— Габриэль поцеловал завиток волос, скрывавший сладостную тайну.
Феба в ужасе сжалась.
— Остановись, Габриэль. — Ее руки с силой вцепились в его волосы. — Что ты делаешь?!
— Разве тебе не нравится? — Кончиком языка он притронулся к нежному бутону женской плоти.
— Нет! Нет! — Она уже почти кричала. — Прекрати! Немедленно прекрати! — Она рванула Габриэля за волосы.
— А-а! Сначала ты пытаешься выбить мне зубы, а теперь вырываешь последние волосы. Не всякий способен заниматься с тобой любовью, дорогая!
— Ты обещал прекратить, если я скажу, что мне не нравится, — прошептала она.
— Нет, такого я не говорил. Я просто просил тебя говорить о том, что нравится.
— Но это мне не нравится. Это слишком…
Но язык Габриэля вновь коснулся того же самого чувствительного места где-то внутри ее, и Феба утратила дар речи.
Тихий стон сотряс ее тело. Не в силах сопротивляться, она изогнулась всем телом, прижимаясь к мужу, требуя еще и еще этого странного, восхитительного прикосновения.
— Габриэль, Боже мой, Габриэль…
— Скажи, что тебе нравится, дорогая. — Габриэль продолжал свой безжалостный натиск, проникая в самые потаенные глубины. Теперь его палец входил и выходил, ласково прокладывая путь, а язык по-прежнему ласкал раскрывшийся бутон ее плоти.
— Габриэль, остановись, у меня нет сил.
— Скажи, что тебе нравится.
— Я… я не выдержу, — с трудом прошептала Феба.
— Выдержишь. Ты отважная женщина. — Еще один палец Габриэля вошел в нее, нежно терзая.
Феба извивалась под ним, сокрушенная потрясающими прикосновениями его языка и губ. Она уже ничего не могла сделать. Она не сдалась морским волнам, но перед волнами страсти Феба была бессильна.
— Скажи, что тебе нравится, Феба!
— Габриэль, не могу… не могу… Да! Да, мне нравится! Мне очень нравится! Господи, я схожу с ума! — Феба прижалась к Габриэлю, удерживая его, поднимаясь навстречу жарким поцелуям. Она почувствовала, как его пальцы снова вошли в нее, и ощутила немыслимое напряжение в своем теле, там, внизу. — Габриэль!
— Да! — прошептал он в ответ. — Да! Сейчас! Именно так. Держись за меня. Доверься мне, и я спасу тебя.
Он снова поцеловал ее, и душа Фебы разлетелась на тысячи мелких осколков. Она уже не слышала торжествующего вздоха, вырвавшегося у Габриэля, и только почувствовала, как он накрыл ее тело своим. Она изумилась, ощутив свой собственный вкус на его губах, когда он коснулся ее рта. И еще она почувствовала, как его поднявшийся мощный жезл вошел в ее напрягшееся и содрогающееся тело.
Феба приняла его, легкая быстрая дрожь восторга била ее. Феба прижалась к Габриэлю так же крепко, как днем прижималась к покрытой водорослями скале.
Она была спасена.
Глава 15
Бледные лучи поднимавшегося над морем солнца проникли в окно спальни, и Габриэль проснулся. Первым, еще неосознанным движением он крепче прижал к себе Фебу, словно желая убедиться, что она в безопасности, что она по-прежнему рядом.
Она была там, где ей и полагалось быть. Нежный округлый живот прижимался к бедру Габриэля, маленькая изящная ножка покоилась между его ног. Пальцы Габриэля мягко легли на прелестную округлую грудь.
Габриэль впитывал простое и такое новое для него блаженство утреннего пробуждения рядом с женой. Эта тихая близость наполняла его счастьем.
