Много времени на то, чтобы уговорить их отправить Бекки после ужина домой, не потребовалось. А Бекки удивила его, улыбнувшись, когда он объяснил ей, почему он уходит.
— Вы хотите удостовериться, хорошо ли себя чувствует Кэтлин, да, Уэйд?
— Думаю, кто-то должен позаботиться о ней. Девочка вскинула голову.
— Конечно. Кэтлин всегда беспокоится обо мне и вообще обо всем. Нужно, чтобы кто-то заботился и о ней.
— Она бы с тобой не согласилась. Бекки рассмеялась.
— Да, я знаю. Но, — добавила она, кивая с рассудительным видом, — это только потому, что раньше совсем некому было о ней заботиться. То есть, конечно, мама с папой любили ее. Они любили нас обеих. Но они всегда были так заняты, что просто не обращали на нас внимания. Вроде как в тот раз, когда этот дурной человек пришел и напал на нее, — мамы и папы не было дома. Если бы не наш конюх, я не знаю, что могло бы случиться. — Она прикусила губку. — Вы проверите, все ли с ней в порядке, да, Уэйд?
— Даю слово, малышка.
На сердце у него лежала свинцовая тяжесть, пока он огибал дом и шел к коляске. Кэтлин, такая сильная, такая упрямая! Рядом с ним всегда были Риз, Клинт и Ник. Не так уж часто появлялась в них нужда, но он знал, что они рядом, если понадобится прикрыть его с тыла. А у Кэтлин никогда никого не было.
Сегодня, услышав ее признание в любви, он просто онемел. Не мог ни говорить, ни думать. Застыл, как кусок льда.
И позволил ей убежать. И только когда пришел в себя от потрясения, пошел ее искать, но ее уже нигде не было.
Ладно, пришло время заставить ее покончить с этими исчезновениями. Черт побери, это время пришло для них обоих.
Убегать друг от друга, от чувств, которые то и дело вырываются наружу, сколько бы он ни пытался утихомирить их.
От любви.
Уэйд почувствовал, что его прошиб пот при одной мысли об этом слове — любовь.
Неужели он любит Кэтлин? Да, черт побери. Почему же он до сих пор не посмотрел правде в глаза? Он, укрощавший диких лошадей, имевший дело с бандитами, бродягами и даже один раз с медведем, который застал его врасплох. Он справлялся со всем этим с почти невозмутимым спокойствием, но любовь заставила его броситься на поиски укрытия.
Любовь.
Кэтлин не такая, как ее мать, сказал он себе, медленно и мучительно осознавая случившееся. А он не Риз.
Он поспешил к коляске, которую оставил под ивами, как вдруг услышал шумную возню в кустах слева от себя. Он насторожился, рука быстро скользнула к «кольту», висящему на бедре. Из кустов появились две фигуры, стряхивающие с себя траву и сучки.
— Э-э, здрасьте, Уэйд. — Джейк Янг нахлобучил на голову шляпу, с которой на его широкие плечи посыпались земля и травинки. Стоящая рядом с ним Луанн Портер издала короткий звук, напоминающей сдавленное хихиканье.
Уэйд перевел глаза на нее. Платье у нее было измято, она стряхивала с юбки траву. Уэйд не знал, у кого из этих двоих лицо было более пунцовым.
Он уставился на парочку. Джейк и Луанн?
— Мы там… э-э-э… мы искали… — Голос Луанн замер. Она в отчаянии посмотрела на Джейка.
— Вашу… вашу серьгу, миз Портер. Такую крошечную, — пояснил Джейк, обратившись к Уэйду. — Она… потеряла ее.
— Потеряла. — Уэйд кивнул. — В кустах.
— Ага, в кустах, когда она… — Джейк сглотнул. — А что же вы делали в кустах, миз Портер?
— Я… мы играли с детьми в прятки! — выпалила она торжествующе. Джейк с облегчением усмехнулся. Очень осторожно он извлек маленькую веточку из спутанных локонов мисс Портер.
