А собеседник казался, скорее, изящным придворным, чем дерзким бойцом.
Дорогие перчатки, которые он не снял, даже когда наливал ей вино, говорили о том, что красавчик боится испортить свои белоснежные ручки! Бородка могла подсказать: он старается следовать лонгрофтской моде. Почти незаметный, слегка красноватый отлив его черных волос выдавал, что их попросту красят. А может быть, и подвивают…
Мужчина отставил бокал и взглянул на нее с изумлением. Было похоже, что эта догадка Иланы его позабавила. В темно-зеленых глазах вдруг запрыгали искорки смеха.
– Я вправду не воин, – сказал он Илане, – хотя и могу защитить себя. И я не тот, за кого вы меня принимаете. Не Ливтрасир. Мое имя Горад. А перчатки – не прихоть, а средство защиты. Мои руки слишком чувствительны, я не могу прикасаться к обычным предметам без риска.
Горад ей не стал пояснять, о каком риске речь. Он, наверно, подумал: Искатель и так все поймет, но Илана не смыслила в разных магических штучках.
– Горад, для чего Ливтрасир пригласил меня? – резко спросила она, ощущая себя оскорбленной.
Герой агенорских легенд ее просто унизил, заставив общаться невесть с кем!
– Помочь раскрыть кражу, – слегка улыбнувшись, ответил волшебник в перчатках.
Сначала Илана решила, что он пошутил. Направляясь сюда, она думала, что дело в некой «загадочной секте», недавно возникшей у них в Агеноре. Хейд явственно дал ей понять, что Илана должна встретить клиров. Она допускала, что так же речь может пойти о лазутчиках «Службы», обманом проникнувших в Круг. Даже убийство Илану задело бы меньше, чем то, что сказал ей Горад.
– Раскрыть кражу? Какую? – спросила она, не пытаясь скрывать раздражение.
Зеленоглазый мужчина ответил не сразу, как будто колеблясь, разумно ли ей открыть правду. Должно быть, Горада, как многих других, настораживал внешний вид гостьи. Он, зная о том, что Искатель из «Ордена» – женщина, ждал, что ей будет за сорок. Как будто бы жизненный опыт мог значить побольше ума и таланта Иланы!
– Вы можете дать слово, что ни один человек не узнает о том, чем вы здесь занимались? – спросил наконец Горад, словно решившись на что-то.
– Огласка и мне ни к чему, – усмехнулась Илана, давая понять, что его вопрос глуп. – Приехав к вам, я нарушила правила «Ордена».
Она могла бы сказать, что у них исключали из «Ордена Правды» за меньший грех, чем незаконный контакт с Наделенным, отвергнутым «Службой». Однако Илана не просто смолчала, она постаралась рассеять саму мысль об этой угрозе. Совсем ни к чему открывать уязвимое место, давая возможность собой управлять!
Но, похоже, ее собеседник в перчатках сумел уловить, что Илана проделала нечто особое. Он улыбнулся ей, как неразумной малышке, усилив досаду Иланы.
– Магистр не узнает о вашем проступке. Закончив свой поиск, вы сразу забудете, где побывали. Но нам важно, чтобы никто в Агеноре не знал, чем вы здесь занимаетесь.
– Я не хочу забывать! – встрепенулась Илана, уже не пытаясь скрывать раздражение. – Опыт поездки – часть платы за поиски вора!
– Ваш опыт останется с вами, – легко согласился Горад. – Вы забудете, где побывали, с кем виделись. Но схема поиска и память чувств сохранятся. Вернувшись, вы будете помнить Гальдор и прощание с Хейдом, но больше не будете той, кем приехали.
– То есть? – спросила Илана, почувствовав, как по спине пробежал холодок.
Разговоры о том, что владевшие Силой способны сломить человека, заставить его стать послушным орудием, часто велись у них в «Ордене» . Мастер из «Службы» два раза в год по две недели учил их «защитам, доступным простым людям».
