Когда дверь за Грейсом закрылась, Илона сунула руку в карман и извлекла оттуда небольшую белую карточку.
— Я нашла ее как раз перед твоим приходом. Джо сказал мне, что ты зайдешь. Это то, что тебе нужно?
Я кивнул.
На карточке было напечатано: «Гарольд Уэлч». Слово «детектив» располагалось строчкой ниже. На лицевой стороне карточки больше ничего не было. Зато на обратной я увидел надпись: «Мотель „Ранчо“, коттедж номер 12».
— Послушай, Шелл, — сказала Илона, — если ты поторопишься, то можешь успеть вернуться сюда до закрытия.
— Прекрасная мысль, только вряд ли мне удастся ее осуществить, — откликнулся я.
— Но ты все же попытайся. А теперь тебе лучше идти — нам ведь с Дэном нужно закончить представление.
И тут все мое тело охватила дрожь. Вдруг я почувствовал резкую боль в желудке и непроизвольно наклонился вперед. Лицо мое исказила гримаса боли, а тело бил озноб.
— Что с тобой, Шелл? — испуганно воскликнула Илона.
— Не знаю. Должно быть, растянул мышцы... — пробормотал я.
— У тебя, наверное, растяжение связок.
— Наверное. Кэбот все-таки хорошо стукнул меня, но я не заметил куда. Нет, дело не в этом. Я наглотался воды, в которой не было ни капли бурбона. Что повергло мою нервную систему в шок.
Илона улыбалась, но мне было не до смеха. Я вспомнил, что боль и озноб во всем теле возникали уже дважды. Но события, происходившие в последние несколько минут, настолько захватили меня, что я не обратил на это внимания. Меня знобило, но я решил, что просто замерз в мокрой одежде, и, пожелав Илоне сыграть так, чтобы все со стульев попадали, я попрощался и ушел.
Полчаса спустя, отыскав в телефонном справочнике адрес мотеля «Ранчо», я подъехал к нему и вскоре уже разговаривал с заспанным владельцем. Он с изумлением воззрился на мою мокрую одежду, но я объяснил, что упал в озеро в парке Макартур, и он удовлетворился этим объяснением. «Ранчо» представляло собой мотель, состоявший из двенадцати коттеджей и расположенный на Грейндж-стрит недалеко от Лос-Анджелеса. Владелец, человек по имени Брэнд, сказал, что он помнит мистера Уэлча, но не видел его уже больше недели; Уэлч велел его не беспокоить, он даже просил, чтобы к нему не приходила горничная, пока он сам ее не вызовет.
— Я думаю, у него там жила какая-то красотка, — продолжал мистер Брэнд.
— Да? И кто же это, вы знаете? — поинтересовался я.
Брэнд покачал головой.
— Я даже не знаю, действительно ли у него жила женщина. Но обычно именно по этой причине мужчины отказываются от услуг горничной и просят их не беспокоить.
Коттеджи представляли собой отдельные домики, и Брэнд проводил меня к двенадцатому коттеджу. Он постучал, но ответа не последовало.
— Наверное, он куда-то ушел, — объяснил мне Брэнд. — Я говорил вам, что не видел его уже давно. Наверное, расследует какое-нибудь дело — ведь он детектив, вы знаете.
— Да, знаю.
Брэнд посмотрел на меня при свете фонарика.
— Вы больны?
— Нет, я здоров. За последние полчаса меня несколько раз прихватывали рези в желудке, — объяснил я. — Но теперь они сменились ноющей болью, сопровождаемой легким ознобом.
Мистер Брэнд открыл дверь и нажал выключатель на стене.
— Я знаю, что вы тоже детектив, — сказал он, — но мне все-таки не нравится... О мой бог!
Взглянув в комнату, я увидел то, что так напугало владельца мотеля. Справа от нас была ванная, дверь в нее была открыта, и на полу лежало распростертое тело, половина которого находилась в ванной, а другая — в коридоре.