— Понял, Уэйд? Школьная учительница. Играет с детьми в прятки. Превосходное занятие. Жаль, что мы не нашли вашу сережку, Луанн, то есть миз Портер.
— Серьга у вас в ухе, Луанн, — ласково сказал Уэйд. Он прошел мимо них, толкнув при этом Джейка плечом. — Обе серьги. По одной в каждом ухе.
— О Боже мой, как это могло случиться? — Голос ее задрожал от смеха.
Уэйд ухмыльнулся, но, вспомнив о том, что Кэтлин уехала домой с Дрю Рейли, ускорил шаг.
— Уходите так рано? — сказал вслед ему Джейк.
— Кэтлин почувствовала себя плохо. Нужно проверить, как она.
— Ага, я видел, как она уехала с Рейли, — добавил Джейк. — Когда мы искали сережку. Не думаю, что они поехали домой. Она взяли к западу. Еще удивился, куда это они…
— К западу, говоришь? — Ледяной озноб пробежал по спине Уэйда. Он круто повернулся. — Ты уверен?
— Я тогда не очень-то обратил на это внимание, но… ага, уверен. Они поехали на запад.
На запад. К предгорьям. Что, черт побери, задумал Рейли?
— Эй, Уэйд, ты считаешь, что-то стряслось? Тебе нужна помощь?
Но Уэйд его не слышал. Он уже бежал к коляске, мысленно перебирая все возможные варианты, и все они были не из приятных.
Предчувствия у него были дурные и стали еще хуже, когда он увидел записку. Она была прикреплена к деревянному боку коляски — квадратик бумаги, прибитый гвоздем.
Он схватил бумажку, вынул из кармана спичку и при слабом мерцающем свете, чувствуя нарастающее беспокойство, пробежал глазамиторопливо нацарапанные строки.
«Баркли, если хотите видеть прекрасную мисс Саммерз живой, приезжайте на рассвете к Волчьей пещере. Приезжайте один, или леди умрет. И привезите документы на ранчо „Синяя даль“.
На мгновение у него перехватило дыхание. Он не мог пошевелиться. Его охватила раскаленная добела ярость, она парализовала мускулы, а потом все вытеснил страх. Леденящий, удушающий страх.
Он не может потерять ее, как потерял своих родителей. Как потерял Риза.
Он не может потерять свою Кэтлин.
В следующий момент он уже был в коляске и, настегивая лошадь, пустил ее в галоп. Лицо его превратилось в темную неподвижную маску. Звезды сверкали на бархатном небе, какие-то невидимые существа крались по кустам, а Уэйд Баркли мчался, не сворачивая, к воротам ранчо «Синяя даль».
Глава 28
Ночь неумолимо приближалась к утру, и резкий ночной холод леденил, как прикосновение ножа. Кэтлин устало прислонилась к скале, держа перед собой руки, на которых так и оставались наручники. Она постоянно ощущала присутствие Доминика Трента, прислонившегося к той же скале рядом с ней, а также присутствие Смоука Джексона. сидящего у костра напротив нее, его злобные черные глазки следили за ней поверх мерцающих оранжевых языков пламени.
Неподалеку дремал Дрю Рейли, закутавшись в седельное одеяло. Сначала он хотел было предложить одеяло Кэтлин, но Доминик Трент с недовольным видом заступил ему дорогу.
— В этом нет необходимости. Забота и защита мисс Саммерз перешла теперь исключительно в мои руки.
— Но она, кажется, страшно озябла…
— Кто здесь главный, Рейли? — В голосе Трента послышалась очевидная угроза. — Когда мы заключали нашу сделку, мы договорились, что командовать всем буду я. Вы хотите нарушить наше соглашение?
— Нет. Конечно, нет. — Дрю смущенно сглотнул. — Но ей ни к чему замерзать до смерти, пока мы дождемся появления Пилтсона.
