Аманду тоже
ждало прекрасное будущее Ц красавец-муж, наследство и поездка за море.

После этого они купили сласти для миссис Лей Ц сердце из розового фрукт
ового сахара на голубой ленте со словами «Верное сердце», написанными же
лтыми буквами.
Мисс Робинсон казалась очень помолодевшей и похорошевшей, и Аманде поду
малось: если бы она пожила здесь, на ярмарке, то стала бы такой привлекател
ьной, что нашла бы мужа.
Палатка со сладостями находилась на краю ярмарки, и на помосте рядом с не
й стояли несколько мужчин и женщин.
Ц Что это такое? Ц спросила Аманда. Ц Кто они? Взглянув, мисс Робинсон от
ветила:
Ц А, это рабочий люд... предлагают свои услуги.
Ц Нанимаются в услужение?
Ц Они хотят предложить себя... в качестве слуг.
Ц Продаются! Ц воскликнула Аманда. Ц Как сласти у женщины в киоске! Как
куски бычьего мяса!
Ц Какие глупости! Ц возразила мисс Робинсон. Ц Пойдемте. Но Аманда не д
винулась с места. Она хотела поближе узнать об этих нанимающихся людях, п
отому что она не могла избавиться от мысли о том, как бы это она стояла там,
прося нанять ее и дать работу Ц любую работу у неизвестных ей людей.
Теперь она чувствовала себя неловко за свое недавнее ощущение счастья. Н
екоторые из людей были явно испуганы. Две маленькие девочки Ц им было не
больше десяти лет Ц жались друг к другу, стараясь не заплакать. Рядом рос
лый мужчина демонстрировал свои мускулистые руки; а одна девушка, черног
лазая и полноватая, с распущенными волосами, кокетливо улыбалась стоявш
ему около нее и расспрашивавшему ее мужчине. Аманда увидела, что этот чел
овек ущипнул ее, а девушка рассмеялась.
Ц Что вы там разглядываете? Ц спросила мисс Робинсон. Ц Пошли немедлен
но.
Но Аманда перевела взгляд с девушки на юношу, с отсутствующим видом нело
вко стоявшего тут же; он выглядел убитым, потому что, в то время как осталь
ные усердно показывали свои способности, он робел. Возмущение, злость и о
тчаяние сменили ее радость, ибо Аманда узнала в жалком, стоящем с безутеш
ным видом юноше Ц Уильяма.
Мисс Робинсон дергала ее за руку.
Ц Идемте попробуем имбирную коврижку.
«Ему бы не хотелось, чтобы я видела его», Ц думала Аманда, следуя за гувер
нанткой.
Вся радость от ярмарки для нее пропала; жизнь не прекрасна, она безобразн
а. Возбуждение от этого дня, очарование Саломеи Ц все пропало, осталось л
ишь горестное лицо Уильяма.
Имбирная коврижка застревала у нее в горле. Что там происходит, на этом то
рговом помосте? Кто нанял Уильяма?
Ц Ты уже коврижку не хочешь? Ц спросила мисс Робинсон. Ц На тебя не угод
ишь!
Ц Мисс Робинсон, пойдемте в ту сторону...
Ц Но мы только что оттуда пришли. Нам незачем идти обратно.
Ц Но мне хочется...
Ц Я никогда не слышала ничего глупее. Мы должны найти Стрита. Уже пора в о
братный путь.
Но Аманда не могла не вернуться к помосту для найма работников. Убежала, к
ак трусиха. Она должна была подождать и посмотреть, что будет; она должна б
ыла поговорить с ним, сказать, что переживает вместе с ним.
Мисс Робинсон разглядывала на прилавке какие-то ленты. Аманда повернула
сь и побежала, расталкивая толпу и почти ничего не видя из-за слез. Прибеж
ав к помосту, она горестно застыла около него, так как Уильяма там не было.
Но почти тотчас она его увидела. Он стоял к ней спиной, но она поняла, что он
был бесконечно печален, бесконечно подавлен. Он шел позади человека, о ко
тором Лилит сказала Аманде, что это фермер Полгард.
Она стояла, глядя, как Уильям шел за фермером к поджидавшей их двуколке. В
двуколке сидела женщина. У этой небольшой женщины был злобный вид; черна
я шляпа делала ее лицо жестоким. Аманда поняла, что это, должно быть, жена ф
ермера, прогонявшая Лилит и Уильяма из-за стола, когда они еще не насытили
сь.
Уильям забрался в двуколку. А Аманду звала мисс Робинсон, но она не слышал
а и очень удивилась, увидев раскрасневшуюся и негодующую гувернантку ок
оло себя. Мисс Робинсон потрясла ее за плечо.
Ц Что на вас нашло? Убегать ни с того ни с сего! Вовремя я вас увидела. В чем
дело? В чем дело?
Аманда посмотрела грустными глазами в лицо мисс Робинсон, но ничего не с
могла ей объяснить.
Ц Я не понимаю вас. Убежать, не сказав ни слова! Так... так бессмысленно... так
своевольно. Идемте немедленно, мисс.
