди Маргрейв вскочила на ноги.
— Это ложь! — воскликнула она с возмущением. — Я отослала ее туда… ради ее безопасности.
Маргрейв презрительно усмехнулся:
— Вы отослали ее ради своей собственной безопасности.
Из горла графини вырвался стон.
— Не станете же вы это отрицать, матушка?
— У тебя нет совести, Аллен!
Граф взмахнул рукой, словно отмахиваясь от слов матери, и повернулся к Индии:
— Твой виконт что-то долго не приходит в себя, дорогая. Может быть, поможет нюхательная соль?
Индия снова склонилась над Саутом и пробормотала:
— Уверена, что он очнется. И ваша помощь ему не требуется, милорд.
— Можешь говорить только от своего имени, Индия. Что же касается Саутертона, то я не уверен, что он с тобой согласится.
Маргрейв наклонился и поднял доску, которую уронила его мать. Он повертел ее в руках, а потом вдруг взмахнул ею над головой Индии. И рассмеялся, когда она отклонилась в сторону.
— Тебе ведь стало страшно, Индия, верно?
Она пристально посмотрела на него и сказала:
— Вы мне отвратительны.
— Отвратителен? Неужели больше, чем Олмстед? Или больше, чем принц? Ты ведь заставила меня поверить, что они тоже вызывали у тебя отвращение!
— Прекрати! — сказала сыну леди Маргрейв. Она опустилась на колени рядом с Индией и заглянула в бледное лицо Саута. — Что же делать? Надо же что-то сделать. Может быть, приложить к его лбу влажное полотенце?
— Подержите его голову, — сказала Индия. — Я сейчас все принесу…
Индия поднялась на ноги и подошла к комоду. Маргрейв взял ее за руку, но она сказала:
— Позвольте мне поухаживать за ним, милорд.
— Зачем? Ты ведь знаешь, что я убью его.
Индия не отшатнулась, увидев в его глазах решимость.
— А до тех пор я буду ухаживать за ним, милорд.
Маргрейв улыбнулся.
— Как хочешь, Индия. Как всегда, я ни в чем не могу тебе отказать.
Граф смотрел, как Индия наливает холодную воду в миску и выбирает отрез ткани для компресса. Смочив ткань и выжав ее, она передала тряпку графине. Леди Маргрейв тщательно сложила ее в несколько слоев и приложила ко лбу виконта. Маргрейв пытался вспомнить, была ли она когда-нибудь так же нежна с ним. Да, решил он, была, но теперь казалось, что это было очень-очень давно. И все же он помнил это легкое прикосновение к его лбу и нежный напев колыбельной. Должно быть, когда-то она любила его…
Граф опустил доску и прислонил ее к камину подальше от матери.
— Тебя беспокоит, Индия, что Саутертон обвинил меня в убийстве Кендалла?
— Больше не беспокоит.
Она снова опустилась на колени и искала руку леди Маргрейв, а не Саута. Кожа графини была холодна, а пальцы подрагивали.
— У меня было время привыкнуть к этой мысли. Сначала же я не хотела этому верить.
— Значит, ты идеализировала меня?
— В известном смысле.
— Ты меня удивляешь.
Индия пожала плечами.
— Я старалась не верить — не ради вас. Мне казалось: если это правда, то и я должна разделить ответственность с вами. Я не была к этому готова.
— А теперь?
— Теперь я понимаю, что, хотя вы и сделали все то, о чем мне поведал Саут, я не виновата.
— Это Саутертон внушил тебе? Что ты не виновата? — Он не стал ждать ответа. — Он не прав, Индия. Все, что было совершено, делалось из-за тебя.
— Нет, вы это делали ради себя самого.
Маргрейв, не раздумывая, изо всей силы ударил Индию по щеке.
Индия покачнулась. Леди Маргрейв вскрикнула, когда ее сын оторвал Индию от нее. Она схватила сына за руку, пытаясь остановить его, не дать ему ударить девушку снова.
