Она была желанной добычей — красивая, независимая, элегантная женщина, с грацией ланей, которых он частенько видел на равнинах, жертва, которую хотелось выслеживать, преследовать… и поймать.
Но он и предположить не мог, что его прекрасная добыча станет сопротивляться. В тот вечер, когда Трент считал, что заманил Кэтлин в ловушку, когда она была здесь, в этой вот гостиной, где он хотел овладеть ею, — совершенно беззащитная, не имея никого в целом свете, кто мог бы ей помочь, — ему и в голову не пришло, что она ударит его с такой силой.
Она нарушила правила. Ударила его по голове, чуть не убила, заставив мучиться от головной боли, которая то затихает, то усиливается, но не проходит.
Врачи говорят, что она никогда не пройдет.
Ну что ж, она заплатит за это. Дорого заплатит!
Возможно, Кэтлин считает, что спаслась, но очень скоро она узнает, что от него ей спасения нет.
Кэтлин поймет это, когда в конце концов он разыщет ее след.
«А я непременно разыщу его, милая Кэтлин», — подумал Трент, вставая с дивана и направляясь в холл, оклеенный бархатными обоями.
— Томас! — крикнул он голосом, в котором, несмотря на мягкость интонации, слышалось что-то угрожающее, словно за словами вот-вот последует удар кнута.
— Горничную, которая прибирала сегодня у меня в спальне, нужно уволить, — сказал он дворецкому, торопливо появившемуся в холле в ответ на зов. — Она разбила бокал и пролила шампанское на ковер.
— Слушаю, сэр. Простая неловкость, сэр. Но она новенькая…
— Увольте ее.
— Слушаю, мистер Трент. — Дворецкий наклонил голову. — Желаете еще что-нибудь приказать?
— Пусть Форбс подаст карету завтра утром точно в восемь часов.
— Слушаю, мистер Трент.
— Скажите ему, что я полагаю — он будет знать, куда мы поедем.
— Конечно, сэр. А куда вы желаете поехать? Доминик Трент направился к лестнице, лоб его был сморщен от боли, но все же он с удовольствием произнес каждое слово:
— В некое место, которое сыграет важную роль в моем будущем. В Давенпортский пансион для молодых леди.
Глава 7
Оказалось, что она не смогла уволить ни одного из работников ранчо: ни Рустера с его дурацкой манерой краснеть и ходить на полусогнутых ногах; ни Джейка Янга, чьи большие карие глаза и чисто выбритое привлекательное лицо напомнили Кэтлин рисунок, изображающий Билли Кида, который она как-то увидела в витрине лавки, торгующей дешевыми романами; ни Мигеля с его белозубой улыбкой и безупречно вежливыми манерами; ни Дерка Уоткинса, чьи тонкие черные усики, элегантная одежда и затейливо повязанный шелковый шейный платок производили такое же сильное впечатление, как и его звучный низкий голос. И уж конечно, не старого Болди, чья загорелая обветренная кожа, слезящиеся глаза и скрюченные мозолистые руки со всей очевидностью свидетельствовали о долгих годах тяжелой работы под открытым небом, годах, когда он работал на Риза Саммерза — как он рассказал ей — с самого начала, когда на этом месте не было ничего.
Кэтлин не смогла этого сделать.
В тот же день позже по дороге в город — на этот раз повозкой правил Рустер, и простая повязанная муслином шляпка защищала Кэтлин от яркого вайомингского солнца — она придумала более удачный план.
Ей не терпелось увидеть, какое будет лицо у Уэйда Баркли, когда она осуществит этот план.
Пока же она открыла счет в банке, внесла свое двухмесячное пособие и послала телеграфный перевод в Филадельфию. Покончив с этим, она побывала в «Торговом заведении Хикса» и познакомилась с Нелл Хикс и ее отцом, владельцем этого заведения.
Она также с удовольствием поболтала с мисс Дейл, которую застала за разборкой почты у стойки почтовой конторы.
Уиннифред прочла адрес на конверте, который протянула ей Кэтлин, и приветливо взглянула на девушку.
— «Мисс Ребекке Тамарлейн, Давенпортский пансион для молодых леди? Наверное, это ваша подруга, мисс Саммерз? Как мило.
— Нет, это моя сестра. Единоутробная сестра. — Кэтлин, смотря, как мисс Дейл кладет письмо в пухлый мешок с почтой, надеялась, что Бекки не очень огорчится, узнав, что она вернется к ней не так скоро, как они рассчитывали, но старалась успокоить себя тем, что отъезд отложен ненадолго.
— Ах, может быть, она приедет на ранчо «Синяя даль» навестить вас? — с улыбкой предположила мисс Дейл.
— Нет, я ни за что не позволю Бекки проделать такой путь в эти нецивилизованные… то есть в столь отдаленные от дома края, — быстро поправилась она. — Кроме того, я пробуду здесь не так долго, чтобы приглашать гостей.
— Вот как? — явно огорчилась мисс Дейл. — Но… завещание? Ведь теперь вы, конечно, знаете…
— Да, и кажется, всем в Хоупе это тоже известно. — Кэтлин постаралась сдержать раздражение. — И почему это, мисс Дейл, все осведомлены о моих делах? — со вздохом спросила она.