Я подошел к трупу и потрогал его руку. Она легко сгибалась, значит, трупного окоченения не было. Однако я догадался, что его убили несколько дней назад; ведь трупное окоченение через какое-то время проходит. Я осмотрел лицо убитого и увидел четко выраженные признаки цианоза — синюшный оттенок кожи.
Убитый соответствовал описанию Гарри Уэлча — у него были густые темные волосы, седые на висках, и тонкие черные усики. Но я все равно спросил мистера Брэнда:
— Как по-вашему, это Уэлч?
Брэнд приблизился и, наклонившись над телом, не скрывая отвращения, посмотрел убитому в лицо.
— Да. Но что это с ним? Посмотрите на цвет его кожи, это... — Тут в его горле заклокотало, как будто его вот-вот вырвет.
— Это цианоз, — объяснил я. — Один из признаков отравления цианистым калием. Позовите-ка лучше полицию.
Хозяин мотеля ушел. Я увидел, что помятый воротник белой рубашки, в которую был одет Уэлч, расстегнут; галстука на нем не было. На детективе были коричневые брюки и коричневые ботинки.
Со стороны могло показаться, что Уэлч прилег отдохнуть после тяжелого рабочего дня. Наверняка его отравили. Самоубийство было настолько маловероятно, что я не стал принимать эту версию во внимание.
Ничто в доме не подтверждало предположения Брэнда о том, что детектив жил здесь не один. Я поискал тарелки и чашки, из которых он ел и пил, но не нашел, зато в ящике кухонного стола обнаружил бумажник убитого. Щелчком пальца я распахнул его и сквозь прозрачную пленку, покрывавшую удостоверение личности, принялся изучать его.
Да, убитый работал частным детективом. Лицензия была выдана в штате Калифорния. Его звали Гарольд М. Уэлч, а проживал он в городе Фресно. Наконец-то я выяснил, откуда он.
Глядя на неподвижное тело на полу, я задумался, кто мог убить Уэлча. Я догадывался, почему его убили. Иными словами, мотив убийства был мне ясен. Но меня смущал тот факт, что Уэлча отравили цианистым калием, который был обнаружен и в бутылке с молоком у Илоны Кэбот.
И тут я вспомнил слова Джонни Кэбота, произнесенные им в театре «Вестландер»: «Если бы я захотел кого-нибудь убить, я бы не стал прибегать к яду, я бы просто пристрелил». Интересно, откуда он узнал, что человек, покушавшийся на жизнь его жены, использовал именно этот яд?
Я обдумал это обстоятельство. У меня создалась полная картина преступления, и я понял, какую роль играли в ней Джонни Кэбот и все три Илоны. Но для полного ее подтверждения мне нужно было получить кое-какие доказательства. Нужно было только добраться до дому и позвонить во Фресно.
Когда я вошел в свою квартиру, Кэрол Остин все еще была там. Я оценил это; честно говоря, я бы не очень сильно удивился, если бы она не дождалась моего возвращения. Когда я вошел, она ничего не сказала, а только молча уставилась на меня.
— Привет, — бросил я. — Я все думал, застану ли тебя здесь или нет.
Только после этих слов она улыбнулась и, как мне показалось, немного расслабилась.
— Ты же знал, что я буду тебя ждать. А что ты делал? — Тут ее голубые глаза расширились от изумления. — Что с твоей одеждой? Там что, идет дождь?
Я подошел к дивану и, усевшись, поднял телефонную трубку.
— Нет, я упал в резервуар с водой.
Она еще что-то спрашивала, но я вместо ответа набрал номер справочной и попросил соединить меня с домом мистера Уильяма Гранта во Фресно.
— Я принесу выпить, — предложила Кэрол.
— Отлично, — заметил я. — Я с удовольствием выпью.
Пока девушка возилась на кухне, я слушал, как телефонистка соединилась с Фресно и спросила номер телефона миллионера Уильяма Гранта.