Они пошли искать Стрита, а когда сели в экипаж, то Аманда обнаружила, что в
этой суматохе потеряла лакомство, которое мать просила купить для нее.
Ц Какая беззаботность! Какая неблагодарность! О Боже, какой трудный реб
енок, Ц вздыхала мисс Робинсон.
Но Аманда ее не слушала; она тихонько плакала, пока экипаж вез их по просел
очным дорогам.

3

Ферма Полгардов была одной из крупнейших в округе, а также одной из самых
богатых. Одни говорили, что это благодаря умению фермера, Джоза Полгарда;
другие считали, что источником является скупость Энни.
Полгардам повезло. У них было две дочери, работавшие на ферме и выполнявш
ие всю женскую работу по дому; а также три сына, занимавшиеся тяжелой мужс
кой работой. Энни постоянно ворчала; ей нужна была еще одна дочь для молоч
ной фермы, и если бы она могла родить еще двух или трех сыновей, то не было б
ы нужды нанимать работников.
Она была маленькой женщиной, эта Энни Полгард, а ее муж Джоз был крупным му
жчиной и вспыльчивым тугодумом, гнев которого бывал безудержным и ярост
ным, как у его быков. На ферме все, кроме Энни, боялись его; но все знали, что о
н боится Энни. Не то чтобы его сыновья не могли дать ему отпор. Том и Гарри б
ыли так же по-бычьи сильны, как и отец, а Фред, тонкий и низкорослый как мать
, был выносливым и гибким. Что касается двух работников, Джима Берке и Уиль
яма Треморни, то, хотя они и не были задирами, как Полгарды, в силе они им не
уступали. Всем было ясно, что, если они не угодят Джозу Полгарду, их могут п
рогнать с фермы, поэтому они сносили рукоприкладство. Ни один человек Ц
если только у него не было собственного дохода Ц не мог спокойно думать
о будущем без работы, что значило и без хлеба; а в те трудные времена любая
доступная работа, независимо от связанных с нею тягот, была нарасхват.
Полгарды это прекрасных понимали и полностью использовали преимуществ
а своего положения.
От Джоза поэтому все сносили, но радовались, узнав, что ему досталось от ег
о маленькой строптивой жены. Сила Джоза была очевидна. Он был высокого ро
ста, плотный, смуглый мужчина с густой копной вечно торчавших в стороны ж
естких, черных волос. Черные волосы, казалось, покрывали все его тело Ц он
и вылезали из ворота рубахи, торчали из носа и ушей, сплошь покрывали его л
опатообразные руки. Когда он с пыхтением ходил по ферме Ц а дышал он тяже
ло, Ц он был похож на какое-то животное, дикое животное неизвестной и отт
алкивающей породы. Он, бывало, разъезжал или ходил по ферме с кнутовищем в
руках, которым с удовольствием колотил своих лошадей, своих собак и свои
х работников и работниц. Было приятно сознавать, что он боится Энни.
Но еще страшнее, чем фермер, была его жена. Возможно, потому, что сила ее исх
одила из таинственного источника. Джоз являл собой образец жестокого че
ловека, а в Энни, по общему мнению, сидел дьявол. Ее резкий голос слышался и
з кухни и молочной фермы Ц исключительно ее владений. Если ферма Полгар
дов была чистилищем, то кухня и молочная ферма были сущим адом.
Об Энни рассказывали следующее: она пришла на ферму двадцать пять лет то
му назад с отцом, рабочим без постоянной работы, ходившим в поисках случа
йных заработков по всем деревням. Джоз был тогда молодым человеком, толь
ко что унаследовавшим от отца эту ферму. Рассказывают, что они пришли на ф
ерму Полгардов и Джоз дал ее отцу работу в поле на несколько дней, а Энни, к
ак он сказал, может пригодиться в доме. Они спали в одном из амбаров, по кра
йней мере старик спал, так говорила Милли Тардер, которая вела в то время х
озяйство и надеялась выйти замуж за Джоза; но Энни, не теряя времени, собла
знила Джоза. Милли негодовала! Энни! Ни кожи, ни рожи, ни привлекательности
, а по ее лицу любой мужчина, если у него есть мозги, мог увидеть, что она стр
оптивая. У Джоза их, конечно, маловато, но он бы должен был даже с этой малос
тью понять то, что так заметно.
«Это было ненормально, Ц говаривала Милли даже теперь. Ц Она была не во в
кусе Джоза». Но даже если он и позабавился, он мог бы завершить это подобаю
щим образом. Нет, это было ненормально. Энни его околдовала. Она заявила: «
Джоз Полгард, мне суждено стать хозяйкой этой фермы». И через два месяца т
ак и случилось.
С фермой что-то сделалось, когда она пришла. Масло стало лучше, коровы ста
ли давать больше молока. Что-то там было неладно, говорила Милли; но ведь М
илли была пристрастна, потому что ей велено было убраться в тот самый ден
ь, когда Энни стала хозяйкой фермы.
Она была скупа, следила за каждым куском, чтобы никто лишнего не съел. «Уди
вительно, Ц говаривала Милли, Ц что она не заставляет соскребать грязь
с башмаков и пускать ее в дело».