Они смеялись над этим, считая занятия чисто формальным свидетельством благонадежности. А теперь ей захотелось припомнить хотя бы простейший набор охранительных знаков. Но память Иланы смогла воскресить лишь «замок», применяемый против «дурных взглядов».
– Все ваши страхи напрасны, – опять улыбнулся Горад. – Здесь не станут ломать вашу волю. Я просто хотел сказать, что, обретая какое-то знание, мы изменяемся. Сами.
– Поверю на слово, выбора нет, – рассмеялась Илана, в упор посмотрев на Горада.
– Нет лучшей защиты, чем смех, – обучали их в «Ордене Правды». – Любому известно: смеется лишь тот, кто уверен в себе и силен. Смех смущает, сбивает противника с толку, рождая немало вопросов.
– Есть. Выбор всегда есть, – ответил Горад. – Вы ведь вправе уехать.
– Все кражи по степени сложности делятся на три ступени, – сказала Илана, давая понять, что решилась. – Оплата…
– Для нас не важна. Если вы возвратите нам то, что пропало, вы можете смело назвать свою цену. Любую. Отказа не будет.
– А ваш Ливтрасир знает, что вы сейчас предложили мне? Он согласится платить? – усмехнулась Илана.
– Конечно.
– Тогда расскажите подробнее, что я должна буду сделать.

Горад замолчал, поднял руки, и из пустоты вдруг возникли еще трое: двое мужчин и какая-то женщина. Они, включая Горада, стояли крестом вокруг кресла, в котором сидела Илана.
– Простите, что мы появились не сразу, – сказал ей один из них, тот, что стоял справа. – Но иногда человек сам не знает, что он проводник информации. Мастер способен использовать разум любого в своих целях. «Служба» уже прибегала к таким штучкам, чтобы узнать, как живет Круг.
– Пошли вы к Лайцерфу! – едва не вспылила Илана, однако, взглянув на мужчину, она прикусила язык.
Глаза… Синь морской бездны, пронизанной множеством светлых огней… Вихрь сияющих искр… Звездный дождь на ночном темном небе… Поток голубого огня среди синего мрака затягивал и подчинял, заставляя забыть обо всем…
Наваждение длилось какую-то долю секунды, потом отпустило. Илана опомнилась даже быстрее, чем думала. Снова поймав его взгляд, она твердо теперь убедилась, что это совсем не иллюзия. Цвет оболочки вокруг странно-узких зрачков был таким же, как цвет незнакомого камня, который мужчина носил на груди: синий мрак с ярким проблеском светлой искры…
– Наделенный? Скорее, потомок одной из магических рас, истребляемых «Службой». Так вот он каков, Ливтрасир! – пронеслось в голове, и мучительно-жаркий комок подкатил к горлу.
Гнев моментально исчез, уступив место жгучей волне любопытства. Илана буквально впилась взглядом в это лицо. Тонкий вырез ноздрей, необычный разрез странных глаз, удивительно бледная кожа… Волнистые черные волосы, крупные губы, расстегнутый ворот рубашки, высокий рост… Раньше Илана мгновенно могла описать внешний облик любого до самых мельчайших деталей, а тут взгляд скользил, отмечая отдельные признаки и не давая составить словесный, достаточно полный портрет.
– Вы похожи на образ из наших легенд, – улыбнулась она, постаравшись прикрыть замешательство и ощутив, что краснеет.
Она не была смущена, как наивная девочка, жаркий румянец был знаком волнения и интереса. Илана его никогда не могла скрыть, однако за годы работы легко научилась ему придавать нужный смысл, от восторга до вспышки отчаянья.
– Вождь Агенора, мифический воин, волшебник…
Илана сейчас не играла, она говорила, что думает, зная: живой интерес льстит любому. Он вправду ее поразил, Ливтрасир. Он был точно таким, каким должен быть: очень высоким, с поистине царской осанкой и странною пластикой крупной лесной кошки… Маг, воин, вождь!