Он без труда стряхнул ее руку, но не так легко оказалось освободиться от второй пары рук, цепко схвативших его.
Саут вложил все свои силы в это единоборство, воспользовался попыткой Маргрейва вырваться, чтобы сесть, а потом и подняться на ноги. Ему это удалось. Но внезапно он выпустил Маргрейва, и тот, потеряв равновесие, качнулся назад, облокотившись о камин.
Индия оставила руку графини, увидев, что Маргрейв схватил доску и размахнулся, пытаясь нанести удар Сауту. Тот сумел отклониться, доска просвистела мимо его головы. Взбешенный, Саут ринулся на Маргрейва и с силой ударил его в живот. Доска выпала из рук графа, едва не ударив графиню. Индия подняла самодельное оружие как раз в ту секунду, когда Саут нанес повторный удар Маргрейву.
Тот согнулся пополам, издавая какие-то странные звуки, будто его рвало, и все пытался набрать воздуха в грудь. Саут отступил на пару шагов и вновь нанес удар противнику, на этот раз прямо в челюсть. Удар был так силен, что челюсть графа затрещала, а из лопнувшей кожи закапала кровь. Выплевывая кровавую слюну, граф зашатался и опустился на колени. Он слепо шарил по воздуху руками, пытаясь достать Саута. Саут легко ускользал, переступая с ноги на ногу и удаляясь в другой конец комнаты. Краем глаза он заметил идущую к нему Индию.
Он улыбнулся, видя, что она не дрогнет. Расчет ее был безупречен, как при каждом движении на сцене. Она нанесла удар по спине графа с такой же точностью, с какой произносила заключительную фразу своего монолога.
Маргрейв повалился вперед лицом, оставаясь неподвижным. Индия вновь подняла доску, но Саут удержал ее руку.
— Довольно, — сказал он мягко, — больше не надо.
Индия выпустила доску и бросилась в объятия Саута. Он прижимал ее к себе, гладил по спине и целовал ее волосы. Индия обмякла в его объятиях. Глаза ее были закрыты.
Он проводил пальцами по ее волосам, перебирал мягкие пряди. Индия, прижимаясь щекой к его груди, слушала удары его сердца.
Саут выпустил ее на секунду, затем поднял на руки, посадил на край постели и отодвинулся, вглядываясь в ее лицо.
— Я в порядке, — сказала она, глядя на него. — Правда!
Саут кивнул, принимая ее объяснение, но у него на этот счет было иное мнение. Ее худоба была заметна невооруженным глазом. Красивая лепка ее лица стала заметнее, кости на скулах выпирали. Платье на ней висело. Фигурка ее казалась еще более хрупкой. Он видел, какими тонкими стали ее запястья. Но в то же время он отметил, с какой силой она размахнулась, нанося удар графу, — значит, хрупкость ее обманчива. А глаза ее смотрели на него требовательно и вопрошающе. И он ответил ее же словами:
— Я в порядке. Правда!
И тень улыбки чуть тронула уголки его губ. Индия улыбнулась в ответ.
— Да, — сказала она. — Так и есть. Ты и выглядишь отлично.
Мысль о том, что он может некстати покраснеть, смутила Саута, и он отвел глаза. Какое-то движение привлекло его внимание, и он бросил взгляд на леди Маргрейв, которая сидела неподвижно все это время. Ее глаза были устремлены на графа, лежащего без сознания. Саута удивило, что она не сделала попытки помочь сыну.
— Он жив, — заверил он ее. — Смотрите! Он дышит.
— Да. — Губы графини беззвучно шевельнулись.
Саут опустился на корточки возле Маргрейва и осмотрел голову графа. Шишка на затылке была чуть больше его собственной.
— Индия, подай мне шнур, удерживающий занавески, — попросил он.
Индия сделала попытку встать, но леди Маргрейв опередила ее.
— Я сама подам, — сказала она. — Это я могу сделать для него.
Она перехватила изумленный взгляд Саута.
— Думаете, я хочу сыграть с вами шутку?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38