— Не вмешивайтесь, Рейли. Или я буду вынужден передумать насчет вашего участия.
— Ладно, Трент, ладно. Как хотите.
Бросив на Кэтлин последний соболезнующий взгляд, Рейли ретировался, держа одеяло в руке. И в этот-то момент Кэтлин и вспомнила, где она видела его раньше.
Она не ошиблась — это произошло в оперном театре. В тот вечер, когда она познакомилась с Домиником Трентом, тот был глубоко увлечен разговором с каким-то человеком. Во время этого разговора Трент оглянулся и впервые заметил ее. Другим же человеком, как теперь вспомнила Кэтлин, и был Дрю Рейли.
Значит, он и Трент были знакомы, возможно, уже довольно давно. С того момента, как Трент заметил ее в тот вечер, он только и делал, что смотрел на нее, — она чувствовала на себе его странный леденящий взгляд и в фойе, и в частной ложе Джиллиса, и когда шла среди друзей по мраморной лестнице и по коридорам, оклеенным французскими обоями. И все время ей было не по себе.
В конце концов он нашел общего знакомого, чтобы тот представил их друг другу. И тогда начался ее кошмар.
Неудивительно, что она всегда испытывала смутную антипатию к Дрю, — в глубине сознания она интуитивно связывала его с той роковой ночью.
Но теперь подходила к концу другая, еще более опасная ночь, и когда Рейли, крадучись, обогнул костер и закутался в одеяло, Трент опустился на землю рядом с ней и положил руку ей на тшечо.
— Не прикасайтесь ко мне. Иначе меня стошнит.
— Тс-с, дорогая моя. По-прежнему упрямая, по-детски гордая. — Он убрал руку с плеча Кэтлин, обхватил ее подбородок и заставил посмотреть себе прямо в глаза. — Всего этого можно было бы избежать, если бы вы только согласились на предложение, которое я сделал вам в тот вечер.
— Если бы тогда я убила вас, результат был бы такой же.
Угроза, таившаяся в его улыбке, наполнила ее тошнотворным страхом, от которого у нее перехватило горло, но она, не дрогнув, встретила его взгляд, хотя бесцветные глаза Трента светились, точно у шакала.
— У вас будет много времени, чтобы раскаяться за ту ночь. Очень много времени, — медленным шепотом проговорил он.
Сумасшедший. Этот человек — сумасшедший. Вся Филадельфия знает его как безжалостного магната, блестящего бизнесмена, человека, которого всем дамам хочется заполучить в качестве кавалера на приемы, но он также известен как человек, у которого есть любовницы в четырех городах, человек, о чьих темных привычках, нескромности и таинственности шепчутся в светских гостиных, но никогда не говорят громко. Даже до Кэтлин дошли кое-какие слухи, но не от этого по ее телу всегда бежали мурашки, если она находилась в одной комнате с ним. А от того, что она лично ощущала в этом человеке зло в чистом, первозданном смысле этого слова.
И теперь мысли ее метались, пытаясь найти выход из создавшегося положения. Она не знала, что Трент задумал сделать с Уэйдом, но все равно не собиралась сидеть здесь и позволить ему заманить Уэйда в ловушку. Тем или иным способом нужно выбраться отсюда, найти Уэйда и предупредить его до рассвета.
Наручники помешают ей, но не остановят. Если она сможет добраться до лошади и сесть на нее, то ускачет.
Она оглядела лужайку, заметив, как стоят лошади, где коляска Рейли, заметила, что тропа начинается как раз там, где дремлет Дрю Рейли. Тени были глубокие, темные, звезды бледнее, чем раньше. Сколько остается до рассвета?
Если бы только Трент и этот наемный убийца уснули. Но Смоук Джексон казался таким же бодрым и настороженным, как днем. А Трент…
Трент выпил, сидя рядом и прикасаясь к ней плечом, чашку кофе.