«Теперь она действительно принадлежит мне», — подумал он. Этой ночью она отдалась ему вся без остатка, как он и хотел. Феба отвечала полностью, ничего не оставляя себе. Габриэль подумал, что теперь он получил все, чего он так желал, — все, кроме одной малости. Кроме одной ничтожной малости: сегодня ночью Феба не сказала, что любит его. Даже в самые пламенные минуты страсти, когда теряла сознание в его объятиях и выкрикивала его имя, слова любви так и не слетели с ее губ.
«Не так уж это важно», — поспешил уверить себя Габриэль. В конце концов, она признавалась ему в любви иначе — тысячью поцелуев, тысячью прикосновений. Габриэль вспомнил, как Феба гладила его — сначала осторожно, потом все увереннее, привыкая к его коже и телу. При этом воспоминании Габриэль почувствовал, как вновь твердеет его плоть.
— Габриэль?
— M-м? — Габриэль повернулся на бок и принялся тянуть с Фебы одеяло, пока ее розовые соски не предстали его взору.
Феба нетерпеливо зашевелилась во сне, цепляясь за одеяло:
— Я замерзла.
— Я тебя согрею. — Он поцеловал одну теплую грудь, затем вторую.
Феба глядела на него расширившимися глазами.
— Все-таки это очень странно, правда?
— Ты о чем? — спросил он, продолжая целовать ее грудь.
— Просыпаешься утром, а в постели с тобой кто-то лежит.
— И не кто-то, — поднял голову Габриэль, — а ваш муж, мадам!
— Да, конечно, но все-таки очень странно. Я не говорю, что это неприятно, просто странно.
— Скоро привыкнешь, — заверил Габриэль.
— Может быть, — неуверенно протянула она.
— Поверь мне, ты к этому привыкнешь. — Габриэль перекатился на спину, притянул Фебу к себе на грудь. Она ощутила бедром его напрягшийся жезл.
— Боже мой, Габриэль! — Брови Фебы сошлись на переносице, когда она взглянула вниз и увидела его полную готовность. — Неужели ты всегда просыпаешься в таком состоянии, Габриэль?
— А ты всегда просыпаешься такой говорливой? — Габриэль ухватил ее за ногу и уложил поперек своих бедер.
— Не знаю. Как я уже говорила, мне еще не доводилось просыпаться вместе с кем-то… Что ты делаешь, Габриэль? — Феба задохнулась.
Габриэль нащупал пальцами ее мягкие лепестки и принялся осторожно ласкать их. Он почувствовал, как при первом же его прикосновении из нее проступил мед. Он усмехнулся:
— Я учусь командовать моей очаровательной женой-командиршей. Вы должны восхищаться своим учеником.
Габриэль отыскал влажный путь в ее недра, обхватил руками бедра Фебы и сильно потянул ее вниз.
— Габриэль!..
— Уже здесь, дорогая моя…
Прошло еще немного времени. Габриэль откинул одеяла и нехотя поднялся.
— Еще совсем рано, — не открывая глаз, пробормотала Феба. — Куда вы собрались, милорд?
— Я должен одеться. — Габриэль склонился над Фебой, по-хозяйски погладил. — И тебе тоже пора одеваться. Сразу после завтрака мы отправляемся в Лондон.
— В Лондон? — Феба резко села. — Почему в Лондон? Мы не прожили здесь и недели.
— Мне надо уладить кое-какие дела в городе, леди. Как ты помнишь, наша свадьба произошла несколько неожиданно.
— Да, конечно, но почему мы должны сломя голову мчаться в Лондон?
— Мне пришлось бросить некоторые важные дела, когда я погнался за вами, мадам графиня. — Габриэль поднял с пола халат. — Пора наконец заняться ими.
— Из-за каких важных дел мы должны так спешить? Мне очень нравится в «Дьявольском тумане».
— Рад, что тебе понравился твой новый дом, — снисходительно улыбнулся Габриэль. — И все-таки мы должны сегодня уехать.
— Полагаю, мы успеем обсудить этот вопрос за завтраком, милорд, — вздернула подбородок Феба. Габриэль чуть приподнял одну бровь:
— Феба, ты теперь замужняя женщина. Моя жена. Это значит, что в серьезных вопросах решение буду принимать я. Мы уезжаем в Лондон через два часа.
