Когда Рейли уехал, Кэтлин и Уэйд вернулись в дом. «Интересно, он уже пригласил ее на танцы? — разволновался Джейк, глядя им вслед. — А может, ее пригласил этот сукин сын с востока — Рейли? Держу пари, за этим-то он и приезжал сюда». Сломанное седло лежало, забытое, на скамье.
Солнце клонилось к западу. Джейка охватило отчаяние, но он еще не собирается сдаваться. Его чувства были слишком сильными.
В доме, в гостиной, Кэтлин смотрела на Уэйда.
В последний раз она видела его наедине, когда лежала в его объятиях. За окном занималась заря, и губы у Кэтлин горели от поцелуев.
Но теперь вид у него был какой угодно, только не влюбленный и не нежный. Его худое красивое лицо было мрачным и осунувшимся, большими пальцами он зацепился за ремень, на котором висел пистолет. Тяжелый подбородок зарос щетиной, глаза сверкали стальным холодным блеском.
— Вам и впрямь так хочется пойти на танцы с этим проходимцем?
— Уэйд…
— Отвечайте. Да или нет?
— Все не так просто. Он меня пригласил. Вежливо, прилично. Вряд ли я могла…
— К черту все эти «вряд ли».
Кэтлин изо всех старалась сдерживаться. Не думает ли он, что раз она спала с ним, так теперь он может диктовать ей, что ей делать и с кем? Он, естественно, полагал, что она пойдет на танцы с ним, но при этом даже не потрудился ее пригласить.
— Никаких других приглашений я не получала, — спокойно сказала она.
— Делайте, как хотите. Если вам так хочется пойти с ним — дело ваше. — Уэйд подошел к окну, потом вернулся. — У вас с ним будет целая ночь, чтобы состряпать план, как убедить меня отпустить вас с ранчо «Синяя даль» и уехать бог знает куда. И помочь Рейли наложить свои грязные руки на эту часть имения, чтобы потом он смог заграбастать все целиком.
— Вы же знаете, что этого я никогда не сделаю! Кэтлин допускала, что было время, когда она сделала бы все, что угодно, лишь бы уехать с этого ранчо, но теперь все настолько изменилось! И она изменилась. Неужели Уэйд этого не видит? Она прижала руки к груди. Ее жизнь переменилась и запуталась. Все стало таким сложным, в том числе и ее чувства к этому человеку, который так холодно смотрит на нее, и лицо у него такое же мрачное и замкнутое, как в тот день, когда они впервые встретились в Хоупе.
— Наверное, я смоюсь, не дожидаясь ужина, — объявил Уэйд. — Мне пришло на ум, — он повернулся, схватил со стола шляпу и нахлобучил ее на голову, — а не поужинать ли мне в городе. Давненько я не проводил ночь вне дома.
— Ночь вне дома? — Сердце у нее упало. Она смотрела, как он направился к двери. — Что вы хотите этим сказать?
— Хочу сказать, что собираюсь поразвлечься. Не ждите меня раньше утра.
— По-моему, вам ни к чему возвращаться прежде, чем рак свистнет! — В ярости Кэтлин огляделась, ища, чем бы швырнуть в него, но когда она схватила с дивана вышитую подушку, Уэйд уже ушел. Услышав грохот копыт, она подошла к окну — Уэйд бешено гнал своего чалого, мчась по направлению к Хоупу. Кэтлин судорожно прижала к себе подушку, вместо того чтобы бросить ее.
— Все расчудесно, не так ли? — пробормотала она себе под нос. Она полагала, что будет чувствовать себя польщенной, раз Уэйд так ревнует ее потому, что она собралась пойти с Дрю на танцы, но, поразмыслив, решила, что это скорее объясняется его неприязнью и недоверием к этому человеку, чем каким-либо расположением к ней.
«Ну а чего ты ожидала? Что он станет на колени и признается в своей любви? Вспомни-ка, ведь ты не веришь в любовь. И Уэйд, судя по всему, тоже».
