– Может, вы торговец наркотиками или еще кто.– Черт возьми! – взорвался Карелла. – Тогда сходите за ордером на обыск.– Мне он не нужен, – сказал спокойно полицейский. – Либо вы позволите мне обыскать вас, либо я огрею вас дубинкой по голове и оттащу в участок как бродягу. Так как?Полицейский не стал ждать ответа. Он начал постукивать дубинкой по куртке Кареллы, и первое, на что он наткнулся, был револьвер калибра ноль тридцать восемь. Полицейский задрал куртку Кареллы.– Эй! – заорал он. – Это еще что такое?Его голос можно было услышать на другом конце парка, а не то что в пяти метрах. Карелла заметил, как парень широко раскрыл глаза, а полицейский уже размахивал револьвером, будто саблей. Увидев это, парень прищурился и исчез за углом здания.– Что это такое? – снова заорал полицейский, схватив Кареллу за руку.Карелла услышал шаги парня, убегающего по асфальтовой дорожке. Парень смылся, Болто не появлялся. День пошел к чертям собачьим.– Я с вами говорю! – кричал полицейский. – У вас есть разрешение на это оружие?– Меня зовут, – начал Карелла медленно и отчетливо, – Стивен Карелла. Я детектив второго класса, работаю в восемьдесят седьмом участке, вы только что помешали мне задержать подозреваемого, который мог оказаться толкачом наркотиков.Красное лицо полицейского слегка побледнело. Карелла посмотрел на него презрительно и сказал:– Продолжай в том же духе, паникер. Глава 12 Перо.Всего-навсего перо, но оно, возможно, было самым важным вещественным доказательством, найденным в комнате, где была зарезана Мария Эрнандес.Есть очень много разных перьев.Есть перья куриные, утиные, перепелиные, гусиные, вороньи и даже писчие.Все перья разделяются на две группы – на контурные и на пух.Перо, найденное в комнате, было пуховым. Его, собственно говоря, и пером-то не назовешь.Пуховое перо, найденное в комнате, отмочили в мыльной воде, промыли под краном, потом вымыли в спирте и положили под микроскоп.У пера были длинные узлы с вытянутыми отростками.У ласточек узлы конические и близко расположенные.У болотных птиц узлы заостренные или конические, щетинки опущенные, но твердые.У лазающих птиц на узлах по четыре очень вытянутых отростка.У водоплавающих птиц очень крепкие узлы с тупыми отростками.У птиц из семейства куриных перья такие же, как у болотных птиц.У голубей... У голубиных перьев длинные узлы с вытянутыми отростками.Перо, найденное в комнате, оказалось голубиным.Единственная подушка в комнате была набита утиным пухом. Найденное перо к этой подушке отношения не имело. Его нашли в пятне крови, поэтому весьма вероятно, что его оставил именно убийца, а не кто-то из более ранних посетителей.Если к одежде убийцы пристало голубиное перо, то не исключено, что он был голубятником.Поэтому полицейским осталось только проверить всех голубятников в городе.Такая задача под силу только птицам. * * * В пятницу 22 декабря универмаги были переполнены. Берту Клингу толпа даже нравилась, поскольку она позволяла ему быть поближе к Клер Таунсенд, а ни к какой другой девушке в мире он не хотел бы быть ближе, чем к Клер. С другой стороны, цель их визита – купить подарки для дяди Эда и тети Сары, которых Клинг никогда не видел, и чем скорее задача будет выполнена, тем лучше, после этого они с Клер смогут провести остаток дня вдвоем, несуматошно. У него, в конце концов, выходной, и в такой день ему не хотелось болтаться по магазинам даже с Клер.