Бледные щеки Уиннифред порозовели, но она нашлась, как ответить.
— У нас маленький городок, милочка. Новости распространяются быстро, тайн здесь почти нет. В особенности между друзьями. — Она поправила очки и открыто встретила взгляд Кэтлин. — Ваш отец, например, говорил мне, что вы приедете сюда.
— Вот как?
— Да. Я навестила его перед смертью. Он сказал, что оставил вам долю в своем имении, что сделал все, что было в его силах, чтобы его дочери захотелось поселиться на ранчо, как в своем доме. Он просил меня, — добавила она, и подбородок у нее слегка задрожал, — постараться, чтобы вам было здесь хорошо.
— Понятно. — Кэтлин рассматривала собеседницу. — Вы, наверное, были близки с ним.
— Да, мы были очень близкими друзьями. — Глаза Уиннифред затуманились. — Конечно, ничего романтического или чего-то такого… — поспешила она добавить, и щеки ее порозовели еще больше. — Вся Серебряная долина — и Хоуп, кстати, — знали, что, кроме вашей матушки, для Риза других женщин не существует. — Она отвернулась и принялась разбирать корзину с письмами. — Я уверена, что он любил ее всем сердцем до последнего дня своей жизни.
Кэтлин слегка вздрогнула. Может, вся Серебряная долина и знала это, но для нее это было новостью. Риз продолжал любить ее мать даже после того, как та бросила его и вышла за другого?
— Но эти разговоры ни к чему, — спокойно продолжала мисс Дейл. — Ведь все в прошлом, верно? Я очень рада, что вы собираетесь поселиться здесь. Ваш отец был бы просто счастлив.
— Не понимаю, почему это имело бы для него такое значение, — заметила Кэтлин. Интересно, с горечью подумала она, зачем Ризу понадобилось уверять всех в Хоупе, что он питал к ней отцовские чувства. Она не понимала, зачем он всех разыгрывал. — Я здесь потому, что должна разобраться с завещанием, но не собираюсь оставаться в Вайоминге надолго.
— Я очень надеюсь, что вы передумаете. — Мисс Дейл перестала сортировать почту и робко улыбнулась. — Конечно, я знаю, что Хоуп не сравнишь с Филадельфией, но для Вайоминга он становится довольно большим городом, и у нас здесь хорошо развит бизнес, в том числе торговый. Лавки могут похвалиться неплохими товарами, — сказала она. — Особенно широкий ассортимент у Хикса — благодаря Нелл. Она много лет управляет его торговлей. А с тех пор, как в прошлом году улеглись беспорядки, в Хоупе то и дело стали появляться новые заведения и жители. Теперь у нас есть тир, земельная контора и…
— Беспорядки? Что за беспорядки?
Уиннифред Дейл снова поправила очки и слегка поежилась.
— Ну как же, банда Кэмпбелла! Еще недавно они наводили ужас на весь город — убили беднягу шерифа Оуэна и чуть было не похитили Нелл Хикс!..
Она замолчала, потому что вошла Эдна Уивер с корзинкой, полной писем для отправки. Она дружески поздоровалась с Кэтлин, после чего Уиннифред объяснила ей, что только что рассказывала о том, как разросся город со времен недавних беспорядков. Жена банкира энергично кивнула.
— Да, теперь Хоуп куда более безопасное и приятное место, благодаря Куинну Лесситеру и многим другим, в том числе моему мужу Сету. Они, объединив усилия, избавились от Кэмпбелла навсегда. Кто знает, что случилось бы, не сделай они этого. Хоуп мог превратиться в захолустье — множество людей и так уехали отсюда во время беспорядков. Даже Уиннифред на несколько месяцев уезжала — жила у своей сестры, пока все не кончилось.
— Это было очень страшно, — кивнула Уиннифред. — Мне подвернулась возможность уехать, поскольку муж сестры заболел и ей нужно было помогать на ферме, но какая была радость, когда их отсюда прогнали! А когда я вернулась, то увидела, что наш городок снова процветает. Ведь теперь у нас есть даже библиотека! — с гордостью воскликнула она.
Но Кэтлин почти не слушала ее — она думала о банде Кэмпбелла, обо всех ужасах, которые слышала в связи с ней. Нет, ни за что она даже думать не станет о том, чтобы привезти Бекки туда, где происходят такие вещи.
Следующие слова Эдны убедили ее в правильности этих намерений еще больше.
— Да, хотя остается пока небольшая проблема с угонщиками скота, которые и сейчас нападают на крупные ранчо, но это пустяки по сравнению с беспокойствами, которые причиняла нам банда Кэмпбелла.
— Угонщики скота? — Кэтлин переводила взгляд с одной женщины на другую. — Мой отец настаивал, чтобы я жила в имении, которое терроризируют угонщики скота?
— Нет-нет, все не так уж плохо, — попыталась успокоить ее Эдна. — Они действуют в основном по ночам и стреляют только в тех, кто им встретится, дорогая. Вам ничто не грозит, я уверена. Но разве Уэйд не предупредил вас, что с наступлением темноты опасно выходить из дома?