– Он похож не на образ легенд, а на Орма, на сводного брата, с которым вы были знакомы в Гальдоре, – с прохладной улыбкой заметила женщина-маг.
Слова были как будто нейтральны, однако задели, напомнив: герой агенорских легенд не свободен. Илана еще не забыла рассказов о Рыси из леса, стравившей двух братьев. Тогда, в Гальдорхейме, она отнеслась к сплетням с долей иронии, зная: столкнуть двух мужчин, ошалевших от страсти, легко. Но теперь, встретив Руни, лесянку из чащи, она ощутила мучительный всплеск неприязни.
В ней, в хрупкой жене Ливтрасира, Илане не нравилось все, начиная с волнистых волос, излучающих странный мерцающий свет, и кончая носком узкой туфельки, скромно прикрытой ее длинным платьем. Придирчивый взгляд в один миг оценил необычную бледность, припухлые губы, одежду лесной ведьмы…
Узкое платье с опушкой из белого меха и длинные серьги могли лишний раз подчеркнуть, как нелеп ее собственный вид в сапогах и рубахе. Илана впервые открыла, что этот привычный наряд вызывает в ней чувство стыда. И глаза… Глаза ведьмы! Они были точно такими же, как и глаза Ливтрасира!
– Вам это не нравится, – тихо заметила Руни, давая понять, что она уловила конец ее мысли.
Слова разозлили.
– Я думаю так, как хочу! А привычка вторгаться в чужой разум очень похожа на обыск. Есть люди, которые любят порыться в чужих письмах и сундуках. Это им доставляет особую радость. Наверное, у вас это принято, хотя в столице считается очень позорным! – с насмешкой сказала Илана, надеясь смутить белокурую ведьму.
– Пример неудачен, – ответила Руни. – Я дам вам другой. Попытайтесь представить: ваш гость, войдя в дом, начинает с того, что кричит во весь голос о том, как ему отвратительны все, кого он повстречал, начиная с детей и кончая хозяйкой.
– Но я не кричу, я молчу, – улыбнулась Илана как можно наивнее.
– Мысли реальны, как речь, и вам это известно, – ответила Руни. – Альв, Мерта, Горад… Они ждали вас, чтобы помочь здесь освоиться, а вы обидели их. Просто так, мимоходом, из прихоти.
– Это забавно! Вы сами меня пригласили к себе в Агенор, чтобы я помогла раскрыть кражу. И вы же хотите внушить мне, что я монстр! – сказала Илана, игриво взглянув на мужчин. – Но я добрая, я вам готова помочь!
– Очень рад это слышать, – с сарказмом бросил четвертый маг, крепкий блондин двадцати пяти лет с простоватым угрюмым лицом. – Только можно ли верить словам?
Тон звучал агрессивно. Как видно, жена Ливтрасира смогла заронить в его сердце искру неприязни к Илане.
– Придется, Йонн, – тихо ответил Горад.
Хотя он говорил очень мягко, четвертый маг, Йонн, покраснел так, что россыпь веснушек на лбу и щеках совершенно исчезла. Взбешенный взгляд, брошенный им на Илану, сказал, что он, так же, как Руни, не хочет вмешательства в их дела.
– Магия просто бессильна. Ни шар, ни вода не берут похитителя. Память предметов молчит. Мы не можем понять, что стирает ее. Потому-то и нужен Искатель, – сказал Ливтрасир Йонну, чтобы пресечь зарождавшийся спор.
– Что украдено? – громко спросила Илана, давая понять, что пора позабыть об эмоциях и перейти к делу.
– Свиток из Зала Запретного. В нем очень четко расписано, как поднимать и снимать Купол, – просто сказал Ливтрасир.