— И не подумаю! — воскликнула Феба, поспешно натягивая свой пеньюар. — Предупреждаю тебя, Габриэль, если хочешь жить со мной в мире, то должен приучиться обсуждать все со мной, прежде чем примешь свое ответственное решение. Мне уже двадцать четыре, и ты не можешь командовать мной, точно девчонкой.
Габриэль распахнул дверь, разделявшую их спальни, прислонился одним плечом к косяку и сложил руки на груди.
— Мы отправляемся в Лондон через два часа. Если ты не успеешь одеться и сложить свои вещи, я запихну тебя в карету силой. И нагишом. Все ясно?
Нежные губы Фебы упрямо скривились, она презрительно сузила глаза.
— Я не намерена волочиться за тобой повсюду только потому, что тебе, видите ли, так вздумалось.
— Бьюсь об заклад?..
Она собиралась разразиться очередной пламенной тирадой, но вдруг смолкла. Габриэль увидел, как понимание появляется в ее глазах, и с трудом подавил стон. Приятно иметь умную и отважную жену, но в этом есть свои недостатки.
— Подожди, — осторожно произнесла Феба, — ты увозишь меня в Лондон из-за того, что вчера произошло? Я права?
Габриэль обреченно вздохнул. Ему не удалось убедить Фебу, будто все дело в его капризе.
— Думаю, так будет лучше, Феба. Я хочу на какое-то время увезти тебя из «Дьявольского тумана».
Феба подалась вперед, лицо ее стало серьезным.
— Но ведь это была просто досадная случайность, Габриэль.
— Ты уверена?
— Что же еще? — Она покачала головой в недоумении.
— А я не уверен. Ясно только одно: эта таинственная Алиса совершила очень серьезное преступление. Судя по всему, она собиралась убить тебя. Прежде чем мы уедем, я загляну в магистрат округа и расскажу о случившемся. Быть может, там прекрасно знают эту Алису. Но до тех пор, пока ее не найдут, я предпочту держать тебя подальше отсюда, в безопасности.
— Вероятно, она сумасшедшая, — нахмурившись, предположила Феба.
— В таком случае ее следует запереть в сумасшедшем доме. Я не допущу, чтобы она рыскала где-нибудь поблизости, — заявил Габриэль. — Два часа в твоем распоряжении, Феба.
Развернувшись, он направился в свою комнату. Подобного рода объяснения давались ему с трудом. На корабле, посреди Южных морей, можно было отдать команду и не сомневаться, что ее выполнят. Его команды исполнялись всегда.
Не так-то легко привыкнуть к жене, которая готова оспорить любое распоряжение.
Мередит с содроганием отодвинула от себя отрез алого шелка.
— Феба, это самый немодный цвет, какой я когда-либо видела. Заклинаю тебя, не вздумай заказать такое платье.
— Ты уверена, что он так уж плох? А я нахожу его неотразимым. — Феба погладила блестящий шелк, впитывая в себя яростный цвет.
— Он совершенно неуместен.
— Ну что ж, если ты уверена…
— Я совершенно в этом уверена. На тебе он будет смотреться просто дико.
Феба подавила вздох и обернулась к хозяину магазина:
— Придется нам поискать какой-нибудь другой цвет. Может быть, пурпур или что-нибудь желтых тонов?
— Конечно, мадам. — Торговец протянул Фебе очередной отрез. — У нас есть замечательный шелк пурпурного цвета и желтый шелк из Италии.
Мередит передернула плечами.
— Феба, советую тебе выбрать бледно-голубой муслин или розовый шелк.
— Но ты же знаешь, я люблю яркие расцветки.
— Да-да, но ты теперь замужняя женщина, графиня.
— Ну и что? — удивленно спросила ее Феба.
— Хотя бы ради своего мужа ты должна считаться с тем, что принято в свете. Взгляни на муслин, белый с розовым, — настаивала Мередит. — Все носят пастельные тона.