Наконец мне ответил женский заспанный голос:
— Слушаю.
— Здравствуйте, это Шелл Скотт из Лос-Анджелеса. Я не думал, что по этому номеру мне кто-нибудь ответит.
Кэрол вернулась и, усевшись на диван, протянула мне хайбол с темно-коричневым напитком.
— Ты любишь бурбон с водой, я не ошиблась? — прошептала она.
Я кивнул. На другом конце провода женский голос произнес:
— Мистер Грант недавно скончался. Может быть, я смогу вам чем-нибудь помочь — я много лет работала его личным секретарем. Меня зовут Джоан Бейтс.
— Что вы можете рассказать мне о мистере Гарри Уэлче, детективе? — спросил я.
— О нем? — Джоан заколебалась. — Я не могу...
— Он мертв, — перебил я ее. — Его убили. А я сам тоже следователь. — И добавил, лишь слегка преувеличив: — Я работаю в тесном сотрудничестве с полицией по расследованию этого дела.
Это развязало ей язык.
— Понимаю. Значит, он мертв. Теперь я понимаю, почему последние несколько дней от него не было никаких известий. Как это ужасно! А вы уверены, что его убили?
— Абсолютно уверен. Так что же вы можете рассказать мне о нем?
— Он занимался делом о наследстве. Когда было оглашено завещание мистера Гранта, мы узнали, что он оставил половину своего состояния мне и своей сиделке Эн Уилсон, а другую — своей подруге. Но никто не знал, где живет эта... эта подруга.
— Вы имеете в виду его дочь, не так ли? — прямо спросил я.
Джоан онемела от удивления, но справилась с собой.
— Как вам удалось?..
— Я знаю всю эту историю, мэм. Подождите минуточку, не кладите трубку.
Джоан обещала подождать. Я положил трубку на подушку и, держа стакан в руке, поднялся на ноги.
— Там остался еще лед? — спросил я Кэрол, ибо настоящего имени этой красотки я не знал.
— Да. Да, полным-полно, — поспешно проговорила она. — Поднос со льдом стоит в раковине. Что...
Кэрол хотела было встать, но я с искренней заботой сказал ей:
— Расслабься, моя милая. Я и сам найду где лед.
Глава 10
Войдя в кухню, подальше от глаз моей гостьи, я потряс емкость со льдом, чтобы она думала, что я кладу себе лед, а сам поднес хайбол к носу и принюхался. Да, запах как раз тот, что я и подозревал — персиковых косточек. Запах цианистого калия, который забивал даже сильный аромат бурбона. Я вылил виски в раковину, быстро и тихо сполоснул стакан и, налив туда воду из-под крана, добавил кока-колы, чтобы придать ей вид бурбона. Положив в стакан два кубика льда, я вернулся к Кэрол.
Девушка сидела все в том же положении, она словно застыла. Я лучезарно улыбнулся ей.
— Люблю, чтобы было побольше льда, — сказал я. — Этот разговор, похоже, надолго. — Я сел, поднял телефонную трубку и, прикрыв рукой ее нижний конец, сделал большой глоток из своего стакана. — Так-то лучше, — радостно заявил я, но тут же нахмурился и сделал строгое лицо. — Что-то этот бурбон больно горький. В следующий раз, Кэрол, наливай мне «Олд Крау», а не эту дешевую дрянь.
Кэрол молча кивнула и улыбнулась. Улыбка у нее была совершенно неискренняя. Еще час назад я подумал бы, что она обворожительная, теплая и нежная, но теперь я знал ей настоящую цену. Кэрол просто искусственно растягивала губы.
Я сказал в трубку:
— Алло. Не расскажете ли вы мне всю историю, от начала до конца?
Джоан принялась рассказывать. Слушая ее, я время от времени отхлебывал из своего стакана. Когда Джоан закончила, я поблагодарил ее и, предупредив, что свяжусь с ней завтра, повесил трубку.