Во всей толпе, казалось Клингу, нет более красивой пары, чем они с Клер. В Клер была бездна энергии, столько энергии он раньше видел только у спортивных инструкторов. Но у тех были могучие торсы и большие бицепсы. Клер ничем не походила на спортивного инструктора, разве что неуемной энергией.По мнению Клинга, Клер была самой красивой женщиной в мире. Во всяком случае, самой красивой из тех, кого он встречал. Она была брюнеткой. Но брюнетки бывают разные. Клер была настоящей брюнеткой, совершенно черноволосой. Кроме того, надо сказать о светло-карих глазах и черных бровях дугой, светлой коже испанской дворянки и высоких скулах индианки, прямом носе и пухлых губах. Она была самой красивой женщиной в мире. Или не была, впрочем, это не важно, достаточно того, что так думал Клинг.Еще он думал, что у нее внутри есть мотор.И его удивляло, что этот мотор не уставал, а все работал и работал, покупая подарки для кузена Перси и бабушки Элоизы. Себя он ощущал мелким суденышком, идущим в фарватере большого парусного корабля.– Жаль, что ты не видел мой подарок тебе, – сказала она.– А что за подарок? – спросил он.– Золотая кобура для твоего ненормального оружия.– Для револьвера?– И кусок мыла для твоих грязных мыслей.– Спорим, что я могу за десять минут выполнить нормативы для детектива второго класса на одних магазинных воришках, – сказал он.– Только не лови молодых блондинок.– Клер...– Посмотри, какие перчатки! Всего два доллара девяносто восемь центов, они прекрасно подойдут...– Кузине Антуанетте из Каламазу. Клер...– Только после того, как я куплю эти перчатки.– А откуда ты знаешь, что я собирался сказать?– Ты хочешь покончить побыстрее с этой ерундой и выпить чего-нибудь, разве не так?– Так.– Я и сама этого хочу, – сказала Клер. А потом добавила: – Ты должен радоваться. Когда мы поженимся, всю эту ерунду придется покупать тебе.Тема женитьбы всплыла впервые, и идущий в фарватере Клинг не сразу осознал случившееся. Пока до него дошло сказанное, Клер уже успела купить понравившиеся перчатки и теперь вела его на верхний этаж универмага. Там было полным-полно матрон со свертками.– Здесь можно получить только сандвичи, – сказал Клинг. – Пошли, я провожу тебя в уютный бар.Бар оказался не столько уютным, сколько задымленным.Когда к ним подошел официант, Клинг заказал виски со льдом, а затем посмотрел вопросительно на Клер.– Коньяк, – сказала она, и официант ушел.– Ты действительно собираешься выйти за меня замуж? – спросил Клинг.– Не надо, – попросила Клер. – Меня так переполняет радость от предстоящего Рождества, что твое предложение просто убьет меня.– Но ты действительно любишь меня?– Разве я когда-нибудь говорила такое?– Нет.– Тогда почему ты так спешишь?– Потому, что уверен, что ты меня любишь.– Уверенность – это прекрасно, однако...– Любишь?Клер неожиданно посерьезнела.– Да, Берт. Люблю, дорогой. Очень сильно.– Тогда... – У него отнялся язык. Он глупо ухмыльнулся и положил свою ладонь на ее руку.– Я развратила тебя, – сказала она с улыбкой. – Теперь, когда я в твоей власти, ты станешь невыносимым.– Нет, никогда.– Знаю я вас, полицейских, – настаивала она. – Вы жестокие, звероподобные и...– Нет, Клер, нет!– Да, да. Ты меня вызовешь на допрос и...– О Боже, Клер, я люблю тебя, – сказал он с грустью.– Да, – ответила она с довольной улыбкой. – До чего же нам повезло, Берт. * * * – Тебе повезло, – сказал мужчина.Болто кисло посмотрел на него.– Ты думаешь?– Мог и загреметь. Сколько при тебе было?– Около унции. Но дело не в этом. А в том, что запахло жареным.– Мы ведь этого и хотели.– Слушай, дружище, черт с ним, с жареным, но свой зад я подставлять не намерен.