Джоз после женитьбы стал хуже. Казалось, что за ее власть над ним он должен
отомстить другим. Он не такой языкастый, как она, но у него крепкая рука и к
улак, как дубинка; и силен он, как бык, пусть даже мозги у него, как у осла. Есл
и даже его ферма и была самой хорошей в округе, то менее удачливые, бывало,
посмеивались и говорили: «Возможно, и так, но ведь с Энни Полгард в придачу
!»
В это хозяйство приехал Уильям в тот октябрьский день. Только для того, чт
обы не работать на этой ферме, предложил он свои услуги нанимателям на яр
марке, и нелепо, что все-таки Полгарды его наняли. Он был чувствительным и
нервным и теперь казался подавленным и униженным. Тем не менее сведения,
сообщенные ему Лилит, о том, что он является внуком старого мистера Лея, по
ддерживали его в течение ужасных месяцев Ц они и дружба с Томом Полгард
ом, старшим из сыновей фермера.
Длинные рабочие дни начинались, едва светало небо. Наполеон, мальчик из р
аботного дома, которому приходилось хуже, чем всем, имел обязанность под
нимать их. Наполеоном его звали шутя, в работном доме было слишком много В
еллингтонов. Ему было одиннадцать лет; спал он в хибарке, которая была нес
равненно хуже амбара, где спали наемные рабочие. Энни Полгард, распоряжа
вшаяся этими делами, истово верила в необходимость классового разделен
ия. Она была маткой в этом трудолюбивом улье; фермер был супругом-утешите
лем, обладавшим большой властью, но подчинялся ей; ниже рангом были сынов
ья, полностью подчинявшиеся ей и своему отцу; далее шли дочери; много ниже
их всех находились наемные рабочие; а где-то ниже скота было место малень
кого Наполеона.
Говорили, что Наполеон полоумный, но это было не так: просто когда он сталк
ивался с кем-нибудь из старших, то от страха немел. В жизни он не знал ничег
о, кроме горя, полуголодного существования и физического насилия с тех п
ор, как себя помнил, поэтому у него постоянно был взгляд больного животно
го, ожидающего удара. Он любил всех, проявивших к нему доброту, а Уильяма п
росто боготворил за сострадание и отзывчивость, за то, что он был первым, п
оказавшим бедному Наполеону, что в этом горестном мире существуют подоб
ные чувства и переживания.
Наполеон работал всего лишь за содержание; это должно было продолжаться
три года и называлось «быть в обучении»; после этого он имел право зараба
тывать три пенса в неделю. Он знал, что никогда их не получит, потому что по
сле трех лет его выставят на все четыре стороны, а Энни Полгард обратится
снова в работный дом за другим мальчиком «для обучения». Наполеону никог
да не позволялось садиться за стол; он забивался в какой-нибудь угол, а ко
гда кормление за столом заканчивалось, на одну из тарелок собирались объ
едки и отдавались ему. Уильям не однажды клал себе в карман кусок ячменно
го хлеба, а потом незаметно отдавал мальчику.
Обязанностью Наполеона было просыпаться с рассветом и будить наемных р
аботников. Они должны были подоить коров до завтрака, состоявшего из «ла
зурной похлебки с утопленниками». Позднее Энни Полгард прибавила по кус
ку ячменного хлеба, потому что Джим Берке уже в начале дня упал от голода в
обморок и, хотя можно было предположить, что Энни Полгард скажет: «Возьме
м другого работника, у которого хватит ума не падать в обморок в начале дн
я», она смекнула, что рабочих, как и собак, надо кормить.
Работали без передышки все утро Ц Джоз за этим следил. Потом в полдень на
ступал перерыв на обед, и снова работа до четырех, когда они пили домашнее
пиво с куском черствого хлеба. На ужин работникам давался кусок пирога с
большой кружкой сидра.
Уильям в те дни жил с каким-то туманом в голове от горя; его оскорблял не тр
уд, оскорбляло унижение. Никто, размышлял он, не имеет права обращаться с д
ругими людьми так, как обращается с ними Джоз Полгард. Он всегда помнил, чт
о, как бы ни тяжелы были его личные страдания, страдания Наполеона были ос
трее. Временами Уильям подумывал оставить ферму, убежать куда глаза гляд
ят. А пока старался облегчить Наполеону жизнь.
Том Полгард болтал с ним, когда они приводили в порядок зеленую изгородь
или готовились к окоту овец. Будучи смелым, Уильям делился с Томом своими
мыслями; он упомянул даже тех рабочих из Толпадла, которые так взбудораж
или его воображение. Том слушал или делал вид, что слушает. Изредка он кива
л головой и говорил: «Это так» или «Тут ты прав». Но Уильяму казалось, что е
го мысли были далеко. Однажды Уильям обнаружил подлинную причину дружбы
Тома.
Это было в декабре, и они сбивали лед в кормушках для скота, когда Том сказ
ал:
Ц Побудь пока здесь. Если отец спросит, где я, скажи ему, что я пошел к боль
шому полю за кроликом, ладно?
Он ушел с довольным выражением лица, но, когда несколько часов спустя уви
дел Тома снова, на лице его был рубец от удара и выглядел он мрачным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54