Его рука вновь лежала на рукоятке бластера.
Я ощутил гнев, желание раз и навсегда покончить с этим выскочкой, осмелив
шимся угрожать мне уже не в первый раз.
С другой стороны, я все еще помнил, что совсем недавно, несколько часов наз
ад, считал этого человека своим другом. Так что же изменилось за это время?

Ну, конечно, Каринин нашел скандий, Ч но это не имело для меня никакого зн
ачения. Зато для самого Каринина это было очень важно, находка определял
а и объясняла многие его поступки.
И все же, понимая это, я тем не менее не собирался выхватывать оружие. Мой г
нев не был адекватен обстоятельствам. Рука Каринина действительно сжим
ала рукоятку бластера, но ствол не был направлен в мою сторону. Возможно, э
то всего лишь предосторожность против неведомых опасностей, грозивших
нам со всех сторон.
После посещения часовни, после общения с разумом, управлявшим этой плане
той, что-то во мне изменилось. И понимание этого помогло подавить гнев.
Я сделал вид, что не заметил угрожающий жест штурмана и, обойдя его, медлен
но пошел к кораблю, не сказав ни слова.
Холодок в спине остался, хотя я был уверен, что Каринин не выстрелит. Но на
этой планете психика могла подвести любого из нас.
К счастью, ничего подобного не произошло, штурман включил двигатель робо
та и молча пошел следом, выдерживая дистанцию в несколько шагов. Его молч
ание действовало на меня угнетающе, и ощущение угрозы, исходившее от бре
дущего сзади человека, не проходило.
Когда до корабля осталось метров сто и света от прожекторов стало достат
очно, чтобы рассмотреть ближайшие предметы уже не только в инфрареде, мо
е внимание привлекли странные, симметричные холмики, расположенные с дв
ух сторон от единственного широкого прохода, ведущего между растениями
к кораблю.
Когда мы покидали корабль, здесь не было никаких холмиков. Я хорошо запом
нил это место, потому что местные растения, излучавшие на радиочастоте м
ощный поток энергии, вызывали вполне оправданное беспокойство.
Я остановился, когда до подозрительных холмиков оставалось всего неско
лько шагов, и впервые с начала похода схватился за рукоятку своего оружи
я. Но было уже слишком поздно. Нападавшие хорошо выбрали место для засады,
а мое внимание было отвлечено ближайшим растением, между листьями котор
ого пробегали ветвистые электрические разряды. Со стороны людей я не ожи
дал нападения.
Четыре человека в скафандрах выскочили из своих песчаных укрытий и брос
ились на нас с двух сторон. Прежде чем я успел сообразить, что происходит,
у меня выбили оружие. Двое нападавших заломили мне руки за спину и затяну
ли на них петлю заранее приготовленной веревки.
Однако схватить штурмана так же просто им уже не удалось. Каринин шел на н
есколько шагов позади, и у него оказалось больше времени, чтобы отреагир
овать на внезапное нападение.
Вибрирующий звук энергетического разряда Ч и огненный всплеск разрыв
а расплавил песок в двух шагах от меня. Двое из нападавших упали, чтобы уже
никогда не подняться.
Этот единственный выстрел, прозвучавший с нашей стороны, вызвал у напада
вших вспышку ярости и заставил их двигаться быстрее. Второй раз штурман
выстрелить уже не успел. Силы были слишком неравными. Каринина сбили с но
г, вырвали бластер, в руках нападавших сверкнули ножи. Крик боли, раздавши
йся в моих наушниках, свидетельствовал о том, что Каринин тяжело ранен ил
и, возможно, убит.
Теперь та же участь ожидала меня самого. Я уже видел занесенное надо мной
лезвие, но ни одного звука не сорвалось с моих губ, ни одного движения, выд
ававшего страх. Да и не было никакого страха. Полное равнодушие к собстве
нной судьбе не оставляло меня с того момента, как я покинул часовню.
Может быть, это меня и спасло, вызвав секундное замешательство у человек
а, занесшего надо мной нож. А затем грозный окрик Сварисова заставил напа
давшего опустить оружие.
Сварисов, обладавший невероятной силой, схватил человека, который набро
сился на меня, и швырнул его на землю.
Ч Если кто-нибудь, без моей команды, еще раз достанет нож, я его сам приреж
у! Этот человек мне нужен живым!
Без дальнейших происшествий меня доставили на корабль.
Под камеру приспособили пустую кладовую камбуза. Раньше здесь размещал
ся запас пищевых концентратов, и отвратительный прогорклый запах въелс
я в металлопластиковые стены кладовой. Кроме того, здесь было холодно. Но,
по крайней мере, мне поставили койку и даже не пожалели рваного одеяла.
Завернувшись в него, я сел на койку и тупо уставился в поцарапанную и потр
ескавшуюся стену.