— Уэйд Баркли был бы в восторге, если бы они меня пристрелили! — возразила Кэтлин.
— О Господи, что за чудовищное предположение! — воскликнула преданная Эдна, а Уиннифред, казалось, была поражена до глубины души.
— Вы неверно думаете о нем, дорогая. Уэйд — один из самых лучших людей в наших краях. Я бы сказала — вообще в любом краю. И он был хорошим сыном Ризу. — Уиннифред покачала головой. — Он не может желать вам зла.
«Пожелает, когда я осуществлю мой план», — подумала Кэтлин с мрачным удовольствием, но, конечно, не могла рассказать ни Уиннифред, ни Эдне, как задумала поступить с невыносимым старшим ковбоем с ранчо «Синяя даль».
Она попрощалась с обеими леди и повернулась, чтобы идти, но едва направилась к двери, как та отворилась и вошла хорошенькая рыжеволосая молодая женщина в бледно-желтом ситцевом платье.
— Ах, Луанн, доброе утро! Рада видеть вас, — заулыбалась Эдна. Она взяла Кэтлин за руку прежде, чем та успела пройти мимо женщины. — Вы уже знакомы с мисс Саммерз?
— Не имела такого удовольствия.
Эдна торопливо представила их друг другу, объяснив Кэтлин, что Луанн Портер — новая школьная учительница, приехавшая из Бостона.
— Она выросла на востоке, как и вы. У вас, должно быть, много общего.
— Здравствуйте, — пробормотала Кэтлин. Учительница была очень привлекательной — нежное лицо сердечком, мягкое облако волос, схваченных желтыми лентами, и изящная фигурка, выгодно подчеркнутая фасоном платья.
— Очень рада познакомиться, — дружелюбно воскликнула Луанн. — Я слышала от Уэйда о планах, которые все строили в связи с вашим приездом.
— Прошу прощения?
— Ах, ведь мы с Уэйдом близкие друзья. — Она вдруг вспыхнула. — Он говорил мне, что вас ждут со дня на день и очень волнуются.
— Понятно.
Луанн улыбнулась, сверкнув карими глазами.
— Не придете ли вы к нам поужинать в воскресенье? Я живу с дядей и тетей в поместье «Висячий круг». Уэйд уже принял приглашение, и, может быть, — ее улыбка стала шире и относилась уже ко всем присутствующим, — мы устроим небольшую вечеринку. Мне очень не хватает развлечений, которые мы устраивали на востоке, — ведь там люди живут гораздо ближе друг к другу и видятся чаще, их не разделяют такие огромные пространства, — а вам?
— Я здесь еще не так долго, чтобы соскучиться по чему-либо, — пробормотала Кэтлин, удивляясь, как может такая симпатичная девушка быть в дружеских отношениях с таким несносным человеком, как Уэйд Баркли.
Луанн с надеждой обратилась к Эдне и Уиннифред:
— Приходите к нам ужинать! Конечно, это относится и к мистеру Уиверу, — добавила она, обращаясь к Эдне.
И прежде чем Кэтлин успела что-либо возразить, все уже договорились о вечере. Она вышла из почтовой конторы в некотором замешательстве, но, торопливо идя по улице, немного успокоилась, напомнив себе о заключительном, самом важном деле сегодняшнего дня. Когда наступит воскресенье, она скорее всего не сможет посетить ужин и вечеринку, потому что будет уже на пути в Филадельфию, снабженная деньгами, полученными за ее долю в ранчо «Синяя даль».
То, что она намеревалась сделать, должно уладить ее проблемы. Если она сделает все правильно.
И быстрым решительным шагом Кэтлин направилась к салуну.
— Какого черта?
На следующее утро, едва Кэтлин застегнула изумрудно-зеленый жакет для верховой езды, с улицы послышался шум голосов. От волнения сердце у нее гулко забилось. Она бросилась к окну и увидела, что около загона для скота собралась небольшая группа людей: Уэйд, который только что начал седлать свою лошадь, старый Болди, Джейк Янг и еще пятеро.
Это были люди, выглядевшие так же непристойно, как и те, кого Кэтлин имела удовольствие наблюдать, пока ехала в дилижансе. Она взглянула на них, и сердце ее наполнилось гордостью. Все они пребывали в разных стадиях похмелья, были небриты, нечесаны, в грязной одежде — ни один, казалось, неделями, а то и месяцами не мылся. Она отыскала их в салуне в Хоупе — кроме одного, ей пришлось пройти через весь город и еще с полмили до борделя «Опал», чтобы найти одноглазого пьянчугу по имени Оттер Джонс, услышав, что он застрелил свою родную бабку из-за выпивки. Ни у кого не видела Кэтлин таких злых глаз.
Глядя на эту пеструю компанию, она страшно разволновалась, в особенности когда увидела, как лицо Уэйда исказилось гневной гримасой.
Она поспешила сойти вниз и направилась к загону, поеживаясь в предвкушении очередной схватки.
— Может быть, вы потрудитесь объяснить, что все это значит? — прорычал Уэйд, когда она подошла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39