– Купол – это энергия, что хранит город от Жриц «Службы», – ровно добавила Руни, давая понять, что их ссора с Иланой не может мешать делу. – Мы поднимаем его, когда враг у ворот. Наша Сила и несколько древних машин помогают его удержать без особых потерь.
– Две недели назад я нечаянно вдруг обнаружил, что один прибор отказал, перестал принимать и усиливать Мощь, – почти сразу продолжил Горад. – Мы пытались понять, в чем причина, пока не открыли: прибор обвит странным, невидимым коконом. Он изолировал Силу. Убрать его было непросто, однако мы справились.
– Я не смогу обнаружить того, кто свил кокон, Искатели мало что смыслят в подобных вещах, – перебила Илана.
– Мы знаем, – язвительно вставил Йонн, словно стремясь подчеркнуть разность их восприятия.
– Тогда возникла идея: добавить в хранилище свиток, в котором подробно описано, как обращаться с приборами Древних, – как будто не слыша ехидного выпада Йонна, сказал Ливтрасир. – Их устройство, воздействие Силы на цепи кристаллов, сверкающий Купол, «сжигание» коконов…
– Кто предложил это сделать? – спросила Илана, уже понимая, о чем пойдет речь.
– Я, – с напором ответил ей Йонн. – В нашем зале Запретного много таких документов. Они помогают сберечь потаенное Знание. Раньше один Горад мог управляться с наследием Древних. Теперь и мы сами, и дети хотим перенять его опыт.
– Зачем?
– Неизвестно, как сложится жизнь. «Служба Магии» вряд ли отступит. И если из всех Наделенных, живущих в Кругу, уцелеет хотя бы один, у него будет шанс выжить, если он сможет использовать эти машины!
– Достаточно странная мысль, – усмехнулась Илана. – Вернув себе Круг, «Служба» вряд ли позволит кому-то коснуться приборов.
Йонн вновь покраснел, а короткая синяя жилка на левом виске стала резко пульсировать.
– Я побывал в катакомбах! Я несколько лет жил в Убежище… В двадцать два года я стал стариком по вине Мастеров «Службы Магии»! Чуть не погиб, помогая вернуть детей семьям!
– Не надо, Йонн, – жестко прервал Ливтрасир, очень быстро взглянув на Горада. Илана могла бы поклясться, что он ему что-то успел передать. – Перестань. Все мы помним те дни.
– Да? Она обвиняет меня в том, что я продал город! Что я специально…
Йонн вдруг побледнел, его стала бить дрожь, и он сразу осел на пол. Горад, подойдя, наклонился к нему, положив ладонь на мокрый лоб. Потом он очень сухо и резко, скандируя каждый слог, выкрикнул несколько фраз на чужом языке.
Йонн затих и обмяк. Словно бы позабыв, для чего они здесь, он позволил Гораду себя увести.
– Извините его, – очень тихо сказал Ливтрасир. – С ним такое бывает.
– Прощальный дар «Службы», – добавила Руни. Ее голос был очень жестким. – Вам нужно следить за своими догадками. Мысль ранит хуже простых слов.
– В Лонгрофте всегда отвечают улыбкой на выпад противника, даже подростки стыдятся устраивать сцены. А я не враг Йонна, я лишь исполняю работу, которую мне поручили, – опять улыбнулась Илана, почувствовав радость.
Ей было приятно задеть синеглазую ведьму. К тому же дурацкий припадок скорее смешил, чем будил жалость. Ионн вызывал в ней презрение. Разве нормальный мужчина забьется в конвульсиях из-за каких-то догадок?
– У нас не Лонгрофт, – очень ровно ответила Руни, почти повторив слова Альва.
– У вас Агенор, где с презрением смотрят на самых обычных людей?
Руни что-то хотела ответить, однако взгляд мужа заставил ее промолчать.
– Мы позвали Искателя, чтобы понять, что у нас происходит, – сказал Ливтрасир.
– Да, – кивнула Илана, довольная этой поддержкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25