Никаких других вещей, кроме койки, в кладовке не было. Но больше всего меня
угнетало не отсутствие элементарных удобств, к которым я привык в своей
каюте, и даже не холод.
Мучительней всего оказалось полное отсутствие информации. Сварисов ст
рого-настрого запретил своим людям разговаривать со мной, и я не знал, что
произошло на корабле. Мучительные вопросы гнали от меня сон. Выжил ли пос
ле ранения штурман? Готовится ли корабль к старту? Удалось ли закончить р
емонт?
Поскольку свет в моей камере не выключали, я потерял всякое ощущение вре
мени. Охранники, приносившие пищу в виде упаковок все тех же осточертевш
их пищевых концентратов, появлялись нерегулярно. Иногда они швыряли у по
рога с десяток пакетов и исчезали на несколько дней, так и не обмолвившис
ь ни единым словом. Время для меня словно остановилось.
Все же в моем теперешнем положении была и своя положительная сторона. Та
кое полное одиночество, полная изоляция от внешнего мира и отсутствие лю
бых дел помогли мне погрузиться в свое подсознание так глубоко, как нико
гда не удавалось раньше. Путешествуя по запыленным коридорам собственн
ой памяти, я пытался найти ответ на самый важный для себя вопрос Ч что име
нно открыл я на этой планете? Что произошло со мной во время короткого и му
чительного контакта с иным разумом?
Вопреки логике, во мне продолжало жить ничем не обоснованное желание вер
нуться на вершину кратера и продолжить контакт. Возможно, я так бы и сдела
л, появись у меня малейшая возможность сбежать с корабля. Но в моем положе
нии об этом можно было только мечтать.
Я старался побольше спать, чтобы как-то скоротать медленно тянущееся вр
емя и втайне надеясь, что во сне вновь повторится тот самый зов, который за
ставил меня покинуть корабль. И вновь зазвучит мелодия знакомой песни. Н
о зов не повторялся. И даже мелодию я не мог вспомнить. Она вертелась в моз
гу, но что-то мешало прозвучать знакомым музыкальным нотам, словно сущес
твовал некий запрет, неодолимый барьер… Даже мои мысли оказались в плену
.
Все же в результате долгих усилий у меня появилась ни на чем не основанна
я уверенность в том, что происшедшее со мной Ч это только начало. Что все
еще впереди и что глубоко внутри моей памяти остался некий след, какой-то
ключ, который рано или поздно поможет мне во всем разобраться.
Я не слишком часто и лишь мимоходом задумывался о своем теперешнем полож
ении и о том, что произошло на корабле, Ч словно это меня уже не касалось. Х
отя я понимал, что в возникновении бунта была изрядная доля моей вины и чт
о мне придется нести за это всю тяжесть ответственности, если нам удастс
я вернуться на базу, это меня совершенно не трогало.
Я принял решение, весьма странное в положении беспомощного пленника. Я с
казал себе, что не улечу с этой планеты, не побывав еще раз в часовне и не по
пытавшись возобновить прерванный контакт. По сравнению с этим все остал
ьное уже не имело никакого значения.

Глава 6

Часы у меня разбили во время схватки, а может, и позже. Перед тем как меня за
пихнули в камеру, я попытайся вырваться, и тогда меня ударили по голове. Во
зможно, часы разбили специально, чтобы лишить меня ощущения времени.
Хотя вряд ли среди напавших на нас техников имелись психологи. Нападавши
е были в защитных костюмах и шлемах, но я узнал некоторых их них. Корабль
Ч это небольшой замкнутый мирок, здесь все знают друг друга. И теперь я мо
г сколько угодно строить предположения о том, что вызвало бунт на корабл
е и чем он закончился. Бесспорно лишь одно Ч без штурмана и старших офице
ров корабль не сможет стартовать.
Техническому персоналу запрещалось даже близко подходить к управляюще
й рубке Ч святая святых корабля. А это означало, что мое заключение не мож
ет продолжаться бесконечно.
Вот только время в полной изоляции тянулось слишком медленно. Я был рад л
юбому занятию. Разбитые часы пригодились. Мой мир в этих четырех голых ст
енах сжался, уменьшился до размера испорченных часов, которые внезапно п
риобрели для меня большое значение.
Я дважды пытался их разобрать, но без инструментов, действуя обломком зу
бочистки, случайно завалявшейся в кармане, мне удалось лишь снять крышку
и убедиться в том, что цельнокристаллический часовой механизм не подлеж
ит ремонту даже при наличии инструментов.
Это занятие на какое-то время отвлекло меня от мрачных мыслей.
Когда с проблемой часов было покончено, я решил, что с меня довольно. Я вст
ал и, подойдя к двери, через которую охранники, словно собаке, швыряли мне
пищу, забарабанил по ней изо всех сил.
К моему удивлению, дверь сразу же распахнулась, и на пороге возник Сварис
ов собственной персоной. За его спиной виднелись хмурые лица двоих охран
ников, вооруженных, впрочем, только холодным оружием.