— Какое мне до этого дело, Уэйд Баркли? — тихо сказала она. Но когда она опустилась на диван, отгоняя прочь мысли о том, как именно собирается Уэйд поразвлечься в городе, то ощутила себя страшно несчастной.
Глава 23
Держа в руке шляпу, Джейк Янг ждал, стоя на крыльце дома Портеров.
— Луанн, милочка, к тебе пришел джентльмен, — мелодичным голосом позвала миссис Портер племянницу, и спустя мгновение Луанн появилась из маленькой швейной комнаты, расправляя свою льняную юбку. Надежда светилась на ее лице.
— Добрый вечер, Уэ… ах, это Джейк! — Она вспыхнула, и глаза ее разочарованно погасли. На губах появилась вежливая улыбка, она на мгновение заколебалась, а потом продолжала без запинки: — Очень рада вас видеть. Проходите, прошу вас.
Джейк, обутый в грубые сапоги, переминался с ноги на ногу.
— Простите, что помешал, миссис Портер — миз Портер, мне нужно кой о чем с вами поговорить. То есть с миз Портер. Это… это очень важно, — добавил он, и во взгляде, который он устремил на Луанн, было столько отчаяния, что она забыла о своем огорчении из-за того, что это оказался не Уэйд, и пригласила Джейка в гостиную.
Она смотрела, как Джейк неуклюже идет в комнату, и в ней проснулось любопытство. Его широкое, чисто выбритое лицо было красным, словно маки, которые тетя Амелия поставила в вазу над камином, и он все время смущенно откашливался. Тетя Амелия тихонько закрыла за ним дверь гостиной.
— Садитесь, Джейк. — Луанн указала на место рядом с собой на диване. — В чем дело? Что-нибудь случилось?
— Нет, мэм. То есть да, мэм. То есть…
Луанн улыбнулась терпеливо, как положено учительнице, и ждала.
— У меня вот одна проблема. Молчание.
— Да? — поторопила она его, когда он смущенно замолчал.
— Это насчет леди. Э-э-э… на самом деле, о стихах. И о письме. — Румянец Джейка стал еще ярче. — Я не очень-то умею объяснять разные вещи, — добавил он извиняющимся голосом.
— Конечно, я попробую вам помочь, но признаюсь, не совсем понимаю, чего вы от меня хотите. — Было довольно трогательно видеть, как он серьезен и как старается быть вежливым. Лицо у него было красивое, он был высок, мускулист, как взрослый мужчина — ему ведь по крайней мере двадцать два года от роду, как и ей, — но сейчас он казался почти таким же неловким, как маленькие мальчики, которых она учит в школе. Неожиданно Луанн почувствовала к нему симпатию.
Всякий раз, когда она видела Джейка, он чем-то занимался на ранчо или покупал продукты в городе. Она не обращала на него особенного внимания, никогда толком не разговаривала с ним, только кивала в знак приветствия. Теперь, думая о нем, она вспомнила, что он всегда спокоен, и это, пожалуй, было весьма необычно для такого привлекательного мужчины. Как ей казалось, он должен быть всегда окружен женщинами, добивающимися его внимания.
Джейк серьезно посмотрел ей в глаза.
— Наверное, нужно начинать с самого начала. Моя ма всегда говорила, что так нужно делать.
— Хороший совет.
— Да, мэм. — Он сглотнул. — Понимаете, дело вот в чем. Тут есть эта леди, и мне хотелось бы узнать ее получше — поухаживать, вы, наверное, так бы сказали… — Джейк вытер пот со лба. — Но может, найдется и другой ухажер, который ей понравится. — Джейк нахмурился, вспомнив, как Кэтлин прижалась к Уэйду в тот день в городе. — По правде говоря, я уверен, что он есть, другой-то. Но легко от своего я не отказываюсь, особенно если мне что-то или кто-то сильно понравится, как вот в этот раз…
Джейк умолк, и улыбка исчезла с лица Луанн. Она вдруг поняла, что наверняка знает, о какой леди говорит Джейк, и живо припомнила тот день в Хоупе, когда они с Джейком во все глаза смотрели на Уэйда Баркли, утешавшего Кэтлин Саммерз. Луанн прекрасно помнила, какое было у Уэйда лицо, когда он пытался успокоить Кэтлин.