Взор Кэрол Остин был прикован ко мне словно цепями. Ей мало что удалось узнать из нашего телефонного разговора, поскольку я больше слушал, чем говорил, поэтому она спросила:
— Шелл, похоже, что твое расследование приближается к концу?
— Похоже на то, — подтвердил я.
— Тогда расслабься — дольше проживешь. — Она подняла свой хайбол. — Пьем до дна?
Дольше проживу, какова шутница!
— Пьем до дна, — согласился я и выпил остатки моей кока-колы с водой. Видели бы вы, как пристально всматривалась в меня Кэрол! Она даже затаила дыхание. — Хочешь, я расскажу тебе об этом деле? — спросил я. — И о том, какая у меня интересная жизнь?
Кэрол пожала плечами, как будто говоря — ну что уж там, рассказывай, это поможет скоротать несколько минут, что ей осталось ждать.
— Кое-что я уже знал, а кое-что выяснил только сейчас, из разговора с городом Фресно, — заявил я. — Я ведь говорил с Фресно, ты поняла это?
— Я... подумала, что, может быть... — Кэрол помолчала. — То есть я не знала, куда ты звонил.
— Так вот, я звонил во Фресно, — продолжал я. — Там недавно умер один человек по имени Уильям Дж. Грант, и этот мистер Грант стоил ни много ни мало, а почти четыре миллиона долларов. А примерно двадцать два года назад мистер Грант и одна девушка по имени Мэри Лэссен были, скажем так, влюблены друг в друга. Тебе это интересно?
Кэрол снова одарила меня своей натянутой улыбкой. Впечатление было такое, будто она растянула мышцы лица. Девушка понимала, что события развиваются совсем не так, как она предполагала, но не могла понять почему. Почему-то я никак не хотел умирать.
— Короче говоря, у них родился ребенок, а они не были женаты. Старая история — это случалось и раньше, и в будущем неоднократно случится. — И тут я остановился. Я очень надеялся, что правдоподобно изображу на лице ужас, смешанный с удивлением. Состроив гримасу боли, я подался вперед и хрипло застонал.
Кэрол даже не пошевелилась. Она посмотрела на меня и голосом, в котором не было ни намека на удивление или хотя бы дружеское участие, спросила:
— Что с тобой, Шелл?
— Я... мне ужасно больно, — скривился я. — И знобит. Наверное, я что-то... — Издав еще пару стонов, я выпрямился и покачал головой.
Глянув на Кэрол, я с удивлением увидел, что на этот раз она улыбается совершенно искренне. Впрочем, это была полуулыбка, которую можно было и не заметить. Но ведь в конце концов радоваться-то было нечему!
— Странно, что это со мной? — пробормотал я. — Так вот, этот парень по имени Грант смылся, — продолжил я, — бросив мамашу и ее ребенка на произвол судьбы. Женщина сдала девочку в детский дом, а сама покончила счеты с жизнью. К тому времени, когда Грант об этом узнал, прошло уже больше года, но он ничего не предпринял. Прошло двадцать лет, и он тяжело заболел. Старик понял, что умирает, и мысли его обратились к девочке — его дочери. Он был богат и решил завещать половину своего состояния ей. Тебе скучно, Кэрол?
— Что? Нет, нет, Шелл. Наоборот, очень интересно.
— Прекрасно. Моя история скоро закончится.
Я снова скривился, словно от боли, и застонал. Кэрол это доставило большое удовольствие — она, не сводя глаз, с надеждой глядела на меня. Но я сделал вид, что мне стало лучше, и слабым голосом продолжал:
— Итак, Грант умер. И исполнители его завещания, согласно его воле, наняли детектива по имени Уэлч, чтобы он нашел дочь Гранта. Они смогли сообщить ему только название детского дома и дату, когда мать сдала туда девочку. Детектив обратился в детский дом и узнал, что малышку звали Илона. И он начал охотиться за всеми девушками по имени Илона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24