— Ненавижу пастель. Никогда не носила бледных тонов.
— Я пытаюсь помочь тебе, Феба, — вздохнула Мередит. — Зачем так упрямиться?
— Я упрямлюсь потому, что все только и делают, что хотят мне помочь абсолютно во всем. — Феба с удовольствием гладила яркий пурпурный бархат. — Вот, пожалуй, подходящая ткань.
— Для бального платья?! Ты с ума сошла! — возмутилась Мередит.
— Для моего средневекового костюма. — Феба набросила кусок желтого шелка поверх пурпурного бархата и залюбовалась этим сочетанием. — Я собираюсь устроить летом большой прием в «Дьявольском тумане».
— Замечательно. Теперь, став графиней Уальд, ты обязательно должна устраивать приемы. Но при чем здесь средневековый костюм?
— Я хочу устроить рыцарский праздник, с турниром, — улыбнулась Феба.
— С турниром? Ты хочешь сказать, мужчины наденут доспехи и будут разъезжать верхом? — не на шутку переполошилась Мередит.
— «Дьявольский туман» как нельзя лучше подходит для этого. Мы позаботимся, чтобы все обошлось без травм. Устроим состязание лучников и грандиозный бал. Я найму актеров, они будут изображать жонглеров и трубадуров. И конечно, все должны явиться в маскарадных костюмах.
— Феба, это серьезное событие, — озабоченно произнесла Мередит. — Ты в жизни своей еще и вечера не устраивала. Подумай, стоит ли начинать с такой сложной программы?
— Все будет великолепно. Думаю, Уальду придется по душе моя идея.
Мередит внимательно посмотрела на нее.
— Прости за мой вопрос, но ты уже обсуждала это с ним?
— Еще нет, — Феба тихонько хихикнула, — но уверена, он согласится. Это в его вкусе.
— Ты уверена?
— Вполне.
Через двадцать минут сестры наконец покинули магазин. Сопровождавший их лакей нес два отреза яркой ткани — один пурпурный, другой желтый. Феба была очень довольна своими покупками, Мередит безнадежно махнула на все рукой.
— Надо зайти в книжный магазин Леси, это тут поблизости, — сказала Феба, — я совсем ненадолго.
— Хорошо, — отозвалась Мередит, и некоторое время они шли молча. Потом Мередит приобняла сестру. — Я должна спросить тебя об одной вещи, Феба.
— Да?
Фебе не терпелось добраться до Леси. За завтраком Габриэль мимоходом упомянул, что утром он отправил издателю свой новый роман. Феба готова была признаться Габриэлю, что она и есть его издатель. Но решила сначала закинуть удочку, попросив разрешить ей ознакомиться с рукописью.
«Ни в коем случае, — отрезал Габриэль. — Для меня это вопрос принципа. Рукопись читаю только я и мой издатель. — Феба пришла в ярость, когда он снисходительно усмехнулся и произнес:
— И потом, ты не очень разбираешься в современной литературе, верно? Вас интересуют только старинные книги, мадам».
Феба страшно обиделась и уже не чувствовала себя виноватой за то, что скрывает от Габриэля свою тайную деятельность в качестве редактора и издателя.
— Феба, дорогая, ты счастлива в браке? — поколебавшись, спросила Мередит.
Феба изумленно уставилась на нее. Прекрасные глаза сестры были полны тревоги.
— Господи, Мередит, почему ты об этом спрашиваешь?
— Я понимаю, все произошло настолько неожиданно, а тебе необходимо время, чтобы получше узнать Уальда. — Мередит слегка покраснела. — Все дело в том, что мы так расстроились, когда ты сбежала…
— Неужели?
— Да. Мы просто потеряли голову — все, кроме Уальда. Он был просто в ярости, но сохранил хладнокровие. Боюсь, догоняя тебя, он еще не успел остыть, и не знаю, как он обошелся с тобой, ты меня понимаешь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41