Этого Луанн забыть не могла. Потому что ни один мужчина, в том числе и Уэйд Баркли, никогда не смотрел на нее так.
— Вы говорите о Кэтлин Саммерз, не так ли, Джейк? — мягко спросила она. — И об Уэйде Баркли.
Его лицо вспыхнуло от смущения, потом он ухмыльнулся.
— Ну да, вы ведь учительница, стало быть, неудивительно, что вы такая умная.
Луанн рассмеялась, хотя на сердце у нее было тяжело.
— Какое же все это имеет отношение ко мне?
— Да мне хочется рассказать Кэтлин, что я к ней чувствую. — Джейк покраснел еще сильнее. — Может, ей все равно, и она велит мне прыгнуть в речку, но это навряд ли, потому как она очень славная. А если я не воспользуюсь возможностью и не признаюсь ей во всем, она подцепит Уэйда либо еще кого-то. Я уже столько недель намереваюсь пригласить ее пойти со мной на танцы в Майский день, да все никак не соберусь с духом, а сегодня вот приезжает Дрю Рейли и первый приглашает ее. Так что теперь она пойдет с ним!
— Понятно.
Интересно, уныло подумала Луанн, как к этому отнесся Уэйд. Весь этот разговор был для нее мучителен. Тогда в городе ей стало ясно, что она скорее всего потеряла Уэйда. По тому, как он обнимал Кэтлин и как смотрел на нее, она поняла, что его чувства к совладелице ранчо «Синяя даль» были гораздо глубже, чем к ней, Луанн. И если добавить к этому, что он редко стал бывать у них в доме с тех пор, как приехала Кэтлин, и ни разу не появлялся в Хоупе с того дня, когда оказалось, что Бекки пропала, Луанн пришла к выводу, что ее бывшему поклоннику и ей не суждено пойти вместе к алтарю.
А теперь, судя по всему, оказалось, что у Кэтлин Саммерз не один поклонник, а три. И все по ней страдают. Жаль, что она так симпатична Луанн. Было бы гораздо проще, если бы она могла ненавидеть эту белокурую девушку, но, познакомившись с ней, Луанн обнаружила, что под внешней холодностью Кэтлин скрывается человек приятный, добросердечный. Она преданно любит свою сестру. Не ее вина, что половина достойного мужского населения Хоупа бросается к ее ногам.
Луанн глубоко вздохнула.
— Мне жаль, что вы так и не пригласили Кэтлин на танцы, Джейк, но право же, я не понимаю, чем я могу помочь вам.
— Дело в том, что я весь трясусь, когда разговариваю с ней, не могу думать, чего я хочу сказать. В голове у меня все слова путаются. Вот я и подумал написать ей письмо, — выпалил он, и его добрые карие глаза страстно вспыхнули. — Объяснить ей свои чувства. Попросить у нее позволения ухаживать за ней, понимаете? Как вы думаете, это поможет, миз Портер?
— Ну что же, это прекрасная мысль, — кивнула Луанн. — В письменном виде часто бывает гораздо легче выразить свои мысли. И вы можете в точности написать то, что вам хочется высказать, так что не будет никаких ошибок и недопонимания.
— Верно. Так я и подумал, — сказал Джейк, просияв.
— Итак… — Луанн задумчиво и внимательно смотрела на него. — Я одобряю ваше начинание, Джейк, — продолжала она, — но что же я-то могу сделать?
Он подался к ней.
— Мне нужно, чтобы вы написали письмо. И вставили туда стихи.
— Стихи?
— Ах ты, да я и забыл об этом. — Он снова ухмыльнулся, внезапно так разволновавшись оттого, что она одобрила его намерения, что тут же выложил все остальное из задуманного. — Как-то она прочитала мне стихи, такие красивые. Вот я и хочу вставить их в письмо и сказать, что это-то я и чувствую к ней, в точности это. Я поразился, что леди, которая их написала…
— Вы хотите сказать, поэт.