— Как только появится шериф Пилтсон, мы поедем к Волчьей пещере. Там должен оказаться Баркли — если он, конечно, дорожит вами. — Насмешливая нотка в его голосе должна была причинить ей боль, поняла Кэтлин, но, как ни странно, она произвела на молодую девушку прямо обратное воздействие. Вместо того, чтобы смутить ее сомнениями, она усилила ее решимость бежать и попытаться защитить Уэйда. Он окажется у пещеры, в этом она ничуть не сомневалась. Ради нее Уэйд Баркли рискнет жизнью. Впрочем, он это сделает ради любого, кому понадобится его помощь, подумала она не без горечи. Он именно такой человек. Как Доминик Трент — именно такой человек, который использует других, чтобы насытить зло, въевшееся в его душу.
— Что вы сделаете, когда приедет Уэйд? — Она говорила спокойно, надеясь, что он расхвастается и прольет свет на то, что ждет их впереди. Но ей не удалось одурачить Трента.
— Вам хотелось бы это знать, моя дорогая, не правда ли? Но подождите и увидите. Достаточно сказать, что я намереваюсь доказать вам, что вам не на кого надеяться, кроме как на меня. Ни на кого больше. Алек Бэллентри — ничтожный нытик, дурак, интересующийся только самим собой, который бросил вас, когда вам больше всего была нужна его помощь. И когда дойдет до дела, Уэйд Баркли поступит точно так же.
«Ошибаешься, — подумала Кэтлин. — Может быть, Уэйд и не любит меня, но он никогда не бросит меня в беде». Трент словно прочел ее мысли, и от этого ей стало немного жутко.
— Я докажу вам это, Кэтлин. На рассвете. Вы своими глазами увидите, насколько такие, как вы, важны для Уэйда Баркли. Нет сомнения, что он бросит вас, предаст…
— Почему? — прервала его Кэтлин, устремив на него сверкающий взгляд. — Почему вам понадобилась я — женщина, у которой вы вызываете отвращение? Нет сомнения, что вы могли бы найти какую-нибудь бедную девушку, которую одурачили бы, которая охотно пошла бы к вам и…
Он ударил ее по лицу, и от сильного толчка она ударилась затылком о скалу. В голове вспыхнула острая боль, перед глазами рассыпались искорки, словно крошечные ослепительные красные звездочки.
— Никогда не задавайте мне вопросов о моей любви к вам, Кэтлин. Этого я не потерплю. Вы все поймете, когда мы закончим дело с братьями Баркли. Я собираюсь выбить из вас уверенность в том, что у вас есть на кого положиться, кроме как на меня. Даже если потребуются месяцы, чтобы научить вас этому. Или годы.
— Почему? — прошептала она, стараясь превозмочь боль в челюсти. — Я не… понимаю, почему вы не можете оставить меня в покое?
— Потому что я всегда получаю то, что мне нужно, Кэтлин. Так было всегда, и так будет и впредь. И я хочу вас. Я люблю вас. Я уже говорил это вам раньше, и теперь вы видите, как далеко я намереваюсь зайти. Я собираюсь доказать вам безоговорочно, что я — единственный человек в мире, который никогда вас не отпустит, никогда не поставит никого и ничто выше своих чувств к вам, единственный, кто всегда будет желать, чтобы вы были рядом и, — тихо добавил он, глядя на нее засверкавшими глазами, — в моей постели.
Она покачала головой, сморщившись от пульсирующей боли. С гор потянуло ветерком. Кэтлин поежилась. Глаза Трента сузились.
— Если только вы не предпочитаете всему, что я перечислил, тюрьму. — Он пожал плечами. — Возможно, просидев некоторое время под замком, вы оцените то, что я могу вам предложить.
— Я никогда не дойду до этого, — прошептала она. — Если вас не убьет Уэйд, это сделаю я. Если не сегодня, то как только вы повернетесь ко мне спиной. Как только представится возможность. Вы никогда не победите.
Она напряглась в ожидании еще одного удара, но вместо этого Трент повернул голову в направлении приближающегося стука копыт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39