– Тебя же не схватили?– Нет, но только потому, что я держал ухо востро. – Болто прикурил сигарету и выпустил облако дыма. – Ты что, не понимаешь, что я говорю?– Отлично понимаю.– Тот тип из полиции искал меня! Это значит, они что-то пронюхали и, видимо, знают, что произошло в комнате Аннабелля.– Знают или не знают – мне плевать.– Опять ты за свое. Валяй, играй в хладнокровие. Только помни, что мы уже по уши увязли, и пора кончать. Звони и делай все, как решили. Пора кончать.– Позвоню, когда буду готов, – сказал мужчина. – Я только сначала поднимусь и проверю голубей. В такую холодную погоду...– Чтоб они сдохли, твои проклятые голуби, – сказал Болто.– Голуби – хорошие птицы, – спокойно возразил мужчина.– Ладно, иди к своим голубям. Сожри их. Делай, что хочешь, но только позвони Бернсу. Давай уладим это дело. Не забывай, со всем этим меня связывает только...– Тебя с этим многое связывает!– Ничего ровным счетом! Это я и пытаюсь тебе вдолбить. Ты много наобещал, но пока я что-то ничего не вижу. Только полицию на хвосте. Где теперь твои обещания? Что стряслось с твоей великой идеей? Черт побери, в конце концов, кто тебе сказал, что щенок Бернса наркоман?– Ты, Болто.– То-то и оно. Долго ли мне ждать обещанного?– Ты же получил рынок Аннабелля.– Дерьмо! – крикнул Болто с остервенением. – Ты говорил о большом деле. И где же оно? Разве я не сделал все, как ты велел? Разве я не рисковал головой, договариваясь с девчонкой Эрнандес? Ты думаешь, легко было уговорить ее?– Думаю, легко. Достаточно было помахать перед ее носом двадцатью пятью долларами.– Нет, ошибаешься. Посложнее. Этот мальчишка был ее братом. И, я уверен, она не догадалась, что он не по своей воле ушел на тот свет. Как бы то ни было, хороший был парнишка. И зря ты с ним так.– Другого выхода не было.– У тебя было много выходов, – сказал Болто, – но я даже не хочу об этом говорить. Я ничего не желаю знать об убийстве, ничего. Аннабелль и его сестра – это твоя проблема. Не моя. Зачем тебе было резать...– Заткнись!– Ладно, ладно. Я только говорю, что в проклятом восемьдесят седьмом что-то пронюхали, и я должен подумать о собственной безопасности. Не собираюсь садиться из-за тебя или кого-нибудь еще. Если этот детектив начнет приставать ко мне, я никуда с ним не пойду. Никому не позволю обрабатывать себя в участке.– А что ты сделаешь, Болто, если полицейский попытается арестовать тебя?– Убью сукина сына.– Кто-то говорил, что ничего не желает знать об убийстве.– Я говорю о тех помоях, в которых купаешься ты. Я умываю руки. Но сначала я хочу получить обещанное. За наводку, во-первых, и за договоренность с девчонкой Эрнандес, во-вторых. Без меня ты бы никогда...– Ты получишь все, что обещано. Знаешь, в чем твое слабое место, Болто?– Нет, расскажи. Умираю как хочется услышать.– Ты мелко мыслишь. Работаешь по-крупному, а все еще считаешь, будто роешься в помойке.– Ну, конечно, ты у нас витаешь в облаках. Поздравляю. Извини меня за помойку.– Начинай думать крупно, дурак. Как только я объясню Бернсу...– Когда? Позвони ему, слышишь? Давай закончим дело.– Только после того, как проверю голубей. * * * – Проверь у подсадных уток, – орал Бернс в переговорное устройство. – У тебя же есть осведомители, почему ты юс не используешь, Стив?На другом конце переговорного устройства Карелла терпеливо вздохнул – он не понимал причин необычного раздражения Бернса в последние дни.– Пит, я поговорил со всеми нашими осведомителями. Никто из них не знает человека по имени Болто. Сейчас я жду звонка от Дэнни Гимпа. Как только я...