— Ага, поэт. Она будто знала, что я чувствую. Можете себе представить?
— А как называется это стихотворение?
— Я только знаю, как оно начинается. Вроде бы «Как я люблю? Я тебе перечислю… «
— Элизабет Баррет Браунинг! — воскликнула Луанн. — Минутку, у меня есть это стихотворение. Книга в моей комнате.
Она выскользнула из гостиной, прежде чем он успел хоть что-то сказать, и он услышал ее легкие шаги в холле. Хорошо, что миз Портер такая славная. Ему не нравилась чопорная, бледная миз Эллис, которая преподавала в хоупской школе, и он никогда не обращался к ней за помощью. А вот в миз Портер есть что-то располагающее к себе.
И потом, она хорошенькая. Не такая ослепительно красивая, как Кэтлин Саммерз, но определенно на нее приятно смотреть. И с ней так спокойно. Когда он разговаривает с Луанн, его не трясет, как это бывает, когда он рядом с миз Саммерз.
Только Джейк размечтался — как удивится Кэтлин, когда прочтет его письмо, как у нее засверкают глаза, как лицо оживится от радостной улыбки, — как вдруг в гостиную торопливо вошла Луанн. Она уселась на диван рядом с Джейком и быстро пролистала книгу.
— Да, вот оно.
Джейк посмотрел, куда она указала пальцем. Лицо его опять вспыхнуло. Вглядевшись в слова, бегущие по странице, он кивнул.
— Угу.
— Хотите списать его? Вон там на столе есть бумага…
— Ух нет, мэм. Я думал, вы мне его перепишете. Я скажу вам, что мне хочется сказать в письме, а вы все это напишете и вставите стихи…
— Но, Джейк, разве вам не кажется, что будет лучше, если письмо будет написано вашей рукой? Это выглядит убедительнее.
— Ага, ну…
Он резко вскочил, пересек комнату, подошел к окну, потом повернулся и уставился на нее. На скулах у него перекатывались желваки.
— Наверное, я не смогу это сделать. Я прошу вас сделать это, мэм.
— Пожалуйста, зовите меня Луанн. Когда меня называют мэм, я чувствую себя такой старой и скучной. — Она смотрела на молодого человека, склонив голову на — бок, растерянная и при этом заинтригованная. Вид у него такой смущенный. Почему он не хочет сам написать письмо?
— Ну ладно. Если вы не хотите мне помочь, я понимаю, — натянуто сказал Джейк. Он подошел к ней с хмурым видом. — Вы очень заняты, у вас, наверное, времени нет…
— Джейк! — Он остановился перед ней, и Луанн поднялась. Она едва доставала ему до плеча, но взгляд его она встретила смело. — Вы не умеете писать, да? — мягко спросила она.
Из ночной темноты за окнами гостиной донесся свист ветра, зашумели сосны. Освещенный ярким светом лампы, Джейк Янг с трудом сглотнул.
— Ручаюсь, что вы и читать не умеете, да, Джейк? Вы можете прочесть это стихотворение?
После некоторого колебания он помотал головой. Луанн, не задумываясь, положила руку ему на плечо.
— Этого не нужно стыдиться. Есть множество людей, которые не умеют читать и…
— У нас в семье я был самым старшим из семерых ребятишек, и па сказал, что нам не по средствам, если я стану терять время на учение. Сестры ходили в школу, а потом и младшие братья, но мне пришлось помогать отцу на ферме. А дома никогда не хватало времени на занятия…
— Я понимаю, Джейк, — прервала его Луанн. — Ничего страшного.
— Правда? — Глядя в ее мягкие золотисто-карие глаза, Джейк не видел в них ни намека на насмешку, жалость либо презрение, только искреннее дружелюбие, которое подметил в них и раньше, и симпатию, отчего напряжение, которое он чувствовал весь вечер, ослабло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39