Ч Почему шумим?
Вряд ли Сварисов стоял за дверью в ожидании, когда пленник начнет проявл
ять нетерпение. И я понял, что время мучительного бездействия закончилос
ь. Теперь все зависело от того, какую тактику я изберу и чего смогу добитьс
я, используя свое положение. Ведь я был единственным человеком, кроме кап
итана и штурмана, способным вывести корабль в космос.
Ч Хотел выяснить, собираетесь вы стартовать или решили навсегда здесь
остаться? Ч с наглой ухмылкой осведомился я у Сварисова.
Ч Хороший вопрос. Садись, не мельтеши у меня перед глазами, и давай все об
судим.
Он кивнул охранникам, дверь закрыли, и мы остались наедине.
Некоторое время мы молча изучали друг друга, словно бойцы на ринге перед
решающей схваткой.
Я задолго до бунта понял, что Сварисов привык командовать остальными. Ес
ть люди, от которых исходит эманация скрытой силы, независимо от того, как
ое положение они занимают в настоящий момент, Ч Сварисов был одним из та
ких людей.
Ч Хочешь курить? Или сказать, чтобы принесли тоник?
Начало было многообещающим, но мне не хотелось пить, курить же я бросил ещ
е год назад и не собирался начинать вновь. Кроме того, мне не понравился ра
звязный и излишне фамильярный тон техника. Я решил сразу же все расстави
ть на свои места.
Ч Вы ведь не тоником пришли меня угостить? Так что давайте выкладывайте,
что вам от меня нужно.
Однако Сварисов не торопился начинать разговор. Он окинул меня оцениваю
щим взглядом, достал сигареты с примесью крэга и, устроившись на койке по
удобней, выпустил целое облако вонючего дыма, которое, впрочем, сразу же з
авилось спиралью и унеслось к решетке воздухозаборника, свидетельству
я о том, что хотя бы системы очистки на корабле работали нормально.
Ч Ну, скажем, мне нужен помощник, старший офицер корабля, Ч наконец проц
едил Сварисов, продолжая внимательно рассматривать меня, словно я был ве
щью, выставленной на продажу.
Ч Вам? А что, Зунидинов подал в отставку? Ч Я спросил это со злой иронией,
но оказалось, что попал в самую точку.
Ч Он слишком злоупотреблял крэгом. Так что сейчас вы говорите с новым ка
питаном корабля.
Я усмехнулся и, по-прежнему не скрывая иронии, произнес:
Ч Поздравляю. Но прежде чем я приму какое-то решение, я должен знать, как о
бстоят дела. Не забывайте, что несколько дней меня держали здесь в полной
изоляции.
Ч Это было сделано в целях твоей безопасности. После того как штурмана с
ерьезно ранили, ты стал представлять собой слишком большую ценность.
Итак, кое-что мне удалось выяснить. Каринин остался жив, и это было очень в
ажно. Кроме
капитана, только я один понимал, что без штурмана корабль не вывести из эт
ой зоны космоса.
Ч Так что все-таки произошло? Вы захватили корабль силой. Это мне ясно и т
ак, но сколько человек остались в живых?
Ч Да все пока еще живы, если не считать тех, кого поджарил наш штурман.
Похоже, он говорил правду. Корабль, в сущности, представлял собой огромну
ю металлическую бочку, все звуки здесь резонировали и передавались по пе
реборкам, так что, если бы началась стрельба, я бы ее услышал. За те два дня,
пока продолжалась наша с Карининым экспедиция, даже ремонтные работы не
прекращали. Захватить огромный корабль в том случае, если бы даже часть е
го команды оказала сопротивление, за два дня невозможно. Так что же здесь;
черт возьми, произошло? Это следовало выяснить, прежде чем решить, как вес
ти себя дальше.
Ч Предположим, я поверю, что Зунидинов, накурившись крэга, в порыве раска
яния передал вам управление кораблем, и вся команда молча с этим согласи
лась. Вы бы в это поверили? Ч неожиданно спросил я. И тут же пояснил: Ч Я не
собираюсь участвовать в бунте, отягощенном убийствами.
Мое заявление явно не понравилось Сварисову. Презрительная усмешка исч
езла с его лица, покрытого следами ожогов и шрамами от былых потасовок, се
йчас он смотрел на меня так, как смотрят на пойманное насекомое, решая, при
шпилить ли его булавкой или пока повременить.
Ч Ладно. Ты все равно узнаешь, как обстоят дела. Мы захватили нижние поме
щения. Все верхние палубы остались без воды, без пищи и без света. Их хвати
ло на три дня. Потом они приняли все наши требования. Зунидинов всем поряд
ком надоел, и теперь весь корабль принадлежит мне. Пока, как я уже говорил,
обошлось без крови, а что будет дальше Ч во многом зависит от тебя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50