– Неужели никто и никогда на нашем участке не слышал об этом Болто! – кричал Бернс. – Не могу поверить, чтобы отдел из шестнадцати детективов не мог найти вшивого толкача, который мне нужен. Извини, Стив, я не могу в это поверить.– Но это так...– Ты узнавал в других участках? Человек не может возникнуть из воздуха. Такого не бывает, Стив. Если он толкач, на него должно быть досье.– Он может оказаться новичком.– Тогда надо поискать в картотеке малолетних правонарушителей.– Нет, я проверил, Пит. Может, Болто – это прозвище. Может...– Зачем тогда мы держим картотеки кличек и прозвищ?– Не горячись, Пит. Возможно, он еще совсем свеженький, какой-нибудь молодой хулиган, только что вошедший в дело. Поэтому и досье нет.– Молодой хулиган вдруг становится толкачом, и ты мне говоришь, что его нет в картотеке?– Пит, ему необязательно там быть. Вполне возможно, что он никогда не попадал в переделки. По улицам шляются сотни мальчишек, которых нет в картотеке.– Что ты мне пытаешься объяснить? – смазал Бернс. – Что не можешь найти мелкую шпану, так, что ли? Этот Болто получил клиентов Эрнандеса, вот тебе и причина убийства.– Если бы у Эрнандеса была большая торговля, то это могло стать причиной. Но, Пит...– У тебя что – есть другое объяснение?– Нет, пока, нет.– Тогда найди мне Болто!– Пит, ты говоришь со мной так, будто я...– Я пока еще командир отдела, Карелла, – перебил его Бернс.– Хорошо. Послушай, я вчера встретил парня, который хотел купить героин у Болто. Я помню, как он выглядит, и постараюсь отыскать его сегодня. Но сначала позволь мне дождаться звонка Дэнни Гимпа.– Ты думаешь, этот, которого ты встретил, знает Болто?– Вчера он сказал, что не знает, и ужасно запаниковал, когда увидел полицейского. Но, возможно, с тех пор он уже встретился с Болто и выведет меня на него. Дэнни должен позвонить в ближайшие полчаса.– Хорошо, – сказал Бернс.– Я не понимаю, почему ты так нервно относишься к этому делу, – недоуменно произнес Карелла. – Ничто пока на нас не давит...– Я отношусь так к каждому делу, – сухо ответил Бернс и закончил разговор.Он сидел за столом и смотрел в угловое окно, выходящее в парк. Усталый и печальный, он ненавидел себя за придирки к своим сотрудникам, за то, что скрывает от них важные сведения, которые могли бы помочь Карелле в расследовании. Он снова задавал себе вопрос и снова не мог на него ответить: что делать?Поймет ли Карелла? Или же, как и следует умному полицейскому, вцепится в эти отпечатки пальцев, которые выведут его к убийце по имени Ларри Бернс?«Чего я боюсь?» – спросил себя Бернс.И, отвечая себе, вновь впадал в уныние. Он знал, чего он боится. В последние несколько дней он познакомился с новым Ларри Бернсом. Новый человек, замаскировавшийся под его сына, оказался не очень приятным. Он его совсем не знал.Этот человек мог убить другого.«Мой сын, Ларри, мог убить мальчишку Эрнандеса», – подумал Бернс.На столе зазвонил телефон. Он подождал немного, потом круто повернулся на вращающемся кресле к столу и поднял трубку.– Восемьдесят седьмой участок, – сказал он. – Лейтенант Бернс слушает.– Лейтенант, это Кассиди из дежурки.– Что там, Майк?– Вам звонят.– Кто?– Тип какой-то. Себя не называет.Бернс почувствовал резкую боль в спине. Боль медленно расползалась и слабела.– Он... он со мной хочет поговорить?– Да, сэр, – сказал Кассиди.– Хорошо, подключи его.Бернс ждал. Ладони его вспотели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18